"Александра Бруштейн. Цветы Шлиссельбурга ("Вечерние огни" #2)" - читать интересную книгу автора

В тот день мы с Машей не застали дома и Денисовой! По словам лакея, она
выехала зачем-то на часок из дома. Мы оставили ей цветы, попросив поставить
их в воду.
На улице Маша ворчала:
- Твоя хваленая Денисова! Очень нужно было оставлять ей цветы...
Дальше наш "сбор цветочного меда", как называли это в нашей группе,
начал катастрофически мельчать. Таких сумм, какие мы получили от Е.И.
Кедрина и Ю.Л. Римской-Корсаковой, нам уже в тот день больше нигде не
давали. Мы радовались уже не только "красненьким" (десятирублевкам), но и
"синеньким" (пятирублевкам).
Маша все больше мрачнела.
- Машка! - шептала я ей в перерывах между неудачными "визитами". -
Перестань улыбаться зловещей улыбкой Джиоконды!
Наконец уже под вечер мы привезли цветы знаменитому адвокату О.
Грузенбергу, защитнику во многих крупнейших политических процессах. Был уже
вечер, мы с Машей устали как собаки, бегая весь день по городу. Мечтали:
отдадим цветы, получим, конечно, солидный куш - и домой!
Нас ввели в будуар. У туалетного столика сидела в пеньюаре жена
адвоката, - ее причесывал парикмахер. Она собиралась куда-то на вечерний
прием. Ослепительная красавица цыганского типа. Такою написал ее художник
В.А. Серов на знаменитом портрете, где изобразил ее вместе с мужем. Она
извинилась перед нами за то, что принимает нас так, по-домашнему, долго и
весело щебетала, перепархивая, как пестрый колибри, с одной темы на другую.
Мы смотрели на нее очарованными глазами, - бывает же на свете такая красота!
Красавица тактично не спрашивала нас, зачем мы к ней пришли. Мы тоже
молчали об этом, - нас стесняло присутствие парикмахера и камеристки. Сидели
перед ней дуры дурами, расплывшись в восхищенной улыбке, перекладывая букет
из одной руки в другую.
Наконец Маша, которой это начало надоедать, спросила, нельзя ли нам
увидеть адвоката Грузенберга?
- А его нет в Петербурге! - сказала красавица Кармен. - Он уехал на три
дня...
В это время парикмахер и камеристка вышли из комнаты. Мы объяснили, что
именно нас привело, поднесли красавице цветы. Рассказали, что это цветы
Шлиссельбурга, предназначавшиеся ее мужу.
- Прелестные цветы! Спасибо!
Мы подождали еще немного. Думали, она поймет, как ей следует поступить
в этом случае...
Нет, Кармен не поняла. Она еще раз поблагодарила, обещала непременно
рассказать мужу о нашем приходе:
- Непременно-непременно! Он будет очень рад...
И - все. Мы ушли. Через всю анфиладу комнат - цепочкой: впереди шла
горничная, показывавшая нам дорогу в переднюю. За ней шла я, очень
разогорченная, - я отлично понимала, что на улице меня ждет очередное Машино
вулканическое извержение: "Потеряли столько времени! Даром пропал букет! Эта
дура не поняла..." Заключала шествие Маша, она почему-то плелась очень
медленно, отставая от меня.
На улице мы поглядели друг на друга. Маша была в отличном настроении!
Оказывается, уходя, она захватила и унесла с собой наш злополучный букет!