"Александра Бруштейн. Свет моих очей... ("Вечерние огни" #4)" - читать интересную книгу автора

кошка, - ведь те как-никак приносят пользу: лают на чужих, ловят мышей.
Спотыкаясь о слишком длинный подол посконной рубахи (ни сапог, ни штанов, ни
тулупа он не знал!), еле передвигаясь на обмороженных ногах, слепой мальчик
бродил, как одичалый звереныш, привыкший опасаться всех и каждого.
Вероятно от долгих лет сознания своего "дармоедства", остались у Павло
Адамченко застенчивость, стремление быть незаметным. Оттого и говорит он о
себе неохотно и скупо. Ну да, был слепым целых двадцать пять лет... Ну,
скучновато, конечно, было... Но когда рассказывает о том, как стал видеть,
обо всем, что сделал или сказал ему "прихвессер Хвилатоу", Павло становится
словоохотливым, припоминает любовно, радостно:
- Разбинтовали мне глаза у первый раз по операции, а прихвессер
спрашует: "Видишь меня?" Я кажу. "Вижу". - "Ну и який же я?" - "А вы,
прихвессер, кажу, сывенький". А прихвессер страшным голосом говорит: "Ах,
та-а-ак? Я сывенький? Ну, так забинтуйте его обратно!" А сам смеется!
В.П. Филатов вернул и Адамченко полное зрение. Поначалу оно дважды
начинало слабеть и затемняться. "Думал, кончилось мое счастье", - вспоминает
Адамченко. Но потом зрение возвратилось и держится стойко уже много лет.
Адамченко работает в своем колхозе, "як уси". Даже лучше, чем "уси": он
бригадир. Люди, говорит он с гордостью, его уважают! Наверно, и любят
тоже, - такой он скромный, сердечный, его любишь с первой минуты.
Мы прощаемся, - я хочу еще зайти в женское отделение этого этажа.
Касимов прощается приветливо. Адамченко жмет и трясет мне руку обеими
руками.
- Так вы ж приходите до нас!
- Приходите! - весело приглашает Толя. - Я вам еще много чего расскажу!
И как слепой был - все!
В женском отделении знакомлюсь с колхозницей из Сальской области -
Катюшей Соколенко. Красивая, молодая женщина держится со спокойным
достоинством, - ну, королева!
На эти мои слова Катюша отзывается с усмешкой:
- Вы бы на меня поглядели несколько лет назад... Заплаканная была,
замученная, с бельмами на обоих глазах... Муж меня бросил... Вот какая была
"королева"!
После пересадки роговицы на одном глазу (второй глаз еще слепой, его
будут оперировать на днях) Катюша Соколенко поехала на побывку в свой
колхоз. Все сбежались к ней смотреть на чудо! Все "экзаменовали" Катюшу:
"На, почитай газету", "Подивись, сколько тополей та-а-ам далеко?" Все ахали,
восторгались.
Пришел и муж Катюши, тот, что бросил ее, когда она ослепла. Он сидел
среди ахающих односельчан, все время молчал. Пересидел всех. И тогда,
оставшись с Катюшей наедине, сказал: "Катря! Чему ты меня обвинуешь, тому и
сам я себя обвиную... Давай опять вместе жить!"
- А ты что ему ответила?
- Чего ж отвечать? Сказала: "Геть с моей хаты!" И - край!
- И не жалко было тебе?
Катюша отвечает не сразу:
- Жалко...
Что больше всего поражает во всех этих прозревших людях? Спокойная,
счастливая уверенность, вновь обретенное чувство собственного достоинства,
сознание своей полезности в общей жизни, в общем труде.