"Серж Брюссоло. Зимняя жатва " - читать интересную книгу автора

уберутся, придут коммунисты, и неизвестно еще, что хуже. Там уж не выберешь
ремесло по душе, всем придется горбатиться на заводе - и женщинам, и детям.
При малейшем неповиновении - солеварня, пока глаза не выест.
Честно говоря, Жюльена мало беспокоило, что будет после войны. Вот
приехала бы за ним мать, чтобы они снова были вместе, а уж тогда не страшно
встретить лицом к лицу (выражение, которое он часто встречал в романах)
любую опасность. Все бы отдал он сейчас, чтобы знать, где она: в Париже, в
деревне или, может быть, в Англии? Ни разу, с тех пор как оставила его у
подъезда пансиона, мать его не навестила, а лишь время от времени посылала
странные, двусмысленные письма, которые, вместо того чтобы придавать
мужество, сеяли смутную тревогу.
Материнские письма... Их и было-то всего пять, и речь в них шла всегда
об одном и том же. Жюльен хранил их в своем сундучке. Они были такими
короткими, что ему ничего не стоило выучить их наизусть. Это ему-то, с таким
трудом запоминавшему школьные задания. Часто, поднеся листок к самому носу,
он разглядывал эти письма, изучая их до мельчайших деталей, чтобы ничего не
упустить. Первое было написано на превосходной голубоватой бумаге довоенной
поры, ее мать использовала, когда они жили в Морфоне-на-Холме. Цветная
веленевая бумага, которую она заказывала в писчебумажном магазине
супрефектуры. На долю остальных писем пришлась низкосортная, шершавая, с
грязноватыми вкраплениями. Но все послания объединяло общее, с редкими
вариациями, содержание.

Жюльен, мой мальчик!
Очень люблю тебя и не забываю ни на минуту, возможно, нам еще долго не
суждено увидеться. Ради Бога, не сердись. Причину нашей разлуки не так-то
просто объяснить. Пожалуйста, не принимай всерьез то, что наговорит тебе обо
мне дедушка, - он меня ненавидит. Окончится война, я тебя сразу заберу, и мы
начнем новую жизнь, поселившись где-нибудь вдвоем - только ты и я. Наберись
терпения. Помни, что я постоянно думаю о тебе, но не пытайся разыскивать
меня самостоятельно, сейчас не время. Мысль о том, что ты в безопасности,
приносит мне облегчение. Расти быстрее, набирайся сил - скоро, очень скоро
мне понадобится поддержка.
Тысячу поцелуев, твоя Клер.

В конце она всегда ставила свое имя. И однажды, когда Антонен бесшумно
приблизился к Жюльену, чтобы прочитать через его плечо хоть несколько строк,
это кокетство ввело его в заблуждение.
- Ого, письмецо от подружки? - пробормотал он, от изумления вытаращив
глаза. - Кто она? Старше тебя - видно по почерку. Так кто же? Фотография
имеется?
Жюльен ни слова не произнес в ответ, предпочитая набросить на историю с
письмом покров таинственности, однако двусмысленность материнской подписи
его смутила, и он почувствовал, что заливается краской под изучающим
взглядом приятеля.
Адмирал, напротив, писал часто, но и его послания не отличались
разнообразием. Когда консьерж, раздавая почту, выкрикивал имя Жюльена,
мальчик не спешил их вскрывать, а уносил с собой.
Адмиралом в семье прозвали Шарля - деда Жюльена, поскольку ему
принадлежала судостроительная верфь. Мощного телосложения, с красным