"Дуглас Брайан. Жертвоприношения не будет ("Конан")" - читать интересную книгу автора

перепончатыми лапами и время от времени сильно ударяя по земле хвостом.
Конан поразился стремительности, с которым передвигалось это существо. Миг -
и до киммерийца донеслось зловонное дыхание, вырывавшееся из разинутой
пасти, и он услышал тихое шипение: тварь предвкушала добычу.
- Сюда, сюда! - бормотал в нетерпении Аббас. - Он здесь, здесь! Возьми
его, а нас не трогай!
- Так вот что здесь происходило на самом деле, - спокойно проговорил
Конан, поднимая на Аббаса холодный взгляд ярко-синих глаз. - Вы опаивали
чужаков, а потом отдавали их зверю, и поэтому он не трогал ни вас, ни
порученный вам скот.
- Я не... О, господин! Как ты мог подумать!.. - пролепетал Аббас. Он
смотрел то на киммерийца, то на стремительно приближающегося монстра.
- Прощай, Аббас! - сказал Конан, вставая. - У меня хорошее обоняние.
Сегодня я не пил воду, в которую вы подмешали мне настойку наперстянки.
И он бросился бежать.
Завывая от ужаса, Аббас побежал следом за киммерийцем.
Чудовище настигало людей. Болотному обитателю было безразлично, кого из
двоих проглотить. Он готов был довольствоваться более медлительным.
С каждым шагом Аббас все больше отставал от Конана, и наконец до
киммерийца донесся отчаянный вопль молодого пастуха: гигантская плотоядная
саламандра схватила его. Конан развернулся и побежал обратно, вытаскивая на
ходу из ножен меч.
Но чудовище почуяло неладное. Должно быть, какие-то зачатки сознания
обитали в маленькой приплюснутой голове с широченной пастью, полной острых
зубов.
Во всяком случае, чудищу и прежде доводилось видеть людей с мечами, и
оно, кажется, хорошо знало, что от таковых не приходится ожидать добра. С
громким шипением хищник помчался назад, уволакивая с собой свою добычу.
Голова Аббаса беспомощно моталась из стороны в сторону, и Конан видел, что
для молодого пастуха все кончено: он мертв.
Конан не испытывал ни малейшего сострадания к этому человеку. Несколько
лет кряду они с отцом подмешивали яд в питье своих гостей - людей, которые
им доверились, - а потом отдавали их на съедение чудовищу из глубины болот.
Эти пастухи нарушали самый священный из неписаных законов человечества -
закон гостеприимства, и потому не заслуживали ни малейшего сожаления.
Многое вставало теперь па свои места. Например, загадочное явление
зверя посреди стада и столь же загадочное его исчезновение. У киммерийца не
было ни малейших сомнений в том, кто изображал чудовище, нарядившись в шкуру
саламандры, - очевидно, найденную на болоте и припасенную специально для
подобного спектакля.
А ведь Конан в первые мгновения поверил увиденному! Поверил, хотя
чудовище стояло на задних лапах, как человек. Истинное же чудовище
передвигалось на четырех. Но Аббас в шкуре зверя предпочел подняться - иначе
существовал риск, что Конан его попросту не увидит издалека.
Как ловко он потом сбросил шкуру и изображал удивление! Ловко - да. Но
все же недостаточно, чтобы провести киммерийца. Потому что первые подозрения
зародились у Конана уже тогда.
Гигантским прыжком Конан настиг зверя и уже занес над ним меч, как
вдруг монстр со своей добычей провалился под землю. И на сей раз это не было
представлением - из глубины донесся громкий всплеск. Чудовище и мертвый