"Янка(Иван Антонович) Брыль. В семье" - читать интересную книгу автора

Она рассказывает Федоре про папу, про все его "фокусы", начиная с того,
что вот сегодня он потащился куда-то в Невода за "радиво".
- В те поры, - рассказывает бабушка, - Микита наш шьет как-то на
машине, а тут вышел за дверь и смотрит в дырочку. Вот Колик, Миколай, и
разобрал всю машину по винтику. "Ну, - говорит мне Микита, - что-нибудь из
малого выйдет: либо большой мастер, либо большой вор. Ведь шестой же годок!"
Однако, видишь, не вышло ни вора, ни мастера.
- Не греши, Гануля, - говорит Федора. - Всем бы добрым людям такие
сыны!..
- А что ж! Я ж ничего не говорю. Да к чему только эти штуки? Подумай
сама - луку у меня полная печь, так он глядит это раз, глядит на плетенки, а
после и скажи: "Вы, мама, плетенки потом не выкидайте, а соберите. Я
придумал новые лапти на сапоги, чтоб теплее было ездить в лес". - "А куда же
ты, говорю, те постолы девал, что мастерил летом? Ведь и тех же не обновил".
Так он и сам смеется. А это он себе деревяшки сделал было, чтоб ноги не
колоть на стерне. Вроде как святые апостолы когда-то носили. Лежат они и
посейчас на хате, один уже обструганный, а другой - только дощечка. И из
плетенок тоже начал лапти мастерить. Нога здоровенная, а это ж, известно,
еще чтоб на сапоги, - целый корабль стоит в каморе. Чуть я не споткнулась
раз об него без огня. То-то ж и беда, что он начать начнет, да никогда
ничего не кончит...
Бабушка смеется, а потом говорит:
- Теперь, вишь, не перейти улицу из-за этих лисапедов, - как только не
разобьются друг о дружку. А мой Миколай - и ведь отец уже детям! - первый
привез сюда эту потеху. Взошел на горку, оседлал его, старого, облезлого
скрипуна, - а вилы у самого длинные! - и, эх, виль-виль, да бабах на землю.
"О, говорю, ваше благородие, и кабанчика загнал, и людей смешишь, и нюхалку
расквасил!.." Эх, фыркает это он, злится, а потом и сам смеется. После того
понаучились оба. Алесь малый еще был, и тот прицепится сбоку, крутит. И
славно - на базар ли или так куда по делу, - все кобылу не гоняешь зря, не
едят ее мухи на рынке. Сказала я это раз, а Микола мой рад...
- И правильно, ведь это культура, - говорю я.
- Культура-то оно культура, - отвечает бабушка, - но хорошо тому
культурить, у кого есть на что. А то вот на сапоги тебе собрал, известно -
надо, потом все твердил, что "на пчел нажмем", как тут это радиво подоспело.
Будет теперь и сыт и пьян! Песен захотелось... Был бы как люди...
- Ну, разошлись! - не выдержал я. - А что, если б отец, как другие,
хватил на эти деньги под рождество раз, на Новый год опохмелился бы, что вы
тогда сказали бы, а?
- А ты уже налетаешь, маляр, поспешил! - говорит бабушка. - Шутка ли -
отца обидела. "Культура"! Пускай уж, скажем, радиво. А какая ж культура в
плетенках?..
Потом Федора спрашивает у меня:
- Ты вот, Алеська, все читаешь да малюешь... А скажи: неужто и впрямь
это радиво достает так далеко да без проволоки?..
Я начинаю, как могу, объяснять, что такое радио. Федора слушает, качает
головой, как будто соглашается, потом говорит:
- Чудеса, да и только! А наш Якуб, тоже неглупый человек, хозяин на всю
деревню, а в глаза б тебе наплевал. "Это, - говорит он, - всё лодыри
выдумывают. Пусть голову мне не морочат. Ящичек этот сам играет, как