"В.А.Брюханов. Заговор против мира (Кто развязал Первую Мировую войну) " - читать интересную книгу автора

Генералов, не желая выдавать руководителей заговора, дал, тем не менее,
пояснения: "Лица эти потому не приняли на себя роли исполнителей, говорит
Генералов, что неудобно ходить по Невскому со снарядами людям, находящимся
под наблюдением полиции". Вкупе с показаниями Канчера это и позволило
идентифицировать Говорухина и Ульянова в качестве членов руководства
организации.

О том, когда приблизительно изменилось поведение Александра Ульянова,
заметившего наблюдение за собой, свидетельствует тот же Поссе: "В конце
января или в начале февраля 1887 года я /.../ подошел к Ульянову, но он
как-то странно посмотрел на меня и, не приняв протянутой руки, прошел
дальше, как будто был со мною незнаком. Это меня поразило и обидело.

На другой день ко мне зашел Шевырев, я рассказал ему о случившемся и
спрашивал, не знает ли он, за что Ульянов решил разорвать со мною
установившиеся товарищеские отношения.

- Он мне об этом рассказывал, - усмехаясь, сказал Шевырев. - Он в ваших
интересах не хотел демонстрировать свое знакомство с вами перед коротконогим
педелем, несомненным сыщиком, который вертелся около вас. Ульянов просил вас
в течение ближайших недель не подходить к нему при встречах в университете.

Я, конечно, удовлетворился этим объяснением и не стал допытываться, чем
объясняется такая осторожность".

Из показаний на следствии и суде - в том числе самого Александра
Ульянова - известно, что именно в начале февраля он и изготовил две бомбы
(третья была сделана позже и уже другими участниками), занимаясь этим на
квартире Новорусского в Парголове - столичном пригороде.

Этот последний, задерживаясь в Питере, нередко ночевал в квартире у
Поссе. Как-то, все в том же феврале, Новорусский "вдруг спросил меня:

- Как вы думаете, сдвинется ли страна с реакционной мертвой точки, если
удастся убить Александра III?

Я ответил, что мало верю в спасительность террора, который, по-моему,
обходится слишком дорого, уничтожая наиболее энергичных, наиболее искренних
революционеров, так необходимых для пропаганды и агитации среди рабочих и
крестьян.

- Можно обойтись и без жертв, если действовать умно и осторожно, -
заметил Новорусский, - или, во всяком случае, свести эти жертвы к минимуму.

- Смотрите, не ошибитесь, Михаил Васильевич, - сказал я, догадываясь,
что Новорусский вошел в террористическую организацию.

- Может быть, вы и правы, но будем надеяться: бог не выдаст, свинья не
съест".