"Буало Нарсежак. В заколдованном лесу" - читать интересную книгу автора- пятнадцать тауз (7) отделявших меня от злополучного
салона. За стеклянной дверью по прежнему мерцал свет канделябра Я медленно посмотрел сквозь стекло и ледяной холод пронзил меня до костей. Они все трое так и сидели здесь, хотя уже не на тех местах, - они переместились! Черт возьми! Да ведь они, вероятно, совершив прогулку по парку только что вернулись обратно. Я полагаю, что меня спас гнев здоровая реакция широкой натуры, унаследованной мной от отца. Посему я без всяких колебании вошел в комнату. - Вот я! - сказал я. - ...Мюзияк! Мои слова прозвучали странным образом в пустоте салона. Никто даже и не шелохнулся лишь пламя свечи слегка дрогнуло потревоженное моим приходом. Вокруг меня вращались огромные тени, и, казалось, на какое-то мгновение неподвижные силуэты трех Эрбо похожих на мраморные изваяния, ожили. Они сидели все в тех же глубоких креслах, в которых я их увидел в первый раз. Барон все же несколько приблизился к своей жене. Он вновь положил свои руки на подлокотники, а в пепельнице догорала его сигара. Рядом с баронессой стоял низенький столик с корзинкой для шитья а на ее пальце был теперь наперсток. Клер... Однако к чему продолжать? Царящее молчание не может обмануть даже очень скептически настроенного человека. Совершенно очевидно что эти тела были лишены жизни словно восковые фигуры имеющиеся в некоторых музеях и снабженные пружинами, заставляющими их мной просто великолепно сделанные манекены? Едва эта мысль пронеслась у меня в голове, как я ее тут же с отвращением отвергнул. А чтобы заставить замолчать это второе "я", которое вот уже час, как докучало мне своими нездоровыми умозрительными построениями, повинуясь не знаю какому инстинкту насилия и страха я взял блестящие в корзине ножницы и, примерившись к руке барона, быстрым движением ударил ими ее. Лезвие задело большой палец правой руки глубоко ранив его. На краю раны появилось нечто вроде коричневой серозной жидкости которая немедленно свернулась, и из моего горла невольно вырвалась насмешка. Барон уже так давно был мертв, что даже кровь в его венах застыла. Я мог сколько, угодно изощряться, ударять их ножницами... однако я был не в состоянии вырвать всех троих из объятий смерти... Ноги мои подкосились, и я лишь чудом удержался на них благодаря усилию воли. Голова давала знать о полученном мной ударе. Бросив ножницы, я осенил крестным знамением три трупа, а затем украдкой удалился, будучи не в состоянии ни думать, ни стонать, чувствуя полнейшее изнеможение души и тела... В тот момент, когда забрезжил восход, я добрался до гостиницы и ценой последних усилий вскарабкался на балкон своей комнаты. Рухнув на кровать, я погрузился в сон, похожий на смерть... Когда, много часов спустя, я пришел в себя, то оказался |
|
|