"Буало Нарсежак. Та, которой не стало" - читать интересную книгу автора

оглушила его. В воде он увидел свое отражение, искаженное рябью. Лысая
голова, густые кустистые рыжеватые брови и подстриженные усы под странно
очерченным носом. Лицо энергичное, почти грубое. Всего лишь маска, всегда
обманывавшая людей, - и долгие годы даже самого Равинеля - всех, только не
Люсьен.
- Скорей, - бросила она.
Он вздрогнул и подошел к кровати. Люсьен приподняла Мирей за плечи и
попыталась снять с нее пальто. Голова Мирей перекатывалась с плеча на
плечо.
- Подержи-ка ее.
Равинель стиснул зубы, а Люсьен точными движениями сдирала с Мирей пальто.
- Теперь клади ее!
Равинель, словно в любовном объятии, с ужасом прижал жену к себе. Потом,
тяжело вздохнув, опустил ее на подушку. Люсьен аккуратно сложила пальто и
отнесла в столовую, где уже лежала шляпка Мирей. Равинель рухнул на стул.
Вот он, тот самый момент... Тот самый, когда уже нельзя подумать:
"Еще можно остановиться, переиграть!" Достаточно он натешился этим
соображением. Все говорил себе, что, возможно, в последний момент... И все
откладывал. Ведь в любом замысле всегда есть успокоительная
неопределенность. Ты властен над ним. Будущее нереально. Теперь
свершилось. Люсьен вернулась, пощупала пульс Равинеля.
- Ничего не могу с собой поделать, - пробормотал он. - А стараюсь изо всех
сил.
- Я сама подниму ее за плечи, - сказала Люсьен. - А ты только держи ноги.
Ну нет, тут уж заговорило мужское самолюбие. Равинель решился. Он сжал
лодыжки Мирей. В голове замелькали нелепые фразы: "Ты ничего не
почувствуешь, бедная моя Мирей... Вот видишь... Я не виноват. Клянусь, я
не желаю тебе зла... Я и сам болен. Не сегодня-завтра мне крышка... Разрыв
сердца". Он чуть не плакал. Люсьен каблуком распахнула дверь в ванную.
Сильная - не хуже мужчины, к тому же она привыкла перетаскивать больных.
- Прислони ее к краю... Так... Ладно. Теперь я сама. Равинель отступил, да
так стремительно, что ударился локтем о полочку над умывальником и чуть не
разбил стакан с зубной щеткой. Люсьен сперва опустила в воду ноги Мирей,
потом все тело. Вода брызнула на кафельный пол.
- Ну-ка, быстрее! - приказала Люсьен. - Принеси подставки для дров. Они в
столовой.

Равинель повернулся и вышел. Кончено... Кончено... Она умерла. Его шатало.
В столовой он налил себе полный стакан вина и залпом осушил. Под окном
просвистел поезд. Должно быть, пригородный из Ренна. Подставки были в
саже. Может, их обтереть? А, кто знает, как лучше? Он принес подставки и
остановился в спальне. Люсьен склонилась над ванной. Левую руку она
опустила в воду.
- Положи их! - приказала она.
Равинель не узнал ее голоса. Он положил подставки на пороге ванной, и
Люсьен взяла их правой рукой - сначала одну, потом вторую. Она не сделала
ни одного лишнего движения. Подставки должны были удержать тело в воде как
балласт.
Равинель, пошатываясь, добрался до кровати, уткнул голову в подушку и дал
волю своему горю. В уме его пронеслись картины прошлого... Вот Мирей