"Буало-Нарсежак. Человек-шарада" - читать интересную книгу автораребенка, наводишь справки о семье.
- Согласитесь, что это сравнение не совсем правомерно. - Но, в конце концов, ее же где-то взяли? - Да... у человека, попавшего в аварию, как и вы сами... но ему предстояло умереть. Врачи хотели провести эксперимент. Этим, кстати, и объясняется мое присутствие здесь. Помимо вас тут есть еще шестеро оперированных, в соседних палатах. Благодаря пересадкам их жизнь спасена... - И тоже руки? - Руки, ноги... внутренние органы... Профессор Марек - специалист по такого рода хирургическим вмешательствам. - Выходит... ради нас обобрали трупы? Что я мог ему ответить? Я отделывался шутками. Странно, что такая тема дает пищу для шуток. Я продолжал свой обход. С Оливье Гобри, художником, мне было общаться легче. Он ограничивался тем, что плакался. - Я левша, мсье. Ну что прикажете мне делать с чужой левой рукой? - Она привыкнет. Я раскуривал ему сигарету и клал ее на палитру. У него наболело на душе - его картины не пользовались спросом. Он был художником-маринистом. - Жанр марины ближе всего к нефигуративной живописи, - объяснял он мне. - Паруса, дома, скалы - вы видите, что это может дать при известной схематичности. Однако меня упрекают за избыток здоровья, непосредственность восприятия. А большим спросом пользуется все острое, колючее, тотемическое - словом, заумное! Мне стоило огромного труда его успокоить. А между тем он производил благодаря редкой рыжей растительности на подбородке. У него были пронзительные серые глаза, и он напоминал бедного несостоявшегося Христа. Этьен Эрамбль был его прямой противоположностью: буржуа до мозга костей, уверенный в себе. Он владел большим салоном мебели в предместье Сент-Антуан. Этьен не производил впечатления человека, подавленного смертью жены. У него была одна забота - узнать, а будет ли он ходить, "как прежде". Он метал громы и молнии против Симоны Галлар, по вине которой произошла авария, когда она нарушила правила дорожного движения. - Когда сидишь за рулем "404", мсье Гаррик, то нечего соваться обгонять "Лендровер-2000". - Не надо так громко... тсс!... Мадам Галлар лежит в соседней палате... Она может услышать... - Тем хуже для нее. Я весьма сожалею. Все это случилось по ее вине. Впрочем, я еще потребую возмещения убытков. А вот Симона Галлар не говорила ничего. Непричесанная, без всякой косметики на лице, она целыми днями лежала, закрыв глаза, и ничем не интересовалась. - Через месяц вы будете в состоянии покинуть клинику, - твердил я ей. - Уверяю вас. Она делала вид, что не слышит моих слов. Что будет с этой несчастной после того, как она обнаружит на своем теле мускулистую волосатую ногу Миртиля вместо своей собственной? Когда я касался этого вопроса в разговоре с Мареком, тот отделывался тем, что пожимал плечами. - А что, ее больше устраивал бы протез? - ворчал он. |
|
|