"Буало-Нарсежак. Смерть сказала: может быть" - читать интересную книгу автора

подумал Лоб. - У меня они есть. Я дам ему столько, сколько он пожелает, но
пусть говорит, святый Боже, пусть решается!"
- Сколько вам лет? - спросил Флешель.
- Двадцать три года.
- И вам давно уже хочется умереть?
На другом конце провода дыхание замерло. Вопрос попал в точку. Потом
до Лоба донесся глубокий вздох. Он вытер влажную ладонь о брюки.
- Давно, - ответил голос.
- С каких же это пор?
Ответ последовал сразу, как крик души.
- Когда я была еще девочкой. Незнакомка пошевелилась. Тяжелый предмет
свалился на ковер или палас. Пепельница? Книга? Оружие?
- Моя жизнь никого не интересует! - вскричал голос. - Никого!
- Интересует. Меня, - возразил Флешель.
- Кто вы такой?
- Старый человек, - сгорбившись, ответил Флешель, - глубокий старик. Я
вам в дедушки гожусь.
Дыхание участилось. Лоб ощутил в своем горле комок, но рыдание
донеслось из трубки; неизвестная оборвала связь, и Флешель, отставив
телефон, взглянул на Лоба.
- Вы думаете, что... - начал Лоб.
- Нет, - ответил Флешель, - еще нет. Но нам придется тяжко.
Лоб повесил отводную трубку на крючок. Руки тряслись. Ноги дрожали.
- Это ужасно, - выдохнул он.
- Ужаснее, чем вы можете себе вообразить, господин Лоб. Ведь она и
вправду хочет покончить с жизнью.
- И что?
- А то, что нужно ждать. Флешель извлек из кармана трубку.


Глава 2

Лоб ослабил галстук. Безукоризненная аккуратность, которой он
неукоснительно придерживался, старания противопоставить другим свой
безупречный вид, постепенно укоренившаяся в нем привычка, порою даже
болезненная, беспрестанно смотреть на себя как бы со стороны - все это
разом пошло прахом.
- Нужно постараться определить, откуда звонят, - предложил он.
- Только не через телефонную станцию, - предупредил Флешель. - И
потом, даже если мы, допустим, и узнаем адрес... Я приезжаю. Выясняю номер
комнаты. Меня спрашивают, почему я, собственно, интересуюсь. Я отвечаю, что
речь идет о попытке самоубийства. Можете себе представить, какую реакцию
это вызовет? Дежурный меня сопровождает в номер. Стучит, а за дверью
разъяренный голос посылает нас ко всем чертям... На кого я буду похож?
Три-четыре подобных опыта - и нам в официальном порядке запретят являться в
отели. Это ясно как Божий день.
- Ну а если за дверью никто не шелохнется? - возразил Лоб.
- Тогда мне заметят, что прислуга еще спит, и попросят спуститься,
чтобы не тревожить постояльцев.
- Вы можете сослаться на звонки.