"Буало Нарсежак. Инженер слишком любил цифры" - читать интересную книгу автора

все вокруг? Хотя здесь ведь тоже все двери были закрыты. И не было никакой
лазейки. Опять натыкаешься все на то же препятствие, едва лишь пробуешь
распутать этот узел, продумать все от начала до конца.

- Делать нечего,- говорит Ренардо.- Я звоню. А там видно будет.

Он набирает коммутатор, просит соединить его с мсье Оберте.

- Как только он приедет, попросите его зайти во флигель. Дело срочное.
Чрезвычайно срочное.

Он вешает трубку, хочет закрыть окно, так как внизу, во дворе,
собралась небольшая группа беззаботно болтающих людей.

- Нет,- останавливает его Бельяр.- Трогать ничего не надо. Из-за
полиции.

И верно. Явится полиция. Ренардо вытирает вспотевший лоб. Только бы не
задержали его отпуск! Взгляд его останавливается на убитом, он не может
оторвать от него глаз... Сорбье одет, как обычно: фланелевые брюки,
темно-синий пиджак, мокасины.

- Вот черт!- восклицает Ренардо.- Гильза... рядом с картотекой!

Бельяр оборачивается, поднимает маленький блестящий цилиндрик,
разглядывает его, держа на ладони, потом кладет на письменный стол... Вот
все, что оставил убийца!
Но Ренардо, который не может больше усидеть на месте, начинает
обшаривать обе комнаты. Это минутное дело. У Бельяра всю стену против окна
занимают металлические ящики картотеки; в левом углу у окна стоит
письменный стол и кресло Бельяра, рядом кресло побольше с пепельницей на
металлическом стержне, предназначенное для посетителей. Вот и все. Никаких
тайников. У Сорбье мебель точно такая же, но кресло всего одно, ибо Сорбье
никого не принимал. Людей, которые хотели с ним побеседовать, он делил на
две категории: мелкая сошка и крупные шишки. Мелкая сошка - это для
Бельяра. А шишки - для Оберте... Одни и те же образы возникали в памяти
инженеров. Они вновь видели Сорбье живым. Впрочем, шуму от него было не
больше, чем от мертвого. Молчаливый, уткнув подбородок в галстук, он ходил,
заложив руку за спину, и при этом постоянно потирал большой и указательный
пальцы, словно перебирал купюры, отсчитывал монеты. Когда к нему стучались,
ответа приходилось ждать долго... Если кто-нибудь входил в кабинет, он
неизменно встречал посетителя удивленным и недовольным взглядом.
- В чем дело... Говорите быстрее...
Потом выслушивал, слегка склонив голову, делал какие-то пометки на
уголке бювара, листок постепенно покрывался таипственпыми знаками, именами,
цифрами, по-добпо стене в телефонной будке. Кивком головы он отпускал вас и
снова пачинал ходить по комнате. Ренардо ворчал:
- Что за странная манера работать у этого человека! Но обычно все
сходились на том, что один из самых блестящих выпускников Политехнической
школы не может вести себя, как заурядный человек. Порой над ним