"Михаил Семенович Бубеннов. Белая береза " - читать интересную книгу автора

деловито, делая по нескольку заходов, неторопливо выбирая цели. Вокруг
грохотало и грохотало. От мест взрывов хлестали в стороны тугие, горячие
волны воздуха. Ветер не успевал разносить взлетавшие там и сям над полем
клубы черного, одуряющего дыма и пыли.
...Обивая головой рыхлый край окопчика, Лозневой долго кашлял,
отплевывая землю. Когда же медленно, как заря в тумане, стало пробуждаться
сознание, он затих и, царапая пальцами землю, вытащил себя из окопчика,
тяжело повел вокруг помутневшими, одичавшими глазами. В ушах верещало,
будто в них возились сверчки, - от этого ломило виски. По сторонам
виднелись воронки - свежие рваные язвы. Перед глазами трепетала на ветру
кисейная занавесь дыма. Недалеко от окопа, там, где бегала мышь, Лозневой
увидел хромовый сапог; на его заднике сверкала шпора.
- Мой! - беззвучно сказал комбат.
Лозневой хорошо знал свои шпоры. Как же сапог оказался за окопом?
Зачем он там? Лозневой помедлил немного и, изогнувшись, взглянул на свои
ноги. Нет, он был обут. И только тут он наконец вспомнил, что вчера - на
привале - поменялся шпорами с лейтенантом Хмелько. "Где же он? - Лозневой
поискал глазами каску Хмелько над жнивьем, но в той стороне, где видел его
перед бомбежкой, лежала груда комьев земли. - Зачем он сапог-то бросил?"
Лозневой вылез из окопа и хотел взять сапог, но тут же отпрянул назад: из
оборванного голенища торчала белая кость. Лозневой лег, прижался щекой к
земле, обтер губы и сказал вслух, чтобы лучше почувствовать, что теперь он
понял все:
- Бомбили...
Все тело было налито тяжестью. Но к Лозневому быстро вернулось
трезвое, спокойное сознание. Никогда он не хотел так жить, как в эти
секунды! И вдруг у него сверкнула простая и ясная мысль, - в ней было
спасение, она даровала жизнь. Он не успел порадоваться этой мысли, как
услыхал топот ног и голос Кости:
- Вот он, вот где!
Костя подбежал, упал на колени, схватил Лозневого за плечо. Будто
испугавшись, Лозневой начал быстро приподниматься, упираясь в землю
ладонями, поглядел на вестового тупо, непонимающе. Лицо Кости, в брызгах
грязи, сморщилось и постарело от внутренней боли. Из левой ноздри текла
кровь. Он закричал плачущим голосом:
- Это я, я! Товарищ комбат, вас ранило?
- А? - выждав секунду, крикнул в ответ Лозневой.
- Ушибло, а? Где больно? Где?
- Вон, ушли, да! - Лозневой кивнул на запад.
Над ним внезапно выросла высокая грузная фигура капитана Озерова. Он
дышал порывисто, всей грудью. Ворот гимнастерки у него был расстегнут,
рыжеватые волосы всклокочены. В левой руке он держал за ремешок каску, а
правой, спеша, передвигал с живота на бок кобуру пистолета. Не поднимаясь,
Костя сказал ему, зажимая левую ноздрю:
- А этого, видать, контузило.
Капитан Озеров быстро опустился на колено.
- Плохо, да? Больно? Где?
- Да нет, совсем оглох, - сказал Костя.
- Фу, скверно! - с досадой бросил Озеров в сторону и вскочил. - Ну, в
тыл! Живо! Да не хныкать, ну! Где комиссар батальона? Не знаешь?