"Михаил Семенович Бубеннов. Белая береза " - читать интересную книгу автора

Но тут начали создаваться колхозы. К удивлению многих, Ерофей
Кузьмич, всегдашний бедняк, поднявшийся на ноги только в последнее время,
наотрез отказался вступить в колхоз. Он всячески отстаивал, как островок в
половодье, любимый мирок своего двора. Прошел год, второй, а он продолжал
упорствовать. Наконец Ерофей Кузьмич неожиданно скрылся из деревни - пошел
искать счастья на стороне.
Года три он метался по верховьям Волги. Ходили слухи, что он
занимался то извозом во Ржеве, то заготовкой корья, то работал на сплаве
леса... Ольховцы уже решили было, что своевольный Ерофей Кузьмич совсем
отбился от дома и земли. Но вдруг он вернулся в деревню - угрюмый и
постаревший от скитаний: его узнали только по светлой нарядной бороде.
Семья давно уже состояла в колхозе, но Ерофей Кузьмич не стал
упрекать ее в нарушении его наказа. За время его скитаний Андрей
вытянулся, окреп, стал крупным и красивым парнем, какими всегда славился
лопуховский род. Его уважали в колхозе за прямой ум, добрый нрав и
трудолюбие. Он всегда с большим усердием выполнял любое дело. Все ольховцы
уже привыкли считать его хозяином двора. Ерофей Кузьмич подумал, что
выросший без него Андрей, пожалуй, не потерпит больше суровой отцовской
власти. Но оказалось, что сын, как и прежде, тих, застенчив и добр, -
многое ему досталось от характера матери.
- Ну как, хозяин? - спросил Ерофей Кузьмич, осматривая в первый раз
сына; стесняясь отца, тот стоял у порога с опущенной русой чубатой
головой. - Как хозяйствуешь? Как работаешь? Что молчишь?
- Работаю, - несмело ответил Андрей.
Алевтина Васильевна, поглядывая на сына с гордостью, вытащила из
шкафчика небольшую серенькую книжицу, в которую записывались трудодни
Андрея, и положила перед мужем:
- Вот, гляди! Вот она, его работа!
Пришлось Ерофею Кузьмичу покориться жизни. Вступив в колхоз, он начал
работать в нем, всем на удивление, много и старательно: надо было снискать
себе у колхозников милость, заслужить их доверие и, пока не сломила
старость, наверстать упущенное за годы бесцельных скитаний. И Лопуховы
вскоре зажили хорошо, выравнялись со всеми, кто вступил в колхоз раньше.
Началась война. Немецко-фашистские полчища двинулись в глубь страны.
Для Ерофея Кузьмича наступила пора тяжелых раздумий. Он стал молчалив и
угрюм, особенно после проводов Андрея в армию. Трудно было понять, что он
думает о войне. Иногда он, выслушав сводку с фронта, досадливо морщился и
махал рукой:
- А-а, дурные головы! Да они что - белены объелись?
Но на другой день, прослушав новую сводку, хмурил лохматые брови и
говорил вздыхая:
- Да, всё идут. Уму непостижимо! И что будет?
В начале октября немецко-фашистские войска прорвали Западный фронт на
большом участке и быстро двинулись к Москве. К этому времени из Ольховки
был угнан на восток весь колхозный скот. Но колхозники не спешили
трогаться от родных очагов: надеялись, что враг вот-вот будет остановлен.
И вдруг по всем дорогам хлынули наши отступающие войска. Тогда большинство
ольховцев бросилось бежать из родной деревни.
Ерофей Кузьмич тоже засобирался было в путь, но когда взялся
укладывать добро, от тяжкой боли сжалось его сердце. Разве можно было