"Будимир. Сон дураков " - читать интересную книгу автора

а пользы никакой.
В тот день мы занимались долго. Я щадил Добрыню, он мне казался
незащищенным и открытым. После спаррингов я перешел к изложению теории
ведения рукопашного боя. Говорил о психологии бойца, о его эмоциональном
настрое. Добрыня слушал меня внимательно, почти ничего не говорил. Я
чувствовал себя старым учителем из китайского фильма об ушу, а Добрыню
жадным до знания учеником.
Сейчас, глядя на ту ситуацию, я вижу ее забавной. Он сам вправе был
назваться моим учителем, так как уже в тот момент, сам того не ведая, я стал
его учеником.
Тогда, не зная, в сущности, человека, я судил о нем по тем немногим
действиям, которые он совершал. Причем совершал он их осознанно, пытаясь
создать у меня (да и не только) о себе то мнение, которое далеко от
действительности. Намного позже, когда уже лучше узнал Добрыню, я понял это.
С Добрыней мы договорились встретиться на следующий день. Мы пошли в
зал и позанимались часика полтора интенсивным мордобитием. Я показал очень
хитрый удар ногой в прыжке и с разворотом в воздухе вокруг себя. Добрыне
этот удар понравился и он решил взять его на вооружение. Затем мы сели
отдохнуть и меня вновь потянуло на теорию. Я стал рассказывать о различиях
японского каратэ и китайского ушу. Упомянул про конфуцианство и даосизм. Как
эти две религии повлияли на ушу.
Дослушав с неподдельным вниманием меня до конца, Добрыня спросил:
- А ты читал книгу Лао-Цзы "Дао Дэ Дзин"?
- Нет, а ты?
- Читал, я ее наизусть знаю.
- Не может быть!
- Может. Она маленькая, у меня она есть здесь. Я ее в тетрадку
переписал. Хочешь, я тебе ее дам почитать?
- Конечно, хочу!
- Она у меня в казарме, пойдем, возьмешь.
Еще до армии мне были интересны учения, связанные с ушу и каратэ. Я
пытался искать книги на эту тему. Но такого рода литература не издавалась у
нас в стране большими тиражами, а некоторая из нее была под запретом
вследствие чуждой нам идеологии. Все, что мне удавалось достать - это
размышления советских академиков на тему буддизма, дзэн-буддизма, даосизма и
т. д. А тут мне в руки попадает почти первоисточник. Я был очень обрадован,
когда у меня наконец-то появилась возможность прочесть "Дао Дэ Дзин".
Перечитав тетрадь пару раз, я стал переписывать ее себе.
Теперь мы с Добрыней встречались часто. Выяснилось, что он очень много
знает о буддизме, даосизме, да и о прочих религиях тоже. А мне тогда это
было интересно. Мы гуляли по территории части, я задавал вопросы, он
рассказывал. Его способность запоминать меня удивляла, он мог цитировать
страницами. Он прекрасно владел английским и немецким языками. Увлекался
сочинением стихов на английском языке. Неплохо разбирался в электронике.
Иногда я его видел с тетрадью, где он производил какие-то сложные
математические вычисления. Мне казалось, он знал все, что у него ни спроси.

ГЛАВА 3

ЗНАНИЯ