"Роберт Бюттнер. Сироты ("Сироты" #1) " - читать интересную книгу автора

на тряпках, где была нарисована каждая деталь. Сначала в армии учат, как
разбирать и собирать винтовку, чистить ее, заботиться о ней, как о
собственном щенке. Потом переходят к тому, как ей убивать.
Мы стояли, вытянувшись по струнке, каждый перед своим стулом и
винтовкой. Целая рота, все четыре взвода. В воздухе ощущалось возбуждение.
Нет, дело не в том, что парням нравится стрелять по людям из винтовок.
Просто срезать мишень непрерывным огнем - истинный кайф для тех, кто умеет
рисовать свое имя мочой на снегу.
Капитан Якович, командир роты, взобрался на трибуну. Последовал обычный
перед занятиями ритуал: каждый взвод показывал боевой дух, скандируя
излюбленные фразы о том, что они лучше других взводов во всей армии. "Всех
порвем", - ревел наш третий. Потом тишина.
- Садитесь!
Короткая симфония металлических стульев, скрипящих ножками по полу,
затем опять тишина.
- Господа, - с фальшивой учтивостью обратился Якович к нам, кучке
молокососов, - война идет хорошо.
По его сжатым губам было видно, что война на самом деле идет из рук вон
плохо. Правда, мы этим не заморачивались: не оставалось на это ни времени,
ни сил. Здесь урвал лишний час сна или попал под горячий душ, уже победа.
Лишенные наших портативных компьютеров и даже телевизоров, мы знали о
внешнем мире только из писем нескольким счастливчикам. По слухам,
перехватчики уже начали сбивать снаряды, но пока еще не все. Раз не все, то
миллионы продолжали погибать. Я размышлял, служит ли Мецгер среди пилотов. И
стреляют ли снаряды в ответ.
Капитан Якович прочистил горло. Мы редко его видели: он только иногда и
издалека, скрестив руки на груди, наблюдал за нашими тренировками. Якович
был едва старше нас. Говорили, он окончил военную академию сухопутных войск.
Его форма была выглажена еще тщательней, чем у Орда (хоть это и казалось
невозможным), а подбородок выбрит еще чище. Значка боевого пехотинца у него
не было. Даже из инструкторов только Орд побывал в сражениях.
Якович уже провел с нами одно занятие: читал лекцию о том, что
Женевская конвенция запрещает бесчеловечное обращение с военнопленными.
Поскольку любые потенциальные военнопленные находились в полумиллиарде миль
от нас, я почти всю ее благополучно проспал.
- С сегодняшнего дня наступает опасный и ответственный этап вашей
подготовки. В нашей роте не произошло еще ни одного несчастного случая,
связанного с оружием. И при должном внимании и осторожности мы не нарушим
традицию. Свет!
Свет погас, из-под потолка опустился экран, на экране высветилась тема
сегодняшней послеобеденной сказки: "Основные правила безопасности при
обращении со стрелковым оружием".
Никому не под силу тренироваться при шести часах сна, вернее при
четырех, если смотреть правде в глаза. Поэтому всякий раз, когда тушили свет
и включали голограмму или видеофильм, все засыпали. Это любому инструктору
должно быть понятно. А поскольку уголь из России наконец доставили, учебные
комнаты стали парилками. Обед перекатывался у меня в животе, как шар для
кеглей. Веки налились тяжестью.
Наша форма была до того стара, что мы еще носили металлические эмблемы
войск, приколотые булавкой к воротникам. Так вот, чтобы не заснуть,