"Юрий Буйда. Город Палачей" - читать интересную книгу автора

от времени из подземелья выбирались какие-то люди - чаще мужчины, чем
женщины, которые не помнили своего имени и не понимали, почему они очутились
именно тут, в Вифлееме. Они не отбрасывали тени и вскоре умирали - тихо и
без мучений. Лишь один старик, проживший после выхода из подвала месяца
полтора и все это время не покидавший ресторана в Африке, где его бесплатно
кормили и поили паровозной водкой, после четвертого или пятого стакана
начинал вспоминать о прорыве левого фланга превосходящими силами Давутовой
кавалерии и о величественно-грозной красоте горизонта, покрытого боем. Но к
тому времени, когда библиотекарь Иванов-Не-Тот установил, какие именно
полки, стоявшие на Бородинском поле в 1812 году, были атакованы на левом
фланге русской армии конницей маршала Даву, старик умер. Его похоронили в
костюмчике с чужого плеча и в дорогих его сердцу пехотных сапогах с
берестяной прокладкой в двойной подметке.
У этого же человека тень была - скорее, правда, куцый обрывок тени,
льнувшей к его босым ногам, - но и этого было довольно, чтобы старый доктор
Жерех распорядился поместить его в отдельную палату и напичкать на всякий
случай аспирином - других лекарств в больнице на тот день не оказалось.
Мужчина что-то пробурчал и сел.
Миссис Писсис вскочила с горшка и оправила халат.
- Я тут задремала, - виновато сказала она, осторожно отодвигая ногой
горшок под стул. - Вам лучше?
- Э я? - хрипло спросил мужчина, поворачиваясь к девушке. - О я?
Она сообразила, что он спрашивает "где я" и "кто я", и принялась
торопливо и сбивчиво рассказывать о том, как его нашли, остригли, отмыли и
уложили здесь, в пятой палате на третьем этаже, отдельно от других больных,
чтобы на всякий случай...
Она сбилась. Луна ярко освещала палату, и мужчина, конечно, без труда
обнаружит горшок номер четырнадцать, который она таскала всюду в
хозяйственной сумке, боясь, что в урочный час его может не оказаться под
рукой, и так длилось уже шестнадцать лет, хотя жестокий отец, приучавший ее
писать в одно и то же время, давно умер, - но запах мочи всюду преследовал
ее, и, чтобы отбить его, она с утра до вечера сбрызгивала себя духами и
одеколонами, мылась пять раз на дню, тратя на мыло и шампуни чуть не всю
зарплату, но все равно в городе ее звали Миссис Писсис, и когда она
проходила мимо мужчин, они фыркали и зажимали нос пальцами, хотя все это
вранье и не может быть, чтобы всю жизнь от нее пахло только мочой, потому
что на самом деле ее тело источало волнующие запахи имбиря, сирени и
лаванды, розы, туи и речной прохлады...
- Ди сюда! - грозно скомандовал мужчина. - Иже!
Испуганно оглянувшись на горшок, предательски белевший под стулом, она
приблизилась к койке - и вдруг замерла, почувствовав мужские влажноватые
ладони на своих горячих бедрах.
- Вы не поняли! - прошептала она, стуча зубами. - Я не поэтому... я не
готова...
- Ова! - крикнул он, одним движением содрав с нее халат.
И не успела девушка открыть рот, как он - когда он успел уложить ее в
постель и оказаться сверху? - ворвался в ее рот своим толстым языком, а в
разверстое чрево - драконом, нет, стаей драконов, нет - всей дивизией
Давутовых драконов со всеми их пиками, палашами, латами, копытами,
развевающимися знаменами и победным слитным ревом, оглушившим бедную Миссис