"Юрий Буйда. Город Палачей" - читать интересную книгу автора

части его - хранится в памяти потомков брабантского палача, в их крови и
душе.
Петром Иванович сделал плавный жест рукой, словно приглашая гостью
полюбоваться результатами сна - фотографиями шляп на стенах, чучелами змей,
какими-то сложными механизмами на треногах, полупрозрачными экранами,
лампами в форме экзотических птиц...
- Девушка Дуня, к которой родители понесли меня регистрировать после
рождения, - сменил он вдруг тему, - была свято убеждена в том, что ее полное
имя - Дунаида. И когда на ее вопрос, как родители решили назвать малыша,
отец ответил: "Петром", она так и записала - Петром Иванович.
Линда засмеялась.
- Сколько вам лет? - спросил Петром Иванович. - Я бы не дал вам и
семнадцати.
- Восемнадцать, - ответила красавица, покусывая вьющийся черный
локон. - Так считает хозяин. А на самом деле мне скоро шестнадцать. Я бы
хотела родить хотя бы четверых детей - по одному на каждую грудь. Но он
строго-настрого запретил мне и думать о детях.
Фотограф вздохнул.
- Вы взрослее, чем вам кажется. - Он вдруг встрепенулся. - А знаете,
чтобы развлечься и отдохнуть, я мог бы сфотографировать вас и даже сделать
ваш восковой портрет в полный рост. А потом... вы готовы слушать дальше?
- Да. - Она встала и повернулась к нему спиной, чтобы он помог ей
расстегнуть многочисленные пуговки и крючки. - Мне кажется, то, что вы
рассказываете, не столько интересно, сколько полезно.
- Вот как?
Она повернулась к нему лицом.
- Я хотела сказать: полезно мне.
Она была черноволоса, смуглокожа, четырехгруда и с коленями, тайна
лепки которых была утрачена еще в XVI веке.
Он встал с кресла и, стараясь не ковылять, под локоть проводил ее за
ширмы, где стоял широкий диван с покатыми спинками, украшенный разноцветными
перьями и красивыми шкурами неживых животных. Линда Мора легла на диван,
подперев голову рукой, и спросила:
- А получатся ли на фотографии маленькие груди?
Фотограф кивнул.
- И пушок.
Сделав фотографии и запустив машину для изготовления восковой формы, он
помог ей одеться и учтиво проводил в кресло, к которому подкатил столик с
напитками.
- Все, что вы видите вокруг, - Город Палачей, Жунгли и прочее, создано
моими предками. - Он раскурил сигару, мельком глянув в окно: солнце начинало
садиться. - Один из местных врачей - его звали доктор Жерех сказал однажды,
что сахара, выжатого из печени местных жителей, не хватит на один стакан
чая. Дело в том, что в печени человека, испытавшего перед смертью шок,
содержание глюкозы падает до нуля. А здесь столько глюкозы даже у живых.
Зато фосфорнокислой соли в их моче хватило бы на всех сумасшедших и гениев
Российской империи. Про эту соль Чезаре Ломброзо, кажется, придумал. Ее
избыток в моче свидетельствовал о гениальности помочившегося.
Линда Мора вежливо кивнула.
- Я должен рассказать вам еще две истории. Выпейте этого. Мне кажется,