"Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита (Черновые редакции романа)" - читать интересную книгу автора

И он проверил ее. Она была такова. Внезапно приехал из-за границы
артист, проклятый Степка с ним заключил договор. После этого Степка напился.
После этого Степка пропал. Дикие телеграммы. Посылают в Гепеу Внучату, а он
пропал. После этого - сеанс артиста, невероятный какой-то. Голые на улицах.
Червонцы. Но ведь ясно же телеграфирует Степка. Надо звонить в Гепеу.
Так говорил ум Григория Максимовича, но кроме ума что-то еще было в
нем, что не позволяло ему поднять руку к телефонной трубке, и он не мог
уяснить себе, что это именно было. Колебания его приняли характер мучений.
Когда он почувствовал себя совершенно разбитым, круглые часы начали бить
полночь. Последний удар уныло и протяжно разнесся по директорскому кабинету,
еще сильнее подчеркнув ту тишину, которая стояла в пустом театре. Бой часов
еще более возбудил Римского, и он принял трусливое решение еще немножко
обождать - хотя чего ждать и сколько времени ждать, он не мог бы сказать.
Чтобы забыться, развлечь себя, он решил заняться бумагами. Портфель он взял
за угол, подвез к себе и вынул пачку документов. Сделав над собой усилие, он
принялся за верхний, но что-то мешало ему сосредоточиться. Первое ощущение
появилось в лопатках, захотелось как будто передернуть ими. Потом в затылке.
Потом общее ощущение: кто-то близко есть и кто-то смотрит. Болезненно
поморщившись, Римский отмахнул дым и посмотрел вбок. Там была несгораемая
касса и ничего более не было. Он повел глазами вверх. С карниза никто не
смотрел. Он вновь уперся глазами в строчку "...сектор искусств в заседании
от 15-го сего июня принял резолюцию, единодушно...", и вдруг внезапно и
резко повернулся и глянул в окно. Сердце у него покатилось, отнялись ноги.
Прилипши к стеклу венецианского окна, расплющив нос, на Римского глядел
Внучата. Смертельный ужас Римского объяснялся несколькими причинами. Первое:
выражением глаз Внучаты - в них была странная горящая жадная злоба. Второе,
что поразило Римского, - это рот Внучаты: это был рот с оскаленными зубами.
Но главное было, конечно, не это все, а то, что Внучата вообще за окном
подсматривает почему-то ночью. И наконец, что было хуже всего, это то, что
окно находилось во втором этаже, стало быть, пропавший Внучата ночью
поднялся по гладкой стене, чтобы подсматривать, или же влез на дерево -
липу, толстые ветви которой, чуть тронутые зеленоватым светом луны,
отчетливо виднелись за окном.
Римский слабо вскрикнул и невольно закрылся ладонью, тотчас ее отнял и,
дрожа, глянул опять и увидел, что никакого лица Внучаты за окном нет, да,
вероятно, и не было. Дрожа, стуча зубами, Римский опять вспомнил про
валерианку. У него мелькнула мысль тотчас броситься к окну, распахнуть его и
проверить, тут ли Внучата, но Римский понял, что ни за что он этого не
сделает. Он приподнялся, протянул руку к графину, расплескал воду, хлебнул,
потом вытер лоб и понял, что лоб в холодном поту.
Тут дверь стала открываться. Римский взялся за сердце, вошел мужчина, и
Римский узнал Внучату.
Директор даже отшатнулся и на некоторое время утратил дар речи. Внучата
очень удивился,
- Что с тобой, Григорий Максимович? - спросил администратор каким-то не
своим голосом.
Григорий Максимович оправился и произнес:
- Ты меня так испугал... вошел внезапно... Ну, говори же, где ты
пропал?
И Римский протянул руку. Но как-то так вышло, что Внучата ее не пожал.