"Михаил Булгаков. Мастер и Маргарита (Черновые редакции романа)" - читать интересную книгу автора

Но тут и швейцар, и асфальтовый двор, и громады, выходящие своими
бесчисленными окнами во двор, все это исчезло из глаз бедного Ивана, и сам
он не понял и никто впоследствии не понимал, каким образом он увидел себя на
берегу Москвы-реки.
Огненные полосы от фонарей шевелились в черной воде, от которой
поднимался резкий запах нефти. Под мостом, в углах зарождался туман. Сотни
людей сидели на берегу и сладострастно снимали с себя одежды. Слышались
тяжелые всплески - люди по-лягушечьи прыгали в воду и, фыркая, плавали в
керосиновых волнах.
Иван прошел меж грудами одеяний и голыми телами прямо к воде. Иван был
ужасен. Волосы его слиплись от поту перьями и свисли на лоб. На правой щеке
была ссадина, под левым глазом большой фонарь, на губе засохла кровь. Ноги
его подгибались, тело ныло, покрытое липким потом, руки дрожали. Всякая
надежда поймать страшного незнакомца пропала. Ивану казалось, что голова его
горит от мыслей о черном коте - трамвайном пассажире, от невозможности
понять, как консультант ухитрился...........................................
Он решил броситься в воду, надеясь найти облегчение. Бормоча что-то
самому себе, шмыгая и вытирая разбитую губу, он совлек с себя одеяние и
опустился в воду. Он нашел желанное облегчение в воде. Тело его ожило,
окрепло. Но голове вода не помогла. Сумасшедшие мысли текли в ней потоком.
Когда Иванушка вышел на берег, он убедился в том, что его одежды нет.
Вместо оставленной им груды платья находились на берегу вещи, виденные им
впервые. Необыкновенно грязные полотняные кальсоны и верхняя
рубашка-ковбойка с продранным локтем. Из вещей же, еще недавно принадлежащих
Ивану, оставлена была лишь стеариновая свеча.
Иван, не особенно волнуясь, огляделся, но ответа не получил и, будучи
равнодушен к тому, во что одеваться, надел и ковбойку, и кальсоны, взял
свечу и покинул берег.
Он вышел на Остоженку и пошел к тому месту, где некогда стоял храм
Христа Спасителя. Наряд Иванушки был странен, но прохожие мало обращали на
него внимания - дело летнее.
- В Кремль, вот куда! - сказал сам себе Иванушка и, оглянувшись,
убедился, что в Москве уж наступил полный вечер, то есть очередей у
магазинов не было, огненные часы светились, все окна были раскрыты, и в них
виднелись или голые лампочки, или лампочки под оранжевыми абажурами. В
подворотнях играли на гитарах и на гармонях, и грузовики ездили с
сумасшедшей скоростью.
- В Кремль! - повторил Иванушка, с ужасом оглядываясь. Теперь его уже
пугали огни грузовиков, трамвайные звонки и зеленые вспышки светофоров.

ДЕЛО БЫЛО В ГРИБОЕДОВЕ

К десяти часам вечера в так называемом доме Грибоедова, в верхнем
этаже, в кабинете товарища Михаила Александровича Берлиоза собралось человек
одиннадцать народу. Народ этот отличался необыкновенной разношерстностью.
Так, один был в хорошем, из парижской материи, костюме и крепкой обуви, тоже
французского производства. Это был председатель секции драматургов
Бескудников. Другой в белой рубахе без галстука и в белых летних штанах с
пятном от яичного желтка на левом колене. Помощник председателя той же
секции Понырев. Обувь на Поныреве была рваная. Батальный беллетрист Почкин,