"Михаил Булгаков. Рассказы, очерки, фельетоны (1925-1927гг)" - читать интересную книгу автора

- Вы Ленинград знаете? - спросил Суворов.
- Как же!..
- В том месте, где трамваи поворачивают с проспекта 25 Октября,
направляясь к "Европейской" гостинице, и где стоит...
- Громаднейший бюст! - подтвердил я.
- Да. В один прекрасный день мая я сел в трамвай, имея при себе в
кармане 1200 рублей казенных денег. Нужно вам заметить, что я влюблен в
строительство социализма, и вид новых кубиков, которыми мостили, вызвал у
меня взрыв восторга. Мысленно я видел великий город в садах и рабочих
домах... Проехав четыре квартала, я вышел из трамвая, взялся за карман,
зашатался и едва ли не упал... - Тут ужас выразился в мутных глазах
Котомкина-Суворова: - Денег при мне не было.
- Вырезали?!
- Вырезали. В то время, когда я любовался кубиками. Я лишился службы в
театре.
- А в каком вы служили?
Таврический махнул рукой:
- Мне больно говорить об этом. Три месяца я метался по Ленинграду и
покрыл растрату. По счастью, друзья мои, Туррок и тот же Бобров, помогли
мне, и я получил место.
- В другом театре?
- Нет, это был кооператив. Мне дали место кассира. Коротко скажу: не
успел я прослужить и двух недель, как в том же трамвае и в том же месте у
меня вырезали шестьсот семьдесят казенных рублей.
- Однако! - воскликнул я нервно.
- Но это не все, - сказал Суворов, - я переехал в Москву. Мне помогли,
и вот я снова при должности.
- В кооперативе?
- Нет, вновь в театре. И по моей специальности, администратором. Я
вздрагивал от радости, любуясь вашим городом, не совру вам: я плакал не раз
в своем номере гостиницы, представляя себе столицу через пять лет...
- Позвольте, - перебил я, - почему плакали?
- Счастливыми слезами, - объяснил Суворов, потом вдруг из глаз его
буквально хлынули слезы на пиджак. Он взревел и повалился на колени. Все в
голове у меня перевернулось кверху ногами.
- Спасите меня! - каким-то паровозным голосом завыл Котомкин, и в
соседней комнате залаяла собака. - В трамвае э 34 на третий день вырезали
двести казенных рублей!
- Черт знает что такое... - сказал я тупо.
Произошла пауза, во время которой Котомкин поднялся и заломил руки.
- Ваш изумруд... - начал я.
- Взгляните на него на свет, - пригласил Котомкин.
Я глянул и перестал говорить об изумруде.
- Во всем доме... - начал я, но лицо Котомкина стало так ужасно, что я
закончил так: - Во всем доме пятнадцать рублей, и из них десять я вручаю
вам.
- Сто девяносто! Еще сто девяносто! - прошептал Суворов. - Вы
представляете меня под судом?
Я подумал и ответил:
- Неясно.