"Кеннет Балмер. Ключ к Ируниуму (Ключи к измерениям, #2)" - читать интересную книгу автора

- Спасибо, - ответил Престайн, как идиот.
- Я знаю, как вы должны были страдать, бедный мальчик. Я решила, что
нужно мне позвонить вам и сказать, что я сожалею тоже. Это наверняка было
для вас так ужасно!
- Да, э... с кем я говорю?
В горловом голосе появился намек на улыбку.
- Я - графиня Фердитта Франческа Каммачия ди Монтеварчи. Вы, дорогой
мальчуган, можете называть меня Фердиттой.
- Понятно. Вы знали мисс Апджон?
- Ну конечно! Я была ее близким другом - очень близким.
Все это меня так расстраивает, - Престайн услышал довольно-таки
ханжески сработанный подавленный всхлип. - Я должна повидаться с вами,
Боб! Я ведь могу прийти, не правда ли?
- Как, вы хотите сказать - прямо сейчас?
- Конечно. У вас сейчас был такой голос - прошу прощения - ну прямо
как будто вы американец...
- Наполовину.
- Ах, ну, это все объясняет. Однако здесь, в Риме...
- Я знаю.
Престайн не ведал, смеяться ли ему, сердиться или положить трубку.
Впрочем, он знал, что последнего не сделает. - Я уже бывал в Риме.
- Ах! - сожаление и соблазн слились в этом вздохе воедино. - Как
жаль, что мы не встретились раньше! Графиня замечательно говорила
по-английски; возникавший время от времени слабый намек на акцент лишь
подчеркивал обаяние голоса; так, во всяком случае, Престайну казалось.
- Я оставлю дверь приоткрытой, - решился он. - Номер семьсот
семьдесят семь.
Ответом ему был тот же мурлыкающий вздох, исполненный на этот раз
удовлетворения:
- Ах! Примечательный номер, мой милый Боб. Я не заставлю вас ждать.
Телефон умолк прежде, чем Престайн успел что-либо ответить.
Ну, ладно.
Ситуацию, в которой он очутился, отлично можно было передать
выражением "прямо как в романе". И все-таки, и все-таки...
Престайн направился в ванную и провел рукой по подбородку, тупо глядя
в зеркало. Затем он принялся доставать бритву и крем для бриться -
электробритвы его никогда не удовлетворяли. В чем-то, если не во всем,
Престайн был пунктуален до мелочей.
Странная мысль пришла ему в голову. Фрицци говорила, что это ее
первый визит в Рим - вернее, был бы первый визит, если бы она добралась до
города - так что соблазнительная графиня ди Монтеварчи, должно быть,
встречала ее где-то в другом месте. Интересно, однако же. У него-то
сложилось впечатление, явно ошибочное, будто Фрицци - птенец, только что
вышедший из гнезда, несмотря на ее род занятий и принятую ей позу. Он
почти ожидал, что телефон вот-вот вновь зазвонит, пока он бреется.
Престайн испытывал определенное возбуждение. В конце концов, ему
впервые в жизни представилась возможность принимать у себя настоящую живую
графиню в столь ранний час. Конечно, он хорошо сознавал, что на самом деле
его волнует только ее дружба с Фрицци; все утонченное очарование,
исходящее от этой европейской дамы, при обычных обстоятельствах ничуть не