"Кир Булычев. Петух кричит с опозданием ("Зоя Платоновна" #1)" - читать интересную книгу автора

нераскрытое дело о краже со склада запчастей, именно петух и именно у бабки
Ксени. Значит, совершено воровство? Нет, отвечает московская жиличка
бабки Ксени, которая бегает по окрестностям с фотоаппаратом и, вполне
возможно, собирает материал для разоблачительного фельетона или для
сатирического киножурнала "Фитиль". Нет, говорит она, вместо петуха Громобоя
бабке Ксене оставлен таких же статей петух, который для убедительности даже
подкрашен. И тогда участковый Зорькин понимает, что его провоцируют, чтобы
выставить в смешном виде в фельетоне. К примеру: "Чем занимается кучаевская
милиция в тот момент, когда не раскрыто хищение со склада запчастей?" А
милиция, оказывается, распутывает дело века. Подмену петуха у бабки Ксени,
Представляя себе эту сцену, Зоя Платоновна шагала по дорожке вдоль
берега реки, мимо старого магазина, мимо перевоза в Заречье, возле которого
дремал начальник лодки подросток Симоненко Николай.
Подросток Симоненко, который был в этот момент свободен, издали увидел
московскую бабку с веселыми глазами, у которой был фотоаппарат, что может
только сниться начинающему фотолюбителю. Желание еще разок взглянуть на это
сокровище было так велико, что, презрев гордость, он крикнул:
- Зоя Платоновна, в Заречье не скатаем?
- Я на свиноферму иду, - сказала московская бабка.
- Чего там не видали?
- Там у Серафимы свиноматка опоросилась. Я обещала снять.
- Аппарат покажите, а? - попросил Николай. - Я, может, тоже такой
куплю.
Зоя умела входить в положение других людей. Николаем двигала
благородная страсть. Зоя пошла навстречу поднявшемуся в нетерпении
начальнику перевоза и чуть не ступила в белое месиво - у перевозов и паромов
всегда грязнее, чем просто на дороге. То мешок переваливают с телеги или
машины, уронят, то банку с краской потеряют, то бутылку разобьют. Раньше, до
Николая, перевозчиком был один старик, тот держал окрестности перевоза в
идеальном порядке. Симоненко же был человеком эмоциональным, с большими
жизненными планами, так что убирать он не успевал.
- Осторожнее! - крикнул он Зое Платоновне. - Здесь вчера с зареченского
участка активисты мешок с мелом прямо в лужу уронили. Теперь, наверно, с
самолета видно, правда?
Зоя обошла лужу, присела на лавочку, раскрыла сумку, вытащила
"роллейфлекс" и дала подержать Симоненко. Сама глядела на реку, на Заречье,
на дальний лес и печалилась. Представляла, как сидит дома баба Ксеня и не
может понять, за что ее так обидели.
- Вы чего? - спросил Симоненко. - Грустная какая-то. У меня глаз
острый. Быть мне корреспондентом. Чего случилось? Тревожные известия из
дома? Или заболевание?
- Нет, не преувеличивай. Но я в самом деле расстроена. У бабы Ксени
петуха Громобоя украли.
- Значит, лиса забралась, - сказал Симоненко. - В прошлом году лиса у
нас трех кур утащила.
- Ага, лиса, - согласилась Зоя Платоновна. - И вместо Громобоя она
другого петуха принесла, чтобы никто не заметил.
- Так не бывает, - серьезно сказал Симоненко. - У нас в деревне такого
быть не может. Лживого принесла или дохлого?
- Живого, мой юный друг. И даже покрасила ему хвост, чтобы не угадали