"Энтони Берджес. Трепет намерения" - читать интересную книгу автора

ничем не ограничивали. Нам, конечно, внушали, что сексуальные отношения вне
брака есть смертный грех. Впрочем, как мы понимали, это не распространяется
на те нации, которые приняли католицизм до нас и по праву старожилов
пользуются определенными привилегиями.
Я про этих чернявых, вроде Кристо Гомеса, Альфа Перейры, Пита Кьюваля и
Ослика Камю из пятого младшего класса*. Деньги у них были, так что они
платили девочкам (из тех, что крутятся на углу Мерл-стрит и Лондон-роуд) и
вели их в наш бывший кабинет рисования, в раздевалку возле крикетного поля
(волосатый Хорхе де Тормес был капитаном нашей лучшей команды и даже в новую
часовню. В конце концов, их поймали in flagrante и с позором изгнали из
колледжа. Каково было Телу Христову видеть и боковом приделе подпрыгивающие
задницы? Удивительно, как долго им удавалось скрывать свои проделки, тем
более что для ректора, отца Берна, целомудрие воспитанников было предметом
особого внимания. Иногда по ночам он обходил дортуар (при этом от него
неизменно попахивало неразбавленным виски), дабы удостовериться, что под
одеялами не скрываются греховные помыслы. Время от времени поиски
производились с особым усердием, и по их окончании отец Берн обращался к нам
из дальнего конца спальни с проповедью о греховности сластолюбия. Как и
положено ирландцу, он был прирожденным актером и изливал потоки красноречия,
не зажигая света, но, подсвечивая лицо карманным фонариком, и казалось, что
перед нами парящая над адовым пеклом голова какого-то обезглавленного
святого. Однажды он начал так:
- Дети мои, похоть есть проклятье. Вас должно воротить от одного этого
слова. Все беды нынешней жизни проистекают от дьявольской похоти, от
занятия, приличествующего собакам и шлюхам, что на ходящих ходуном лежанках
превращают конечности человеческие в дергающиеся машинные поршни, а
божественный дар речи-в крики, стоны и сопение. В глазах Господа и
Пресвятой Богородицы нет ничего более мерзостного, вот именно: мерзостного!
Похоть есть источник всех прочих смертных грехов, от нее проистекают
плотская гордыня и плотская алчность, неутоленное вожделение порождает гнев,
чужие похождения - зависть, желание ввергнуть изнуренную плоть в новые
грехи ведет к чревоугодию, а иссушающие сладострастные мечты-к праздности.
Лишь освященная супружескими узами, делается она милостью Божьей средством
для порождения на свет новых душ, дабы пополнить ими число живущих в
Царствии Небесном.
Он остановился, чтобы перевести дух, и тут, пользуясь передышкой,
чей-то голос сказал в темноте:
- Маллиган тоже породил новую душу, хотя и не был женат.
Это был Роупер, и сказанное Роупером было правдой. Маллиган и одна
местная девица жили как муж и жена, и, хотя его давным-давно выгнали из
колледжа, историю эту никто не забыл.
- Кто это сказал?-крикнул отец Берн.-Кто тут разговаривает после
того, как потушили свет?
Луч фонарика автоматной очередью прочертил по темным кроватям. Роупер
решительно сказал:
- Я,-и, чуть помедлив, добавил,-сэр. Мне просто хотелось
разобраться,- сказал он, выхваченный лучом из темноты.-Я не понимаю, как
может обряд обратить зло в добро. Это все равно, что сказать, будто дьявол
сразу превратится в ангела, стоит только священнику осенить его крестным
знамением. Я этого не понимаю, сэр.