"Энтони Берджес. Трепет намерения" - читать интересную книгу автора

Отто и неприветливость его племянницы. Роупер, перевыполнив предсказанное
женой, получил настоящую докторскую степень, а не ту, что была у подохшего
сукина сына и недоучки Геббельса. Роупер мне позвонил и по время разговора
так жарко дышал в трубку, словно перед ним была одна из эрогенных зон
Бригитты. Он сказал, что есть срочное дело. Нужна моя помощь, совет. Я
догадывался, в чем дело: "Wieder, wiedеr, wieder". Вот тебе и Мondschein! Я
предложил встретиться на следующий вечер в небольшом немецком ресторанчике в
Сохо-раз уж он так любит все немецкое. Там доктор Роупер-восходящая звезда
среди британских разработчиков дешевого ракетного топлива-совершенно
захмелел от игристого рейнвейна и, скуля, стал изливать мне душу. Жена ему
изменяет, но он ее тем не менее любит, он дал eй все, на что любая
порядочная женщина...
- Скажи толком, что стряслось.
В моем пьяном голосе сквозили нотки удовлетворения. Я это чувствовал,
но ничего не мог с собой поделать.
- Я застал его у нас дома, когда пришел однажды вечером, красномордая
громила немецкая, без пальто, в расстегнутой рубашке, вся грудь в белесых
волосах, расселся с ногами на диване и пьет пиво из банки, я зашел, а он,
смотрю, и в ус не дует, ухмыльнулся только. И она ухмыльнулась.
- В ус не дует... Надо было его вздуть хорошенько и вышвырнуть вон.
- Он профессиональный борец.
- Тогда другое дело.-Я представил себе, как Роупер висит на канатах,
оплетенный, как в детской игре "в веревочку", похожий на замотанное
распятие.-Откуда он взялся?
- Нам пришлось купить дом в довольно мерзком районе, ведь в Лондоне
сейчас в приличном месте жилья не найдешь, однако...
- Вы уже давно в Лондоне?
- Конечно.-Он посмотрел на меня так, словно о его переезде в Лондон
трубили все газеты.-Словом, были сложности, но Университет мне помог. Уж
очень нам надоело жить в квартире; Бригитте хотелось, чтобы дома она, как
настоящая Englische Dame, поднималась и спускалась по лестнице.
- При чем тут борец?
- Однажды мы зашли в Ислингтоне в пивную и увидели эту сивую гориллу,
которая изъяснялась на английском с сильным немецким акцентом. Бригитта
сразу заговорила с ним о Heimweh, так у них называется ностальгия. Бедняжка
истосковалась по Германии, по немецкому языку, а он к тому же, как
выяснилось, родился в тридцати километрах or Эльмсхорна. Так вот мы и
встретились. У него тут какой-то контракт на выступления. Жаловался, что ему
здесь очень одиноко. На вид -настоящий громила.
- Что ж ты хочешь-борец...
- Видел бы ты его мерзкую рожу! Тем не менее, мы отправились к нам
ужинать.-Роупер, очевидно, полагал, что людей непривлекательных никуда
приглашать не следует.-И ужасно, ну просто непроходимо туп, а на
морде-сияющая улыбка.
- Немудрено, после такого-то ужина!
- Нет, у него все время рот до ушей.-Кажется, сарказм и ирония
доходили теперь до Роупера не лучше, чем до его жены.-И жрет как лошадь.
Бригитта не успевала подкладывать ему хлеб.
- Словом, Бригитте он приглянулся. Роупера затрясло.
- Приглянулся! Хорошо сказано! Однажды я пришел с работы поздно