"Юлий Буркин. Ежики в ночи" - читать интересную книгу автора

Вот тебе и раз. Охоту острить разом отшибло. Я сел на диван. С Джоном
мы с самого детства знакомы. В одном дворе росли. Отца у него не было,
мать на работе круглые сутки пропадала - фактически одна в семье
кормилица, - а воспитывал его, в основном, дед. И меня отчасти.
Деда Слава тоже работал. Но работал он у нас в школе - учителем
зоологии и ботаники. Его комнатушка, примыкавшая к кабинету, была вопиюще
интересным местом, и мы пропадали там целыми днями. Там росли маленькие
пальмы и огромные, с руку величиной, огурцы. В клетках гуттаперчевыми
мячиками катались белые мышки, и убегали от собственных хвостов стройные
ящерки. В сетчатом террариуме, по-гафтовски поглядывая на нас, ползали
змеи...
Были там и вовсе удивительные экземпляры. Например, семейство
волосатых лягушек, которое жило в укрытой сеткой из камыша жестяной ванне,
или наша любимица - крыса с двумя хвостами (мы так и звали ее -
"двухвостка")...
- Главное, больше года его не видел. Собираюсь все, а не захожу. -
Джон принялся грызть ногти. - Работа, работа... Совсем озверел.
Я дотянулся до пачки "Родопи" и закурил. Сказать мне было нечего. О
его работе у меня особое мнение, но сейчас об этом не стоит.
Любите вы рассуждать. "Дети - наше продолжение..." - Под таким
пренебрежительным "вы" Джон, как правило, подразумевает всю пишущую
братию. - Чепуха. Нет продолжения. По идее, я - деда продолжение. А я не
чувствую. Нет его во мне. И тем жутче. Умер он. Совсем, понимаешь. Без
продолжения. А мне стыдно было. Даже не стыдно, а... - Он подыскивал
точное выражение. - Неприятно. Я ж - "несбывшаяся надежда". Он же во мне
Рихтера видел, как минимум...
Джон - музыкант. Клавишник в ресторане "Лукоморье".
- А я его месяца два назад встречал, - вспомнил я. - Он прекрасно
выглядел. Бодрый такой, веселый старикан.
- Точно. После операции я его не узнавал. Как будто родился заново.
Тогда я его и видел в последний раз.
Полтора года назад дед лежал в клинике мединститута. Моего института.
Что-то у него было с головой.
Затушив сигарету, Джон сказал:
- Знаешь что. В кресло сядь. Полежать хочу.
- Да я, наверное, пойду, - заторопился я. Джон промолчал и лег.
Значит я правильно понял: он хочет побыть один. Я натянул мокрую рубашку.
- Зачем заходил-то? - спросил он, не открывая глаз.
- Просто, хотел историю одну рассказать. На работе штука одна
приключилась. Потом расскажу. Привет.
- Привет, - буркнул он и повернулся на бок лицом к стене.


...Ну вот мы с Лелей и в ресторане.
Песня кончилась, и Джон (совсем другой, оживший Джон), выбравшись
из-за "Крумара", подсел за наш столик. Я всегда с удовольствием наблюдаю
за тем, как он смотрит на женщин. Если на пути его взгляда поставить
стоваттную лампочку, уверен, она вспыхнет, а возможно даже и перегорит. Но
сегодня он превзошел себя: когда он глянул на мою спутницу (надо отметить,
что перед "выходом в свет" Портфелия более чем тщательно поработала над