"Тарас Бурмистров. Россия и Запад" - читать интересную книгу автора

это произведение "не что иное есть, как только превеликия радости плод,
которую преславная над неприятелем победа в верном и ревностном моем сердце
возбудила". В этой оде впервые появляется излюбленный прием позднейшей
русской патриотической лирики: грозное напоминание о былых победах. В данном
случае Ломоносов говорит о двух походах Петра I, Азовском 1696 года и
Персидском 1722 года, о Северной войне и даже о покорении Иваном IV Казани и
Астрахани. Позднее об Иване Грозном речь, кажется, уже не заходила, но в
XVIII веке громких побед было еще так немного... Пылкому воображению
одописца являются даже сами эти два Героя (над войском, в облаках), и
говорят друг другу:

Нетщетно я с тобой трудился,
Нетщетен подвиг мой и твой,
Чтоб Россов целой свет страшился.
Чрез нас предел наш стал широк
На север, запад и восток.

Здесь впервые у Ломоносова (но далеко не в первый раз в отечественной
литературе, см., например, отрывок "О погибели Русской земли", предпосланный
стихотворной подборке) обширность русской державы становится символом ее
силы и могущества. Однако цель и назначение этого могущества понимаются
Ломоносовым довольно необычно для XVIII века. По его мнению, военные
действия нужны были не для того, чтобы кого-то завоевать или устрашить, а
исключительно для освобождения народов от чужеземного владычества:

О как красуются места,
Что иго лютое сбросили.

Здесь уже чувствуется слабое звучание темы, которая в дальнейшем
сыграет колоссальную роль в русской политической поэзии - темы славянского
единства и особой миссии России в этом деле. В 1754 году этот мотив
прозвучит у Ломоносова еще отчетливее:

Там вкруг облег Дракон ужасный
Места святы, места прекрасны
И к облакам сто глав вознес!
Весь свет чудовища страшится,
Един лишь смело устремиться
Российский может Геркулес.
Един сто острых жал притупит
И множеством низвержет ран,
Един на сто голов наступит,
Восставит вольность многих стран.

Это был отклик на недавние события: представители многих славянских и
неславянских народностей Балканского полуострова, находившегося под властью
"ужасного Дракона", то есть Турции, вслед за сербскими переселенцами стали
проситься в Россию. Среди них были болгары, греки и другие; в 1754 году
обсуждался также вопрос о вхождении в Россию черногорцев.
Но вернемся к "Оде на взятие Хотина". Главной целью России в этой войне