"Андрей Михайлович Буровский. Тайга слезам не верит ("Сибирская жуть" #5)" - читать интересную книгу автора

чем-то по крыше, надавливает на стекло.
- Скажите только, есть он, шар? Не спрашиваю - где. Сам шар - есть?
Как Миронов и ждал, веселой блатной скороговоркой:
- А если есть шар, что тогда, начальничек?
- Если есть - тогда и скажу, что тогда.
- Ну, допустим, есть.
- А ты его видел?
- Не, начальник, я сам не видел.
- Но что есть - то знаешь точно?
- Знаю точно.
- Вот то-то и оно, граждане бывшие... Ничего вы не видели, ничего
толком не знаете. Никуда не лазали, пещеры тоже не видали. Но знаете точно -
есть шар. Правильно излагаю?
Тот же ернический, блатной голос:
- А если так, начальничек, что будет?
- А если так, имею предложение. Давайте так: я не буду спрашивать, что
вы видели, куда ходили... Буду спрашивать только про то, что вы все точно
знаете... Идет?
Недоуменное молчание повисло в смрадном серо-красном полумраке. Было
прохладно, по полу полз мороз из-за двери. Кое-кто уже начал поджимать босые
ноги. Миронов почти слышал, как потрескивают мозги: что это напало на
начальничка?
- Ну, кто принимает предложение?
- Можно вопрос? - подал голос все тот же, давно прикормленный знакомый.
- Задавай.
- Вот я соглашусь... А что мне за это будет?
Беззубые, безгубые рты на сморщенных мордах растягивались - наверное,
это они улыбались.
- Ничего не будет. Мой интерес в одном - я вам сейчас как дважды два
докажу, что верите вы - в чепуху. Путем свободной полемики докажу. Никого
бить не буду - словами. Идет?
- Тогда - идет...
- А коли идет, то отвечай: есть шар? Точно знаешь, что есть?
- Точно знаю.
- И желания шар исполняет?
Уже три голоса враз ответили весело, бойко:
- Исполняет...
- Точно знаете?
- Точно знаем!
- Ну ладно...
Миронов давно наметил одного. Которого если не станет, никому не
сделается от того особенной беды. Старик К-497 сидел, кажется, с 1929 года,
с Беломорканала. Знали его все, звали даже между собой Митричем. Добрый был
и безобидный, только толку с него никакого. Когда прислали год назад, толку
уже не было; прислали, чтоб прибрал его скорее рудник; его, слишком долго
мотавшегося по лагерям, да так, к огорчению народной власти, и не сдохшего.
- Митрич, ты желания у шара загадывал?
Зеки насторожились. То, что начальник не выделял никого, это
успокаивало, расслабляло, зеки начинали доверять. А тут кого-то выделили из
прочих, и появилась опасность. Все усвоили давным-давно: никого никогда не