"Эдгар Райс Берроуз. Возвращение в джунгли" - читать интересную книгу автора

на пистолетах, Поль.
- Он убьет вас, Жан.
- Не сомневаюсь. Но ведь умереть все равно когда-нибудь надо.
- Я предпочел бы шпагу, - предложил д'Арно. - Он ограничился бы тем,
что ранил вас, и меньше шансов, что рана была бы смертельна.
- Пистолет, - решительно заявил Тарзан. Д'Арно пытался уговорить его,
но не имел успеха, остановились на пистолетах.
Д'Арно вернулся от г. Флобера после четырех часов.
- Все решено, - сказал он. - Жаловаться не на что. Завтра утром на
рассвете, в уединенном месте, на дороге вблизи Этамп. Почему-то г. Флобер
выбрал это место. Я не возражал.
- Хорошо. - Тарзан не проронил больше ни слова. И не возвращался к
вопросу, даже косвенно. Вечером он написал несколько писем, прежде чем лег
спать. Запечатав их, он вложил их в один конверт на имя д'Арно. Позже
д'Арно слышал, как он напевает шансонетку, раздеваясь.
Француз выбранился сквозь зубы. Он чувствовал себя очень несчастным,
потому что был уверен, что на следующий день восходящее солнце осветит уже
только труп Тарзана. Его мучило, что Тарзан так беспечен.
- Весьма не культурный час, чтобы убивать друг друга, - заметил
человек-обезьяна, когда его подняли из удобной кровати при сером свете едва
зарождающегося дня. Он спал прекрасно, и поэтому ему казалось, что не успел
он голову опустить на подушку, как его разбудили. Слова его относились к
д'Арно, который стоял, совсем одетый, в дверях спальной Тарзана.
Д'Арно всю ночь почти не сомкнул глаз. Он нервничал и раздражался.
- Я уверен, что вы спали, как младенец, всю ночь, - сказал он.
Тарзан засмеялся. - По вашему тону я заключаю, Поль, что вы ставите
мне это в вину. Но я, право, ничего не мог поделать.
- Нет, Жан, это не то, - запротестовал д'Арно, сам улыбаясь. - Но вы
так равнодушно все это воспринимаете, что я выхожу из себя. Можно было бы
подумать, что вы отправляетесь стрелять в цель, а не подставлять свой лоб
под дуло лучшего стрелка Франции.
Тарзан пожал плечами. - Я иду с тем, чтобы загладить большую вину,
Поль. Необходимое для этого условие - мастерство моего противника. Могу ли
я, в таком случае, жаловаться? Ведь вы же сами сказали мне, что граф де Куд
изумительный стрелок?
- Вы хотите сказать, что надеетесь быть убитым? - в ужасе воскликнул
д'Арно.
- Не скажу, чтобы я надеялся. Но, согласитесь, много ли оснований
думать, что я не буду убит?
Если бы д'Арно знал, что на уме у человека-обезьяны, что было у него
все время на уме с тех пор, как он услышал первый намек на то, что граф де
Куд пришлет ему вызов, - д'Арно пришел бы в еще больший ужас.
Они молча уселись в большой автомобиль д'Арно и также молча ехали в
предрассветной мгле по дороге, ведущей в Этамп. Каждый был занят своими
мыслями, д'Арно был очень опечален, потому что искренне любил Тарзана.
Дружба, связавшая этих двух людей, которые жили и воспитывались в
таких различных условиях, еще окрепла при совместной жизни, потому что оба
они были людьми, одинаково преданными идеалам мужественности, личной
доблести и чести. Они понимали друг друга и гордились друг другом.
Тарзан от обезьян унесся мыслями в прошлое; в памяти всплывали