"Путь князя. Быть воином" - читать интересную книгу автора (Злотников Роман Валерьевич)6Сержант Конахи сидел за стойкой дежурного и лениво обмахивался газетой. День был жарким. А у них в участке барахлил климатик. Ремонтников вызвали еще с утра, но, как видно, проблемы с климатиком были не у них одних. Так что ремонтники еще не приехали. Впрочем, это было вполне объяснимо. Их участок располагался в районе, примыкавшем к порту, и у них частенько бывали скачки напряжения, вызванные работой портовых магнитных катапульт. Хотя портовое начальство утверждало, что это все слухи, поскольку у них своя внутренняя силовая сеть и накопители, а также мощная защита от наведенных токов, но Конахи сам жил в этом районе и частенько наблюдал, как по вечерам, во время работы магнитных катапульт, мерцают панели освещения. Так что и сети, и защита, конечно, были, что неоднократно подтверждали всяческие комиссии, но, похоже, кое-кто из руководства порта предпочитал здорово экономить, временами если не отключая защиту полностью, то изрядно снижая ее эффективность. Ибо и сети, и генераторы, и накопители в порту были довольно старыми и изношенными. И ресурсов, чтобы справиться с грузопотоком, который в те времена, когда все это строилось, был куда как меньше, частенько не хватало. Поэтому руководству порта приходилось выбирать — либо защита, включенная на полную мощность, либо лишняя сотня грузовых контейнеров, заброшенная на орбиту. И не надо было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, каким оказывался этот выбор. Впрочем, большинство местных жителей так или иначе были завязаны на порт. И поэтому не шибко жаловались, а чаще даже покрывали своих начальников. Ведь если порт все-таки прикроют — где искать работу? Того типа сержант не замечал до самого последнего момента — пока он не распахнул дверь и, шагнув внутрь, не оказался в зоне действия стандартных запаховых сенсоров, каковыми оборудованы все полицейские участки не только столицы, но и самого глухого захолустья. Ну а стоило ему там оказаться, как не заметить его уже не осталось никакой возможности — по всему полицейскому участку тут же взвыли сирены. — Ты, это… стоять! — заорал сержант, суматошно вскакивая со стула и хватаясь за штатный разрядник, болтающийся на боку. Он уже и забыл, когда последний раз вытаскивал его из кобуры. Народ у них в районе был хоть и буйный, но с пониманием. И потому оружием полицейские пользовались редко. Предпочитали разговаривать. Тем более что, если палить направо и налево, можно и на заточку нарваться где-нибудь в темном переулке, возвращаясь после дежурства. Нет, когда все по понятиям, то дело другое, но если понятия вступают в противоречия с законом, то… лучше все решать по понятиям. Целее будешь. — Стою, — спокойно отозвался тот. Конахи окинул его настороженным взглядом и нетерпеливо покосился в сторону лестницы. Ну где лейтенант? Судя по тому, как отреагировали сенсоры, стоявший перед ним тип был птицей высокого полета. Сержант даже не рискнул отвести от него глаз и посмотреть на монитор терминала, на котором явно высветилась информация о незнакомце. Ну его от греха. Лучше подождать, пока не появится кто-то еще. А пока постоять тут просто с разрядником в руке. Мало ли что… Дверь на лестницу, ведущую на второй этаж, с грохотом распахнулась, и на пороге возникла дородная фигура лейтенанта Бигля. — Конахи, — взревел он, — ты что, с ума сошел? Какого дьявола ты включил сирену? Я весь облился! — и он выпятил живот, демонстрируя здоровенное пятно от кофе на рубашке. — Это не я, сэр, — четко отрапортовал сержант, — вот, сэр. При появлении этого гражданина сработали запаховые сенсоры. — Да? — удивился лейтенант, окидывая гражданина озадаченным взглядом. — И кто он такой? — Я пока не смотрел, сэр, — доложил сержант и на всякий случай приподнял повыше разрядник, — решил сосредоточиться на контроле ситуации. Так сказать, во избежание… — Хм, — хмыкнул лейтенант, — ну хорошо, контролируй. Я сейчас сам погляжу. С этими словами он зашел за загородку и, согнувшись, уставился на монитор. Спустя полминуты он распрямился и окинул стоявшего перед ним человека заинтересованным и несколько уважительным взглядом. — Так это ты прикончил старину Джакопо, парень? Сержант про себя ахнул. Ничего себе птичка… Он поудобнее перехватил разрядник. Пожалуй, с этим парнем надо держать ухо востро. Лейтенант между тем покачал головой и с сочувственными нотками в голосе спросил: — Надоело бегать? Мужчина в странной одежде, чем-то напоминающей монашескую, покачал головой. — Дело не в этом. — А в чем? — Просто… пришло время навести порядок в своих делах. Лейтенант задумчиво кивнул. — Если успеешь… вот что, парень, а посажу-ка я тебя пока в третью камеру и побыстрее вызову федералов. А то, если ты задержишься в нашем участке, боюсь, навести порядок в делах тебе никак не светит. Серьезные люди назначили за твою голову хорошие деньги. И у нас в районе найдется немало людей, которым они нужны настолько, что десяток полицейских не покажется им такой уж большой проблемой. А мне еще хочется немного пожить. Когда лейтенант, отправив задержанного в камеру, поднялся к себе в кабинет, чтобы как раз и звонить федералам, сержант Конахи проводил его взглядом, полным служебного рвения, а затем привстал на стуле и внимательно осмотрел вестибюль и через стеклянные двери улицу перед полицейским участком. Все было спокойно. Он ухмыльнулся и, выудив из кармана личный монитор голосвязи, набрал номер. — Санди? — понизив голос, прошептал он. — Я не могу долго говорить. Я на дежурстве, в участке. Позвони сениору Кастелло и сообщи, что тот, кого он так долго искал, находится у нас в участке. Да… Да… Именно… Он сидит в третьей камере… Когда дверь камеры распахнулась, и на пороге появился рослый мужчина в костюме в крупную полоску, Волк сразу понял, что к федералам он не имеет никакого отношения. Нет, с виду это был типичный федеральный агент — костюм, черные очки, нагловатая манера, но Волк был уверен, что все это липа. На чем основывалась его уверенность — он не знал. Но еще до монастыря у него была способность чувствовать фальшь. И это не раз помогало ему избежать крупных неприятностей. Что уж говорить теперь, после года на Игил Лайме… Его вытолкнули в коридор, где — Мы забираем его лейтенант, — развязано буркнул один из них, окинув Волка оценивающим взглядом и удовлетворенно кивая. — Давайте я подпишу сопроводиловку, а остальные документы потом отправите в Башню (так все называли местный региональный отдел федерального бюро). — Они не те, за кого себя выдают, лейтенант, — разомкнув губы, произнес Волк. — Что? — недоуменно переспросил тот, отрываясь от распечатки. — Они не федералы, — повторил он. — Заткнись, — прошипел стоявший сзади тип в полосатом костюме и чувствительно приложил его по почкам. Но Волк не заткнулся. — Позвоните в управление. Федералы, скорее всего, еще не выехали. У них явно какая-то задержка, может, проблемы с аэролом или что-то еще… — Он чуть вздернул уголок губы в усмешке, больше напоминающей оскал. — Ну не считаете же вы, что люди, решившие слегка подработать, есть только в вашем участке? — Пакол, да заткни ты эту морду, — раздраженно произнес тот тип, что разговаривал с лейтенантом о документах, и, снова повернувшись к полицейскому, насел на него: — Лейтенант, я не думаю, что вам стоит обращать внимание на эти глупости. Вы видели мой ордер и мои документы, что вам еще надо? Лейтенант Бигль ухмыльнулся. — Так-то оно так, но… лучше я все же позвоню. Не позволите ли еще раз ваше удостоверение? Тип всплеснул руками. — О Господи, верни разум в этот мир, — и полез себе в карман. — Ну если вы уж такой недоверчивый, то, пожалуйста… уберите руки от терминала, — закончил он уже другим голосом, вместо удостоверения доставая разрядник из подмышечной кобуры. А Волк почувствовал, как тип в полосатом костюме поднес свой разрядник к его собственному виску. — Всем не двигаться, — зло прорычал мужик, держащий на мушке лейтенанта. — Лоб, ну-ка собери у них оружие, — затем, повернувшись к Волку, раздраженно бросил: — Тебя кто за язык тянул, придурок. Должен же понимать, что тебе все равно конец. Так чего трепыхаешься? Волк усмехнулся. — Мне было неприятно видеть, как вы обманываете этих людей. Кстати, кто из них позвонил сениору Кастелло? — и, заметив, как побледнел при этих словах сержант, который сидел в дежурке, когда он появился на пороге участка, неодобрительно покачал головой. — Эх, сержант, сержант. Ну как тебе не стыдно? — Заткнись! — уже в полный голос заорал главарь. Его просто бесило, что человек, которого он, исходя из всего его собственного, причем немалого опыта, считал полностью в своей власти, вот так походя, раз за разом рушит все его планы. Ну вот, например, что теперь делать с информатором? Тащить за собой — глупо. Ну кому нужна эта образина? А оставлять, так ведь тут же пойдут слухи, что сениор Кастелло сдает своих информаторов. — Еще одно слово — и ты покойник! Ты что, думаешь, нам так уж непременно надо доставлять тебя к сениору Кастелло живым? Он вполне удовлетвориться информацией, что ты труп. Волк покачал головой. — Не вполне… И вообще, все в руках Господа, — он перевел взгляд на лейтенанта, наблюдавшего за этой перепалкой вроде как даже с некоторым интересом, и спросил: — Ну и что вы собираетесь с ними делать, лейтенант? — Я? — иронично подняв брови, переспросил лейтенант. — Ну, если бы у меня была возможность, то я бы с удовольствием препроводил их в камеры, а потом дождался бы настоящих федералов. И передал им вместо одного подарочка целых четыре. А что, есть какие-нибудь предложения? Волк понимающе кивнул. — Да я так, к слову… мало ли? Может быть, у вас были планы спокойненько передать меня в руки этих джентльменов, а потом заставить сержанта поделиться полученными деньгами. — Заткнись!! — уже истерично заорал главарь. И на этот раз Волк выполнил его требование, поскольку сразу после этого вопля оказался очень занят. Впрочем, особого удовольствия главарю его послушание не доставило… Когда, спустя сорок секунд, Волк наконец поднялся на ноги, все трое мафиози лежали на полу. Главарь был без сознания, тип в полосатом тихо постанывал у стены, баюкая у груди руки со сломанными кистями, а третий, который в момент начала схватки оказался вооружен не одним, а целыми пятью разрядниками, отобранными им у полицейских, сейчас бился в руках двух полицейских, надевающих ему силовые наручники. Недаром сказано: «Не будьте вооруженными избыточно, но будьте вооруженными в меру» или что-то вроде того… Лейтенант, который все это время спокойно простоял на одном месте, наблюдая, как Волк превращает вестибюль полицейского участка в полный бедлам, покачал головой и усмехнулся: — Да уж, теперь я вижу, парень, что ты очень серьезно настроен навести порядок в своих делах. И, знаешь что, пожалуй, я не буду тебе в этом мешать. Он перегнулся через стойку и, ухватив один из валявшихся разрядников, повернулся к сержанту. — Извини, Конахи, но тебе лучше проследовать в камеру. Не знаю, насколько правда все, что сказал этот парень, но эти, — он кивнул в сторону валявшихся на полу мафиози, — не поспешили его опровергнуть. Так что решать, что с тобой делать, буду уже не я. А Собственная Безопасность. Поэтому тебе лучше спокойно пройти в камеру и не усугублять свое положение необдуманными действиями. — Сэр, я… — начал было сержант, но затем понуро опустил голову и двинулся в сторону камер. Спустя пятнадцать минут, когда сержант Конахи и мафиози были помещены в камеры, лейтенант подошел к Волку, который все это время продолжал торчать в вестибюле, правда, по-прежнему со скованными наручниками руками за спиной, окинул его оценивающим взглядом и… улыбнулся. — Вот что, парень, — сказал он, разворачивая его спиной и отключая наручники, — а посиди-ка ты тут, в дежурке. Вместе с моими ребятами. Так мне будет спокойнее. А то пока эти федералы подъедут, неизвестно еще, кого нелегкая принесет… Федералы появились где-то через полчаса. И в не слишком хорошем настроении — у них действительно были какие-то проблемы с транспортом, и потому им пришлось вызвать такси и добираться на нем. Лейтенант, встретив их, покосился на Волка и только покачал головой. — Да уж, парни… нет, так я вам задержанных не отдам. Бигсби, — обратился он к полицейскому, который заменил сержанта Конахи в дежурке, — ну-ка вызови из центрального управления бронированный фургон. И закажи сопровождение. — Такие предосторожности из-за одного подонка? — презрительно-скептически выпятил губу один из федералов, молодой дюжий парень в костюме (вот ведь совпадение) в крупную полоску. — А ты бы попридержал язык, парень, — ласково-угрожающе произнес лейтенант. — Ты высокомерен, несобран и невнимателен. Поэтому, если кому-то захочется сбежать из-под стражи — лучшего конвоира для этого, чем ты, ему и желать не надо. — Это почему это? — набычился тот. — А потому, например, что ты не обратил внимания на то, что я сказал не Старший среди федералов повернулся к Волку и окинул его внимательным взглядом. — Вот как… — задумчиво протянул он. — Вот так, — подтвердил Бигль, — и вот что я вам скажу. Когда парень появился в моем участке, он заявил, что пришел, потому что почувствовал, что настало время навести порядок в его делах. И знаете что? После всего, что я видел, я не только ему верю, но еще и очень не советую кому-то мешаться у него под ногами. Старший, все это время не отрывавший взгляда от Волка усмехнулся и… неожиданно для всех протянул Волку руку. — Ну что ж, я скорее склонен последовать совету лейтенанта, чем наоборот. Похоже, он действительно неплохо разбирался в людях и занимал свое место вполне заслужено. — Так… я не понял… это что… задержанный? — изумленно выпалил дюжий парень в полосатом костюме, до которого внезапно дошло, что вот этот скромно сидящий в дежурке гражданский со стаканчиком кофе в руках и без каких бы то ни было следов наручников на них же как раз и есть тот особо опасный, находящийся в федеральном розыске преступник, за которым они приехали. — Да вы что, с ума сошли? Лейтенант и старший из федералов насмешливо переглянулись. — Я же говорил, что он невнимателен, — со вздохом констатировал лейтенант… В Башне Волка поместили в сектор для особо опасных, который мало чем отличался от других секторов, разве что здесь задержанных заставляли переодеваться, и каждая камера была оборудована гологлазком. Волку ни то, ни другое особых неудобств не доставило — предложенная одежда была довольно удобна, а тому, кто уверен, что Он не просто каждое мгновение смотрит на тебя, но еще и знает все твои мысли и желания, безразлично, смотрят на тебя какие-то люди или нет. Первый раз его вызвали на допрос только через два дня, что было вполне объяснимо — согласования, увязки, оформление постановлений… В допросной его ждали два человека, которые встали при его появлении. Да и сама комната явно наталкивала на мысль, что подвергать его прессингу пока никто не собирается. Стены допросной были окрашены в приятный желто-зеленый цвет, а в углу стоял столик с кофейным автоматом и вазочкой с печеньем. — Федеральный агент Шалди, — представился более крупный мужчина, — а это ваш адвокат Ижбо. Если вы не возражаете. Он назначен местной коллегией. Волк молча кивнул. — Ну что ж… — федеральный агент уселся напротив Волка и упер локти в стол, — тогда приступим. — Должен заметить, — тут же встрял адвокат, — что, согласно федеральному законодательству, мой клиент имеет право не отвечать на вопросы, если полученная информация может быть использована против него. — Да-да, понятно, — отмахнулся агент. Волк промолчал. Ему совершенно не нужен был адвокат, но отказ от него означал бы некую демонстрацию. А ему сейчас не хотелось никаких демонстраций. К тому же он предполагал, что сениор Кастелло не оставит попытки добраться до него, а проще всего было это сделать через адвоката. Поэтому его следовало оставить. В противном случае сениор Кастелло мог бы попробовать нечто иное, например, прямой вооруженный налет, во время которого погибли бы люди. А Волк всеми силами хотел этого избежать. — Итак, после того как я внимательно ознакомился с рапортом лейтенанта Бигля, мне стало понятно, что вы настроены на сотрудничество. И потому я решил построить наш допрос таким образом, чтобы предоставить вам максимальную свободу. Начинайте, как сочтете нужным. А если мне потребуется что-то уточнить, то я в процессе буду задавать вопросы. Согласны? Волк кивнул и, помолчав еще минуту, начал говорить… Следующую попытку его убить сениор Кастелло предпринял через три дня, когда Волк уже достаточно много рассказал о связях мафии и местного истеблишмента. Он припомнил и друга семьи, которому помог получить место окружного судьи, устранив его конкурента. И сенатора, которого аккуратно ранил в голень. И многих других, которые теперь, как выяснилось, выросли до прокуроров, мэров и губернаторов, а также председателей сенатских комитетов и комитетов конгресса. Агент Шалди только хмыкал, когда Волк называл громкие имена, но затем, когда он приводил в подтверждение своих слов такие подробности, которые не мог знать человек, действительно не замешанный во всем происходящем, его веко начинало нервно подергиваться. Демоны Игура, он был, пусть и весьма высокопоставленным, но всего лишь обычным правительственным чиновником. И ему совсем не светило быть эксклюзивным обладателем столь… опасной информации. Поэтому на третий день Шалди взял паузу и улетел в столицу. На консультации. А Волк остался наедине с адвокатом, который решил воспользоваться этим неожиданно выдавшимся свободным днем для того, чтобы, как он сказал, наладить более тесный контакт с клиентом. Когда охранник подвел его к дверям допросной, Волк вдруг остановился и, повернувшись к охраннику, сказал: — Послушай, адвокат наверняка, потребовал, чтобы в допросной отключили запись и наблюдения. Поскольку, как он скорее всего заявил, он собирается поговорить со мной о тактике защиты. — Я не знаю, сэр, — удивленно ответил охранник. К этому странному задержанному относились с уважением довольно большие шишки, так что он решил, что и ему не стоит портить с ним отношения. — Это не мое дело. Я должен привести вас сюда и отвести обратно, когда вызовут. — Понимаю, — кивнул Волк, — но у меня есть одна просьба. Когда закроешь дверь, поднимись в аппаратную и скажи, что я настоятельно просил включить запись. Сделай это и точно получишь поощрение. Гарантирую. — Я попробую, сэр, — пообещал охранник, — но не уверен, что меня послушают. А заставить их я не могу. — Этого я не требую. Просто скажи все, что я просил. Адвокат ждал его за столом, прихлебывая из чашки ароматный иллой. — Добрый день, рад вас видеть в добром здравии. Не желаете ли иллоя? Я принес свой любимый сорт. «Значит, иллой», — подумал Волк, но ничем не выдал своей догадки. Напротив, придав лицу самое благожелательное выражение, он благодарно кивнул: — Пожалуй. Адвокат встал и, подойдя к кофейному автомату на столике в углу, склонился над ним. А Волк воспользовавшись удобным моментом, чуть передвинул стул и, протянув руку к дипломату адвоката, лежавшему на столе, тихонько открыл замки и слегка придвинул его к краю. Спустя минуту адвокат вернулся к столу, держа в руке чашку, источающую горьковато-пряный аромат. — Прошу. — Благодарю, — Волк чуть склонил голову и потянулся к чашке обеими руками, — О боже, прошу меня извинить, — с раскаянием в голосе воскликнул Волк, ставя свою чашку на стол. — Ничего-ничего, — пробормотал адвокат, наклоняя, чтобы собрать разбросанные по полу бумаги. В следующее мгновение руки Волка молниеносно поменяли местами, стоявшие на столе чашки. — Позвольте я вам помогу, — предложил Волк, опускаясь на корточки. — Э-э, нет необходимости, — торопливо отклонил его помощь адвокат и с легкой улыбкой добавил: — Мы, адвокаты, считаем дурной приметой, если наших рабочих документов коснутся чужие руки. — Понимаю, — спокойно ответил Волк и, сев на свое место, отхлебнул из стоявшей перед ним чашки. Адвокат, укладывающий в дипломат собранные распечатки, бросил на него быстрый взгляд, а затем, застегнув дипломат, поставил его у стула и потянулся за своей. — Ну что ж, — сделав глоток, продолжил он с легкой усмешкой, — я бы хотел поговорить о тактике нашей защиты… — Отличный иллой, — похвалил Волк, — только, мне кажется, горчит чуть-чуть больше обычного. — Да? — удивился адвокат. — Я что-то не заметил. — Адвокат сделал еще глоток. — Что ж, возможно, вы и правы. Так вот, я бы хотел перейти к тактике защиты. По-моему, ваше сотрудничество, а также информация, которую вы сообщили, произвели на Федеральное агентство очень сильное впечатление. И они уже настроены предложить вам сделку. Я даже не исключаю, что они могут предложить вам участие в программе защиты свидетелей… — Так вы действительно не чувствуете никакого привкуса? — прервал его Волк. — Э-э… что? — недоуменно переспросил его адвокат, слегка сбитый с толку его вопросом. — Дело в том, — с самым безмятежным лицом пояснил ему Волк, — что вы пьете мой иллой. — Ваш? — Ну да. Пока вы собирали распечатки, я поменял чашки. Адвокат несколько мгновений недоверчиво смотрел на Волка, а потом его лицо залила мертвенная бледность. — О боже, — прошептал он, поднося руки к горлу, — я прошу вас… врача… скорее врача… — и он начал приподниматься. Но Волк не дал ему встать. Он выбросил руку вперед и захватил кисть адвоката, развернув ее болевым. — Сидеть! — жестко приказал он. — Сначала вам придется ответить мне на несколько вопросов. — Кхэ… э-э-кхэ… — задыхаясь, стал давиться адвокат. Но Волк только презрительно скривился. — Перестаньте. Я не думаю, что этот яд мгновенного действия. Ну не собирались же вы становиться Федеральный агент Шалди появился на следующий день. — Да уж, устроил ты, парень, переполох, — хмыкнул он, приветствуя Волка в допросной крепким рукопожатием. — Со мной прилетела целая команда. Но поскольку у тебя сейчас нет адвоката и нет никакой гарантии, что, если мы возьмем кого-то из местных, он окажется надежнее предыдущего, нам придется подождать пару дней, пока начальство не решит этот вопрос. — Хорошо, — кивнул Волк, — только прошу заметить, что у меня есть максимум неделя. Потом я буду вынужден вас покинуть. Агент усмехнулся. — Ну ты, парень, и наглец. Это кто ж тебя отпустит? — Мой прежний адвокат, — спокойно начал Волк, — прежде чем мы с ним окончательно… расстались, утверждал, что благодаря информации, которую я вам сообщаю, я вполне могу рассчитывать на сделку с правосудием, — он сделал короткую паузу, а затем добавил: — К тому же это может показаться лучшим выходом и для тех, кто хотел бы, чтобы эта информация осталась пустыми бреднями покойника. И если вас будут подталкивать именно к такому решению, агент, — Волк так посмотрел на Шалди, что тот невольно вздрогнул, — прошу вас — не противьтесь. Федеральный агент, помолчав несколько мгновений, медленно кивнул… Спустя два дня Шалди появился в сопровождении грузного пожилого мужчины, буквально пожиравшего Волка глазами. То есть на самом деле с агентом Шалди в допросной было еще четверо, но Волк обратил внимание только на одного из них. — Ну здравствуй, парень, — поприветствовал его грузный. — Я твой новый адвокат. Уж поверь, я-то заинтересован в том, чтобы ты остался цел и невредим до самого конца, можешь не сомневаться. Дело в том, что я с Теребины. И для того чтобы участвовать в твоем процессе в качестве адвоката, я даже ушел с поста заместителя генерального прокурора. И знаешь почему? — он недобро усмехнулся. — Потому что тот человек, которого ты заживо сжег вместе с его женой, детьми и родителями, был моим братом. Волк медленно встал и низко поклонился этому человеку. А затем все также молча сел. Грузный несколько мгновений сверлил его взглядом, потом искривил губы в презрительной усмешке: — Думаешь пронять меня дешевыми жестами? Не стоит. Я уже давно работаю с вашим братом и знаю точно, что ждать от вас раскаяния — бесполезный труд. Единственное, чем вас можно взять, так это страхом и выгодой. Так что можешь не беспокоиться, уж я-то прослежу, чтобы до конца процесса с твой головы не упало ни единого волоса, но вот потом… Волк медленно покачал головой. — Если вы внимательно ознакомились с моим делом, то могли бы понять, что отнюдь не страх привел меня сюда, а что касается выгоды и раскаяния… то, во-первых, как говорил мой наставник, все в этой жизни когда-нибудь происходит в первый раз и, во-вторых, я уже не отношу себя к тем, которых вы называете «нашим братом». — С каких это, интересно, пор? — С тех пор, как я пришел в монастырь на Игил Лайме, — спокойно ответил Волк и добавил: — Вы можете мне верить или не верить, но именно то, что я сделал с вашим братом и его семьей, стало одной из основных причин того, что я сижу здесь и рассказываю все. Потому что, когда я впервые |
||
|