"Приключения Тома Бомбадила и другие истории" - читать интересную книгу автора (Толкин Джон Рональд Руэл)

1. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ТОМА БОМБАДИЛА

Славный малый Бомбадил, веселее нету, в желтых кожаных штанах он ходил по свету, в куртке ярко-голубой по лесу шагал он, бела лебедя пером шляпу украшал он — беззаботно пробегал по лесной тропинке, и легко его несли желтые ботинки. Ну, а жил он под Холмом, где под самым склоном извивался Ивий Вьюн ручейком студеным. Луговиною шел Том, лютики срывая, чтобы посидеть в тени, песню напевая, пальцем щекотал шмелей, пивших сок цветочный, и за часом час сидел у воды проточной. И у Тома до воды борода свисала. Златовика, Дочь Реки, мимо проплывала — дерг за бороду его! Том свалился с края — под кувшинки, с головой, пузыри пуская! — И зачем ты, Бомбадил, пузыри пускаешь? Что ты там на дне забыл? Рыбу распугаешь? Или чомгу в камышах изловить ты хочешь? Или просто от жары шляпу в речке мочишь? — Ну-ка, живо вороти шляпу Бомбадила! Отчищай ее теперь от речного ила! Водяная дева, ты больно уж игрива! Спи на дне глубоком, где прячет корни Ива! В омут, к матери своей, юркнула шутница. Ну, а Том на бережок вылез обсушиться: на корявый корень сел под скрипучей Ивой, мокрые ботинки снял — и сидел счастливый! Пробудилась Ива тут, спавшая сначала, колыханием ветвей Тома укачала — и как только на него навалилась дрема, в трещине глубокой — щелк! — защемила Тома! — А! Попался Бомбадил! Как тебе в дупле там? Здесь отныне будешь жить и зимой и летом! Фу! Щекоткою своей Иву разбудил ты! И лицо мне замочил, гадкий Бомбадил ты! — Ива Старая, пусти! Это же нечестно! Больно ты жестка внутри и лежать тут тесно! Лучше воду из реки пей корнями, Ива! Златовика спит давно, засыпай-ка, живо! Услыхав его слова, Ива задрожала, заскрипела всем стволом, трещину разжала — и оттуда вылез Том, словно из коробки, и вдоль Ивьего Вьюна вновь пошел по тропке. А потом в лесочке сел, влажном и тенистом, наслаждаясь пеньем птиц и немолчным свистом. И над шляпой у него бабочки порхали; только вскоре, солнце скрыв, тучи набежали. Хлынул дождик проливной, и за ворот Тому потекла вода, и Том встал и двинул к дому. Ветер выл, и дождь хлестал, колыхались сучья. Видит Том: пред ним нора — темная, барсучья. Он залез в нору, а там важною особой проживал Барсук с семьей — старый, белолобый. Тома он за куртку — хвать! Дружно всей семьею утащили по ходам Тома за собою. И народ барсучий там шамкал и шептался: — Провалился Бомбадил! Бомбадил попался! Выхода отсюда нет! Ты навеки с нами! Будешь носом землю рыть вместе с барсуками! — Слышишь ли меня, Барсук, Бомбадила Тома? Ну-ка, выводи скорей! Нужно быть мне дома! Под шиповником у вас выход есть, я знаю! А не то намою нос живо шалопаю! Лучше всей семьею спать отправляйтесь живо! Златовика спит давно, и давно спит Ива! Извинились барсуки, дрожь их охватила — под шиповник отвели Тома Бомбадила. Ну, а после выход тот завалили сами — рыла землю вся семья черными носами. Небо чисто, дождь прошел. По дороге к дому стало весело шагать Бомбадилу Тому! Бомбадил пришел домой. К лампе на окошке полетели мотыльки, комары да мошки. Тихо на небе ночном звездочки мигали, месяц молодой ушел, потемнели дали. Том зажег свечу и спать наверх удалился, двери плотно затворил, на засов закрылся. — Отвори мне, Бомбадил! На пороге гости! Слышишь, как стучат мои позвонки да кости! Ты попался! Это я! Навье из Кургана! Что-то нынче Бомбадил затворился рано! Отведу тебя в Курган, страшный, заповедный! Будешь под землей лежать, ледяной и бледный! — Уходи отсюда прочь! Не стучи костями! Не скреби моих дверей, не сверкай очами! Уходи обратно спать в свой Курган зеленый вместе с золотом, что спит под землей студеной! Златовика спит давно, и Барсук, и Ива — Восвояси уходи! Убирайся живо! Навья тут и след простыл — как и не бывало! Тень мелькнула на дворе, в темноте пропала — под камнями, что кольцом на холме стояли, схоронилась, скрежеща, в скорби и печали. И спокойно Том заснул, так сказать, во здравье — Ива крепко так не спит, ни Барсук, ни Навье. Спал усталый Бомбадил Златовики слаще — беспробудно, от души, великохрапяще. Тихо наступил рассвет. Бомбадил спросонок «Бомбадили-дили-Том!» свистнул, как щегленок, Солнцу отворил окно, щурясь на росинки, шляпу мятую надел, куртку и ботинки. Мудрый малый Бомбадил, осторожней нету, в сине-желто-голубом он ходил по свету. И волшебная была в Бомбадиле сила, и никто не мог поймать Тома Бомбадила — ни в лесу, ни на реке — ну-ка, излови-ка! Но от Тома не ушла дева Златовика! Как-то, сидя во Вьюне, пела без опаски о зеленых камышах, о зеленой ряске. Но подкрался Том — и хвать деву водяную! Зашумели камыши, чомги — врассыпную! И от цапель на реке было много крика — в Бомбадиловых руках билась Златовика! — Ты домой ко мне пойдешь из речного ила! Стол давно уже накрыт в доме Бомбадила! Не видала ты еще этакого дома — розы дивные растут под окном у Тома! Хватит шастать в камышах по болотным лужам — жить отныне под Холмом будешь с добрым мужем! И на свадьбе у него было много брашен; был венком из лютиков Бомбадил украшен; платье из зеленых трав было на невесте, незабудки в волосах с лилиями вместе. Бомбадил свистал щеглом, и шмелем жужжал он, деву стройную свою крепко обнимал он. Снежно-белая постель, свет погас у Тома... Ночь плясали барсуки при луне у дома. Ива Старая в окно тук-тук-тук стучала и до самого утра головой качала, тихо плакала Река в пелене тумана, глухо доносился вой Навья из Кургана. Но не слышал Бомбадил полуночный шепот — ни стенания, ни стук, и ни вой, ни топот. До рассвета крепко спал, а потом проснулся: «Бомбадили-дили-Том!» — птичкой встрепенулся! На растопку чурбачков наколол немножко, Златовика с гребешком села у окошка.