"Влюбиться легко" - читать интересную книгу автора (Неверсон Вивиан)

Глава 6

По пути домой, в Баллинранниг, новобрачные едва ли обменялись двумя-тремя словами. Каждая минута растягивалась до бесконечности. При мысли о том, что ждет впереди, внутри у Фредерики все сжималось от страха. Начиная с прошлого вечера, когда она отстояла-таки правило «не касаться друг друга», Коннор дополнил его поправкой «не разговаривать».

Да, Фредерика запретила Кону к себе прикасаться, но это вовсе не значит, что она не мечтала об этих прикосновениях пятьдесят девять минут из каждого часа. Когда в машине локти или колени их случайно сближались, мысленно Фредди вновь переносилась во вчерашний вечер, когда, разгоряченная, возбужденная поцелуями Коннора, она с трудом нашла в себе силы приказать ему остановиться. Неудивительно, что мать так упорно предостерегала ее против мужчин! Всякий раз, когда Кон целовал ее, мозг превращался в картофельное пюре.

Девушка попросила заехать по дороге к ней домой, чтобы взять кое-какую одежду на ближайшие дни, собираясь решить позже, что делать с самим коттеджем. Но Коннор наотрез отказался. Сначала они покажутся на ферме и объявят «Эмайн Маху» своей официальной резиденцией. Согласно дедову завещанию, сегодня – последний день, когда они могут вселиться в дом. А молодому О'Салливану не очень-то, чтобы Кэтлин подловила его на мелкой технической несостыковке.

«БМВ» въехал в ворота – и Фредерика буквально приклеилась к окну, залюбовавшись старинным особняком. На удивление уютное трехэтажное деревянно-кирпичное здание с черепичной крышей венчали живописные дымовые трубы. Оштукатуренные стены сияли белизной, а решетчатые окна словно приветливо подмигивали гостье. Широкое крыльцо так и приглашало посидеть на нем теплым вечером. Над дверью красовался искусно вырезанный из дерева герб Ульетера, поверх которого вилась витиеватая надпись по-гэльски: «Эмайн Маха».

Дом, поставленный на небольшом возвышении, четко выделялся на фоне закатного, прорезанного оранжевыми прожилками неба. Ни дать ни взять художественная открытка! Все страхи Фредерики разом улеглись. Строение такое огромное, что они с мужем обоснуются в разных комнатах и, пожалуй, даже видеться не будут.

– Как чудесно! – прошептала она.

– Да, – согласился Коннор. – Чудесное местечко, это ты правду сказала. К сожалению, сейчас здесь обосновалась старушенция Кэтлин. А мы будем жить вон там. – Он указал куда-то в сторону.

Девушка поглядела в указанном направлении – и похолодела от ужаса.

Домик. Даже, скорее, просто хибара. Примитивное деревянное одноэтажное строение, выкрашенное в тусклый серый цвет, с серой шиферной крышей. Декоративные кусты и клумба с цветами этот домик весьма оживили бы, да только об этом никто не позаботился.

– Это дом управляющего. Он много лет пустует. Дед указал в завещании, что первые полгода мне придется жить здесь.

– О, – разочарованно протянула Фредерика, – здесь очень… уютно.

– Можно сказать и так.

Девушка огляделась по сторонам. Вплоть до самого горизонта расстилались холмистые пастбища и луга. Буйство летней зелени и красок – вот как бы она описала здешние места. А ниже по дороге высились огромные конюшни с примыкающими к ним загонами… и лошади, лошади!

Фредерика затаила дыхание. Она мечтала о собственной лошади с тех пор, как научилась выговаривать это слово. Но конечно же мать прочла ей длинную лекцию о всевозможных ужасах, поджидающих наивную девочку, которая осмелится усесться на дикую, злобную, неуправляемую тварь. Правда, несмотря на уверения матери, Фредерика втайне думала, что, возможно, ездить верхом не такой уж и грех, но уверена не была.

– Как думаешь, мне можно будет поучиться верховой езде? – осторожно спросила она Кон-нора.

Он скользнул взглядом по загонам и пожал плечами.

– Если захочешь. Насколько я знаю старуху Кэтлин, она будет счастлива приспособить тебя к делу.

При мысли о том, что ей дадут погладить лошадь, а может, даже и поездить на ней, Фредерика просто расцвела. Коннор притормозил у серого домика, молодые супруги вошли – и радостное возбуждение девушки тут же сменилось прежними страхами.

Если снаружи коттедж выглядел маленьким и тесным, то внутри оказался и вовсе крохотным. Голые стены, деревянный пол, из меблировки – только самое необходимое. Здесь царили порядок и чистота, но пахло затхлостью, как в любом доме, простоявшем запертым несколько лет. На то, чтобы обойти новое жилище, Фредерике потребовалось не больше нескольких минут. И тут же обнаружилась непредвиденная проблема.

В доме была только одна спальня!

Неужели Коннор рассчитывает, что в ближайшие шесть месяцев они станут спать на одной кровати? У девушки на мгновение закружилась голова. Если молодым супругам предстоит делить ложе каждую ночь, рано или поздно между ними произойдет то, о чем она неминуемо впоследствии пожалеет.

Коннор был в гостиной. В этой тесной комнатушке он показался Фредерике еще более высоким, сильным… и мужественным, нежели раньше.

– Кон…

– Да?

– Ты же знал, что спальня здесь всего одна, – с упреком произнесла Фредерика.

– Конечно, знал.

– Тогда почему мне не сказал?

– А что бы это изменило?

– Да все на свете! Дом совсем крохотный! Если нам предстоит жить здесь вдвоем…

Он примирительно поднял руку.

– Ладно, Фредди, ладно. Я буду спать на диване. Спальня в полном твоем распоряжении. Это тебя устроит?

Девушка позволила себе немного расслабиться. И все-таки здесь только одна ванная комната, только один шкаф для одежды…

Да, их деловое соглашение – штука непростая. А кто сказал, что будет легко? В конце концов, ради пятнадцати тысяч фунтов можно и смириться с мелкими неудобствами.

– Думаю, да, если ты обещаешь не нарушать границ.

Коннор усмехнулся: дескать, какие границы в такой тесноте!

– Если мы хотим, чтобы наш план сработал, необходимо все продумать заранее, – не сдавалась девушка. – Прежде всего, несправедливо, чтобы ты все время спал на диване. Мы можем установить очередность. То же и о ванной. А что до готовки…

У входа затормозила машина. Прервавшись на полуслове, девушка стремительно обернулась к окну.

– Кто это?

– Наверное, Кэтлин, – пожал плечами Коннор, даже не посмотрев в нужную сторону. – Видать, углядела нас, когда мы в ворота въезжали.

Молодые люди вышли на крыльцо. Из сверкающего синего пикапчика появилась старуха в невообразимой цветастой юбке, в черной кофте и в широкополой соломенной шляпе – настоящая ведьма из детской сказки! – и неспешно направилась к дому. Во взгляде ее читалось крайнее неодобрение, брови словно намертво сошлись над переносицей.

– Ты, я вижу, успел-таки, – не без ехидства бросила она Коннору, демонстративно сверяясь с часами. – Даже с шестичасовым запасом.

Коннор О'Салливан невозмутимо кивнул.

– Мисс Кэти, это моя жена, Фредди. Фредди, это мисс Кэти, сестра моего покойного деда.

Фредерика робко вышла вперед, гадая, полагается ли ей пожать старухе руку или, может быть, даже сделать книксен. Но, заметив, какой неприязнью дышит весь облик Кэтлин Рахилли, поспешно спрятала руку за спину. Похоже, эта грозная особа этикет соблюдать не склонна…

– И как давно вы женаты? – спросила мисс Кэти, окидывая внучатого племянника самым холодным взглядом из своего арсенала.

– Уже целых семнадцать часов, – вызывающе сообщил тот, скрестив руки на груди.

– Так я и думала.

– Завещание моего деда гласит…

– Завещание твоего деда – попытка выдать желаемое за действительное, – прервала его старуха.

Мисс Кэти повернулась к новобрачной. И Фредерике немедленно захотелось спрятаться под крыльцо, подальше от пронизывающего взгляда.

– А я тебя вроде бы знаю, – задумчиво свела брови Кэтлин.

– Нет, мисс Рахилли, не думаю…

– Да ты секретарша в турагентстве. Я же через вас тур по Испании заказывала не далее как прошлым летом.

Коннор изумился. Он и не подозревал, что дедова сестрица способна выбираться из своей норы – и куда? В Европу! А Фредерике показалось, что старуха читает в ее душе, как в открытой книге.

– Ты вроде милая девушка, не какая-нибудь там вертихвостка из паба. Вот уж не ожидала, что Кон привезет с собой такую.

– Мы женаты, – напомнил Коннор. – Что еще вам нужно?

– Надо думать, у тебя и свидетельство есть?

– Есть. Предъявить?

– Не надо. Держу пари, с документами у тебя все в порядке. Ты парень ушлый.

– Надеюсь, вы сдержите слово, мисс Кэти, – усмехнулся Коннор. – Если я исполню волю деда, «Эмайн Маха» достанется мне.

– Верно. Но если надеешься отделаться малой кровью, так знай: ты просчитался. Ты мне за это наследство станешь вкалывать как проклятый, не будь я Кэтлин Рахилли!

Коннор равнодушно пожал плечами.

– И помни, что я тебе говорила: условия завещания – это между нами. – Старуха помолчала, разглядывая Фредерику, и уточнила: – Между нами тремя. Я не потерплю, чтобы моего брата выставляли идиотом в глазах всей округи! Будь добр, сообщить всем, кто станет расспрашивать, что ты вернулся на ферму в качестве моего помощника и управляющего, и владеешь ею на паях со мной. А спустя шесть месяцев – если, конечно, условия завещания не будут нарушены, – мы просто-напросто скажем, что я переуступила тебе «Эмайн Маху» и вернулась к собственному хозяйству. Соседей наши отношения не касаются, заруби себе на носу.

Коннор стиснул зубы и промолчал. Но Фредерика видела: ее новоявленный муженек едва сдерживается, чтобы не выложить старухе все, что он думает и о ней, и о ее планах. А мисс Кэти, похоже, видела его насквозь и отлично понимала, как именно внучатый племянник намерен поступить с фермой, едва «Эмайн Маха» перейдет в его руки.

– Завтра дел у нас полно, – не без ехидства сообщила Кэтлин. – Жду тебя у конюшни в восемь утра.

И, даже не попрощавшись, уселась в пикап, включила зажигание. Машина с ревом рванулась с места к дому на холме. Лицо Коннора напоминало каменную маску.

Внезапно Фредерика ощутила болезненный укол совести. Да, то, что они затеяли, вполне законно. Но правильно ли? И почему до сих пор она не задавалась таким вопросом?

– Может быть, мы отчасти не правы, – пробормотала она.

– Не обращай ты на старую ведьму внимания, Фредди. Она на меня зуб имеет, не на тебя.

– Кажется, мисс Рахилли не слишком высокого мнения о нас обоих.

В воздухе повисло долгое, неуютное молчание. Коннор рассеянно провожал глазами синий пикап.

– А что между вами произошло? – полюбопытствовала Фредерика. – За что она тебя невзлюбила? Родня все-таки…

– Да какая разница! Важно то, что дед собирался передать ферму мне, и, если я выполню условия завещания, Кэтлин даже пикнуть не посмеет.

– Но я не думаю, что твой дед рассчитывал…

– Фредди, уймись. Мы заключили договор. И на ближайшие шесть месяцев, что называется, одной веревочкой связаны. Так что смирись с этим.

Фредерика открыла было рот, собираясь запротестовать, но тут же прикусила язык, осознав правоту мужа. Пожалуй, следовало подробнее расспросить Коннора о сути сделки еще до того, как она ответила согласием. Но теперь договор заключен, и ей ничего не остается, кроме как сыграть свою роль.

– А вот тебе наша история, – сообщил Коннор. – В пятницу вечером мы случайно столкнулись в «Быке из Куальнге». И сразу друг друга узнали: мы же в школе вместе учились! А, проведя вместе двадцать четыре часа, решили отправиться в Дублин и по-быстрому зарегистрировать брак.

– Думаешь, в это поверят?

– Люди постоянно совершают необдуманные поступки. А мы, ирландцы, этим славимся, в конце-то концов! Кроме того, другой истории у нас нет.

Действительно, другой истории нет, а Кэтлин Рахилли их живьем сгноит, если подробности завещания выплывут наружу. Однако до сих пор девушка даже не представляла, как трудно будет, глядя людям в глаза, сообщать, что она вышла замуж… И главное, за кого!

– Уж больно невероятно все звучит, – вздохнула Фредерика. – Сегодня встретились, завтра поженились.

– Да плевать мне, поверят люди или нет! Никто никогда не узнает, что мы не муж и жена в истинном смысле этого слова, так что старая ведьма останется довольна.

И, не произнеся более ни слова, Коннор ушел в дом, даже не позаботившись придержать для жены дверь.


Напряженность между супругами убывать и не думала, напротив, нарастала. Коннор свозил девушку домой. Она забрала машину и запаковала кое-какие необходимые вещи. Все остальное решила забрать позже, а на следующей неделе вызвать оценщиков из «секонд-хэнда», чтобы те взяли вещи матери. Ничего из этого Фредерика оставлять не собиралась. Пока загружали в багажник вещи, Коннор говорил с девушкой только по необходимости и держался так, точно в упор ее не видит.

По пути на ферму она завернула в супермаркет и купила продуктов на первые дни. По приезде муж помог ей отнести в дом пакеты и сумки. Остаток дня Фредерика прибиралась в доме и распаковывала вещи. Она загодя спросила супруга, какие ящики платяного шкафа оставить для него. Но Коннор проворчал, что плевать ему и на ящики, и на шкаф.

Фредерика обиженно фыркнула, а затем, не долго думая, заняла два самых вместительных выдвижных ящика и ту часть шкафа, что ближе к двери – так до одежды проще добраться. Если Коннор отказывается принимать участие в планировании их совместного хозяйства, пусть довольствуется тем, что дадут! Впрочем, вещей у него было раз, два и обчелся. Вся его собственность осталась в Дублине, на квартире у одного друга. С собой он привез только чемоданчик, с которым, собственно, ездил «на свадьбу» и который даже не удосужился распаковать.

К тому времени, когда супруги подкрепились сандвичами, уже давно стемнело. Перед Фредерикой стоял выбор: либо провести остаток вечера в обществе крайне недружелюбного Кона, либо пораньше лечь спать. В создавшихся обстоятельствах второй вариант устраивал ее куда больше.

Поскольку Коннор сам вызвался спать на диване в гостиной, девушка принесла ему подушку, простыни и одеяло, которые обнаружила в шкафу. Муж буркнул что-то похожее на «спасибо» и вновь уставился в телевизор.

Фредерика ушла в спальню, но уснула не сразу. Лежала в темноте с открытыми глазами, пытаясь разобраться в обуревающих ее противоречивых чувствах. Сегодня, вернувшись в родной коттедж за вещами, она вдруг поняла, что больше не ощущает себя там как дома. События последних дней настолько сбили с толку, что девушка сама уже не знала, где ее настоящее место. Судьба поставила ее на грань между прошлой жизнью и новой – вот только на грани этой ей предстояло топтаться целых шесть месяцев. По сути дела, она меняет полгода жизни на пятнадцать тысяч фунтов.

Стоит ли оно того?

Еще как стоит! Фредерика готова была отдать что угодно, лишь бы вырваться из привычной среды. Любой ценой попасть в колледж, начать новую жизнь, навсегда забыть про постылый Баллинранниг… Что такое в сравнении с этим шесть месяцев жизни?


На следующее утро Фредерика проснулась по будильнику ровно в восемь. Прошлепала в ванную, по пути заглянув в гостиную. Простыни, одеяло и подушка были сложены аккуратной стопкой на диване, а сам Коннор исчез. Так вот что значит «рано» в понимании фермеров!

По пути на работу Фредерика с трудом справлялась с нервной дрожью. Ей бы еще хоть денечек – прийти в себя после бурных выходных! Она подумала было сослаться на простуду и остаться дома, да вот только врать за свою недолгую жизнь девушка так и не научилась. К тому же рано или поздно ей придется заявить о себе миру как о замужней женщине.

С замирающим сердцем Фредерика переступила порог турагентства. Бидди Киттеридж была уже там. Она всегда приезжала минут за пятнадцать до начала рабочего дня, чтобы навести порядок на столе и выпить в тишине чашечку кофе. В свои тридцать семь Бидди располнела на лишние фунтов двадцать, от которых упорно пыталась избавиться, что, впрочем, не мешало ей щеголять в облегающих брючках и в коротеньких топах, несколько фривольных для ее «почтенных лет». Зато сердце у Бидди было из чистого золота, и на улыбки она не скупилась. Миссис Киттеридж частенько спрашивала Фредерику, и почему это такая милая, симпатичная девушка не обзавелась десятком ухажеров. Есть же на свете люди, способные закрыть глаза на недостатки ближнего, чтобы лишний раз порадовать этого ближнего добрым словом! Девушка уже убедилась, что подобное качество встречается куда как нечасто.

А вот прочие коллеги говорили с Фредерикой только о работе, а в остальном вообще не замечали девушку. И не их это была вина. За те шесть лет, что Фредерика проработала в агентстве, она привыкла замыкаться в себе. Так что, желая поболтать за ланчем, обменяться последними сплетнями или обсудить вчерашнюю телепередачу, коллеги не искали общества Фредерики Линдси.

– Эй, Фредерика, привет! – воскликнула Бидди, деловито сортируя папки. – Ну и выходные у меня выдались! Хочешь послушать?

Не успела Фредерика ответить «да», «нет» или «пожалуй», как Бидди уже принялась вдохновенно расписывать подвиги своего «несносного, кошмарного, бестолкового упрямца мужа». На сей раз «этот осел Фергус» вздумал починить кран в ванной и затопил полдома, так что в результате все равно пришлось вызывать водопроводчика. Из рассказов Бидди вроде бы следовало, что Фергус дьявол во плоти. Однако Фредерика отлично знала, что почем. В целом свете не нашлось бы супружеской четы счастливее, чем Фергус и Бидди Киттеридж.

– Вот так все и было, – завершила свой эмоциональный рассказ Бидди. – А ты как провела выходные?

Фредерика отлично знала, что вопрос этот из серии «как дела?» или «что нового?» и никаких подробностей от нее не ждут. Но ведь рано или поздно ей придется сообщить коллегам о своем новом статусе, так почему бы и не сейчас?

– Очень славно, – сдержанно ответила девушка. – Я замуж вышла.

Толстушка опешила. Она отложила в сторону уже открытую папку с договорами на ближайший месяц и изумленно уставилась на Фредерику.

– Прости, что ты сказала?

– Я… я говорю, что замуж вышла.

Бидди недоуменно заморгала. Лоб ее прорезала складка, брови сошлись над переносицей.

– Ты сказала – замуж? То есть з-а-м-у-ж?

– Ну да.

Бидди широко улыбнулась.

– А я-то, глупая, даром слова трачу, убеждаю тебя приглядеть себе славного парня! А ты втихаря и под венец!

Миссис Киттеридж тепло обняла подругу и потрепала ее по щеке.

– Ну же, рассказывай, кто это счастливец?

– Кто это тут под венец собрался?

В дверях стояла Лили Дедал, ассистентка старшего менеджера, и в мозгу Фредерики тут же тревожно звякнули колокольчики. Лили вечно расхаживала по офису с задранным носом – дескать, она здесь самая главная. А Фредерику считала, что называется, человеком низшего сорта. Как всегда, на укладку ее платиновых, точно у куклы Барби, волос ушло никак не меньше половины баллончика лака. А юбка, даже превратись она из ядовито-розовой в серую или синюю, была примерно на фут короче той длины, которую принято считать консервативной.

– Фредерика в эти выходные замуж вышла! – радостно завопила Бидди. – Ну не потрясающе ли?

– Замуж? – Густо накрашенные ресницы Лили томно дрогнули. – А я и не знала, что ты помолвлена!

Затем взгляд холодных стеклянно-серых глаз скользнул к левой руке девушки, и Фредерика поспешно накрыла ее правой ладонью.

– Я… Кольца у меня еще нет. Мы повстречались только вечером в пятницу. – Она изобразила непринужденный смешок, но получилось как-то нервно и неубедительно. – И… ураган страсти, сами понимаете. Любовь с первого взгляда. Мы поехали в Дублин…

– В Дублин? Ты? Ты поехала в столицу?

– Да. Ужасно увлекательно – взять да и сорваться с места очертя голову!

И здесь Фредерика ни словом не погрешила против истины. Путешествие и впрямь оказалось на редкость увлекательным. А вот само «венчание» было хуже не придумаешь.

– И так романтично! – добавила девушка, подумав.

Ладно, здесь она слегка покривила душой. Но может ли подобное приключение обойтись без романтики?

– Эй, Айрин! – крикнула Лили. – Иди-ка сюда! Ты ушам своим не поверишь!

Старший менеджер, Айрин Холлз, высунулась из своего кабинета. Эта во всех отношениях серьезная, целеустремленная женщина в отличие от своей помощницы предпочитала сдержанные цвета – коричневый, бежевый, серый с щедрым добавлением черного. И улыбаться разучилась, наверное, еще в детстве.

– Что такое? – сурово осведомилась она.

– Фредерика вышла замуж!

Айрин выплыла из кабинета, недоверчиво изогнув одну бровь.

– Ах, замуж? Ну что ж, не забудь пересмотреть сумму подоходного налога и страховки тоже. Теперь тебе, как человеку семейному, полагаются всякие бонусы. А ты давно знакома со своим мужем?

– Э-э-э… не то чтобы.

– Тогда ни в коем случае не заводи совместных счетов. И сбережения клади только на свое имя.

– Айрин, как ты романтична! – усмехнулась Бидди.

– Осторожность никогда не повредит, – пожала плечами Айрин. За свою долгую жизнь миссис Холлз прошла через два развода и теперь собирала документы для третьего. Так что обо всех возможных неприятностях она знала отнюдь не понаслышке.

Вскоре у стола Фредерики собралась небольшая толпа. Даже охранник Стивен и уборщица Этел и те были не прочь послушать незамысловатую повесть девушки. Жизнь в туристическом агентстве скучная, бессобытийная, так что любое развлечение весьма приветствовалось. Другое дело, что развлекать коллег в планы Фредерики не входило.

– Послушайте, уже почти девять, – напомнила она, кладя перед собою распечатку «спецпредложений» на неделю. – Не пора ли за работу браться?

– Минуточку, – остановила ее Лили. – Ты не сказала нам, как его зовут.

– Кого – его?

– Не вредничай, Фредерика. Ты отлично знаешь кого. Так за кого ты вышла замуж?

Коллеги глядели на нее во все глаза, изнывая от нетерпения. Можно подумать, она их любимая звезда «мыльной оперы» и развязка драмы вот-вот наступит. Девушка изобразила беспечную улыбку новобрачной, прекрасно зная, что актриса из нее никудышная.

– Это, – проговорила она, – Коннор О'Салливан.