"Контракт на Фараоне" - читать интересную книгу автора (Олдридж Рэй)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Когда «Вигия» достигла орбиты Фараона, у Руиза от новых знаний уже голова распухла. К орбитальной станции Лиги он приближался даже с некоторым облегчением. Тут будут люди, множество людей: агенты Лиги, консультанты, контрактники, экспедиторы. Возможностей развлечься и пообщаться хоть отбавляй.

Снизу платформа казалась сгустком менее интенсивной черноты на фоне бездонного провала космоса. Не было ни одного огонька, который мог бы привлечь внимание какого-нибудь начинающего гения на Фараоне. Примитивный телескоп вполне укладывался в рамки технических возможностей тамошней культуры. Линейные агенты, разумеется, пресекали развитие подобных технологий, но все же Лига предпочитала не рисковать.

Руиз аккуратно посадил «Вигию» в забронированный шлюз. Когда клацанье стыковочного механизма наконец смолкло, он расстегнул ремни амортизатора и глубоко вздохнул:

— За работу.

Агент переоделся в черный комбинезон — для эмиссара Лиги Искусств костюм вполне подходящий — и спустился вниз. На выходе его ожидала молодая женщина. Невысокого роста, пухленькая, со светлыми вьющимися волосами, она улыбалась, и, похоже, искренне.

— Гражданин Ав? — шагнула она вперед.

— Да.

— Добро пожаловать на орбитальную станцию Фараона, — просияла девушка. — Мое имя Аулисс Монсипор. Я провожу вас в кабинет фактотора Принфилика. Пожалуйста, следуйте за мной.

— С удовольствием, — ответил он более дружелюбно, чем того требовала ситуация. Для сотрудника Лиги Аулисс Монсипор была необычно милой и приятной особой, но Руиз удивился, что вообще замечает такие вещи. Шагая за ней по хитросплетениям коммуникационных коридоров, которые связывали станционные модули между собой, он обнаружил, что с восхищением любуется покачиванием ее бедер сквозь тонкую ткань форменного комбинезона Лиги. «Что со мной?» — подумал Руиз. Господи, да его просто в жар бросает от близости этой хорошенькой, но в конце концов ничем не примечательной женщины! Он резко потряс головой, надеясь, что от этого в мозгах прояснится. Путешествие с самого Дильвермуна было, конечно, долгим и одиноким, но обычно он откладывал романтические поползновения до более подходящих времен. К тому же он предпочитал предаваться наслаждениям подобного рода в таких местах, где его профессия и репутация никому не известны. Это был вопрос принципа и элементарной безопасности.

Они добрались до кабинета фактотора. Дверь охранялась компактным роботом-убийцей. Вид этого агрегата до некоторой степени восстановил душевное равновесие Руиза, и он смог взглянуть молодой женщине в глаза, когда та обернулась к нему.

— Я доложу о вашем приходе, гражданин Ав. Подождите минутку.

Она вошла. Прошло довольно много времени, прежде чем она вернулась и, взяв его за руку, провела внутрь. На краткий миг он остро ощутил тепло ее ладони.

Фактотор оказался одним из древних уроженцев Дильвермуна, высоким худощавым андрогином с непропорционально тяжелым бюстом. Характерные для его племени удлиненные черты бесполого лица обрамляла искусно уложенная грива седых волос. Морщинистую щеку украшал голубой значок касты, показывая, что фактотор — член знатного и могущественного клана. Существо протянуло руку для приветствия.

— Руиз Ав, — произнесло оно. — Счастлив видеть вас. Принфилик к вашим услугам.

Руиз неохотно коснулся чуть влажной ладони и без спросу уселся. Аулисс с улыбкой выскользнула в боковую дверь.

Руиз внутренне подобрался. Дильвермунских андрогинов он недолюбливал сильнее, чем иные формы искусственной жизни, — об их коварстве ходили легенды. Странно, что андрогин достиг такого высокого поста: по части лояльности персонала Лига проявляла параноидальную озабоченность. Впрочем, это свойственно любой крупной корпорации.

Принфилик сложил тщательно ухоженные руки на коленях и откинулся на спинку кресла, в глазах его мелькнул огонек скрытого презрения. Как все андрогины, он прекрасно отдавал себе отчет в том, какое впечатление производит на немодифицированных людей. Но на губах его играла приятная улыбка.

— Ваше присутствие здесь более чем желательно, Руиз Ав. За последний год наши потери превысили все мыслимые пределы. Но вы прибыли гораздо раньше, чем я ожидал.

Руиз насторожился еще больше. Показалось, или в голосе андрогина действительно прозвучал еле уловимый оттенок неискренности? Не связан ли фактотор с браконьерами? Руиз мысленно отметил, что во время пребывания на станции придется соблюдать максимальную осторожность.

— Разве Центральный штаб не сообщил вам? — спросил он.

— Да-да, но… Сообщение прибыло почтовым модулем меньше шести часов назад. Вы, наверное, сразу подключились к расследованию и вылетели без промедления?

Руиз не ответил. Он позволил молчанию сгущаться до тех пор, пока андрогин не откашлялся и не заговорил снова:

— Так вот. Ваши полномочия весьма обширны. Вы, вероятно, пользуетесь особым доверием Лиги. На время пребывания здесь вы назначены ее полномочным представителем. Чем я могу облегчить и ускорить вашу работу, Руиз Ав?

— Не знаю пока. Как разберусь, сообщу.

Руиз обвел взглядом кабинет фактотора. Обстановка была элегантной, разве что чуть более помпезной, чем следовало бы. Стены покрывала зернистая серебряная кожа, перемежающаяся вертикальными полосами винно-красного бархата. Через равные промежутки на уровне глаз висели фараонские статуэтки, залитые озерцами белого света. Руиз встал и подошел к ближайшей. Она представляла собой оскаленную морду пылевого медведя, вырезанную из чего-то, подозрительно напоминавшего человеческий череп. Маска была покрыта лаком цвета ржавчины и окружена пучками черных перьев. На красном шнуре висела связка пальцевых костяшек и маленькие серебряные колокольчики. Руиз коснулся их, и они издали странный сухой и дрожащий звук.

— Замечательное произведение, а? — прозвучал голос Принфилика прямо у него за плечом, и Руиз едва не подпрыгнул. — Я собираю шедевры пылевой стороны. Это развлекает, да и отставка может оказаться немного приятнее. Как вы думаете, насколько это ценная вещь?

Руиз отодвинулся. Близость фактотора заставляла его покрываться мурашками.

— Не мне судить.

— А-а. Ну ладно, сколько вы у нас пробудете?

— Недолго. Я бы хотел, чтобы корабль прошел техобслуживание, а потом сразу примусь за работу.

Принфилик был, казалось, искренне разочарован:

— О нет! Вы же проведете с нами денек-другой! Почему бы в последний раз не вкусить прелестей пангалактической жизни, прежде чем отправиться к этим грязекопателям?

Руиз с любопытством посмотрел на Принфилика:

— Почему вы говорите «в последний раз»? Я планирую вернуться, и как можно скорее.

Андрогин покраснел. Краска смущения на таком старом и морщинистом лице выглядела довольно дико.

— Я имел в виду, разумеется, последний раз перед долгим отсутствием, какового потребует ваша миссия на пылевой стороне. Пожалуйста, примите мои извинения, если я нечаянно оскорбил вас.

— Все в порядке, — сказал Руиз.

Снова повисла пауза, и Руизу показалось, что он физически ощущает тяжесть неодобрения фактотора. Он проигнорировал это чувство и продолжал расхаживать по кабинету, рассматривая статуэтки. Вот дневная летучая мышь, ее свирепая мордочка вырезана из гладко отполированного бурого гранита, а вокруг неровной клыкастой пасти, словно капли крови, сверкают мелкие рубины. Была там и ящерица арройо с глазами из голубого сапфира и янтарными зубами. Выточенная из обсидиана адская гончая выла на луну, сидя на диске из золотой и серебряной филиграни.

Руиз упоенно разглядывал творения неведомых мастеров, он словно заряжался их бурной энергией, не связанной ограничениями цивилизации. Наконец ему почему-то сделалось не по себе, и он отвел глаза. В этот момент вернулась Аулисс Монсипор. Руиз снова испытал прилив странного жара и несколько смутился. Вероятно, до нее донеслась какая-то часть испускаемых им флюидов, и это ей понравилось. Глаза девушки заблестели, а прелестные губы тронула легкая улыбка. Фактотор устремил проницательный взгляд на Руиза, затем перевел его на помощницу.

— Ступайте с гражданином Авом, Аулисс. Проследите, чтобы он получил все, что нужно. — Улыбка Принфилика была не такой приятной, как у его подчиненной. — И, пожалуйста, Руиз, подумайте еще раз — наверняка вы можете повременить день или два. Или хотя бы ночь, а?

Теперь они шли рядом по коридорам станции. Время от времени Аулисс задевала его мягким бедром и, указывая направление, прикасалась к локтю.

— Наверное, вы хотите сначала позаботиться о корабле, — сказала она. — Пойдемте в сектор техобслуживания. У вас есть талоны?

Он похлопал себя по карману.

— Отлично. Мне следовало догадаться, что вы подготовились как следует. — Она бросила на него наивно-кокетливый взгляд.

— Да. Как всегда.

— А когда корабль будет готов?

— Вообще я собирался улетать. А у вас есть другие предложения?

Она рассмеялась: — Да.

Руиз проинструктировал флегматичного техника относительно доступа к второстепенным отсекам корабля и похлопал «Вигию» по бронированному боку — дурацкий сентиментальный жест.

Аулисс быстро провела его в маленький модуль на конце длинного луча, где помещалась ее квартирка.

Когда они вошли, глазам Руиза предстал интерьер, достойный жилища фараонского аристократа средней руки. В центре выложенного зелеными плитками входного дворика лениво журчал маленький фонтанчик. Влажный воздух был напоен ароматом благовоний и сладким запахом пустынных цветов.

— Входите, — Аулисс буквально втянула его внутрь. — Ну, как вам все это?

— Славно, — откликнулся он, разглядывая обстановку.

— Вероятно, культура пылевой стороны оказала на нас чересчур сильное влияние, но, в конце концов, подглядывать за их маленькой странной жизнью — наше главное развлечение.

Она словно извинялась, как если бы гость уличил ее в провинциальности.

— Нет-нет, это потрясающая культура, — успокоил ее Руиз. — Как удачно, что вы обставили комнаты в фараонском стиле. Я смогу начать акклиматизацию уже на орбите. — Но, говоря это, эмиссар подумал, что ему вряд ли придется посещать дома знати.

Однако Аулисс его дипломатичность пришлась по вкусу.

— Вот здорово! Мне так хочется вам помочь, — она погладила его по руке и слегка прижалась к нему.

Казалось, от нее исходит какой-то плотский импульс. Руиз встревожился. Он не мог определить источник этих неожиданных переживаний — словно мозг на мгновение стал чужим. Уж не Накерова ли это работа?

— Но сначала, — воскликнула она, — обед и фараонское вино. Вы его еще не пробовали?

Она светилась таким наивным энтузиазмом, словно в ее вопросе не было никакого подтекста.

— Нет, — улыбнулся он, — но не прочь попробовать. Она покраснела, и Руиз догадался, что женщина прекрасно его поняла.

Занавес в дальнем конце комнаты раздвинулся, и в комнату вошла очень юная фараонка. Она остановилась, потупив глаза и сложив руки. Аулисс заметила ее:

— А это Мераклен, моя рабыня. Она великолепная кухарка. Пока мы едим, она может, если хотите, развлечь нас традиционными песнями пустыни. Голос у нее вполне сносный.

У Руиза внезапно пересохло в горле. Если Аулисс была привлекательна, то Мераклен — просто прекрасна. Разница между ними была такая же, как между вульгарной стекляшкой и кристаллом темного опала. Зачесанные назад густые черные волосы рабыни открывали овальное лицо с высокими скулами. Кожа цвета слоновой кости и темные губы были само совершенство. Кисейное платье не скрывало изящного тела.

— Вам обед на двоих, хозяйка?

Когда Мераклен заговорила, иллюзия совершенной красоты несколько потускнела. Голос оказался гнусавым и плаксивым, и Руиз про себя отметил, что не стоит просить ее спеть. Но, может быть, она умеет танцевать, подумалось ему. От этой мысли эмиссару полегчало. Столь недвусмысленное напоминание о том, на кого он работает, несколько охладило его пыл, но не настолько, чтобы захотелось уйти. «В конце концов, чем Аулисс хуже меня?» — подумал он.

Хозяйка провела его во внутренний дворик, где они пообедали под куполом из армированного стекла, сквозь который виднелись звезды. Еда оказалась вкусной. Хотя Аулисс предупредила его, что блюда приспособлены к пангалактическим вкусам, Руиз порадовался, что путешествие на Фараон не превратится в кулинарную пытку.

Когда они закончили трапезу, девушка на несколько минут исчезла и вернулась, облаченная в наряд, который, вероятно, являлся пан галактической версией костюма одалиски из гарема какого-нибудь фараонского владыки. Обернутый вокруг бедер полупрозрачный аквамариновый шарф поднимался к талии и покрывал голубой дымкой маленькие грудки, чтобы завершиться пышным узлом на плече. Кожа у нее была очень гладкая. Скоро Аулисс продемонстрировала Руизу, что такой узел развязывается одним движением, стоит только потянуть, и он не преминул убедиться в этом.

Она отдавалась ему скорее пылко, нежели искушенно, и Руиз был совершенно очарован. После, когда они лежали, обнявшись, глядя сквозь купол на звезды и потягивая фараонское вино, девушка спросила:

— Хочешь, можно позвать Мераклен? У нее природные способности. По-моему, это часть их культуры.

На миг предложение показалось Руизу соблазнительным, но в следующую минуту нахлынуло раздражение. К тому же Аулисс может расценить проявление интереса к рабыне как разочарование ее безыскусной любовью.

— Может, в другой раз.

Девушка улыбнулась, и Руиз понял, что выбрал правильный ответ.

— В другой раз. Жалко, ты еще не облачился в свое фараонское одеяние — мы бы попросили ее сказать, насколько убедительно ты в нем выглядишь. Какая у тебя легенда? С таким ростом и фигурой нетрудно было бы сыграть и роль дворянина.

— Увы! Эта заманчивая перспектива не для меня. Проще путешествовать и собирать информацию в качестве продавца змеиного масла, а не аристократа. Хотя постель моя будет не такой мягкой, как эта.

Руиз нежно дотронулся до груди Аулисс. Она рассмеялась и притянула его к себе, чтобы на сей раз предаться наслаждению более вдумчиво.

Часом позже ему стало скучно. Аулисс почувствовала это, но вроде бы не приняла на своей счет. Не исключено, что она составляла компанию и другим агентам Лиги, чей императив оставлял своим хозяевам возможность расслабиться. Немного погодя она предложила одеться и сходить в сектор развлечений для экипажа орбитальной станции.

— Почему бы и нет? — согласился он.

Уходя, он посмотрел на Мераклен, и та дерзко ответила на его взгляд.

Развлекательный сектор начинался с широкого коридора в главном модуле станции. На орбите работали тысячи людей и негуманоидов, и с первого взгляда Руизу показалось, что для каждой группы существует отдельный бар, отмеченный лентой головывески, пропадающей, лишь завернешь за угол.

Аулисс потащила его к вывеске, на которой было написано «Маленький друг». Внутри бара было совершенно темно, если не считать голубоватого свечения головизора в углу. Вокруг него теснились столы, и с десяток людей пристально вглядывались в мерцающие образы.

— Иди сюда, — позвала Аулисс. — Посмотрим, что там такое.

Она провела его к столу, сделала знак бармеху и обменялась приветствиями с несколькими посетителями. Ясно было, что она здесь не впервые.

Бармех поставил перед ними напитки — бледное дымчатое бренди, которое порекомендовала Аулисс. Руиз смотрел на головизор. Что именно его спутница сочла таким занимательным?

Горячее солнце Фараона заливало сухой песок. Трое детей, две девочки и мальчик, были заняты какой-то сложной игрой. По-видимому, им было лет двенадцать-тринадцать — как раз на пороге зрелости.

Дети стояли на расстоянии нескольких метров друг от друга, образуя треугольник. У ног каждого была сложена кучка камней. Очевидно, в игре требовалось блефовать, угадывать и проявлять недюжинную ловкость. Маленькие фараонцы обменивались оживленными репликами, смеялись и гримасничали, потом, по какому-то неуловимому сигналу, протягивали вперед ладошки, в которых было зажато разное количество камешков. Раздавались вопли, и дети кидались к соседским кучкам. Время от времени они сталкивались, и это вызывало дополнительный взрыв веселья. Положение камеры менялось, показывая то одного, то другого игрока, но чаше всего крупным планом давалось лицо мальчика — чистые правильные черты, крепкие белые зубы и обрамленные густыми ресницами миндалевидные глаза.

«Сцена, конечно, трогательная», — подумал Руиз. Он взглянул на соседей по бару и подивился тому, с каким напряжением они наблюдали за детьми.

— Мальчик, — прошептала Аулисс — В нем все дело.

О чем это она? Руиз хотел было спросить, но тут режим показа изменился. Изображение играющих детей ушло в нижнюю часть экрана, а вверху возникла пухлая физиономия улыбающегося человечка, одетого по фараонской моде.

— Здравствуйте, здравствуйте, — произнес он. — Введите, пожалуйста, ваши ставки.

Руиз почувствовал, как застыло лицо. Аулисс радостно улыбнулась ему:

— Жаль, мальчик мне не по карману. Мне и так пришлось полгода экономить на всем, чтобы купить Мераклен. И она уже стареет — ей сейчас не то шестнадцать, не то семнадцать… Придется снова копить.

Она, видимо, уловила его неодобрение, хотя он изо всех сил старался, чтобы на лице ничего не отразилось.

— Это абсолютно законно, Руиз. Лига выделяет агентам на местах персональную квоту, они только не должны зариться на династии фокусников и на специально помеченные экземпляры. В конце концов больше оттуда нечего экспортировать. А квота является просто справедливой компенсацией издержек здешней службы. Кроме того, это добавляет комфортности нашему пребыванию здесь.

Руиз нервно кивнул:

— Наверное.

Там, где Аулисс прикасалась к нему, тело покрылось мурашками. Вокруг посетители бара вводили ставки при помощи размещенных на каждом столе клавиш. В воздухе стоял возбужденный гул.

Минутой позже прожектор высветил потного брыластого мужчину, чьи собутыльники завопили и принялись хлопать его по спине.

— Надо же, мальчик достался ему совсем дешево, — огорчилась Аулисс. Но затем к ней вернулось хорошее настроение.

— Ладно, может, мне тоже в следующий раз повезет.

— М-м, — нейтрально поинтересовался Руиз, — а дорого держать двух рабов?

Девушка смутилась:

— Честно говоря, дороговато — плата за содержание, да еще налоги на роскошь. Но если мне не удастся продать Мераклен кому-нибудь, у кого другие вкусы, я могу подвергнуть ее стиранию памяти и выпустить обратно в естественную среду. В конце концов, я не из тех, кто способен выбросить надоевшую рабыню в космос.

— Отрадно слышать, — сухо заметил Руиз. У него возникло непреодолимое желание уйти и больше никогда не видеть Аулисс Монсипор. — Э-э… я забыл кое-что объяснить технику… Извини, я выйду на минутку.

Она кивнула и рассеянно похлопала его по руке. Ее внимание вновь было приковано к головизору. На сей раз сцена, как догадался Руиз, разыгрывалась на школьном дворе. Десятки одетых в лохмотья ребятишек носились по утоптанной глине. Камера ринулась вниз, чтобы показать крупным планом маленькую девчушку с нежными чертами лица и большими фиалковыми глазами, которая серьезно беседовала с самодельной куклой.

Руиз пулей выскочил из «Маленького друга», его тошнило. Он направился прямиком в док, где стояла «Вигия», намереваясь покинуть станцию как можно скорее.

Миновав стальные двери дока, он заметил фигуру в комбинезоне механика, которая крадучись подбиралась к верхним дюзам корабля. Руиз инстинктивно отступил за колонну, внутри которой проходил водопровод, и принялся наблюдать.

Механик, невысокий худощавый паренек, быстро огляделся, потом извлек из левой дюзы контейнер, в котором, судя по болтающимся ремням и контурам на прокладке, ранее был укреплен какой-то большой и хрупкий предмет.

Тщательно культивируемая паранойя Руиза вспыхнула с новой силой. Прячась, он последовал за техником к выходу из дока. Тот остановился у дверей склада и внес контейнер туда. Руиз бесшумно шагнул за ним. Рабочий, занятый установкой своей ноши на стеллаж, не заметил его.

Руиз пинком захлопнул дверь и схватил механика за плечо. Развернувшись, он впечатал его лицом в стену, так, чтобы оглушить, но не убить. Человек упал на спину, лицо его было залито кровью. Руиз придавил ему грудь коленом и обыскал, но оружия не нашел.

— Что ты сделал? — обманчиво мягким голосом спросил он несчастного.

Механик взглянул на него сквозь кровавую маску и попытался улыбнуться. Изо рта посыпались осколки зубов.

— Сэр?

— Что ты сделал с моим кораблем?

— Техническое обслуживание, конечно.

Руиз схватил паренька за сломанный нос и резко повернул. Бедняга разинул рот, чтоб завизжать, но агент пережал ему трахею. Когда у механика уже начали закатываться глаза, мучитель ослабил хватку.

— Не шуми.

Человек кивнул, но больше не улыбался.

— Попробуем еще раз. Что ты сделал с моим кораблем? Не раскисай. Когда разберусь с тобой, я все равно слазаю в трубу и посмотрю, так что с тем же успехом можешь сам мне все рассказать. А пока поведай мне, по чьему приказу ты действовал.

— Ну, раз ты так ставишь вопрос… — ответил паренек. И умер.

Руиз еще несколько секунд постоял над трупом, глядя, как стекленеют глаза. Странно. Он, конечно, размазал этого парня по стенке, но явно не до такой степени. Смертная сеть? Но где в этом отсталом мире заговорщики найдут генша, способного выполнить подобную работу?

Руиз забрал у покойника пояс с инструментами и пошел обратно в док. В вентиляционной системе он обнаружил крохотную дырочку втом месте, где механик прожег обшивку «Вигии», чтобы перерезать кабель сенсора, ведущий к дюзам. Корабль не смог бы доложить, что в его внутренности проникали посторонние. Руиз прополз по верхним дюзам и отыскал в корпусе инжектора довольно крупный кусок монокристаллической взрывчатки, которой хватило бы, чтобы превратить «Вигию» и ее капитана в облако дрейфующих в пространстве молекул. Он очень внимательно обследовал корабль, йо не обнаружил ни мин-ловушек, ни каких-либо следов дистанционного управления бомбой. Вероятно, саботажники рассчитывали, что Руиз обязательно включит дюзы на входе в атмосферу Фараона. Простой и абсолютно беспроигрышный план непременно сработал бы, не охвати Руиза такое омерзение в зале «Маленького друга».

Руиз осторожно отделил блок взрывчатки и вылез из трубы, затем отнес бомбу на склад и положил рядом с трупом. Потом он вихрем примчался обратно к «Вигии», забрался внутрь, задраил все люки и пристегнулся, готовясь к старту.

Ожидая ответа дока на запрос открыть стартовый шлюз, он пережил несколько неприятных секунд: выпустят ли его?

Силовое поле в доке сместилось, отжимая воздух в дальний конец шлюза. Руизу показалось, что из него вытягивают внутренности. Во внешней оболочке станции открылся проем, и внутрь хлынул звездный свет.

Эмиссар откинулся на спинку кресла.

— Выноси нас отсюда, — сказал он «Вигии», и она ответила родным, ласкающим слух гудением двигателей. Сквозь раскрывающуюся стартовую щель корабль выплыл в открытый космос, и у Руиза камень с души свалился.

Он разогнался по орбите, пересек границу дня и ночи и приготовился к спуску.