"Фабрика кроликов" - читать интересную книгу автора (Кэрп Маршалл)

Глава 8

Я закрыл крышку мобильника и поманил Терри. Мне хотелось продолжить обсуждение его П.С.-теории.

П.С. вовсе не постскриптум, как вы могли подумать. П.С. расшифровывается «Продолжение следует». Эти слова появляются на экране в конце очередной серии фильма. Терри же использует их – точнее, аббревиатуру, – когда подозревает, что имеет дело с серийным убийцей и самое интересное еще впереди, однако остальным знать о его, Терри, версии совсем не обязательно.

– Итак, у нас один труп плюс модус операнди, каких нам раньше не попадалось, – начал я. – По-твоему, мы имеем дело с серийным убийцей?

– Я бы не стал отметать эту версию. Взять хотя бы флип-бук. Допустим, тебе досадил Элкинс. И в чем проблема? Просто замочи его, и дело с концом. А ведь убийца не поленился нарисовать аж пятьдесят картинок и сшить их в книжку. Спрашивается, зачем? Не многовато ли усердия для подарка совершенно посторонним детективам? Нет, он явно хотел, чтобы мы и впредь легко распознавали его почерк.

Терри открыл личное дело Элкинса.

– Убитый проживал в Западном Голливуде. Насколько я знаю, там полицейских надушу населения не больше, чем везде. Почему бы не пришить Элкинса где-нибудь поближе к дому? Зачем воровать магнитную карту, добывать мультяшный костюм, пробираться мимо охраны? Даже если охрана чисто символическая, видеокамерами по крайней мере она обеспечена. Нет, здесь попахивает ненавистью не к Элкинсу лично, а к «Ламаар энтерпрайзис».

– Думаешь, Элкинс погиб только потому, что оказался в неудачном месте и в неудачном прикиде?

– Мне эта версия нравится больше, чем версия о рогатом муже, которую отстаивает Эми, – рассмеялся Терри. – Черт возьми, да разозлись я до такой степени, чтобы удавить типа, трахающего мою жену, я бы тоже кое-что отрезал на память. Только не кроличье ухо. А Карри-то не дурак, хорошую идейку подкинул. Слишком просто все было бы, если бы убийца просто сводил с Элкинсом личные счеты. Пожалуй, «Ламаар» действительно кому-то что кость в горле.

– Не стану возражать. Хотя знаешь, раз уж мы все равно здесь, давай выясним, не имел ли кто зуб на Элкинса.

Легко сказать «выясним». Битых три часа мы опрашивали всех, кто, предположительно, общался с Элкинсом, и выяснили одно: никто с ним толком не общался. Из уважения к корпоративной паранойе, которой страдала Эми, мы сообщали сотрудникам парка лишь о факте убийства, не уточняя, что Элкинс погиб при исполнении, в униформе.

Больше всего толку оказалось от Норин Стубьяк, наблюдателе Элкинса. Карри поведал нам, что в обязанности наблюдателей входит повсюду следовать за персонажами.

– На всякий случай, – сказал Карри, но не объяснил, на какой именно. – Наблюдатели не уполномочены ни на какие действия, кроме одного – вызвать охрану, если персонаж нуждается в помощи. Пару месяцев назад мне пришлось уволить наблюдателя, который обработал из перцового баллончика группу подростков, напавших на Инспектора Пудинга.

– Я бы на вашем месте снабдил Инспектора Пудинга хорошей пушкой. Пусть бы научил маленьких ублюдков уважать полицейских, хотя бы и мультяшных, – съязвил Терри.

– Не искушайте меня, – рассмеялся Карри. – Хочу предупредить: наблюдатели – это вам не профессиональные телохранители. Задача наблюдателя – вовремя прокукарекать, а платят им ровно столько, чтоб не склеить ласты. Не возлагайте на Норин особых надежд.

Карри проявил нездешний такт. Ай-кью у Норин оказался как у гаечного ключа, личных же качеств не обнаружилось вовсе. Услышав «Эдди Элкинс убит», она с минуту изображала напряженную работу мысли, а затем спросила: «Так он, типа, умер?» Терри объяснил ей, что означает слово «убит», и в дальнейшем старался использовать только односложные слова. Минут через пять он вытянул из Норин все, что мог, – то есть практически ничего.

– Эдди был хороший человек. Он меня уважал. Мне будет его не хватать, – молвила Норин и ушла, всхлипывая.

Во время ее опроса Терри не написал ни слова. Когда мы остались одни, он вырвал из блокнота чистый лист и вручил его мне со словами:

– Вот, подшей в дело под грифом «Никаких зацепок». Кроме Норин, никто не проникся безвременной кончиной Элкинса. «Он вроде был неплохой парень, но себе на уме. И держался особняком», – почти слово в слово повторяли опрашиваемые.

В полдень Карри пригласил нас преломить хлеб в обеденном зале для менеджеров высшего звена. Мы с Терри хотели обсудить первые впечатления в обстановке более интимной и менее управляемой, чтобы не пришлось прибегать к кодированию. Эми и Карри оставили нам свои домашние и мобильные телефоны, биперы, пейджеры, девичьи фамилии матерей и взяли с нас обещание держать их в курсе. Мы вышли из здания, имея личное дело Элкинса на руках и полный вакуум в головах.