"Обещание экстаза" - читать интересную книгу автора (О`Бэньон Констанс)

Глава 6

Дэн подкатил к особняку Эллис Андерсон и выпрыгнул из коляски. Дом Матушки не отличался изысканностью архитектуры, но казался уютным и приветливым; к тому же он был окружен множеством клумб с яркими цветами.

Эллис вынимала из печи яблочный пирог, когда услышала, что у крыльца остановилась коляска. И почти тотчас же раздался голос Дэна – он разговаривал с Лупе, молодой мексиканкой, помогавшей Эллис по хозяйству. Матушка невольно улыбнулась – она знала, что доктор весьма неравнодушен к яблочному пирогу. Дэн остановился у порога кухни и сразу же увидел свежеиспеченный пирог. Перехватив его взгляд, старушка снова улыбнулась:

– Ты всегда появлялся у меня вовремя. Даже когда был маленьким мальчиком.

– А вы, Матушка, всегда знали, как мне угодить.

– Присаживайся, Дэн, – сказала Эллис. – Скажи, что привело тебя сюда? Надеюсь, никто не захворал…

– Нет, все здоровы. Я заезжал к Маргарет Деннисон. У них снова родилась дочь.

– Девочка? А они так мечтают о мальчике… Как здоровье Маргарет?

– У нее все в порядке. Бедняжка намучилась, но скоро поправится.

– Завтра утром зайду к ней. Может, она нуждается в помощи, – пробормотала Матушка.

Доктор с улыбкой поглядывал на пожилую женщину. Ее лицо, словно озаренное каким-то внутренним светом, казалось прекрасным. «В молодости она, наверное, была очень красивой», – думал Дэн, любуясь васильковыми глазами старушки. Тут он наконец-то вспомнил о цели своего визита и проговорил:

– Знаете, Матушка, на днях я беседовал с одной юной особой… Она утверждала, что приходится вам внучкой.

– Внучкой?.. – переспросила Эллис, и Дэн заметил, что она побледнела.

– Да, с мисс Фарради. Она сейчас у Дельгадо. – И Дэн рассказал о своей встрече с Викторией и Бодайном.

Внимательно выслушав рассказ доктора, Эллис пробормотала:

– Все это очень странно… Скажи, ты уверен, что Бодайн поправится?

– Да, уверен. Более того, я считаю, что он вполне сможет выдержать дорогу, если вам будет угодно перевезти его сегодня к себе. Нужно только устроить для него мягкую постель в фургоне и ехать помедленнее. Кстати, кто этот Бодайн?

– Он был мне как сын, – со вздохом ответила Матушка. – И я счастлива, что он наконец-то вернулся… Ах, неужели это действительно Виктория? Неужели я увижу мою дорогую внучку? Я почти ничего о ней не знаю. Последнее письмо от ее отца я получила после смерти Мэри Элизабет. Моя дочь умерла при родах. Он сообщил о ее смерти и о появлении на свет внучки. Я писала ему много раз, но не получала ответа. – Эллис снова вздохнула. – Дэн, расскажи мне о ней. Какая она?

Немного помедлив, доктор проговорил:

– Видите ли, было уже довольно поздно, а освещение в хижине Дельгадо очень тусклое. К тому же я не очень-то ее разглядывал – ведь мне нужно было заниматься пациентом. Но уверяю вас, это действительно ваша внучка. – Дэн обнял старушку за плечи и поцеловал в морщинистую щеку.

– Я должна немедленно за ней отправиться! – воскликнула Матушка. – Лупе, иди сюда! – прокричала она. – Лупе, скажи старому Неду, чтобы подготовил фургон. И еще… Возьми в помощники кого-нибудь из мужчин, поднимитесь в одну из спален и спустите вниз матрас. Нужно устроить в фургоне постель для больного.

Дэн снова улыбнулся – ему вдруг показалось, что Матушка помолодела лет на десять. Уже возвращаясь в город, он вспомнил, что так и не отведал яблочного пирога.

За те два дня, что Виктория провела в хижине Дельгадо, она успела подружиться с хозяевами, и ей очень нравилось возиться с пухленьким ангелоподобным малышом Роберто. Бодайн же быстро поправлялся, и девушке становилось все труднее удерживать его в постели; он утверждал, что доктор по какой-то причине не смог заехать к Эллис Андерсон – иначе та, узнав о приезде внучки, уже появилась бы в хижине мексиканцев.

…Проснувшись довольно поздно – начинался третий день ее пребывания у Дельгадо, – Виктория обнаружила, что Консуэло постирала и погладила ее голубое платье. Девушка оделась и тщательно причесалась – ей хотелось произвести на бабушку благоприятное впечатление, если та все же появится. Затем она отправилась в стойло, чтобы проведать Бунтаря.

Возвращаясь к хижине, Виктория увидела стоявший у крыльца фургон. «Неужели бабушка?» – подумала она и тотчас же замедлила шаг – почему-то ей вдруг стало страшно. Поравнявшись с фургоном, Виктория увидела на месте возницы пожилого мужчину; он ей кивнул, но не улыбнулся.

Открыв дверь, Виктория вошла в хижину и тут же увидела маленькую седоволосую старушку в платье из набивного ситца. Какое-то время они молча разглядывали друг друга. Мануэль и Консуэло незаметно выскользнули из комнаты, чтобы не смущать гостей. Внезапно старушка улыбнулась и заключила девушку в объятия.

– О, мое милое дитя, ты так похожа на свою мать, – сказала она. – Да-да, просто невероятное сходство… Сначала я даже подумала, что Господь вернул мне дочь.

Виктория с облегчением вздохнула и обняла старушку. Обе прослезились, но нисколько своих слез не стыдились. Наконец Эллис чуть отстранилась и проговорила:

– Я так рада, моя дорогая, я счастлива…

– Бабушка, а я очень боялась, что ты не захочешь меня видеть.

– Не захочу тебя видеть, дитя? Да я мечтала об этом. И вот теперь моя мечта сбылась.

– О, бабушка!.. – воскликнула Виктория. – Ты именно такая, какой тебя описывал Бодайн, и даже еще лучше.

– Как приятно, дорогая, когда тебя называют бабушкой. – Старушка снова улыбнулась. – Знаешь, здесь все называют меня Матушкой, но для тебя я бабушка. О, Виктория, это самый счастливый день в моей жизни. А теперь проводи меня к Бодайну. Я не видела его целую вечность.

Виктория проводила бабушку в спальню. Бодайн сидел на кровати со скрещенными на груди руками.

– Ты постарел, – сказала Матушка, усаживаясь табурет.

– А ты нет, – ответил великан.

– Это неправда, ты же знаешь, – с улыбкой проговорила старушка.

– Я не стал бы тебе лгать, – возразил Бодайн.

– До сих пор ты действительно никогда мне не лгал. – Матушка внимательно посмотрела на него, потом, поднявшись на ноги, добавила: – Я приехала, чтобы забрать вас домой.

Бодайну устроили в фургоне постель. Он начал возражать – заявил, что не желает ехать, как старик на смертном одре. Но Эллис Андерсон, строго взглянув на него, проговорила:

– Ты сделаешь все так, как я скажу. Более того, дома ты будешь соблюдать постельный режим еще целую неделю.

Бодайн молча кивнул и улегся на матрас.

Повернувшись к Мануэлю Дельгадо, Эллис Андерсон сказала:

– Я хочу отблагодарить вас за гостеприимство, оказанное моей внучке и Бодайну. – Она вытащила кошелек.

– Нет, сеньора, мы не возьмем денег, – заявил гордый мексиканец. – Нам было приятно принимать у себя сеньориту Викторию и сеньора Бодайна.

Матушка поняла, что обидела хозяев, и протянула Мануэлю руку.

– Я вам обоим очень благодарна, – сказала она.

Виктория взяла на руки Роберто и чмокнула его в смуглую щечку. Потом подошла к Консуэло и, передав ей ребенка, крепко обняла женщину. Повернувшись к Мануэлю, девушка пожала ему руку и проговорила:

– Спасибо за вашу доброту. Вы мои первые друзья в Техасе. Если не возражаете, я буду иногда к вам наведываться.

– Вы окажете честь нашему скромному дому, – вежливо ответил Мануэль.

Эллис Андерсон с улыбкой наблюдала за внучкой; она видела перед собой не избалованную богачку, а прелестную и отзывчивую девушку с добрым сердцем.

Минуту спустя фургон тронулся с места. Сзади, привязанный к фургону, следовал Бунтарь. Виктория с улыбкой поглядывала на бабушку. Было очевидно, что старушка ей рада, и, следовательно, их с Бодайном путешествие завершилось вполне благополучно.

Когда они прибыли на ранчо, Эллис уложила внучку отдыхать, а затем уединилась с Бодайном. И тот поведал ей обо всех злоключениях девушки. Когда же Бодайн наконец закончил рассказ, старушка утерла слезы и сказала:

– Ты даже не представляешь, что значит для меня ее присутствие. Она так похожа на Мэри Элизабет…

– Только внешне, – заметил Бодайн. – Характером она в свою бабушку.

– Как ты думаешь, янки ее здесь не выследят? – Эллис с беспокойством взглянула на Бодайна.

– Едва ли, – ответил тот. – Только О’Брайены знают, куда мы направились. Но я им полностью доверяю.

– И все же надо проявлять осторожность, – проговорила старушка. – О, Бодайн, я так рада, что ты вернулся. Я допустила ошибку, когда позволила тебе уехать в Джорджию вместе с Мэри Элизабет. В результате твоя собственная жизнь не сложилась. Сначала ты присматривал за моей дочерью, а потом – за внучкой.

– Я ни о чем не жалею, Эллис. И на жизнь не жалуюсь.

– Что ж, поправляйся побыстрее. Мне нужен помощник на ранчо.

– А я уж думал, что ты об этом не вспомнишь, – улыбнулся Бодайн.

– Полагаю, ты должен занять достойное место в нашей семье, – продолжала Матушка.

– Ты о чем? – удивился Бодайн.

– Я считаю, что тебе следует принять имя своего отца.

Бодайн с сомнением покачал головой:

– Когда-то это было для меня очень важно, но теперь я об этом не думаю.

– Напрасно, – пробормотала Эллис. – Да, Бодайн, я допустила ошибку. Конечно же, мне не следовало отпускать тебя с Мэри Элизабет. Если бы ты остался здесь, то забыл бы о ней и завел собственную семью.

– У меня нет имени, чтобы передать его детям.

– Если бы я настояла, твой отец официально признал бы тебя своим сыном.

– Не вини себя ни в чем, Эллис. Ты прекрасно ко мне относилась. Ты взяла меня в свой дом и заботилась обо мне как о собственном сыне. Не всякая женщина сделала бы это для внебрачного ребенка своего мужа.

– Возможно, мне не следовало брать тебя к себе. Но я ведь не ожидала, что вы с Мэри Элизабет полюбите друг друга.

– Не стоит ворошить прошлое. – В глазах Бодайна промелькнула боль. – Мы не в силах что-либо изменить. И я не уверен, что хотел бы что-то менять. Видишь ли, у меня есть дочь Мэри Элизабет. И она любит меня как отца.

– Да, верно, – кивнула Эллис. – За годы преданности ты получил эту маленькую награду.

– Не согласен, – возразил Бодайн. – Для меня это величайшая награда.

– Что ж, тебе пора отдохнуть, – проговорила Матушка. – Добро пожаловать домой. Я очень по тебе скучала. – Старушка поднялась, подошла к лампе и погасила ее.

…Лежа в темноте, Бодайн вспоминал прошлое. Ему было десять лет, когда умерла его мать. После ее смерти мальчика взяла к себе тетка. Но у нее было много детей, и еще один рот оказался ей в тягость. Однажды она выпроводила племянника к Андерсонам, заявив, что настал их черед позаботиться о мальчике.

Бодайна искупали, дали ему новую одежду и разместили в одной из комнат наверху. Эллис относилась к мальчику очень хорошо, а вот ее муж Роберт, казалось, не замечал его.

Вскоре после этого умер малолетний сын Андерсонов, и в доме поселилась печаль. Хозяйская дочь Мэри Элизабет все больше привязывалась к Бодайну и бегала за ним повсюду как собачонка. Мальчик взрослел и начал помогать на ранчо наемным работникам. Когда Бодайну исполнилось двадцать, Роберт Андерсон погиб на войне с Мексикой. Мэри Элизабет прибежала к нему в слезах и рассказала о постигшем их несчастье.

– О, Бодайн, папу убили, – всхлипывала она.

Он обнял девушку, пытаясь ее утешить. Бодайн не помнил, как это произошло, но случилось так, что он поцеловал Мэри Элизабет. Она тут же прижалась к нему всем телом, и юноша вдруг понял, что любит ее; она же давно его любила.

Они решили пожениться, но пока не стали посвящать в свои планы мать Мэри Элизабет – женщина оплакивала мужа. Однако Бодайн не умел скрывать свои чувства, и Эллис не на шутку встревожилась. Как-то раз она пригласила детей к себе в комнату и проговорила:

– Мне кажется, вы хотите что-то рассказать, не так ли?

Бодайн промолчал, но Мэри Элизабет взяла его за руку и с улыбкой сказала:

– Мама, мы любим друг друга и решили пожениться.

Лицо Эллис покрылось мертвенной бледностью.

– Значит, все зашло так далеко?.. – пробормотала она, опускаясь в кресло.

– Я понимаю, что не очень-то подхожу для Мэри Элизабет, – сказал Бодайн. – Но я буду трудиться и стану хорошим мужем.

Эллис разрыдалась.

– О, мои дорогие дети, что я с вами сделала?! – убивалась она. – Как я могла не видеть того, что происходит? Как я могла?..

– Не плачь, мама, – проговорила Мэри Элизабет. – Ведь мы любим друг друга.

Эллис Андерсон подняла голову и воскликнула:

– Дети, вы не можете пожениться! Вы брат и сестра.

Вспоминая эти мгновения, Бодайн и сейчас испытывал боль – казалось, все случилось только вчера. Он тогда выбежал из дома, оседлал лошадь и ускакал.

Целый год юноша провел вдали от дорогих ему людей. На западе Техаса он нашел работу на одном из многочисленных ранчо. Однажды ему принесли письмо. В письме было всего две строчки: «Возвращайся. Мы по тебе скучаем».

В тот же день Бодайн собрал свои пожитки и отправился домой. Он по-прежнему любил Мэри Элизабет, но заставлял себя скрывать это от окружающих. А вот девушка относилась к нему уже иначе: теперь она любила Бодайна как брата.

Когда Мэри Элизабет вышла замуж за Джона Фарради, Бодайну пришлось отправиться вместе с ней – она со слезами умоляла его поехать. Джон Фарради, желая угодить молодой жене, также настоятельно просил молодого человека сопровождать их в Джорджию.

Со временем Джон и Бодайн стали друзьями. Когда же Мэри Элизабет умерла от родов, Бодайн полюбил ее дочь как свою собственную – ведь эта девочка вполне могла бы быть его дочерью, если бы жизнь сложилась иначе.

Уже засыпая, Бодайн подумал: «Слишком поздно для меня давать ей свое имя. Да, слишком поздно».