"Приказано умереть" - читать интересную книгу автора (Колычев Владимир)Глава пятнадцатаяВячеслав уже третьи сутки находился в Ялте. Снял квартиру, поселил в ней группу. Решил проблему с автотранспортом – Родик угнал в Симферополе раздолбанный тарантас, некогда называвшийся «Ладой» «шестой» модели. Расчет простой – кто такую клячу искать будет? Но на всякий случай Родик и Мика поработали с тачкой – перекрасили ее, отрегулировали движок, укрепили ходовую. Словом, сделали из нее конфетку – не шоколадную, но карамельку точно. От серьезной погони на ней вряд ли уйдешь, но по городу кататься можно. И за санаторием «Ялта» наблюдать из нее удобно. От санатория до моря триста метров. Трудно было предположить, что жертва рискнет купаться в холодной ноябрьской воде. Но в любом случае отслеживать его маршруты нужно. Капитан Крушилин вышел из ворот санатория в первый же день, как только киллер Дутлов выставил засаду. Но направился он не к морю… Машину ловит. Такси ему нужно… – Давай! – поторопил Вячеслав Родика. Они в машине вдвоем, сзади два места свободных. Если взять Крушилина в качестве пассажира, то все проблемы будут решены разом. Грохнут его прямо в машине и вывезут за город… Но, увы, Родика опередили. С ходу остановилась какая-то левая «девятка». Капитан сел в машину. Слегка раздосадованный Вячеслав велел водителю ехать за ним. А приехал капитан в городской отдел внутренних дел. Менты, тачки с мигалками. А у Родика нет паспорта на машину… Но здесь главное – не суетиться. Крушилин появился через час. Потерянный какой-то. Видно, проблемы… Знал бы он, какие проблемы его вскоре ждут. Вячеслав уже готов принять его на борт своей машины. И сидит он уже не спереди, а сзади. Сядет капитан на переднее сиденье, и все. Удавку на шею, и все дела. Чего уж тут мудрствовать лукаво. Но что это? Родика снова опережают. Жертва даже руки не поднимала, чтобы остановить тачку, а возле уже останавливается машина, да какая – новенький серебристый джип «Тойота». Капитан жмется, в поданную карету садиться не решается. Но все же садится… – Давай за джипом, глянем, куда терпилу в этот раз занесет, – косо глянул на Родика Вячеслав. Как будто он во всем виноват. Ну не везет им сегодня. Что ж, повезет завтра. Еще не вечер, и далеко еще не все потеряно… Марат находился в подавленном настроении. Вчера вечером зашел за Машей домой, но вместо нее застал там ее мать. Женщина вся в слезах… Оказывается, нет больше Маши, убили ее. Кроме родителей Маши, в доме находились оперативники из местного РОВД. Они ухватились за Марата, выяснили его личность. И выписали повестку на завтра в ГУВД. Накануне вечером Марат встречался с Машей. Они гуляли по городу, немного посидели в баре. Разговор не клеился. Марат спрашивал, где она пропадала последние три дня, она отвечала, что у бабушки. Правду она говорить не хотела… Она захотела домой, он ее проводил. В районе одиннадцати он был в санатории, а в номере новый сосед. Капитан-лейтенант с Севастопольской базы. С ним какой-то друг. Марат стал третьим. Сначала пили водку, затем решили расписать «пулю». Игра так затянула, что по люлям преферансисты разошлись лишь утром. Оперативники расспрашивали его об отношениях с Машей. И еще выясняли боевое прошлое. Марат ясно осознавал, куда они клонят. Машу-то убил профессионал… Но у него было алиби. В тот момент, когда Маше был нанесен роковой удар, Марат играл в карты, и это могли подтвердить сразу два свидетеля. Оперативники не прочь были свалить вину на него. Но не вышло. Пришлось отпускать Марата с миром. А на улице к нему подъехала знакомая машина. Снова Олеся… Марат в машину садиться не хотел. Мотнул головой. Олеся же пожала плечами и устремила свой взгляд на дорогу. Сейчас уедет… И тут Марат спохватился. Ведь ему было о чем поговорить с этой бестией. И он должен был сделать это. Он взялся за ручку двери, забрался в машину. – Сейчас ты скажешь, что увидела меня случайно, – вместо приветствия предположил он. Он хорошо помнил, на какой ноте он с ней расстался. Олеся ударила его, а он ударил ее. Не по-джентльменски, конечно, вышло. Но это была рефлекторная реакция на опасность. Уж очень грамотно выводила она руку на свой удар. Выводила, но не довела… – Не скажу, – покачала головой Олеся. – Я ехала в уголовный розыск. Увидела тебя и передумала… – Что «передумала»? – Про тебя рассказывать передумала… Ведь это ты Машу зарезал? – Я?! Ты чокнутая!.. – возмущению Марата не было предела. – Я не чокнутая, – криво усмехнулась Олеся. – Я сообразительная… – Сообразительная. Соображаешь, как сваливать вину с больной головы на здоровую… – Зачем ты это говоришь? Слова сейчас не имеют значения. Я же не глупая, чтобы рассчитывать на твое признание. Конечно же, ты начнешь искать отговорки… – Отговорки… Как ты лихо все завернула… Отговорки ты искать должна… Ты Машу на иглу посадила? – Это неправда. – Ну конечно, неправда. Разве же ты признаешься… – Признаюсь… Да, это из-за меня Маша села на иглу. – Ну вот видишь… – Но моей прямой вины здесь нет. Я просто не уследила за ней, позволила втянуться в гиблое дело… – Да уж, дело в самом деле гиблое. Сначала игла в руку, затем нож в сердце… – К убийству я не имею никакого отношения… Олеся спохватилась, удивленно посмотрела на Марата. – А ты не знаешь, что это я перед тобой оправдываюсь? – Действительно, чего это я должен перед тобой оправдываться?.. Кстати, у меня алиби есть. А у тебя? – Какое алиби? – В момент убийства я играл в карты в своем номере. Есть два свидетеля… – Не всем свидетелям можно верить. – Моим можно… Ты так и не ответила, есть у тебя алиби или нет? – А ты что, прокурор? – Нет, я офицер спецназа… – Ты офицер спецназа. А Машу, между прочим, убил профессионал… – Ну, насколько мне известно, ты тоже не пальцем делана. «Кобру» ты неплохо изобразила. Если ты и ножом так же владеешь… – Ножом я пользоваться умею. В особенности на кухне… – Может, ты скажешь, куда мы едем? – Ко мне домой. – Зачем? – Отвезу тебя домой, трахну топориком по темечку и закопаю в саду. Или гирю на шею – да в море… – А не надорвешься к морю меня тащить? – усмехнулся Марат. – Не надорвусь. Я возле самого моря живу… – Странно, мне почему-то так не кажется. Машина шла вверх от моря по улице Кирова к Южнобережному шоссе. – А то ты не знаешь, где я живу? – проницательно глянула на него Олеся. – Ну нет… – Может, ты скажешь мне, куда я тебя сейчас везу? – Не знаю. – Не ври. Маша видела, как ты следил за нами. – Следил за вами?.. – Да, ты всю ночь провел в засаде возле моего дома. Ты же разведчик, тебе не привыкать… Может, расскажешь мне, чем мы с Машей ночью занимались? – Откуда мне знать, чем вы занимались ночью… Ты меня с кем-то путаешь. – Ты хочешь сказать, что ты не звонил мне, не обзывал меня сукой… – Честно сказать? Так и хочется сукой тебя обозвать. Только вот воспитание не позволяет… Как я мог тебе звонить, если я не знаю номера твоего телефона? – Что-то мудришь ты, парень. Что-то мудришь… – в глубь себя сказала Олеся и замолчала. И Марат молчал. Устал он от разговора с этой ненормальной… Куда-то она его везет. По Южнобережному шоссе через весь город… Знакомый автовокзал, знакомая улица Московская вниз к морвокзалу… Они оба молчали. И не переглядывались между собой. Но друг на друга смотрели – боковым зрением. Марат опасался ее, она опасалась его… Интуиция подсказывала Марату – Олеся не виновата в гибели Маши. А если и есть за ней вина, то косвенная. Но разум и логика настаивали на другой версии. Олеся вовсе не простая мисс. Красивая, эффектная. Внешне женственная, а изнутри мужественная. О восточных единоборствах знает не понаслышке. Ножом владеет не только на кухне… А может, и стрелять еще умеет… И не только стрелять… Что означает ее вопрос – чем она занималась ночью с Машей?.. Маша говорила, что в ее жизни есть два человека – Олег и Олеся. С одним у нее мог быть роман, другая держала ее на игле… А может, наоборот. Один принуждал ее к наркотикам, а другая… – Олеся, ты лесбиянка? Марат нарочно спросил прямо в лоб. Неожиданность и резкость вопроса произвели оглушающий эффект. Олеся встрепенулась, как будто на нее вылили ушат ледяной воды. Но тут же взяла себя в руки. – Я не лесбиянка, чтоб ты знал… Просто бывают в жизни моменты… Я знаю, ты считаешь любовь между женщинами большим извращением… – Значит, что-то у вас все-таки было? – Только не надо делать вид, как будто ты только сейчас узнал об этом «что-то»… – Да, наверное, я плохой разведчик… В самом деле нужно было устроить за Машей слежку… – А ты этого не сделал? – Нет. Олеся лишь пожала плечами и снова погрузилась в себя. Снова перешла на автопилот. Очнулась, когда машина остановилась у ворот не самого большого, но очень симпатичного частного дома. – А тебя-то я зачем сюда привезла? Она спросила у самой себя, а ответил ей Марат. – Чтобы трахнуть меня. – Что?! – возмутилась она. – Чтобы трахнуть меня топориком по темечку и утопить в море, – уточнил он. – А-а, ну да… – Топориком по темечку. А рука не дрогнет? – Заходи в гости, узнаешь. – И зайду. Обостренное чутье на опасность не подавало сигнала тревоги. Но все равно не стоило соваться в дом к этой бестии. Кто ее знает, что у нее на уме. Может, в самом деле трахнет топориком по голове… Но Марат не робкого десятка. К тому же разговор с Олесей не закончен. Он так и не выяснил, кто убил Машу. А без Олеси ключ к разгадке не найти. – Ну что ж, я тебя предупредила, – хищно усмехнулась она. И заехала на машине сначала во двор, а затем и в гараж, откуда они прошли в дом. Просторный холл с выходом на кухню и лестницей на второй этаж, кожаная мебель, большой телевизор. Она показала на кресло. Марат сел. – Выпьешь? – спросила она. – Извини, собаку не прихватил. – Зачем собаку? – А яды на собаках обычно пробуют. – Боишься, что я тебя отравлю. – Опасаюсь. – И правильно делаешь. Я на тебя очень зла… Все-таки ты убил Машу, больше некому. – А кто такой Олег? – Олег?! Почему ты о нем спросил? – Я его не знаю. Но знаю, что Маша была с ним в каких-то отношениях… – Была… Ты думаешь, он мог убить? – Не знаю. Я знаю только одно – Машу я не убивал… Олеся снова ушла. Тело-то оставалось в комнате. А мыслями она где-то далеко-далеко. Наконец она вернулась. – Может, все-таки выпьем?.. Не бойся, не отравлю… Из одной бутылки пить будем… Сегодня у меня коньяк… – А что вчера было? – Вчера было виски… Да, спиваюсь тут понемногу… Сначала Кирилл погиб, теперь вот Маша… Любила их. И люблю… Кирилл утонул, Машу – ножом в сердце… Говорят, что Кириллу помогли утонуть… – Когда это случилось? – Еще в сентябре. А что? – А то, что в сентябре меня здесь еще не было… – Не было… – отрешенно кивнула Олеся. – Никого не было… И снова она ушла в себя. Но вот вернулась. Поднялась, быстрым шагом сходила на кухню, вернулась. В одной руке бутылка армянского коньяка, в другой два бокала. – Можешь осмотреть целостность пломб, – сказала она. – Каких пломб? – Ну не моих же… Мою пломбу уже давно сорвали, даже не помню когда… И с души тоже сорвали… Да ты не загружайся, нормально все, – вымученно улыбнулась она. И сама откупорила бутылку. Наполнила бокалы. Один подала Марату. И сама же предложила: – Хочешь, давай поменяемся? – Давай. Он взял у нее бокал, поставил его на столик рядом со своим и давай крутить их, как наперстки на фанерном листе. – И как это называется? – насмешливо спросила она. – Коньяк армянский?.. Так и назовем – армянская коньячная рулетка… – В каком-то из бокалов отравленный коньяк, так?.. Так вот, боюсь тебя огорчить, отравы здесь нет… Отрава в каждом из нас… Она взяла бокал, выпила – подала пример. И Марат не заставил себя долго ждать. Как-то так получилось, что за первым «дринком» последовал второй, третий… Нет, Марат не опьянел, но в Олесе врага уже не видел. И она смотрела на него без претензии. Она просто молча напивалась. Так может напиваться человек, который хочет утопить на дне бутылки свою тоску. – Мы с Машей обычно на кухне пили… – сказала она. – Там у меня бар по всем правилам… Знаешь, мне сейчас кажется, что Маша там сидит, ждет меня… Так и до глюков недалеко, подумал Марат. А она, похоже, прочла его мысли. – Ты не думай, я с ума не схожу… Это всего лишь коньяк… – А было и еще что-то, – догадался он. – Было. Дурь была. Гашиш, кокаин… После того, как Кирилл погиб, волком выть хотела. А тут Маша. И Олег вслед за ней появился. А у него наркотики. Ну и понеслось… Я-то дура и не подумала, что Машка может влететь. А она влетела… Потом сама к Олегу ходила. Втайне от меня. Нюхнуть хотела, а он ее уколол… Поняла девчонка, что погибает. За тебя вот ухватилась… Ты с ней спал? – Нет, – покачал головой Марат. Его признание соответствовало истине. Не спал он с Машей. В принципе все шло к постели. Шло, шло, но не дошло… Да и не важно это, был у них секс или нет. – Ну а если бы и спал… – пьяно махнула рукой Олеся. – Пустое… Нет Машки. И Кирилла нет… А Олег есть… Знаешь что, а давай на кухню переметнемся, там посидим. Там еще после Маши тепло осталось… Только они перебрались на кухню, только Марат умостился на барном стуле, как в прихожей выдал соловьиную трель электрический звонок. – Кого там принесло… Ты оставайся здесь, а я сейчас… Олеся вышла из комнаты, но и Марат на месте не остался. Первым делом он метнулся к окну, но через него можно было увидеть только море, а не передний двор. И кто пожаловал к Олесе в гости, неизвестно. А кто-то пожаловал. Марат услышал доносящиеся из прихожей голоса. Затем они переместились в холл. Он и сам туда переместился. И стал полной неожиданностью для гостя. Гостя он узнал сразу. Господин Цыганчук собственной персоной… Бравурный, слащавый, одет как денди лондонский. Совсем не похож на того наемника, которого он брал в плен. И с тем киллером, который убил Антонину, тоже мало сходства. Но никаких сомнений в том, что перед ним стоит тот самый Цыганчук. Или, вернее, человек, скрывавшийся за этой фамилией… Цыганчук тоже узнал его. Стоит, смотрит на него как баран на новые ворота, не знает, что сказать. Потрясенно перевел взгляд на Олесю. Та тоже ничего не сказала. Но она поняла его без слов. – Сама не знала, что так получится… – А получилось… – наконец выдавил из себя Цыганчук. – Получилось. Только не знаю что… – А я знаю. Надо решать вопрос прямо сейчас… Киллер больше не тормозил. Довольно быстро сунул руку под полу плаща, вытащил пистолет… Марат мог бы его опередить. Но у него не было оружия, чтобы его выхватывать… Расстояние до киллера было метров пять-шесть, да еще диван между ними. При всем желании до Цыганчука не дотянуться. Разве что за диван спрятаться. Но с таким же успехом курица может спрятаться от лисы в норе у волка… Да и не хотел Марат выглядеть перед смертью испуганной курицей. – Ну что, капитан, свиделись? – глумливо осклабился киллер. – Перед Суходолом выслуживаешься? – презрительно усмехнулся Марат. – А что поделаешь? Всех ты достал. И его, и меня… Олеся, ну что, этот козел у нас в руках. Гасить надо. – А косточки куда? – А гирю на шею, и в море… – Да, я тоже так думала… Только я без тебя его хотела сделать… И в руках у Олеси тоже пистолет. И он тоже направлен на Марата. Хороша парочка, гусь да гагарочка… А сам он курица. Как тот кур в ощип попал. А ведь знал, что ничего хорошего в этом доме его не ждет. И надо было совать сюда свой нос… Сунулся сюда носом, а вынесут вперед ногами… – Ну а получилось, что со мной, – скалился Цыганчук. – Ну что, давай, вали его… Или я сам его приговорю. Руки так и чешутся… – А ты откуда его знаешь? – Да в Чечне как-то встречались… Счеты у нас личные… – Понятно. – Ну, чего ты ждешь? – Уже не жду… – покачала головой Олеся. И неожиданно для всех костяшками пальцев левой руки ударила киллера в висок. Цыганчук крякнул, закатил глаза и без чувств растянулся на полу. Олеся сработала профессионально. Мало того, что удар исполнила мастерски, так еще и «ствол» от Марата не отвела. Как держала его на прицеле, так и продолжала держать. Только еще и на Цыганчука посматривает. Но тот, похоже, конкретно в отрубе… – Считай, что тебе повезло, капитан, – усмехнулась она. – В чем? – В том, что будешь жить… Хотя в этом я не очень уверена… Она попятилась к шкафу, на ощупь взялась за ручку ящичка, открыла его. Достала кругляш скотча, бросила его Марату. – Перевяжи раненого… Да покрепче… Понятное дело, что об оказании первой помощи речи и не шло. Марат должен был связать пока что бесчувственного Цыганчука. Олеся наблюдала за ним с безопасного для себя расстояния. Так что рыпаться бесполезно. Марат почему-то не сомневался в том, что стреляет Олеся отменно… Он связал скотчем Цыганчука. Хотел бросить скотч ей обратно, но она мотнула головой. – Теперь садись в кресло. Свою правую руку приклеиваешь к правой ноге… Времени у тебя немного, всего десять секунд. Время пошло… Глаза у нее необыкновенно холодные. Снежная королева, и та отдыхает… Чувствовалось, что эта мисс нажмет на спусковой крючок без зазрения совести. Пришлось исполнять ее требование. Марат примотал свою руку к голени своей же ноги. Схалтурить под бдительным оком Олеси не удалось. Эта процедура значительно ограничила его свободу. Но все равно – близко к нему лучше не подходить. Прыгнуть он не сможет, но ужалить запросто. Олеся это понимала, поэтому держалась от него на расстоянии. – Откуда ты его знаешь? – кивком головы показала она на Цыганчука. – В Чечне виделись, – не стал скрывать Марат. – Я его в плен брал… – Понятно… А тебе, Фадей, понятно? – ядовито спросила она. Цыганчук уже пришел в себя. Смотрит на мир недоуменными глазами. – Понятно, – кивнул он. – Понятно, что шифер у тебя течет… Машу грохнул он, а наезжаешь ты на меня… – Он Машу грохнул?.. Да нет, друг мой, у него алиби. – Откуда ты знаешь? – А в ментовке подсказали… Марат знал, что про ментов она соврала. Но у него и в мыслях не было опровергать ее. – Врут менты. – А твоя хозяйка тоже врет? Хозяйка дома, который ты снимаешь… Когда ты должен был в Ялту приехать? Девятого октября?.. Так вот, дорогой мой, ты был здесь еще в сентябре… – Гонит она, – мотнул головой Фадей. – В сентябре она Мирону хату сдавала, а не мне. Я еще в Москве был… – Да, дружки твои в Ялту подались, а ты в Москве остался. Делов натворили вместе, а уехали порознь. Кто тебе поверит, урод? Олеся смотрела на киллера так, что самому Марату стало слегка не по себе. Не хотел бы он попасть под этот морозный взгляд. – Из Москвы ты уехал не навсегда, – продолжала она. – Собирался вернуться. Вместе со мной. Но ты знал, что я привязана к своему дому. А тебе нужно было сорвать меня с места, для этого ты должен был выбить меня из колеи… Я знаю, что у тебя есть акваланг. Маша сказала… – Ну и что, если есть? – От волнения подлеца хватил нервный тик. – А то, что это ты убил Кирилла… – Утопия! – Правильно, ты его утопил… Ты же профи, Фадей. Что тебе стоило проплыть под водой каких-то две-три сотни метров… Возможно, это сделал кто-то из твоих ублюдков. Но отвечать-то придется тебе… – Олеся! Ты заболела! У тебя температура! – Зато у тебя, мой дорогой, скоро не будет никакой температуры. Никогда не будет… – Олеся, очнись!.. Не топил я твоего Кирилла… – Ну правильно, у тебя есть на кого свалить, – усмехнулась она. – Только Марата в сентябре в Ялте не было… – Не было, – подтвердил он. – В сентябре я был в Москве… На нарах парился. А закрыли меня знаешь за что? Олеся согласно кивнула. Да, она готова слушать. – Этот, – показал он на Цыганчука. – Должен был убить меня. Видать, он большой спец по мокрому делу, если примитивные схемы убийства его не вдохновляли. Он разыграл хитрую карту. Он подсунул мне свою сообщницу, которая должна была усыпить меня. Только Антонина совестливой оказалась. Не стала меня травить… За это он убил Антонину. Из пистолета, на котором были мои пальчики… – Что, Фадей, подвела тебя сообщница? – зловеще усмехнулась Олеся. – Совестливой оказалась… Ненадежную сообщницу надо заменить надежной, так? И на эту роль ты выбрал меня… Сначала погиб Кирилл. Затем появился ты с наркотой в кармане. Мой дом едва не превратился в наркопритон… Теперь вот погибла Маша… Я убиваю Марата, и все – мы повязаны с тобой его кровью… Ты хорошо все продумал, Фадей. И ты почти что добился своего. Я готова была убить Марата, готова была отправиться с тобой в Москву… Только прокололся ты, дружок. Не знала я, что у тебя с Маратом личные счеты. А теперь знаю… И знаю, какая ты мерзость… – Да не убивал я твоего Кирилла. И Машу не убивал! – заскулил Цыганчук. Это была не истерика, и даже не паника. Это была предсмертная агония. – Не надо оправдываться, – мотнула головой Олеся. – Ты не на суде, а я не прокурор. Я не приговариваю тебя. Я просто выполню заказ… Тебя заказали, Фадей. Тебя просто-напросто заказали… – Кто заказал? – Я тебя заказала. Я же тебя и сделаю… Ты хотел, чтобы я снова стала киллером. Что ж, я им стала… Не бойся, стрелять я в тебя не буду. Патроны только переводить… Считай, что тебе повезло. Ты умрешь красивой смертью… Олеся подошла к нему. Сначала в упор пронзила его смертоносным взглядом, затем ударила подушечкой раскрытой ладони в лоб. Цыганчук вырубился начисто. Великолепный удар… Жаль, Марат не мог сопроводить его бурными овациями. Желания не было, да и руки в крайне неудобном для этого положении. Олеся обыскала жертву, достала из кармана пакетик. – Никогда без подарка не приходит… – пояснила она. – Что здесь у нас?.. Полный набор. Травка, кокс… И героин, если я не ошибаюсь… Да, и героин тоже… Как раз на передоз хватит… Чтобы не оставлять Марата вне поля своего зрения, раствор она готовила у него на глазах. Нашелся и шприц… Она высвободила руку подготовленного к закланию киллера, нащупала вену и ввела в нее раствор. В этот момент Фадей пришел в себя. Но испуг и возмущение тут же оставили его, всем его поганым естеством овладела эйфория предсмертного кайфа… – Ну а что делать с тобой? – спросила Олеся. – Ее взгляд не предвещал ничего хорошего. – Я же киллер. А Фадей фактически тебя заказал… – Меня не Фадей заказал. Меня заказал генерал Суходол. – Да, слышала о таком, – кивнула она. – Фадей мне про него рассказывал… Ваш генерал тоже передо мной виноват. Он этого козла из плена вытащил… Злого джинна из бутылки вытащил. Мне жизнь сломал. Кирилла нет, Маши нет… Ничего больше нет. Только грехи… Может, это бог меня наказал? – у самой себя спросила она. – Я же убивала… Да, убивала… А то, что потом раскаялась, этого мало… Да, бог меня наказал. Сначала Кирилла отобрал, затем Машу… Да, Марат, да, много за мной грехов. Так что одним больше, одним меньше… Олеся снова наставила на него «ствол». Смерти не боятся только психи. А таковым Марат себя не считал. Он обычный человек. Так же как и все, он боялся умереть. Правда, в отличие от многих, он умел подавлять в себе этот страх. Он даже глазом не моргнул, когда Олеся шевельнула пальцем на спусковом крючке. Она выжала слабину, но роковую черту так и не переступила. Опустила пистолет. – Ну нет, сегодня я не в настроении делать подарки всяким ублюдкам… – на одном длинном выдохе сказала она. – Это ты про кого? – Про Фадея… И про этого, про Суходола… За что он тебя заказал? – За невыполнение приказа, – усмехнулся Марат. – Приказано было умереть, а я выжил… Весь батальон погиб, единицы выжили. Из офицеров остался только я… – Генерал боится, что ты будешь мстить, – в утвердительной форме сделала вывод Олеся. – Вы же, чеченцы, чокнутые… – Как и вы, киллеры… – Да, и мы тоже чокнутые… Только я не хочу быть киллером… Сколько лет жила нормальной жизнью, а тут… – Что, «тут»? Сломалась?! А может, ты сама хотела сломаться?.. Знаешь, я как-то курить пытался бросить. Пока настроение хорошее, курить не хочется. Так вот рано или поздно наступает момент, когда самому хочется сломать себе хорошее настроение, чтобы был повод закурить… Я же вижу, ты сильная женщина. Да, это плохо, что ты потеряла близких людей. Но ведь ты еще молодая, ты еще можешь найти свое счастье… – Могу, – кивнула она. – Еще не поздно… Но сначала нужно отомстить. – Ты же уже отомстила… – Кому, Фадею?!. Но у него еще есть дружки. А еще есть генерал Суходол, на которого эти сволочи работают… И дело даже не в том, чтобы отомстить. Плюс ко всему я должна обезопасить себя… – За Суходола не волнуйся. Его я возьму на себя… Давно уже пора приструнить этого подонка. И за друзей своих погибших отомстить. И себя обезопасить. Земной шар может вынести на себе тяжесть всего мира, но при этом он не в состоянии правильно вращаться, если по планете ходят сразу два человека – генерал Суходол и капитан Крушилин. Кто-то из них должен исчезнуть. Тесно им вдвоем на одной планете… – Если ты, конечно, позволишь, – усмехнулся Марат. Как ни крути, а он сейчас целиком и полностью зависит от Олеси. – Может, и позволю… Только что ты с ним сделаешь? Убьешь? – Постараюсь. – Это не ответ. Если ты идешь на дело, ты должен твердо знать, что ты его исполнишь. Если нет уверенности, лучше и не разматывать удочки… – Нет уверенности, – честно признался Марат. – Я же солдат, а не убийца… – Разве это не одно и то же? – Одно дело убивать в бою, а так… Не знаю, может и рука дрогнуть… Если бы я мог этого подлеца на дуэль вызвать, тогда никаких сомнений… Но на дуэль его не вызовешь. Он не согласится… К тому же Суходол – фигура государственного масштаба. Губернатор нефтяного региона… – Но ведь не президент же… Хотя при желании и президента можно исполнить… Могу помочь. – Что, президента убить? – Мне президент ничего плохого не сделал. А Суходол выпустил джинна из бутылки… К тому же мне нужна встряска. Тогда и моя спокойная гавань покажется мне желанной. А сейчас меня мутит от этой жизни… – Ты что-то говорила про дружков этого… – кивком головы Марат показал на обреченного Фадея. Он уже был без сознания. Лицо фиолетового оттенка, на губах страдальчески-блаженная улыбка. – Адрес я знаю… Если ты мне поможешь… Да и сам ты можешь принять участие… Марат имел претензии и к дружкам киллера. Возможно, Антонину застрелил не Фадей, а кто-то из его сообщников. Может, он и Машу доверил кому-то из них. Они убивали в прошлом, а значит, будут убивать в настоящем и будущем. Кстати, начать могут с самого Марата. – Боюсь, что участия принять не смогу, – покачал он головой. – Что, снова моральные принципы? – усмехнулась Олеся. – Нет, рука к ноге привязана, – ухмыльнулся Марат. – Это не проблема. Можешь отвязываться… – А не боишься? – он пристально посмотрел на нее. – Ведь я могу быть для тебя опасным… – А что ты мне можешь сделать? Ментам меня сдать? Сдавай. Все равно ничего не докажешь… Убить меня? Убивай… Думаешь, я держусь за эту жизнь?.. Держусь, но не очень… Можешь убивать, мне уже все равно… – Депрессия у тебя, – усмехнулся Марат. – Надо снимать стресс… Он избавился от пут. А Олеся избавилась от пистолета – сунула его за пояс брюк. – Я знаю способ, – кивнула она. – Надо выпить. – Не самый удачный, скажу тебе, способ… – Знаю. Но за неимением лучшего сойдет и такой… Есть еще секс. Но не с кем… Извини, но ты не подходишь. Ты не в моем вкусе… – Да я и не напрашиваюсь. – Что, не нравлюсь? – удивленно повела она бровью. – Ну вот, в тебе начинает просыпаться женщина, – улыбнулся он. – Женщина во мне проснется, когда я напьюсь… А в тебе женщина никогда не проснется. Потому что ты мужик до мозга костей… Только вот болтаешь много. Чего сидишь, пошли! Она потянула его за собой на кухню. Марат упрямиться не стал. Коньяк хоть и не самое лучшее, но весьма действенное лекарство от стресса. На кухне на стойке бара их ждала бутылка, большую часть которой они успели влить в себя еще до появления Фадея. Теперь они возвращались к начатому… А ведь сейчас Марат мог лежать в холле с простреленной головой, а на его месте сейчас бы восседал самодовольный Фадей. Он бы выпивал сейчас вместе с Олесей, но вряд ли за упокой его, Марата, души. Олеся выложила на стойку пистолет, подтолкнула его Марату. – Это тебе. – Зачем? – А чтобы не напрягаться… Если ты что-то задумал, давай сразу стреляй. А нет, просто спрячь его, он тебе еще пригодится… Убивать Олесю Марат не собирался. Хотя не очень-то был рад альянсу, в который вляпался. Союз между офицером спецназа и бывшей киллершей… Кто его знает, может, в первую чеченскую войну она воевала на стороне «чехов» и убивала русских солдат… – В Чечне я не была, – покачала она головой. – Ты что, мысли читать умеешь? – Нет, просто мы думаем об одном и том же… Нестандартная ситуация, не правда ли, господин капитан?.. Ну, чего сидишь, наливай! Они добили первую бутылку, взялись за вторую. Олеся хмелела, но головы не теряла. Когда опустела и вторая емкость, она довольно бодро встала со стула, прошла в холл, где лежал Фадей. Приложила пальцы к шее. – Все, готов… Как там в песне? «Уноси готовенького…» Уносить его надо… Но не сейчас, ночью… Сейчас его в порядок привести надо… Она развязала его. Сняла с него пиджак, брюки. Марат сразу и не понял зачем. А она не комментировала. Он все понял сам, когда она взяла утюг. После снятых пут на одежде оставались следы клея и помятости – их нужно было уничтожить. Сначала Олеся обработала ткань пятновыводителем, затем прогладила утюгом. Одела покойного, даже причесала его. Теперь Фадей был как новенький. Только немного мертвенький… Она уложила его на диван, вложила в руку шприц. – Пусть отдыхает… Все правильно. Если вдруг в дом нежданно нагрянут менты, Олеся сможет объяснить им, как умер Фадей. Дескать, пока они с Маратом пили на кухне коньяк, ее второй гость накачивался наркотой. И незаметно для всех околел. А то, что Фадей был наркоманом, так это и к гадалке ходить не надо. Его исколотые руки говорили сами за себя… В баре нашлась бутылка водки. Олеся с жадностью посмотрела на нее, но пересилила себя. Она умела не только следы заметать, но и контролировать себя. Плюс для нее и минус для тех, с кем она имела дело. Олеся была более чем привлекательной. Красивая, соблазнительно эффектная. Но сейчас Марата меньше всего волновали вопросы секса. Он лишь вскользь и без плотского напряжения думал о том, что неплохо было бы затащить ее в постель. И она не реагировала на него как на потенциального сексуального партнера. Она воспринимала его просто как собутыльника и плюс к тому как сообщника по мокрому делу… |
||
|