"Клава Назарова" - читать интересную книгу автора (Мусатов Алексей Иванович)

Первый сбор

На другой день весь шестой класс уже знал, что «режиму Дембовского и Зины Бахаревой» пришёл конец, а вместо них в класс придут Анна Павловна и Клава Назарова.

— Клаша — это здорово! — с удовольствием сказал Федя Сушков. — Теперь хоть на конях покатаемся, а зимой на лыжах походим… А то ведь при старой вожатой мухи на сборах дохли…

— И Анна Павловна тоже неплохо, — заметил Дима Петровский. — Она добренькая, ей только поплачься…

— А по мне, что в лоб, что по лбу, — буркнул под нос Ваня Архипов. — Как это мы учили… от перемены слагаемых сумма не меняется.

Вернувшись из школы домой, Лёля не утерпела и передала все эти разговоры сестре.

— А ты сама как думаешь? — настороженно спросила Клава.

— Ну конечно, очень хорошо, что ты с нами будешь… Все так рады, так рады! И что ты за Борьку поручилась — тоже все довольны, — затараторила Лёля. — Вот только справишься ли?.. Знаешь, у нас ребята какие?.. Зину они до слёз доводили.

— Спасибо, утешила, — нахмурилась Клава.

Собирая на стол, Евдокия Фёдоровна молча прислушивалась к разговору дочерей. И почему Клава так тянется к ребятишкам? В пятом классе она хороводилась с малышами с улицы, привязалась к Борьке Капелюхину, вместе со всем классом шефствовала над группой детдомовцев, потом в школе работала с октябрятами и вот снова в вожатые. Да и без этого в доме у них постоянно толпятся ребята: о чём-то советуются с Клавой, крутятся на турнике, зашивают волейбольные мячи, чинят тапочки, латают майки. А дочке между тем пора бы остепениться — перешла в девятый класс, время подумать и об институте, о завтрашнем дне.

— Клашенька, а может, не браться тебе за шестой-то класс? — осторожно заговорила мать. — Очень уж, сказывают, народ там бедовый. Пусть лучше из старших кто займётся…

— Да я ж, мама, вроде сама вызвалась, — призналась Клава. — За Борьку поручилась.

— Ну, дочка, понесёт теперь тебя, закрутит… — вздохнула Евдокия Фёдоровна.

— Ничего, мама. Я люблю, когда на стремнину выносит. — Клава задорно встряхнула стрижеными волосами, хотя на душе у неё было совсем неспокойно. Ведь вожатой в таком классе, как шестой «Б», она будет работать впервые в жизни. С чего же начать, как приступить к делу?

В этот же день Клава повидалась с Анной Павловной.

— Ну, дорогая моя помощница, — улыбнулась учительница. — Ты, наверное, за советом ко мне прискакала: как да с чего начинать? А я, признаться, и сама толком не знаю. Детей воспитывать — это не дощечки стругать, не табуретки сколачивать. Тут готовеньких рецептов не пропишешь. Сколько ребят — столько и подходов. И к каждому свой особый ключик подобрать требуется… Давай-ка мы с тобой для начала к ребятам присмотримся, познакомимся с ними. — Она на минутку задумалась, потом добавила: — Только одно, Клава, запомни, самое главное… Я об этом у Феликса Эдмундовича Дзержинского вычитала. «Быть светлым лучом для других, самому излучать свет — вот высшее счастье для человека, какого он только может достигнуть…»

— «Быть светлым лучом… излучать свет…» — шёпотом повторила Клава. — Хорошо-то как, Анна Павловна! Я это обязательно запомню…

На следующий день Клава принимала отрядные дела.

Зина Бахарева передала ей знамя, барабан, помятый горн, дневники звеньев, в которых давно уже ничего не записывалось, и тощую папку со списком пионеров и планом работы.

— Тут у нас столько всяких мероприятий запланировано, тебе до конца года хватит: шесть бесед, две лекции, экскурсия на льнозавод. Потом ещё по звеньям есть планы.

— Ты мне лучше о ребятах расскажи, — попросила Клава.

— А чего рассказывать? — отмахнулась Зина. — Отпетый народ, сорванцы… Отлынивать от всего любят. Приходи послезавтра на сбор отряда — вот и познакомишься. Они тебе сразу на шею сядут. Ну, ни пуха тебе, ни пера, — пожелала Зина, когда передача немудрёного пионерского хозяйства была закончена.

Сбор отряда, посвящённый теме «Люби и изучай родной край», состоялся после уроков.

Когда Клава вместе с Зиной Бахаревой вошла в пионерскую комнату, она сразу заметила, что из двадцати восьми пионеров шестого класса «Б» на сбор пришло немногим более половины.

— Почему не обеспечил полную явку? — строго обратилась Зина к председателю совета отряда Диме Петровскому.

— Я старался… И уговаривал и за руку тянул, — пожаловался Дима. — А они кто куда. Нефёдов с дружками в футбол гоняет, Борька Капелюхин со своей компанией тоже куда-то удрал.

— Видишь, опять Капелюхин… — шепнула Клаве Зина Бахарева и кивнула Диме: — Начинай!

Дима объявил сбор отряда открытым и сказал, что сейчас Саша Бондарин сделает доклад о путешествии по родному Псковскому краю.

— Давай, давай, — фыркнул Ваня Архипов. — Бондарь у нас путешественник что надо… всю печку прошёл да ещё лежанку в придачу.

Саша, приземистый, лобастый, мрачноватый, повесил на стену самодельную географическую карту, встал к учительскому столу и глуховатым монотонным голосом принялся читать по тетрадке.

Из его доклада можно было узнать, каковы в Псковской области природа, климат, растительный и животный мир, сколько здесь рек, озёр, лесных массивов, торфяных болот, пахотных земель.

А как богата и поучительна история Псковщины! Город Остров, в котором они сейчас живут, стоит на берегу древней река Великой. Когда-то на этих берегах основательно досталось польским и немецким захватчикам.

Здесь же на Псковской земле, на льду Чудского озера, русской ратью полководца Александра Невского в знаменитом Ледовом побоище были разгромлены немецкие «псы-рыцари».

Недалеко от их родного города, в Михайловском и Тригорском, окреп и возмужал талант великого русского поэта Александра Сергеевича Пушкина.

Между Островом и Псковом в ожесточённых боях против кайзеровских полчищ Германии родилась 23 февраля 1918 года героическая Красная Армия.

Саша заметно оживился. Он начертил мелом на доске схему расположения войск немцев и первых отрядов Красной Армии и принялся с жаром рассказывать, как шёл бой, как отличились наши бойцы.

«И откуда он всё это знает? — с удивлением подумала Клава, слушая Сашу Бондарина. — Серьёзный, видать, мальчишка, головастый. Вон сколько материала собрал!»

Она окинула взглядом пионерскую комнату и нахмурилась. Ребята доклад почти не слушали — они шептались, точили карандаши, рылись в сумках, писали друг другу записки.

Ваня Архипов обёртывал газетами свои тетради и учебники: зачем, мол, напрасно терять дорогое время.

Девочки на первых партах сидели с отсутствующими лицами и готовы были по первому сигналу ринуться к двери.

Услышав шум в классе, Саша заторопился, пропустил несколько страниц своего доклада, наконец, пунцовый и недовольный, умолк и принялся снимать со стены карту.

— Погоди, погоди, — остановил его Димка. — Мы сейчас тебе вопросы будем задавать.

— Нет вопросов, — раздались голоса, и кто-то даже захлопал в ладоши.

— Всё ясно-понятно!

— Утвердить доклад.

— Целиком и полностью!

Пионеры повскакали из-за парт.

Зина бросила на Клаву выразительный взгляд — видала, мол, таких? — и подняла руку.

— Минутку внимания, — объявила она. — С сегодняшнего дня у вас будет новая вожатая…

— А мы уже знаем, — отозвался Дима Петровский.

— Её зовут Клава Назарова. Прошу любить и жаловать, — насмешливо сказал Ваня Архипов, подражая голосу Дембовского.

— Опять ты, Архипов, со своими штучками. Постыдился бы! — прикрикнула на него Зина и приказала всем сесть за парты. — Сейчас Клава с вами поговорит.

Подавив вздох, ребята опустились за парты — опять, значит, будет «накачка». Зинины беседы-«накачки» о дисциплине и порядке обычно длились минут десять. Сколько-то проговорит новая вожатая?

— Димка, принеси товарищу докладчику графин с водой, — заметил Ваня Архипов и вполголоса дурашливо пропел: — «Заседаем, воду пьём…»

— Спасибо, ребята, не требуется, — озабоченно сказала Клава. — Я бы и без воды говорила, да не могу, некогда… У Борьки Капелюхина сегодня день рождения, а он исчез куда-то… Надо срочно его разыскать…

— Капелюхина! — удивился Димка. — Да где ж его отыщешь? Он про свои места никому не говорит. Вот разве Саша знает… — Он покосился на Бондарина, но тот сделал ему предупреждающий знак: молчи, мол, и поспешно сказал, что Борька всё держит в секрете и тайне.

Клава притворно вздохнула.

— А я думала, вы мне поможете… Что ж теперь делать! Придётся, пожалуй, по следам разыскивать… — И она обратилась к пионерам: — Ну, кто в разведку со мной? Так сказать, по следам таинственного Борьки Капелюхина и его компании. Вот вам и первое путешествие.

Ребята оживились — это, пожалуй, будет здорово, если они найдут Борьку с приятелями и узнают, чем те занимаются. Только Ваня Архипов, недовольно хмыкнув, спросил Клаву, кончился сбор отряда или всё ещё продолжается.

— Да, да… сбор окончен. Кто не хочет искать Борьку, может идти домой, — объявила Клава и про себя отметила, что Архипов крепкий орешек.

Ваня с довольным видом запихал в сумку учебники и, буркнув: «Умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт», направился к двери. Вслед за ним вышли из класса ещё несколько девочек и ребят.

Остальные устремились за Клавой.

— Очень всё несерьёзно… особенно для начала, — пожав плечами, шепнула ей Зина. — А в общем, как знаешь, тебе работать. — И она направилась к дому.

Клава повела ребят к Великой.

Честно говоря, она немножко хитрила. Как-то раз слышала разговор Борьки и Феди Сушкова о плотах, о рыбной ловле, о Камышовом острове и сейчас надеялась, что ребята находятся где-нибудь там.

Но никаких следов пока не обнаруживалось.

— Ничего нет, — разочарованно протянул Димка, следуя за Клавой. — Берег как берег… Коровы на водопой приходили, козы…

— Есть следы, есть! — вскрикнул вдруг Саша Бондарин, припадая на колено и рассматривая отпечатки рубчатой подмётки. — Это, наверное, Борька шёл. У них в детдоме все на резине ходят…

— Да ты посмотри, башмаки-то какие, — перебил его Димка. — Сорок четвёртый номер, не меньше.

— Да, великоваты, — смущённо признался Саша.

Вскоре за изгибом реки показался Камышовый остров, и Клава заметила над ним еле приметный голубоватый дымок.

Это уж что-то значило. Может, Борька и в самом деле на острове. Но как туда перебраться?

Девушка повела ребят к речной заводи. Она была окружена густым лозняком и отделена от города широкой заболоченной низиной. Пробраться к заводи можно было только по узкой, еле приметной тропинке, выложенной хворостом и жердями.

«А ведь и я с ребятами из этой заводи когда-то на остров переправлялась, — вспомнила Клава. — Мы здесь всегда плот прятали или лодку».

Но сейчас в заводи ребята не нашли ни плота, ни лодки.

— Не найти нам Борьку, — разочарованно протянул кто-то из мальчишек. — Пошли по домам…

— Тихо, не шуметь! — приказала Клава. — Всем в засаду. Замаскироваться и ждать меня. Я скоро вернусь…

Зайдя в кусты, она скинула платье, обмотала его вокруг головы и, войдя в воду, бесшумно поплыла к острову.

По-осеннему холодная вода обожгла тело, дыхание перехватило, но возвращаться назад было уже поздно.

— Смотрите, — шепнул ребятам поражённый Саша Бондарин, выскакивая на берег. — Да она ж закоченеет… ноги сведёт!

Клава сделала ребятам знак, чтобы они не вылезали из-за кустов, и продолжала плыть.

Минут через десять она пригнала к заводи бревенчатый плот.

— Они там… на острове, — лязгая зубами, сообщила она про Борькину компанию. — Садитесь… поехали. Только тихо!

Ребята погрузились на плот, пробрались через камышовые заросли, бесшумно, как десантники, высадились на острове и затаились. Потом осторожно начали пробираться через частый кустарник к средине острова, откуда доносились мальчишечьи голоса и потрескивание хвороста в костре. Вскоре открылась небольшая круглая поляна. На земле в беспорядке лежали намокшие от воды брёвна, горбыли, слеги, доски, мотки ржавой проволоки, обрывки верёвок.

Борька Капелюхин и Федя Сушков стояли около старой дырявой лодки и о чём-то запальчиво спорили. Борька доказывал, что если эту лодку как следует починить да оснастить парусом, то её можно объявить флагманским кораблём и доплыть на ней хоть до Балтийского моря.

— Ещё скажешь, до Ледовитого океана, — перебил его Федя Сушков. — Ты хоть книжку по географии почитай.

Борька вспыхнул и не успел ничего ответить, как заметил за кустами Клаву с ребятами.

— Вы… Это вы?.. — опешил он. — Как вы попали сюда?

Ребята с криком выскочили из засады и окружили Борькину компанию.

— А мы в разведку ходили по вашим следам, — торжествуя, сообщил Димка. — Даже поспорили: найдём вас или нет? Вот и нашли!..

— На вашем же плоту приехали, — поддразнил Борькину компанию Саша Бондарин. — Его у вас вон кто угнал, — он кивнул на Клаву, — а вы, ротозеи, даже и не заметили.

Борька и Федя сконфуженно переглянулись, а Саша подбросил в костёр охапку валежника и подтолкнул Клаву ближе к огню: отогревайся, мол.

— А чего ради вы привалили сюда? — скрывая смущение, недовольно спросил Борька.

— Ребята вашими делами очень интересуются, — с серьёзным видом сказала Клава. — Говорят, вы флотилию строите, в путешествие по реке Великой собираетесь.

— Какая там флотилия! — покраснев, отмахнулся Борька. — Просто мы лодку раздобыли…

— Тоже мне лодка! — фыркнул Димка. — Одни дыры. Её чинить да чинить надо…

— Ну и что… И починим, — с вызовом ответил Борька. — Мы уже и смолу достали и паклю…

— Ну, а потом… когда почините? Так и будете с острова на берег ездить… туда-сюда?

— Почему туда-сюда! — возразил Федя Сушков. — Возьмём да летом путешествие на плотах и лодках устроим. Вниз по Великой. Потом по Псковскому озеру. Чем плохо?

— Путешествие?! На плотах и лодках?! — удивился Саша Бондарин. — Вот это да! Чего же вы от ребят свою затею скрывали? Всё одни да одни…

— А нас кто-нибудь спрашивал об этом? — с досадой отозвался Борька.

Ребята оживились. Они нетерпеливо принялись расспрашивать Борьку и Федю, когда их компания думает пуститься в плавание, нельзя ли к ним присоединиться.

— Надо всем отрядом по Великой попутешествовать, — предложил Саша, поглядывая на Клаву. — А то всё одни разговоры: люби родной край, изучай родной край!

Клава задумчиво отогревала у костра руки. И почему так получается? На улице ребята с азартом играют в свои игры, носятся взъерошенные, чумазые, сияющие и счастливые, здесь, на острове, с увлечением фантазируют о флотилии, о походе по Великой, а на сбор отряда их с трудом дозовешься, сидят они там с постными, скучающими лицами и остаются ко всему равнодушными и безучастными.

Надо, видимо, поменьше громких слов, а побольше живых, ярких дел, фантазии, романтики, простора, чтобы ребята могли действовать, проявлять свою энергию, выдумку, ловкость, ум. И, может быть, путешествие по Великой и есть то самое живое дело, за которое следует ухватиться.

Ребята с недоумением посматривали на свою вожатую — почему она так долго молчит.

— Ну что ж, — наконец заговорила Клава. — Насчёт путешествия Боря с Федей неплохо придумали. От похода по Великой, наверное, никто не откажется. Но в одной лодке весь отряд, конечно, не разместишь. Надо будет раздобыть ещё несколько лодок, построить плоты… Кстати сказать, материал ребята собрали отличный… брёвна, доски, проволока.

— А всё равно не пустят нас в поход, не разрешат, — уныло махнул рукой Димка. — Куда уж там — шестой «Б», забубённый класс, дикое племя. Сидеть нам дома на печке.

— Почему это не пустят? — возразил Саша. — Мы же летом поплывём, во время каникул…

— А Дима, пожалуй, прав, — согласилась Клава. — Могут и не пустить. Но всё зависит от вас самих. Право на поход надо завоевать всем отрядом.

— Как завоевать, чем? — раздались голоса.

— Это уж вы подумайте. Учебный год только ещё начинается, — ответила Клава и обратилась к Борьке и Феде: — Вот вы своей компанией в поход собрались. А по какому маршруту поплывёт ваша лодка, где намечены остановки, что будут изучать путешественники в пути?

Мальчишки переглянулись.

— Об этом мы пока не думали, — растерянно признался Борька. — Потом разберёмся. Время ещё есть…

— Та-ак! А вот лётчик Чкалов к своему полёту через Северный полюс готовился целый год, — заметила Клава, оглядывая ребят. — Предложение у меня такое. Через десять дней мы проведём сбор отряда. Вопрос один: о пионерском походе по реке Великой. А доложить о плане похода поручим… Боре Капелюхину и Феде Сушкову.

— Мне? — один за другим вскрикнули мальчишки.

— А что? Не под силу вам, не справитесь?

— Нет, нет, они справятся! — закричали ребята. — Пусть докладывают.

— Все остальные помогают Боре и Феде, — закончила Клава. — Сбор состоится здесь же, на острове, в пятнадцать ноль-ноль. Зажжём большой костёр. Пригласим учителей, родителей.