"Мщение или любовь?" - читать интересную книгу автора (Лукас Дженни)

Глава седьмая

Анна даже не пыталась его остановить. Поцелуй Никоса был жарок и требователен. Он обхватил ее шею ладонями, которые затем переместилась на ее спину. На секунду ей безумно захотелось забыть обо всем и просто быть в кольце его рук, защищающих, оберегающих ее от всего мира.

С тихим вздохом она прижалась к нему.

– Ты принадлежишь мне, – прошептал он, целуя впадинку над ключицей.

Его дразнящий язык вызвал в ее теле нервную дрожь. Одной рукой он вытащил из пучка шпильки, которые с тихим звоном упали на пол. Словно живые, волосы рассыпались мягкими волнами.

Никос прижал ее к столу, и Анна почувствовала его руку на внутренней стороне бедра. Ее дыхание участилось, а Никос уже обхватил Анну руками, посадил на стол и закинул ее ноги себе на талию.

– Ты вся дрожишь, – хрипло сказал он, проведя рукой по ее ноге.

Взгляд Анны упал на компьютеры, календарь встреч, стопку резюме. Стараясь не обращать внимания на волны желания, сотрясавшие тело, она прошептала:

– Мы не должны… работа…

С приглушенным восклицанием Никос скинул все на пол и прохрипел:

– Сейчас.

– Никос…

Он положил ее на стол и склонился над ней, заполнив собой все пространство. Его глаза были так близко, что Анна видела в них свое отражение.

– Скажи, что ты не хочешь меня.

Анна смотрела в его красивое лицо и не могла произнести ни звука. Ее веки дрогнули, и она беспомощно закрыла глаза. Раздался звук расстегиваемой молнии, и юбка с тихим шелестом упала на пол.

– Пожалуйста, – прошептала она. Никос замер.

– Что «пожалуйста»? Пожалуйста, не останавливайся. Пожалуйста, займись со мной любовью. Пожалуйста, люби меня.

Не чувствуя его рук, Анна открыла глаза.

Никос стоял рядом. В его глазах застыло странное выражение. Словно только от нее зависела его жизнь и в ее власти, казнить его или миловать.

– Что «пожалуйста», zoe mou? – мягко повторил он свой вопрос.

– Я боюсь, – сорвалось с ее языка прежде, чем она успела его прикусить.

– Боишься? Но чего?

– Что ты причинишь мне боль, – едва слышным шепотом ответила она.

Он неожиданно улыбнулся, и улыбка смягчила его резкие черты.

– Я не могу причинить тебе боли, agape mou, – нежно коснувшись ее щеки, сказал Никос. – Никогда.

Анна смотрела на него умоляющими глазами.

– Ты так красива, – почти с благоговением произнес он.

Словно подгоняемая кем-то невидимым, Анна принялась лихорадочно расстегивать пуговицы его рубашки. Не в силах справиться со своим нетерпением, она просто дернула ее за отворот. Две пуговицы покатились по полу.

– Это была моя любимая, – усмехнувшись, сказал Никос.

– Глупо было ее сегодня надевать.

Никос быстро расстегнул блузку Анны. Его руки подхватили ее груди снизу. Большими пальцами он надавил на проступившие из бюстгальтера соски. Наслаждение стрелой пронзило ее тело, голова запрокинулась. Тихий стон наполнил его кабинет.

– Они прекрасны, – выдохнул он, щелкнув застежкой и отбросив бюстгальтер прочь. Затем нагнулся и, лизнув левый сосок, втянул его в рот. Анна чуть не потеряла сознание от интенсивности ощущений.

Никос оторвался от ее груди и замер.

Не понимая, почему он остановился, Анна подняла голову. Никос пристально смотрел на ее грудь. Она проследила направление его взгляда и заметила маленькую белую струйку. Ее сковали смущение и досада одновременно. Она кормящая мать, и в этом нет ничего…

Мысль оборвалась, когда Никос наклонился и слизнул молоко языком. Анна вздрогнула и задрожала. Всхлип сорвался с губ, когда язык Никоса стал пробовать ее тело на вкус, и от каждого его прикосновения пламя желания разгоралось все ярче.

Почему он медлит?

Анна обхватила его за шею и прижала к себе. На ощупь, одной рукой она расстегнула ремень. Никос накрыл ее руку своей.

– Выйди за меня. Будь моей женой, Анна. – Анна погладила его по щеке.

– Мы воспитаем нашего сына вместе, но замуж за тебя я не выйду.

– Но почему?

– Боюсь, что у нас ничего не получится, – грустно улыбнулась она.

– Хотелось бы мне знать, почему ты так в этом уверена.

– Разве ты не понимаешь?

– Нет. – Никос отстранился от нее.

Анна обхватила себя руками, словно ей вдруг стало холодно.

– Ты не любишь меня! – не сдержавшись, с отчаянием произнесла она.

– Я люблю своего сына. Ради него я готов на все.

– Но я тоже!

– Что-то не похоже, – заметил он. Его голос звучал ровно. Совсем не так, как хриплый шепот страстного любовника. – Я готов дать тебе свое имя, заботиться о тебе. Ты никогда ни в чем не будешь нуждаться. А ты в ответ презрительно фыркаешь. – Никос прищурился. – Что, кровь предков взыграла? Или мое происхождение подкачало? Для плотских утех гожусь, а вот в мужья – извините. Что, для этой роли больше подходит Виктор?

– О чем ты говоришь? – побледнев, прошептала Анна.

– Ты ведь не сказала ему, чтобы он оставил тебя в покое? – спросил Никос. В ее глазах появилось виноватое выражение, и он мрачно кивнул. – Так я и думал. Ладно, я сам скажу.

– Я просто не хотела, чтобы ты вмешивался! Я сама в состоянии…

– Ты в состоянии? – пренебрежительно хмыкнул Никос и принялся застегивать рубашку. Не нащупав двух пуговиц, он чертыхнулся. – Не поверишь, но в последнее время у меня на этот счет появились сомнения. Не понимаю, что случилось с твоим здравым смыслом, которым я раньше восхищался. Словно тебя подменили. – Уже у самой двери он обернулся. – Когда вернусь, я хочу знать имя своей новой секретарши. Мне надоело бороться с твоей глупостью.

Никос сидел на заднем сиденье и мрачно просматривал подготовленные документы.

Он не сдержался. Раньше такого за ним не наблюдалось. Целых девять дней он боролся с собой, чтобы не затащить ее в постель. И она бы не отказала ему! И вот чем все закончилось. Он чуть не накричал на нее в бешенстве, не понимая причин для подобного упрямства.

Может, забыть о своем предложении и просто уложить ее в постель? Пара поцелуев, пара ласк – и она сама захочет, чтобы он занялся с ней любовью. Но Майкл? Чтобы все считали его сына незаконнорожденным, как отца? От этой мысли Никос передернулся. Она станет его женой. Рано или поздно он сломит ее глупое упрямство. У его сына должны быть настоящие родители.

Никос посмотрел на портфель. Его адвокаты уже составили стандартный брачный контракт, по которому после развода каждый оставался с тем, что имел до брака. Зная о расточительности ее матери и одалживая ей деньги (совсем как Виктор, мелькнула в его голове неприятная мысль), он намеревался держать Анну на крючке. Чтобы у нее никогда не возникло желания уйти от него.

С Виктором он покончит сегодня раз и навсегда. После этого вернется домой, уложит Анну в свою постель и заласкает ее так, что она, не читая, подпишет брачный контракт. Затем они обвенчаются в церкви.

Его мысли вернулись к последнему разговору.

Она сказала, что их брак будет неудачным? Как Анна могла только такое предположить? Никос вспомнил, как они смеялись, когда он щекотал Майкла. А сколько впереди еще будет таких моментов? Когда Майкл начнет ходить, в первый раз скажет «папа»? В первый раз упадет с велосипеда? Получит свои первые шишки?..

Никос сглотнул и закрыл глаза. Перед его мысленным взором предстала Анна такой, какой он видел ее в эти дни.

Солнце освещает ее длинные темные волосы, и, кажется, что они нанизаны на солнечные лучи. А этот свет, исходящий из глаз, когда она что-то тихо шепчет Майклу или просто смотрит на него, качая на руках. И, конечно, ее фигура. Анна способна соблазнить даже святого! Она – живое воплощение первородного греха и обещание райского наслаждения.

Никос сжал кулаки. По дороге в город он связался с Виктором и назначил ему встречу. Как мужчина, Никос вполне понимал его настойчивость, но пора положить этому конец. Анна принадлежит только ему, Никосу, и для Виктора будет лучше, если он забудет о ней раз и навсегда.

– Здравствуйте, Маргарет, – приветствовал Никос главного администратора отеля, временно исполняющую обязанности секретаря. – Пожалуйста, сообщите мне, когда приедет мистер Синицын.

Закрыв дверь, он налил себе бокал виски. В общем-то, пытался мыслить логически Никос, сейчас на Анну у него прав не больше, чем у Синицына. Только если Виктор хочет заполучить ее для собственного удовольствия – а у Никоса в этом не было никаких сомнений, стоило только вспомнить его похотливый взгляд, он хочет заботиться о ней, оберегать и лелеять ее. Но не так, чтобы она вновь почувствовала себя его пленницей…

Он бросил взгляд на часы. Виктор опаздывал. Никос подошел к стеклянной стене, выходящей в холл отеля, и его глаза зажглись холодным блеском.

Виктор не опоздал. Он стоял внизу. Чуть позади него застыли два телохранителя. И он говорил с Анной.

И снова при одном лишь взгляде на нее у Никоса перехватило дыхание. На ней были белая блузка и черная юбка. Распущенные волосы лежали на спине черным блестящим покрывалом. Длинные стройные ноги. Полные чувственные губы, слегка тронутые помадой. Грешная и святая, невинная и порочная.

Она принадлежит ему!

Никос спустился вниз на личном лифте и сделал знак Куперу. Через несколько секунд за его спиной материализовались два телохранителя.

– Привет, Виктор, – холодно сказал он, остановившись рядом. – Уезжай, – обратился он к Анне.

Кожа на его скулах натянулась, но он больше ничем не выразил своего раздражения.

– Я остаюсь, – заявила Анна. – Это касается меня больше, чем тебя.

Шок охватил Никоса, когда она взяла Виктора за руку и обратилась к нему:

– Извини, что я так все запутала.

– Главное, что ты все-таки сделала правильный выбор, любимая. – Виктор смотрел на Никоса, не скрывая триумфа.

– Нет, Виктор, ты неправильно меня понял. Я должна была сделать это еще десять лет назад и не допустить этой пошлой сцены, – отчетливо произнесла Анна. – Я тебя не люблю. И никогда не любила. С нашими долгами я рассчитаюсь так быстро, как только смогу, но замуж за тебя я не выйду.

– Ты не понимаешь, что говоришь. – Внешний лоск мгновенно слетел с Виктора, обнажив его неприглядную сущность.

Анна покачала головой и невесело улыбнулась:

– Ошибаешься. Это первый раз, когда я действительно отдаю отчет в своих поступках.

– На прошлой неделе в моем клубе ты подавала, мне совсем другие знаки. – В глазах Виктора сверкнуло бешенство.

– Я танцевала с тобой, потому что на этом настоял ты, – возразила Анна. – Ты был нужен мне как гарантия.

– Гарантия чего?

– Что мой сын останется со мной. – Она прямо встретила его взгляд, от которого у нее похолодели руки.

– Дешевая шлю…

Никос угрожающе надвинулся на него. Виктор грязно выругался.

– Я не шлюха. Но быть продажной женщиной честнее и предпочтительнее, чем называть себя другом и одалживать своим друзьями деньги под тридцать пять процентов, – с нескрываемым презрением бросила Анна.

Лицо Виктора исказилось от ярости.

– Твой отец обещал мне, что ты выйдешь за меня! Все десять лет, которые я тебя ждал, ты не говорила ни «да», ни «нет», а теперь заявляешь, что… Ты, дрянь, я…

Перед ее лицом вдруг возник кулак. Анна зажмурилась, но удара не последовало.

Когда она открыла глаза, Виктор лежал на полу. Его телохранители ринулись к нему, но несколько охранников Никоса преградили им путь.

– Если ты еще раз посмеешь сказать такое про Анну… Берегись, Синицын. – В голосе Никоса звучала неприкрытая угроза.

Виктор поднялся. Взгляды мужчин скрестились.

– Убирайся, – процедил Никос и кивнул Куперу, возникшему рядом: – Проводите этих мужчин.

– Следуйте за мной, джентльмены, – сказал Купер преувеличенно вежливо, но его слова прозвучали как насмешка.

– Ты пожалеешь об этом, Ставракис. – Глаза Виктора остановились на Анне. – Вы оба пожалеете об этом. – И, резко развернувшись, он направился к двери.

Анну трясло от пережитого волнения.

– Прости меня, Никос. – Она бросилась ему на грудь. – Это моя вина. Ты был совершенно прав. Что-то случилось с моим здравым смыслом. Я вела себя как последняя дура.

Она заблуждалась насчет Виктора, и если бы не Никос… Внутри у нее все сжалось. Виктор поднял на нее руку прилюдно, в отеле Никоса, полном его людей…

Никос ласково коснулся ее подбородка и заставил посмотреть на себя.

– Мне так много нужно сказать тебе до того, как ты уедешь, – пролепетала Анна. – Я…

– Идем наверх. – Он обнял ее за плечи и повел к лифту.

Анна вздохнула, совсем близко от себя слыша ровные, сильные удары его сердца. Этот звук успокаивал.

После того как Никос ушел, Анна почувствовала странную пустоту в груди, но она не могла принять его великодушное предложение, как бы сильно ей ни хотелось выйти за него замуж. Ведь это значило жить с ним бок о бок, но без его любви. Все равно, что каждый день умирать медленной мучительной смертью…

Когда он ясно дал ей понять, что на работу ее он не возьмет, Анна поняла: настало время решительных действий. Последние несколько дней стали для нее настоящей пыткой. Ее тело словно жило отдельной жизнью, и ей все труднее становилось бороться со своим желанием.

Решение пришло неожиданно. Анне не по силам завоевать сердце Никоса, но соблазнить его ей вполне по силам. И не важно, что она не имеет ни малейшего представления о соблазнении мужчин. Все когда-нибудь происходит в первый раз. А завтра он уезжает!

Она заставит Никоса желать ее так сильно, что он забудет обо всем, кроме нее. Хотя бы одну ночь, но он будет принадлежать ей!

Анна погладила его по груди и спрятала торжествующую улыбку, почувствовав, как напряглось его тело.

– Что ты задумала? – неожиданно охрипшим голосом спросил Никос.

– Ты поменял рубашку, – потершись об него, как кошка, промурлыкала она.

Тело Никоса стало гранитным. Зайдя в лифт, он прижал Анну к стене. Его руки жадно заскользили по ее телу.

– Ты сводишь меня сума, – прошептал он в ее полураскрытые губы. – Я хочу тебя, Анна. Это убивает меня.

– Хорошо.

Анна оттолкнула его от себя и, не дожидаясь, пока Никос придет в себя от удивления, принялась расстегивать его пуговицы так ловко, словно всю жизнь только этим и занималась.

– В этот раз я не позволю тебе уйти от меня, – страстно прошептала она, прижавшись губами к теплой, слегка солоноватой коже.

– Анна…

Она обхватила Никоса руками за шею и, притянув его голову к себе, приникла к нему в поцелуе. Сегодня в ее власти остановить время, и она своего не упустит.

Я люблю тебя, Никос. Я люблю тебя.

– Ты что-то сказала? – отдышавшись после поцелуя, спросил он.

На какую-то долю секунды Анна испугалась, что произнесла эти слова вслух.

– Я сказала «никаких разговоров». – Она расстегнула ремень и бросила его на пол.

Лифт остановился, двери открылись. Никос взял ее на руки.

Анна впервые была в его пентхаусе, но все, что ей удалось увидеть, были двухэтажные стеклянные окна, поскольку Никос сразу пронес ее в свою спальню. Одним нажатием на кнопку в стене он зажег камин. Анна с любопытством огляделась, отмечая и спартанскую обстановку, и белые стены, и белый пушистый ковер у камина. В центре пустого пространства стояла одинокая кровать.

Туда ее и положил Никос. От жарких поцелуев она как-то позабыла, что намеревалась его соблазнить. Как и не заметила того, в какой момент на ней ничего не осталось. В тишине спальни отчетливо слышались ее тихие вздохи и прерывистое дыхание Никоса. Когда он отстранился, она испуганно потянулась за ним.

– Пожалуйста, не уходи…

– Я не смогу, даже если бы захотел. – Он легонько коснулся ее губ. – Я хочу почувствовать твои руки на себе.

– Да, да, я тоже этого хочу, – с жаром сказала она и села.

Не отпуская ее взгляд, Никос раздевался перед ней, ничуть не смущаясь своей наготы.

Анна смотрела ему в глаза и могла думать только о том, как же сильно она его любит.

Никос лег рядом и провел пальцами по ее щеке, по полной нижней губе. От его нежности и ласки сердце Анны перевернулось, а душа рванулась к нему навстречу.

– Я люблю тебя, – вырвалось у нее помимо воли. – Я люблю тебя, Никос.