ПОЕЗДКА К БАБУШКЕ КАТЕ

В десять утра празднично одетые ребята собрались у автобусной остановки.

На собранные заранее у ребят деньги Оля купила билеты и положила их в карманчик своего фартука. Все заняли места поближе к дяде Мише.

Автобус несся по знакомой дороге, вившейся вдоль капризных изгибов узенькой, но проворной ключевой речушки Стрелка, берущей свое начало в Ропше.

Ехали минут двадцать.

- А вот и ваша остановка, - наконец сказала кондуктор.

Автобус остановился у большого здания из красного кирпича, на одной из стен которого кто-то из озорства написал крупно белилами «Рио-де-колония».

- А теперь смотрите в оба, - сказал Карасев. - Ищите девятый номер.

Дом с двумя верандами под одной крышей и двумя мансардами, обшитый вагонкой и выкрашенный в светло-коричневый цвет, оказался рядом.

Поднялись на крыльцо, и Карасев постучал в дверь, которая вскоре бесшумно открылась. На пороге стоял мужчина в майке, брюках и тапочках на босу ногу. На вид ему было лет сорок с небольшим.

- Будьте добры, нам Екатерину Михайловну, - попросил Карасев.

- Сейчас. Она дома, - сказал и пошел в дом.

На пороге крыльца появилась полная пожилая женщина. Посмотрела сначала на Карасева, а потом принялась внимательно разглядывать толпившихся за его спиной детишек…

- Здравствуйте. Я вас слушаю, - сказала она.

- Мы к вам по важному делу. Если можно, разрешите в дом, - попросил Карасев.

- Пожалуйста, пожалуйста. Ради бога, - засуетилась она.

Повернулась, щелкнула выключателем на стене и еще раз сказала:

- Пожалуйста, за мной.

Провела их каким-то коридорчиком, открыла одну дверь, затем вторую, и они очутились в большой и чистой комнате. Здесь была широкая металлическая кровать с блестящими шарами и горкой пуховых подушек, оттоманка, пузатый комод, буфет, набитый посудой, а посредине комнаты круглый стол, накрытый новой цветастой клеенкой. На стене рядом с буфетом большие рамки с разнокалиберными фотографиями.

- Проходите, проходите к столу, - пригласила хозяйка.

И только после того как все расселись, она взяла стул, села сама и посмотрела на Карасева, как бы давая понять, что серьезный разговор можно начинать.

- Вы меня извините, но вначале скажите, как звали вашего мужа? - начал Михаил Петрович.

При слове «мужа» она вздрогнула и уже другим голосом, как будто вдруг охрипла, глуховато произнесла:

- Валя. Валентин. Валентин Петрович Белов.

- Девятьсот четвертого года?

- Да, да. Тысяча девятьсот четвертого года, - повторила она.

- Вы похоронное свидетельство получили?

- Получила, но уже после войны, этак в году сорок девятом или пятидесятом. Сейчас покажу. - Встала, подошла к пузатому комоду, порылась в пухлом старом ридикюле и подала Карасеву бумажку.

- «Уважаемая Екатерина Михайловна!

На ваш запрос о муже Белове В. П. сообщаем: старший лейтенант Белов Валентин Петрович 1904 года рождения пал смертью храбрых при героической защите города Ленинграда. К сожалению, точного времени гибели и места захоронения установить не представилось возможным», - прочитал вслух Карасев. Немного помолчав, продолжил, обращаясь к хозяйке: - Мы пришли сказать вам, Екатерина Михайловна, что знаем, вернее, что нашли место гибели вашего мужа. Вот этот мальчик, - Карасев показал на Валерика, - нашел окоп, а эта девочка, ее зовут Оля, нашла в окопе личный медальон Валентина Петровича, по которому мы узнали, что это именно он. Место нами замечено и надежно укрыто. Кстати, в том же окопчике мы нашли этот нож…

- Я нашел нож, - неожиданно громко сказал Вовка.

- Посмотрите, может, признаете, - продолжал Карасев. Екатерина Михайловна осторожно взяла нож и начала его разглядывать. И вдруг громко крикнула:

- Вася! Вася! - поднялась из-за стола и проворно выбежала из комнаты.

Вскоре она привела с собой мужчину, открывшего дверь.

- Мой сын, - сказала она. - Когда началась война, ему было четырнадцать. Эти люди, - торопливо начала она объяснять Василию, - нашли место, где погиб наш отец. Нашли документы. А вот это помнишь? - и сунула в руки сына нож. - Смотри же, смотри. Помнишь, как батя хотел тебя наказать, когда ты его потерял? Я тогда весь двор излазила, а нашла, - и, уже обращаясь к Карасеву, продолжала: - Перед войной Валя служил в Ленинграде и в каком-то кружке обучал своих солдат, как безоружному отбиться от вооруженного. Забыла, как назывались эти занятия. И были тогда у мужа деревянные пистолеты, ножи и еще что-то. Потом Валентин где-то купил или сам сделал этот нож. «Это мое боевое оружие», - не раз говорил он. И на фронт с собою взял. И вот оно опять дома…

- Да, это батин нож, - сказал Василий, осмотревший финку. - Мама! Чего же ты ребят не угощаешь?

- Ой, забыла, милый! От таких вестей - голова кругом. Но ничего, сейчас мы это исправим. Включи, сынок, чайник, - и стала суетливо покрывать скатертью стол, расставила чайную посуду, поставила вазу с печеньем, сахарницу, варенье.

- Ну а пока чайник закипит, посмотрите картинки, - и подала детям два толстых альбома с открытками и фотокарточками.

Вскоре раздался голос Оли:

- Ой, мальчики! Смотрите, смотрите, здесь Костя Рыжий.

Все подбежали к ней. Подошел и Карасев. Действительно, на фотографии рядом с высоким смуглым черноголовым пареньком стоял Костя и чему-то улыбался.

Потом Михаил Петрович подошел к Екатерине Михайловне, отвел ее к окну и тихо, чтобы не отвлекать ребят, сказал:

- Вот еще одна находка в том же окопе. Здесь место, точное время гибели Валентина Петровича и несколько его слов лично вам, - и подал ей записку из бутылки.

Она надела очки, прочла записку, тяжело поднялась и тихо вышла в другую комнату, видимо, опять к сыну. Минут через десять они вернулись оба.