"Дрянь погода" - читать интересную книгу автора (Хайасен Карл)5В доме Августина Бонни Лэм связалась с автоответчиком своей нью-йоркской квартиры. Дважды прослушала сообщение Макса, затем прокрутила его Августину. – Что скажете? – спросила Бонни. – Плохо дело. Ваш муж дорого стоит? – Зарабатывает прилично, однако далеко не миллионер. – А его семья? – Отец у него – человек состоятельный, но наверняка Макс не такой дурак, чтобы рассказывать об этом похитителям. Августин таких предположений делать бы не стал. Он разогрел для Бонни томатный суп и постелил в гостевой комнате чистое белье. Потом прошел к себе в берлогу и позвонил приятелю из ФБР. Вернувшись в гостиную, он увидел, что Бонни уснула прямо на диване. Августин перенес ее на кровать в комнату для гостей и подоткнул одеяло. На кухне он приготовил себе два больших бифштекса на косточках, испек картофелину и запил все бутылкой холодного пива «Амстел». Потом долго стоял под горячим душем и вспоминал, как приятно пахла миссис Лэм, теплая и влажная от испарины и дождя, когда он нес ее на руках. Хорошо, что в доме опять женщина, пусть даже на одну ночь. Августин обмотался полотенцем и растянулся на голом полу перед телевизором. Переключая каналы, он посмотрел выпуски местных новостей, надеясь, что не увидит ни обезумевших зверей покойного дяди, ни как тело мужа миссис Лэм загружают в полицейский фургон. А в полночь из гостевой комнаты донесся вопль. Августин верно догадался: миссис Лэм обнаружила его коллекцию черепов. Сидя в кровати с одеялом до подбородка, она смотрела на стену. – Я подумала, мне это приснилось, – сказала Бонни. – Пожалуйста, не пугайтесь. – Они настоящие? – Друзья присылают – в основном из-за границы, – ответил Августин. – Вот этот – рождественский подарок от проводника в рыболовном лагере в Исламораде. – Не зная, как Бонни отнесется к его хобби, Августин извинился, что испугал ее. – Кто-то коллекционирует монеты, а я вот – артефакты судебной медицины. – Части тела? – Не свежие, нет – препараты. Вы не поверите, как трудно достать хороший череп. Обычно после этой фразы женщины бросались к двери. Бонни даже не шелохнулась. – Можно посмотреть? Августин снял один с полки. Бонни повертела его в руках, словно мускусную дыню в бакалее. Августин улыбнулся – ему нравилась эта леди. – Это мужчина или женщина? – Мужчина, около тридцати. Гайанец, примерно 1940 года. Поступил из медицинского института в Техасе. Бонни спросила, почему у черепа нет нижней челюсти. Августин объяснил, что она отваливается, когда разлагаются лицевые мышцы. У большинства старых черепов она отсутствует. Взяв череп за глазницы, Бонни вернула жуткую реликвию на полку. – Сколько их у вас всего? – Девятнадцать. Бонни присвистнула. – И сколько женщин? – Ни одной, – ответил Августин. – Все – молодые мужчины. Так что вашей красивой голове нет повода волноваться. От шуточки Бонни закатила глаза и спросила: – Почему только мужчины? – Напоминают, что я тоже смертен. – Вы что, из – Бывает, мне кажется, что жизнь пошла псу под хвост, и я прихожу сюда и думаю, что произошло с этими несчастными болванами. Взгляд на мир сразу меняется к лучшему. – Что ж, не самый плохой подход, – сказала Бонни. – Можно я приму душ? Потом они пили кофе, и Августин передал ей свой разговор с приятелем из ФБР. – Исчезновение вашего мужа будет считаться похищением лишь после того, как поступит достоверное требование выкупа. – Августин выделил слово «достоверное». – А как же сообщение на автоответчике? И голос другого человека? – Разумеется, они прослушают запись. Только должен вас уведомить: у них сейчас нехватка людей. Многие агенты серьезно пострадали от урагана и сейчас на больничном. Бонни возмутило такое безразличие к судьбе Макса. Августин объяснил, что неугомонные мужья частенько используют стихийные бедствия как прикрытие бегства от жен. Драгоценные силы и средства неоднократно тратились на то, чтобы выследить их в квартирах, домах и на яхтах любовниц. Соответственно, все поступающие после урагана заявления о пропаже супруга встречают с ледяным скептицизмом. – Будет вам, мы только поженились! – воскликнула Бонни. – Макс не способен выкинуть подобную штуку. – Люди могут струсить, – пожал плечами Августин. Бонни перегнулась через стол и стукнула его, но Августин успел прикрыться. Потом попросил ее сесть и успокоиться. Щеки миссис Лэм пылали, глаза горели. – Я хотел сказать, ничего нельзя исключать, – поправился Августин. – Вы же слышали того человека на автоответчике! – Слышал. И вот что думаю: если он всерьез похититель, то почему такой позер? «Не обольщайся, Макс». Потом влезает в разговор: «Я люблю тебя, Бонни». Чтобы уколоть вашего мужа, понимаете? Пусть чувствует себя дерьмом. – Августин подлил им обоим кофе. – Есть тут что-то очень странное. Только это я и хотел сказать. Бонни пришлось согласиться: – Зачем ему оставлять свой голос на пленке… – Совершенно верно. Либо этот парень непроходимо тупой, либо неимоверно наглый… – Или ему на все плевать. – Значит, вы тоже это уловили. – Это жутко. – Я не так уж в этом уверен. – Не начинайте! Макс не прикидывается! – А что он там говорил про звонок Питу насчет рекламы «Мустанга»? Это условный код или что? Если б меня похитил какой-нибудь маньяк, мне бы и в голову не пришло заботиться о рекламных делах. Я бы думал только о том, как спасти свою шкуру. Бонни отвела взгляд. – Вы не знаете Макса. Он трудоголик. Августин отодвинулся от стола. Обычно его не привлекали женщины, которые ни с того ни с сего лупят по морде. – Что будем делать? – Руки Бонни подрагивали, и она держала чашку в ладонях. – Помните тон этого человека? – Ну да. – Согласитесь, он не обычный похититель. Что же он такое? Августин покачал головой: – Откуда мне знать, миссис Лэм? – Можно Бонни. – Уже совершенно успокоившись, она встала и затянула пояс на халате, который ей одолжил Августин. – Может, вместе мы сможем его вычислить. Августин вылил в раковину остатки кофе. – Полагаю, нам обоим надо поспать. Они шли к дому Тони Торреса, и Эди спросила, нет ли у Щелкунчика секундомера. – На кой? – Хочу засечь, как скоро этот мудила попытается меня трахнуть. Щелкунчик, наяву грезивший о том же, сказал: – Ставлю, что он начнет подъезжать через пару дней. – Через два часа. – И что ты будешь делать? Десять штук на дороге не валяются. – Ты свою бабу подначивай. Я скорее глаза себе выколю, чем дам этой свинье до меня дотронуться, – угрюмо сказала Эди. Какая деградация – от свидания с Кеннеди к домогательствам торговца трейлерами. – А если не отстанет? – Свалю. – Да, но… – Слушай, если тебе так нужны деньги, сам с ним и трахайся, понял? Из вас выйдет прелестная парочка. Щелкунчик не стал развивать тему. У него уже имелся запасной вариант на случай, если дело с Торресом сорвется. В мотель заглянул Авила – и он сиял. Святые сантерии недвусмысленно ему сообщили, что он может разбогатеть, начав собственное кровельное дело. Святые подсказали, что ураган оставил без крова двести тысяч человек и сии несчастные столь отчаянно желают восстановить свои жилища, что им и в голову не придет спрашивать законную лицензию подрядчика, которой Авила, разумеется, не владел. – Ты же боишься высоты, – напомнил Щелкунчик. – А вот здесь твой выход, – ответил Авила. – Я – начальник, ты – прораб. Осталось набрать бригаду. – То есть сам ты не будешь шароебиться на солнцепеке с кипящим битумом? – Господи, Щелк, кто-то же должен взять на себя бумажную работу. Кому-то нужно заключать контракты. Щелкунчик поинтересовался наваром. Авила сказал, что знакомые ребята брали по пятнадцать штук за крышу, треть суммы вперед. Некоторые домовладельцы предлагают наличные, чтобы ускорить дело. А работы тут хватит года на два. – Благодаря тебе, – хмыкнул Щелкунчик. Авила не заметил иронии; он явно не понимал, что его липовые инспекции строений стали главной причиной того, что ураган сорвал столько крыш, и теперь бессчетным халтурщикам открывалась дорога к наживе. – Так вы, ребята, с самого начала это учли, – сказал Щелкунчик. – То есть? Щелкунчик не доверял Авиле, которого в грош не ставил, но вариант с крышами следовало иметь в виду, если накроется дело с Торресом. Торговец трейлерами тоже пребывал в лучезарном расположении духа. Голый по пояс, в одних «бермудах», демонстрировавших волосатые ноги, и носках с монограммами, он развалился в шезлонге на лужайке. На коленях у него лежала кипа газет, из-под которой выглядывал ствол дробовика. Увидев вылезавших из машины Эди и Щелкунчика, Тони хлопнул в ладоши и воскликнул: – Говорил же, что вернетесь! – Нострадамус, блин, – пробормотала Эди. – Электричество еще не дали? У нас тут кое-что есть для холодильника. Тони доложил, что света нет до сих пор, а генератор за ночь сожрал всю горючку. Свои продукты он держал в двух переносных охладителях со льдом, купленным у жуликов по двадцать долларов за пакет. Из хороших новостей – восстановили телефонную связь. – И я сразу связался со страховой компанией, – сказал Тони. – Они пришлют своего человека сегодня или завтра. Врет, подумала Эди и спросила: – Значит, ждем? – Ждем. И запомни имя – Нерия. Не-ри-я. Инициал «Г», как Гомес. Что вы купили? – Сэндвичи с тунцом, – ответил Щелкунчик. – Сыр, яйца, мороженое, диетический «Спрайт» и гнусное черствое печенье «Лорна Дун». Выбирать особо не из чего. Он уложил продукты в лед, взял раскладной стул и уселся против ветра от потного Тони Торреса. С прояснившегося неба палило летнее солнце, но искать тени не имело смысла, ее не было – ураган в «Черепашьей Луговине» повалил все деревья. Тони похвалил Эди за то, что оделась, как настоящая домохозяйка: джинсы, белые кеды и просторная блузка с закатанными рукавами. Он не одобрил лишь косынку цвета морской волны, которой она перехватила волосы. – В нынешних обстоятельствах шелк – перебор, – сказал Тони. – Потому что не сочетается с вашими эффектными шортами? – Эди смотрела на Торреса, как на червяка в свадебном торте. И категорически отказалась снять любимую косынку, стянутую из магазина «Лорд и Тейлор» в Палм-Бич. – Ну как угодно, – сдался Тони. – Просто детали очень и очень важны. Люди замечают мелочи. – Постараюсь не забыть. – Эй, мистер Продавец года! – позвал Щелкунчик. – А можно подключить телик к генератору? Вполне, ответил Тони, если достать бензин. Щелкунчик постучал по наручным часам: – Через двадцать минут начнется Салли Джесси. [13] Там мужики соблазняют свекровей своих снох. – Да ну? Можно подоить вашу тачку. Там где-то валялся шланг. – Тони показал на каменный гараж. Щелкунчик пошел за шлангом. Эди сказала ему, что сливать горючее из машины – полная дурь. Вдруг понадобится ускоренная транспортировка? Щелкунчик подмигнул: мол, волноваться нечего, – и неторопливо зашагал на улицу с кольцами садового шланга на плече. Эди заняла складной стул. – Придвигайся ближе, милочка, – оживился Тони Торрес. – Прелестно, – прошептала Эди. Тони обмахивался спортивными страницами «Майами Геральд». – До меня только что дошло, – сказал он. – Мужики добиваются свекровей своих снох! Это смешно! Твой партнер не похож на комика, но это удачная шутка. – Он полон сюрпризов. – Эди откинулась на спинку стула и закрыла глаза. Солнце приятно грело лицо. Ураган превратил трейлерный поселок в свалку алюминиевых отходов. Айра Джексон нашел 17-й участок только благодаря ярко-желтой ленте, которой полиция огородила остатки «передвижного домика повышенной вместимости», где погибла его мать Беатрис. Опознав ее тело в морге, Аира сразу поехал в поселок, называвшийся деревней «Солнечный Досуг», чтобы все увидеть воочию. Ни один трейлер не пережил этот шторм. Айра вытащил из-под обломков материнскую раздвижную кровать «Крафтматик». Матрас свернулся, словно огромная кукурузная лепешка. Айра забрался в него и лег. Вспомнилось утро – казалось, это было вчера, – когда они с матерью встретились с торговцем, чтобы оформить покупку. Продавца звали Тони. Тони Торрес. Жирный, лысоватый, многословный, невероятно самоуверенный. Беатрис Джексон поддалась на его болтовню. Об урагане, надвигающемся на юг Флориды, Айра Джексон услышал в Чикаго, где по заданию профсоюза дальнобойщиков учил уму-разуму штрейкбрехеров. Он позвонил матери и стал ее уговаривать перебраться в убежище Красного Креста. Беатрис ответила, что об этом не может быть и речи. – Я не могу оставить Доналда и Марлу, – сказала она. Она говорила о своих любимцах – карликовых таксах. В штормовое убежище с животными не пускали. И вот, верная собачкам, миссис Джексон, пребывая в ошибочном убеждении, что торговец сказал правду о надежности своих трейлеров, осталась дома. Доналд и Марла уцелели, ибо забрались под дубовый буфет, где скоротали долгую ночь, по очереди жуя игрушечную косточку из сыромятной кожи. Утром сосед их вытащил и отнес к ветеринару. Беатрис Джексон повезло меньше. Ураган сорвал стену домика, и через секунду ее убило прилетевшим от соседей мангалом. Теперь она лежала в окружном морге, а на ее безмятежном лице остался отпечаток жаровни. Смерть Беатрис не отразилась на поведении игривых такс, но ее сын был безутешен. Айра клял себя, что позволил матери купить трейлер. Это он предложил ей переехать во Флориду, но в его кругу так поступали все сыновья – отправляли вдовствующих матушек из холодных краев погреться на солнышке. Господи ты боже мой… Айра Джексон беспокойно ворочался на механическом матрасе. Надо было подождать еще год, и тогда он бы смог купить ей человеческую квартиру. Сучий потрох Торрес! – Простите. Айра подскочил и увидел седого человека в майке и обвислых штанах. Худой – кожа да кости. Очки в металлической оправе. Похож на цаплю. В руке – бурый пакет из супермаркета. – Вам урна не попадалась? – спросил человек. – Господи, что? – Синяя урна. В ней прах моей жены. Похожа на бутылочку. Айра покачал головой и встал. – Нет, не видел. – Он заметил, что старика трясет. – Я его убью! – зло проговорил незнакомец. – Кого? – Этого лживого сукина сына, который продал мне трейлер. Я видел его здесь после урагана, но он смылся. – Торреса? – Да! – Щеки старика пошли пятнами. – Ей-богу, убил бы, если б мог! – А вас бы медалью наградили, – пошутил Айра, надеясь, что старик выпустит пар и уйдет. – Вы что, не верите мне? – Верю, конечно. – Айре хотелось сказать старику, чтобы не беспокоился – о сеньоре Тони Торресе есть кому позаботиться. Как пить дать. Но было бы глупо привлекать к себе внимание. – Меня зовут Левон Стихлер, – представился старик. – Я жил через четыре участка от вас. Здесь погибла ваша мама? – Айра кивнул. – Сочувствую всей душой. Это я нашел ее собак, они сейчас у доктора Тайлера в Наранье. – Мама была бы вам признательна. – Айра мысленно пометил: забрать такс до закрытия ветлечебницы. – А прах моей жены развеяло ураганом, – сказал старик. – Да… я… если вдруг найду синюю бутылочку… – Что мне будет-то? – Лицо Стихлера подергивалось в странной ухмылке. – Что они мне сделают, если я его убью? Мне семьдесят один год, черт побери… В тюрьму засадят пожизненно?… Подумаешь! У меня все равно ничего не осталось. – На вашем месте я бы выбросил это из головы, – сказал Айра. – Подонки, вроде Торреса, обычно получают по заслугам. – Только не на этом свете, – вздохнул Стихлер. Сын вдовы Джексон погасил его порыв. – Черт, я даже не знаю, где искать этого сукина сына. А вы? – Ни малейшего представления. Стихлер вздохнул и, съежившись, побрел к груде мусора, некогда бывшей его домом. Он то и дело наклонялся, разгребал и разглядывал обломки. По всему поселку виднелись сутулые фигуры соседей покойной Беатрис – они тоже копались в руинах, что-то из них выбирая. Джексон раскрыл бумажник. В нем лежали шестьсот долларов, фотография матери, сделанная в Атлантик-Сити, три фальшивых водительских удостоверения, липовая карточка социального страхования, украденная карта постоянного пассажира авиакомпании «Дельта» и бесчисленные клочки бумаги с телефонными номерами, начинавшимися на 718. [14] Еще в бумажнике находились подлинные визитки, и на одной значилось: Антонио ТОРРЕС Старший продавец Роскошные Сборные Дома (305)555-2200 На обороте карточки торговец записал номер домашнего телефона. Айра раскидал промокшие от дождя пожитки матери и нашел телефонный справочник Большого Майами. Номер торговца соответствовал абоненту А. Р. Торресу, проживавшему на Калуса-драйв, 15600. Джексон вырвал из справочника страницу, аккуратно сложил и убрал в бумажник к другим важным документам. Потом на своем «кадиллаке» с поддельными номерами он доехал до круглосуточного магазина, где купил дорожную карту округа Дейд. |
||
|