"Теософские запреты" - читать интересную книгу автора (Джадж У. К.)

Да, все рыдали. Но старый брамин положил руки на мою голову, и, подчиняясь его прикосновению, я заснул во сне. Сон во сне. Я проснулся во сне, но не на своей постели, Гопала рядом не было. В мыслях я был тем мальчиком. Я смотрел на мир его глазами, слышал, как его дух с вздохом облегчения отлетел в эфир. Доктор обернулся снова, и я посмотрел на него моими, вернее #его# глазами.

Доктор вздрогнул и побледнел. Я слышал, как он прошептал другим:
— Это автоматическое нервное движение. Он приблизился и, видя разумное выражение моих глаз, побледнел ещё больше. Он не замечал старого брамина, священнодействующего над телом, в котором был я и от которого на меня, мальчика, исходили волны тепла и жизни.

Сейчас всё это казалось реальным, как если бы моя личность соединилась с мальчиком.
Я был ребёнком, но спутанные, неясные видения о другом плане, где я мысленно был со своим верным слугой по имени Гопал, казалось, проносились сквозь мой мозг, — то, должно быть, были видения — это реальность. Разве я не видел всё это время мать и отца, старого доктора и медсестру в нашем доме, наполненном детьми? Да, конечно, это и есть реальность.

Потом я слабо улыбнулся, на что доктор сказал:
— Невероятно, он ожил. Возможно, он будет жить.
Он чувствовал слабый пульс, восстановившееся дыхание и понял, что жизнеспособность вернулась к ребёнку. Но доктор не видел старого брамина в его иллюзорном теле, посылающего воздушные потоки жизни к телу мальчика, который в своих видениях был раджей с верным слугой по имени Гопал. Потом, во сне, я снова уснул. В моём сознании возникло ощущение падения…

Вздрогнув, я проснулся на циновке в своём дворце. Обернувшись чтобы найти слугу, я увидел его огорчение и страх за меня.
— Гопал, как долго я опять проспал?
— Сейчас утро, мастер, я боялся, что вы отправились во владения Ямы и оставили своего Гопала здесь.

Нет, я не спал. Это действительность, это мои владения. Этот день прошёл, как обычно, за исключением того, что маленький мальчик из чужой страны был в моих мыслях весь день до вечера, когда я почувствовал себя более сонным, чем обычно. Я снова уснул и увидел сон.

То же место и тот же дом, только сейчас там было утро. Какой странный у меня сон, подумал я, когда доктор, вошедший вместе с моей матерью, склонился надо мной. Я услышал, как он мягко сказал:
— Да, он выздоровеет. Ночь была хорошая. Когда он начнёт ходить, возьмите его в деревню, там он сможет бегать по траве.

Он говорил, а я видел за ним фигуру чужестранца в тюрбане, похожего на браминов, чьи портреты мне попадались в книжках до болезни. Потом моё внимание рассеялось, и я сказал маме:
— Две ночи мне снился один и тот же сон. Мне снилось, что я — раджа, и что у меня есть преданный слуга, о котором я горюю, потому что очень люблю его, а так же потому, что это были только сны, и ничего этого нет.

Мама успокоила меня, сказав:
— Да, да, мой дорогой.
Этот день прошёл, как обычно проходят дни больных мальчиков. Рано вечером я быстро уснул мальчиком из моего сна в чужой стране и мне больше не снился сон о радже. Как и раньше казалось, что я падал, но потом проснулся на своей циновке, в моём дворце с сидящим рядом Гопалом. Прежде чем я поднялся, вошёл старый брамин и я попросил Гопала выйти.

— Рама, — сказал он, — тебе, мальчику, не будет сниться, что ты раджа, но ты должен знать, что каждую ночь, будучи спящим правителем, ты — бодрствующий мальчик в чужой стране. Хорошо исполняй свои обязанности, не пренебрегай ими. Пройдут годы, ибо никогда не останавливающаяся машина времени продолжает двигаться. Помни мои слова. И он вышел через открытую дверь.

Таким образом, я знал, что сны о больном мальчике из чужой страны были не просто снами, это были воспоминания, и я обречён каждую ночь одушевлять этого маленького ребёнка, по мнению его родных, вставшего из могилы. Но я знал, что долгие годы его разум не будет знать истинного себя, и всегда будет чувствовать себя странно в своём окружении. Потому что, без сомнения, я буду этим мальчиком внутри, а он — снаружи, и его друзья не будут понимать, что он исчезает, а другой занимает его место. Каждую ночь я — спящий раджа, слышавший слова мудрецов, буду превращаться в невежественного мальчика-иностранца, пока время и непрестанные усилия не научат меня жить одновременно в двух жизнях. Моя жизнь, жизнь юноши в этой чужой стране не будет нарушаться смутными снами о радже, как об отдельной силе. И всё же сначала, какой бы ужасной ни казалась эта мысль, всегда, когда я буду просыпаться на своей циновке, у меня будут ясные воспоминания, вначале казавшееся только снами, что я — правитель. Я буду точно знать, что пока верный слуга стережёт мою спящую форму, я маскируюсь во взятое взаймы тело, неуправляемое, как ветер. Таким образом, я — мальчик, могу быть счастливым, а я — правитель, — несчастным. Потом я должен привыкнуть к этой двойной жизни. Возможно, мой иностранный ум и привычки будут так сильно доминировать над мальчиком, что существование в его теле наполнится болью, оттого что внешний посредник полностью поглощён войной с внутренним мыслителем.

Но однажды данная клятва должна быть исполнена…

ИЗ ПИСЬМА Е. П. БЛАВАТСКОЙ У. К. ДЖАДЖУ ОТ 19 МАРТА 1887 ГОДА

…Как же вы чертовски глупы при всём вашем интеллекте, ирландско-индусской остроте восприятия и прочем…
О, мой бедный подавленный друг, чего бы я только не отдала, чтобы вам помочь! Но как мне бороться с вашим ирландским эго, которое вступает в перебранку с вашим индусским, «мягким» эго и пытается его перекричать?
Я стараюсь быть с вами столько, сколько могу. Я часто наблюдаю за вами. Следите за тенями на стенах вокруг вас и черпайте силы у той, которая бывает рядом с вами чаще, чем вы об этом подозреваете.

ИЗ ПИСЬМА Е. П. БЛАВАТСКОЙ А. П. СИННЕТТУ

Олкотт, возможно, отправится в Англию, и махатма К. Х. посылает своего челу в облике Мохини, чтобы он объяснил лондонским теософам из Эзотерической Секции все или почти все спорные вопросы... Не спутайте Мохини, которого вы знаете, с приезжающим. В этом мире есть больше, чем одна майя, невидимая ни вам, ни вашим друзьям. Посланец будет облачен как во внутренние, так и во внешние одежды. Dixit.

ИЗ КОММЕНТАРИЯ Ч. ДЖИНАРАДЖАДАСЫ К ПИСЬМАМ К. Х. ЛЕДБИТЕРУ

В это время Учителем К. Х. был принят чела по имени Джуал K. Дeб. Я думаю, что он был тибетцем… В Индии он был также известен под индийским именем как Дхарбагири Нaтх. Учитель К. Х. нуждался в двух посыльных к м-ру Синнетту в Симле. Одним из посыльных был выбран Р. Кeшaвa Пиллаи в Нeллoрe, и… он должен был помогать основному посыльному Дeбу.

Но Деб не мог пойти в своём собственном физическом теле, поскольку у него была определённая подготовка к оккультной работе, которую невозможно выполнять, если тело загрязнено грубым магнетизмом внешней среды. Баваджи дал согласие в определённых случаях покидать своё физическое тело так, чтобы Дeб мог жить в нём и выполнять требуемую работу. В то время как Дeб занимал тело Баваджи, последний жил в астральном, осведомлённый, что Дeб использует его физический проводник.