"Плюс оккультизм" - читать интересную книгу автора (Зелинский С. А.)
В 1985 году научный сотрудник Института физико-технических проблем АН СССР доктор биологических наук П. Гаряев обнаружил странный эффект. Он изучал молекулы ДНК, используя для этого метод лазерной спектроскопии. Лазерные фотоны, проходя через раствор ДНК, «записывают» информацию о молекулах ДНК. Однажды Гаряев, сняв несколько спектров, вынул пробирку с ДНК из прибора и по невнимательности вставил туда другую, но пустую. Обнаружив свою ошибку, хотел заменить её, но посмотрел на дисплей и был поражён. Спектры пустой пробирки были очень похожи на те, что перед этим снимались с ДНК, только уровень сигнала был меньше. Подумав, что на пробирке остались следы ДНК, он заменил её на идеально чистую. Результат не изменился. Гаряев рассказывал, что он был шокирован: лазерный луч встречался с какими-то невидимыми структурами, «застрявшими» в спектрометре, которые содержали информацию о молекулах наследственности. Чтобы исключить возможность ошибки, исследователи старательно протирали кюветное отделение и даже продували его чистым азотом. Тогда характерные ДНК-спектры исчезали, но через 3-4 минуты снова возникали... В конце концов, не осталось никаких сомнений: после удаления ДНК в приборе остаётся какой-то невидимый, нематериальный след молекул ДНК.
О телегонии Гаряев сказал так:
«Если первый мужчина имеет физическую близость с девушкой, то он, очевидно, оставляет волновой „автограф“ своей ДНК на всю жизнь на её генетическом коде, и она на его также. И эту „роспись“ уже ничем не сотрёшь, так как она состоялась на волновом уровне. И эта волновая наследственная программа будет потом формировать тело и душу будущего ребёнка. Хочу подчеркнуть: моя версия — лишь гипотеза. Но она очень правдиво объясняет парадоксы наследственности».
(Бердышев Г., Радченко А. «Телегония как комплекс загадочных генетических явлений»).
Махатма Кут Хуми писал Синнетту в 1881 году о деятелях так называемой науки:
«Пока что всё для них в природе – секрет. В человеке они знают только скелет и форму; они едва в состоянии обрисовать тропинки, по которым невидимые посланцы, называемые „чувствами“, проходят на своём пути к восприятию человека; их школьная наука является рассадником сомнений и предположений; она учит только собственной софистике, заражает своим бессилием, своим пренебрежением к истине, своей ложной моралью и догматизмом, и её представители не устают хвастать, что они знают „границы естественного“».
В том же письме есть информация, раскрывающая оккультные причины такого явления, как телегония:
«…Может родиться дитя, имеющее черты и величайшее сходство с другим лицом, обитающим за тысячу миль, не имевшим никакой связи с матерью и никогда ею не виденным, но чьё проплывающее изображение запечатлелось в памяти её души в течение сна или даже часов бодрствования на чувствительной фотопластинке живой плоти, которую она носит в себе».
(«Письма махатм Синнетту», письмо 17).
Е. П. Б. пишет в «Изиде» о том, что в древности был хорошо известен факт: мать может оказать влияние на внешность ещё не родившегося ребенка, и у состоятельных греков был обычай устанавливать прекрасные статуи около кровати, чтобы у будущей матери всегда были перед глазами совершенные образцы.
Кто не помнит строк из любимой в детстве сказки?
«Вишь какая подросла!
И не диво, что бела:
Мать брюхатая сидела
Да на снег лишь и глядела!»
«В одном труде, опубликованном в Лондоне в 1659 году (Генри Мор „Бессмертие души“), был выдвинут сильный аргумент против материалистов, доказывающий могущество человеческого сознания над тонкими энергиями природы. Автор, доктор Мор, рассматривает утробный плод как пластическую субстанцию, которой мать может придавать красивую или некрасивую форму, или сходство с каким-либо лицом или лицами, и может наложить на него отпечаток какого-либо портрета или изображения, которое было бы вернее назвать астрографом, и которое ярко присутствовало в её воображении. Такое воздействие с её стороны может быть вольным или невольным, слабым или сильным, и так в каждом отдельном случае. Это зависит от её знания или незнания глубоких тайн природы. Если говорить о женщинах вообще, отпечатки на утробный плод могут более считаться результатами случайности, нежели сознательного проецирования; а так как личная атмосфера каждого населена в астральном свете изображениями его или её непосредственных членов семьи, то чувствительная поверхность утробного плода, которую можно уподобить поверхности фотопластинки, вполне вероятно, может воспринять изображение близкого или отдалённого по времени предка, которого мать никогда не видела, но который в какой-то критический момент как бы попал в фокус фотокамеры природы».
(«Разоблачённая Изида», том 1).
(«Разоблачённая Изида», том 1).
«Корнелий Гемма рассказывает нам о ребёнке, родившемся с кровоточащей раной на лбу, что было результатом угроз его отца матери „направившего обнажённую саблю на её лоб“. Сеннертий отметил случай с беременной женщиной, которая, увидев, как мясник большим ножом рассекал надвое свиную голову, родила затем ребёнка с лицом, рассечённым по верхней челюсти, небу и верхней губе до носа. В книге Ван Гельмонта „Введение данных“ сообщается о многих удивительных случаях. Жена портного в Мехлине стояла в дверях своего дома и видела, как у одного солдата в драке отрубили руку; это произвело на неё такое сильное впечатление, что она преждевременно родила ребёнка только с одною рукой; место другой руки кровоточило. В 1602 году жена Марка Девогелера, антверпского торговца, увидев солдата, только что потерявшего руку, также преждевременно родила дочь с одною только рукой и другою кровоточащею, как и в предыдущем случае».
(«Разоблачённая Изида», том 1).
«В Саратовском окружном суде, в России, был судья, который всегда носил на щеке повязку, под которой скрывал мышиный знак на левой стороне лица. Знак очень точно изображал мышь, тело которой выделялось на щеке высоким рельефом, а хвост уходил через висок и терялся в волосах. Тело мыши казалось лоснящимся, серым и вполне естественным. По собственному его объяснению, его мать питала непреодолимое отвращение к мышам, и её преждевременное разрешение от бремени было вызвано испугом, когда она увидела, как из её коробки для рукоделия выпрыгнула мышь».
(«Разоблачённая Изида», том 1).
«В другом случае, коему автор была свидетелем, беременная дама, которой до разрешения от бремени оставались две-три недели, увидела чашку с малиной, которой ей чрезвычайно захотелось, но ей в этом отказали. Она возбуждённо и несколько театрально хлопнула правой рукой себя по шее, воскликнув, что она должна получить малину. Ребёнок, родившийся в нашем присутствии три недели спустя, имел чётко очерченный знак малины на правой стороне шеи. До сегодняшнего дня, когда созревают фрукты, его родимый знак становится тёмно-малиновым, тогда как в течение зимы он совсем бледный».
(«Разоблачённая Изида», том 1).
«Элифас Леви, который, несомненно, является одним из лучших авторитетов по некоторым пунктам среди каббалистов, говорит:
„Беременные женщины больше, чем другие, подвергаются влиянию астрального света, который способствует формированию их ребёнка, и постоянно преподносит им воспоминания о формах, которыми он заполнен. Вот почему очень добродетельные женщины часто вводят в заблуждение наблюдателей и вызывают злобу, порождая сомнительные сходства. Они часто запечатлевают на плод своего брака изображение, которое врезалось им в память во сне, и таким образом те же самые физиономии сохраняются из века в век“.
„Поэтому каббалистическое использование пентаграммы может предопределить лик нерождённых детей, и посвящённая женщина могла бы придать своему сыну сходство с Hepеycoм или Ахиллесом так же, как с Людовиком XV или с Наполеоном“ (Элифас Леви „Догмы и ритуалы высшей магии“)».
(«Разоблачённая Изида», том 1).
Можно предположить, что в раннее советское время (особенно после 1945 года) многие юные комсомолки были безумно влюблены в «орла нашего», генералиссимуса; естественно, в того, что на портретах, а не в реального старичка с поредевшими седыми волосами и сохнущей рукой. И если такая комсомолка, имея не слабые оккультно-психические задатки (о которых она даже не подозревала), выходила замуж, она вполне была способна придать своему будущему сыну некоторые черты предмета своего обожания.
Про одного такого человека, родившегося вскоре после войны, его коллеги по работе (в шутку, конечно, – дело было перед Новым Годом, кажется, 1989-м) написали:
«У нашего Сергея ус
Похож на тот, что я боюсь…»
Точно известно, что у него и отец, и мать были русские. Такая вот телегония.
| © 2024 Библиотека RealLib.org (support [a t] reallib.org) |