"Тень Земли" - читать интересную книгу автора (Байкалов Игорь Алексеевич)Глава 1Сны – место встречи настоящего, прошлого и будущего. Здесь пересекаются наши воспоминания, переживания, мечты. Там, где человек может чувствовать себя в безопасности, но, увы, Кэтрин теперь не имела возможности хоть на время уйти от реальности. – Фэви! Фэ-эви! Где ты? Она стояла у входа в разрушенный дом, который когда-то принадлежал только её памяти. Многое изменилось с тех пор, когда в этом мире поселился незваный гость. Угадывался только ландшафт, и то с трудом. Море исчезло, вместо него было одно большое болото, уходящее за горизонт. Массивные жилистые деревья устремлялись в тёмное тяжёлое небо. Повсюду фиолетовая трава с тем же неповторимым металлическим блеском. Иррациональный пейзаж… Здесь изменилось всё, словно поработал сумасшедший художник. И Кейт знала его имя. – Фэви! Он не откликался, как будто его здесь и нет, но его присутствие чувствовалось кожей, каждой клеточкой тела, хотя всё вокруг происходило лишь в её воображении. Кэтрин знала, что он рядом. Взгляд, тяжёлый и суровый, пронзал этот мир. «Раньше ты был более общительным. Что же случилось?» Эта противная тишина начала выводить из себя. Фэви, надменное существо, которое возомнило себя Богом… Или же просто псих, который ведёт свою сумасшедшую игру. Игра ради игры! Обман ради обмана! «Сейчас ты сам придёшь!»– мысленно бросила вызов Кэтрин.– «Я заставлю тебя выйти!» Она представила, как ветер разгоняет свинцовые облака, с неба падает первый луч солнца. Стало значительно светлее, но ненадолго: кто-то ударил по голове. Кейт упала, но больше боли не чувствовалось. Это было кратковременное воздействие. – Ты рушишь чужие дома,– раздался голос сзади. Она поднялась, но не стала оглядываться. – Это ты называешь домом? – А чем он плох? Тучи начали затягиваться, пожирая солнце. Кэтрин смотрела на происходящее не без отвращения. – Это ад. – Ты сама рисуешь мир таким. Кэтрин обернулась. Хотелось взглянуть в глаза… хотя и глаз-то у него не было, как и не было души. Всё сплошная имитация. Фэви мог бы предстать перед ней хоть в обличие дерева. Каково же настоящее его лицо? – Зачем ты сделал это, Фэви? Он прекрасно понимал, о чём идёт речь, читая сознание девушки, но молчал. – Считаешь, что мне незачем знать? Зачем ты уничтожил Империю? Фэви, как показалось Кейт, с яростью посмотрел на неё, и мир исчез в ослепительных вспышках. Боли не было, ощущение невесомости заполнило всё, и она осознала себя лежащей в кровати. Кэтрин открыла глаза. Переборки корабля поскрипывали. Было слышно, как плещется за бортом морская вода. Движение ощущалось в каждом звуке. Они возвращались, но девушка думала сейчас не об этом. Фэви бесцеремонно выбросил её в реальность, не позволив оказать ни малейшего сопротивления. Такое отношение выводило из себя, но девушка ничего не могла поделать. Кейт встала. Нужно отправиться к Жану и раненому гвардейцу. Так получалось, что она становилась медсестрой в критические моменты. Взгляд упал на одежду. На этот раз она приняла решение переодеться в земную. Скоро они вернутся, и это единственная хорошая новость этого утра. Но что сделает Фэви?.. Чем-то он увлечён… Для неё это было самой большой загадкой. Все всякого сомнения, что он каким-то образом принимал участие в уничтожении Империи. А как иначе объяснить его ответ на вопрос? Неизвестно, для чего ему потребовалось уничтожать государство, но во всех действиях прослеживалась чёткая линия, увы, никак не удавалось предположить, куда она ведёт. Он следовал строго намеченному плану, зная наперёд, что произойдёт. Нельзя было предположить, какова конечная цель его действий. Все решения Фэви не имели ни единого изъяна, и он никогда и ничего не делал просто так. «Какова же его цель?»– с этим вопросом Кейт не расставалась ни на секунду. Она взяла джинсовые штаны и критично осмотрела их. Выглядят даже неплохо, несмотря на пару пятен… Немного запачканная футболка, помятая джинсовая безрукавка… На одежде словно отпечатывался её путь. «М-да, много воды утекло с тех пор». Кэтрин совершенно неожиданно наткнулась на шоколадку во внутреннем кармане. «Ух ты!.. Ничего себе, она до сих пор там! И надзиратели не просматривали одежду. Надо же…» Она потратила некоторое время, чтобы оттереть пятна. Грязеотталкивающий материал позволил справиться с этой задачей относительно быстро. Кейт оделась, не без удовольствия отмечая знакомое ощущение мягкости родной одежды, и направилась в соседнюю каюту. Жан дремал, и, как только дверь открылась, он приподнялся. Раненный гвардеец, который лежал в другом углу, никак не отреагировал, по всей видимости, спал. – Как ты себя чувствуешь?– шёпотом спросила она, подойдя к Жану. – Неплохо, рана уже затягивается. – Но это не значит, что тебе можно ходить,– заметила девушка, видя, что Шэрэн хочет подняться.– Нужно ещё один день полежать. Нельзя трудить ногу. Он кивнул и спросил: – Кэтрин, ты неплохо разбираешься в медицине. – Ну не настолько хорошо, как может показаться. Не лучше, чем остальные. Так… немножко… Как сосед? – Спит, я с ним не разговаривал. – Хорошо… Посмотрю… Кейт встала и тихо, чтобы ненароком не разбудить, подошла к гвардейцу. Он действительно спал. Девушка осторожно осмотрела рану. Та уже затягивалась, скоро парень сможет начать разрабатывать руку. Воистину медицина творила чудеса. Кэтрин вернулась к Жану и сказала: – Медикаменты у нас закончились. – Это ничего, я дотяну,– ответил он.– Но это не то, что тебя сейчас волнует, верно? – Ничего…– почему-то очень не хотелось говорить о сне. Дверь открылась. На пороге стоял Саша, Андрей и Фрэнк. Все как один сменили одежду Империи на земную. Видеть их в таком обличии было несколько необычно. За без малого месяц все привыкли к другой. – Доброе утро,– поздоровался Жан. – И вам не хворать,– ответил Булдаков, подходя к кровати.– Скоро мы причалим. Где-то через час. – Дальше пойдём пешком? – Да. Как ты? – Отлично, но Кейт не позволяет мне вставать. – Это верно. Мы тебя понесём на носилках. – Меня?!– воскликнул Шэрэн, как будто в этом было что-то отвратительное и из ряда вон выходящее. – Естественно, а ты хотел идти сам? Мы уже плывём вдоль берега острова Эртикноу, выгрузимся в устье реки, затопим корабль и пойдём вдоль берега. К вечеру мы достигнём гипердвигателя, если поторопимся, и вернёмся назад. Хотя, наверное, до вечера не успеем… – Великолепно. Настроение было приподнятое у всех, кроме Кейт. – Что скажешь, Кэтти? – А что я могу добавить? Саша пожал плечами. Он не знал, что сказать. Кэтрин держалась от остальных немного в стороне. В который раз она почувствовала себя угрозой, словно заражённой проказой, а сочувственные взгляды друзей почему-то действовали с обратным эффектом. – Что случилось, Кэтти?– наконец, спросил Саша. – Я не хочу об этом говорить. Девушка вышла из каюты. Мужчины переглянулись. Тяжело понять то, чего никто из них никогда не ощущал. Кэтрин выбежала на палубу, где гвардейцы уже несуществующей Империи работали вёслами. Она пронеслась мимо, не замечая их взгляды, пускаемые украдкой. В душе царил ад. Сердце сжигала боль. В этот момент она смотрела на волны, разрезаемые носом корабля. Существуют три вещи, на которые человек может смотреть бесконечно. Вода одна из них. Кейт усилием воли заставила себя перестать думать о настоящем, устремляя свои мысли в прошлое и вспоминая тонкую полосу родного берега. Шум воды, бьющейся о борта, помог ей в этом. Очень скоро она окажется там, но… – Кэтти, от реальности не убежишь,– прозвучал голос Андрея. Его слова вернули Кэтрин, и это очень не понравилось.– Да, это жестокая истина,– признал он,– тем более от неё нельзя уходить. Нужно исправлять… вместе. Только вместе мы что-либо можем изменить, Кэтти. Ты… я… Жан… Саша… Фрэнк… – Это только мой груз, Эндрю. Жизнь как-то слишком уж круто повернулась. – Часто, когда жизнь размеренно течет, и мы не замечаем пролетающих дней, кажется, что так будет всегда. Каждый принимает как данность, нечто постоянное и само собой разумеющееся, но стоит произойти лишь одному событию, и всё становится с ног на голову. В такие моменты мы чувствуем, что были недостаточно открыты близким, а непреодолимое желание вернуться в безмятежное состояние не даёт покоя. Мы сходим с ума, ищем спасения, но, что самое главное, в такие критические моменты всё расставляется на свои места, отделяя чёрное от белого. Пройдя этот своеобразный акт очищения, человек по-новому видит, а значит, ему доступны новые горизонты. И это вселяет надежду… Разве нет?.. – Возможно… – Горшки не Боги обжигают, и мы способны на большее, чем думаем. Предела нет, кроме того, которого мы ставим. Кэтрин чувствовала правоту Эндрю, но никак не могла побороть свой страх. «Со стороны всегда всё кажется не таким. Главное: возьми и сделай. Герои не ведают ни страха, ни сомнений. Они идут намеченной свыше дорогой. Нет, это далеко не так…» – Ты веришь мне?– спросил Эндрю. «Верю ли?» – Конечно, верю, Эн. – Позволь мне помочь тебе. Что случилось, Кэтти? Он что-то тебе сказал? – Нет, в том-то и дело, что ничего. Он даже не хотел разговаривать. Сначала он не хотел даже появляться,– Кейт замолчала на полуслове, прикусив губу. – Но ты его заставила?– догадался он. – Да, пришлось прибегнуть к некоторым ухищрениям,– с неохотой ответила она. – Но это же победа, Кейт. Маленькая, но победа! Ты заставила его поступить не так, как он хотел! – Да, пожалуй ты прав,– на душе стало гораздо легче. Эндрю был действительно прав: она заставила его появиться! – Одерживая маленькие победы, мы учимся совершать большие. Помнишь, как сказал Нил Армстронг: «Маленький шаг человека – огромный скачок для человечества»… И где мы сейчас? Кейт даже улыбнулась краешком рта. Да, Эндрю умел найти нужные слова… – Эн, ты психолог? – Я – безопасник. – А-а-а… И этим всё сказано. Умеешь ты любую безнадёжную ситуацию обратить в праздник. Они немного помолчали. Девушка отходила от своих переживаний. «Интересный человек Эндрю»,– подумала она и пристально посмотрела на друга. Он поймал взгляд, и почему-то смущенно улыбнулся. Почему? Девушка не смогла понять… Андрей смотрел на Кэтти, и жалость переполняла его сердце. Внезапно нахлынувший порыв нежности не удивил его, но Булдаков умел контролировать себя. Что-то происходило, и тенденция ему не нравилась. Но как она устала… Да, девушке пришлось пережить ужасные моменты, и Андрей искренне надеялся, что скоро всё останется позади. Они возвращались, что не могло не радовать. «Что ж, скоро всё решиться»,– подумал Булдаков и спросил: – О чём вы с Фэви разговаривали? – Мы не разговаривали. Он просто вышвырнул меня. Впрочем, это и было ответом… но я многое почувствовала и поняла: каким-то образом Фэви связан с покушением на Императора и гибелью Империи. Ума не приложу, зачем ему это потребовалось. – Может, он хотел нас просто выкурить? – Даже для него это было бы чрезмерно жестоко. Нет. Какой смысл стрелять из пушки по воробьям? – Значит, он параллельно решал свои задачи. Раздались шаги: к ним подошёл Нрес. – Я не помешаю?– спросил он. – Нет, чего вы хотели? – У меня очень важный вопрос. Что будет с принцессой? – Какие права на престол она имеет, как член императорской семьи? – Никаких. Престол передаётся только по мужской линии. – Не предусмотрительно с вашей стороны…– отметил Андрей. – Что?-удивился гвардеец. – Да нет… ничего… Так чего вы хотите? Мы не можем взять её с собой. Существует масса причин, и главное из них то, что она не сможет жить в нашем мире. – Но и здесь она жить тоже не сможет,– возразил Нрес.– Её убьют сразу, как только узнают, кто она. – Ваш долг защищать принцессу,– напомнил Андрей.– Значит, вы не должны допустить, чтобы кто-нибудь узнал, кто она. Нрес тяжело посмотрел на него и убито сказал: – Я вынужден признать, что мы не в состоянии защитить её. Симирия выиграла эту войну. Принцессу ждёт только смерть. Мне бы этого не хотелось. – Она победила лишь в вашем уме. История насчитывает десятки примеров, когда сопротивляющийся народ выбивал свободу у непобедимого завоевателя. Война проиграна только тогда, когда народ опускает руки, как сейчас делаете вы. – Империи больше нет,– упрямо твердил собеседник. Похоже, он много думал в эту ночь и пришёл к весьма странному выводу. Андрей сжал кулаки. Нрес его не слушал – не хотел слушать. Он считал, что отдельно взятый человек не способен влиять на историю. Самое жестокое заблуждение этих людей заключалась в этом. Народ сам способен творить сам свою Историю. Порою бездействие – самое ужасное, что может сделать человек. Андрей вспомнил капитана судна, который доставлял их на материк, вспомнил из рассказа Кейт и раба, которого вели на смерть, а он, словно кукла, даже помыслить и не мог о сопротивлении. Только теперь… только теперь он полностью осознал их психологию. И она была до безобразия проста: не сопротивляйся чужой воле, следуй любому приказу, исходящему сверху, и неважно, кто перед тобой. Такая идеология являлась весьма странным извращением идеи стоицизма, которая была распространена в Древней Греции. Она основывалась на двух принципах: максимально гуманное отношение к людям во внешней сфере жизни и душевное спокойствие, граничащее с безразличием к жизненным трудностям. В результате дальнейшей эволюции ушла идея помощи, а крепость внутреннего мира превратилась в чёрствость и равнодушие. Кэтти удивлялась, почему эти люди так легко воспринимают чуждые им мысли, позволяя рушить их уклад жизни. А ответ был так же прост, как и сложен… С самого раннего детства людям прививался этот уродливый мутант идей. Единственное, что осталось неизменным – это отношение к жизни: это игра, от которой, если надоест или перестанет нравиться, всегда можно отойти. А вот Дина выглядела некоторым исключением из правил… Андрей разрывался на части. Ситуация складывалась сложная: с одной стороны они действительно не могли взять девочку на Землю, с другой – здесь она, скорее всего, погибнет. Конечно, самый простой путь: забыть обо всём и возвращаться, но как жить с мыслью, что ты бросил человека, по сути, ещё ребёнка, когда он нуждался в помощи? Булдаков до сих пор помнил ту бойню в Камеруне… Андрей посмотрел на Кейт, на её лице отражалась та же забота, и посмотрел вдаль, за горизонт, где над морем висело облако мягко-розовых очертаний. «Чёртов, Фэви. Ты всё просчитал. Просчитал каждое движение, наши мысли, мысли Нреса. Всё. Ты, конечно, всё это предвидел»,– мысленно бросил он куда-то далеко, где ещё властвовала ночь, и с осторожностью дипломата ответил Нресу: – Хорошо, мы обсудим этот вопрос. Долгожданный берег показался только спустя два часа. На борту находилась лишь одна шлюпка, и пришлось сделать множество рейсов, чтобы отвести на остров семнадцать человек. Остались только двое, которые должны были уничтожить корабль, взорвав скудный запас пороха для пушки, стоявшей на ростре галеры. Саша и Андрей смотрели на корабль. Он вот-вот должен был сгинуть в морской пучине. На шлюпку спешно спустилась последняя пара гвардейцев и стала грести в сторону берега. Прошло секунд пятнадцать, прежде чем они остановились и оглянулись в предвкушении фейерверка. Взрыв не заставил себя долго ждать, однако он оказался гораздо мощнее, чем ожидалось, наверное, они обнаружили не все запасы пороха. Практически одновременно с хлопком, из трюмов корабля вырвалось оранжевое пламя. Взрывная волна подбросила в воздух некоторые куски обшивки, и теперь множество балок, кружась, летели прочь от взрыва. Вскоре они стали падать в море, порождая фонтаны различных размеров. Огонь пожирал деревянные перекрытия с завидным аппетитом, быстро проглатывая всё, что попадалось на пути, пока погружающийся корабль не стал представлять собой один пылающий факел. До берега докатилась волна, омыв ноги людям, следившим за последними секундами жизни галеры, с которой уходила целая эпоха жизни гвардейцев и принцессы. – Следы уничтожены, теперь они вряд ли нас найдут,– сказал Саша, когда корабль погрузился наполовину. Андрей кивнул, признавая правоту, но подспудное ощущение, что ещё не всё позади, оставалось и сейчас. Он осмотрелся: Кейт и Жан сидели под деревом, глядя на пылающий остов корабля, впрочем, как и большинство людей. Только Фрэнк казался равнодушным к происходящему. На его лице застыла улыбка мечтателя, мысленно он уже вернулся на Землю к любимой жене и детям. Дина смотрела на пламя. По щекам девочки сбегала слеза, для неё здесь сгорала вся прошлая жизнь. Что будет дальше, оставалось нерешённым. К берегу, наконец, причалила лодка с двумя гвардейцами. Саша оторвал взгляд от далёкого факела и направился к Кейт. Андрей посмотрел ему вслед, отметив некоторую нервозность, но не придал этому значения. Его больше волновало, как они понесут Жана. Необходимо быстро соорудить носилки. Несмотря на то, что Шэрэн мужался, самостоятельно идти он, конечно, не мог. Андрей подошёл к Нресу и коротко описал проблему. – Две палки мы срубим, но где взять материю?– спросил тот. – Можно взять наши тоги. – А как будем перевязывать? Верёвок у нас нет. В этом и состояла главная проблема, и тут Андрей вспомнил первый день их пребывания на остове, когда они сооружали плот. – Нам приходилось использовать лианы с деревьев, как верёвки. Они очень клейкие. Думаю, вполне сойдёт за верёвки. – Великолепная идея. Мои люди быстро всё соорудят. – А две палки даже не нужно, можно просто взять вёсла с лодки. Они шли вдоль берега. Саша вглядывался в монитор сканера, но «Искатель», настроенный на полукилометровый скан-радиус, не отмечал ничего хоть отдалённо похожего на человека. Попадались животные, но не крупные, остальные предпочитали держаться подальше от группы людей, что было верно с их стороны. Монотонно шли часы. Лиловое солнце уже давно перешло полуденное положение и теперь медленно, но неуклонно, опускалось, предвещая скорый вечер. Остановку пришлось сделать спустя пять часов утомительного пути. Солдаты развели костёр и готовили тот скудный запас еды, что был взят с галеры. Видимо, он лежал на крайний случай. Пока от костра доносились разговоры гвардейцев, перемешанные с запахом еды, Андрею предстояло совместно с друзьями принять важное решение, касающееся дальнейшей судьбы Дины. Нрес слагал с себя ответственность, признавая поражение. Сейчас все находились рядом с Жаном. – Кэтти,– позвал Булдаков. Девушка оторвалась от Шэрэна и подошла к нему. – Что? – Мне нужно, чтобы ты увела Дину на некоторое время. – Ясно. Кейт всё поняла, вспомнив утренний разговор с Нресом. Её острый взгляд стрельнул по Андрею. – Тогда я понял, что ты не против?– спросил он. – Думаю, у нас нет другого выбора, как взять её с собой,– согласилась девушка. – Выбор-то есть, но он бесчеловечен. – Ты прав, Эн. Я возьму её с собой, прогуляемся по окрестностям. – Только будь осторожна. – Конечно,– Кейт улыбнулась и позвала Дину. Девочка сидела неподвижно. Её мучила депрессия. Безразличный взгляд был устремлён в землю, лишь изредка она посматривала на Жана. Кейт и Андрей переглянулись, каким-то неизвестным способом он понял её, и кивнул. Девушка направилась в сторону Дины. Приблизившись, она стала о чём-то говорить с девочкой, вскоре та встала, и обе направились в сторону леса. Андрей подошёл к ребятам, когда Саша уже хотел последовать за ними. – Они не уйдут далеко,– остановил Булдаков друга.– Мне было нужно, чтобы принцесса здесь не присутствовала. – Почему? – Нужно поговорить. О Дине,– Андрей дождался, пока все не повернутся к нему.– Нрес больше не хочет отвечать за её безопасность. Он отказывается от своих полномочий. – Но почему должны отвечать мы?– спросил Фрэнк.– Кто скажет нам что-то, если мы просто уйдём? Это не наша забота. – Я понимаю,– сказал Саша.– Ты считаешь, что её нужно взять с собой? – Да, я принял такое решение. – Но совсем недавно ты говорил, что Дину ни в коем случае нельзя брать на Землю. – Да, нужно решить. Если хотя бы один будет против, она останется здесь. – Но она погибнет,– сказал Жан. – Да, погибнет,– признал Булдаков.– Поэтому перед нами и встал этот вопрос. – Сомневаюсь, что я смогу жить спокойно, осознавая, что бросил Дину здесь,– сказал Саша.– А как Кейт? – Она согласна взять её. – А ты, Жан? – У меня есть очень сложная причина. Дина – хорошая девочка. Когда семья погибла, она смогла найти силы, чтобы помочь мне. Помогала Кейт перевязывать рану. Неужели я не смогу отказать ей в праве жить? И потом…– Жан на секунду замолчал.– Знаете… я всегда мечтал о дочери или сыне, но судьба ничего не дала мне. Жена ушла. Тяжело не видеть мужа неделями…– он снова замолчал, слушая свои чувства.– Я мог бы удочерить её. Дина мне нравится… она слишком рано повзрослела, я хочу дать ей детство, и я это могу сделать. Шэрэн вывернул свою душу наизнанку, показав её раны. Тридцатисемилетний человек без семьи, у которого есть только работа, а большая часть жизни уже позади. Он поступал так, как говорило его сердце. Фрэнк молчал, его сомнения были очевидны. – Дина может занести на Землю неизвестных микроорганизмов… и… она не сможет привыкнуть к нашей жизни. Слишком много проблем. И как мы объясним, откуда появилась Дина? Как? – Мы скажем правду,– сказал Андрей. – Эндрю, правду? Какую правду?! Что мы попали в какое-то там параллельное измерение или ещё куда? Что какой-то маразматик манипулирует этим миром, преследуя свои непонятные цели? Скажем, что девочку мы взяли из-за жалости, а она – принцесса государства, которое развалилось у нас на глазах? Нам не поверят, а лгать мы не сможем. Нет, конечно, мы можем провести генетическую экспертизу. Наверняка выяснится анормальность Дины, и тогда что с нами будет? Может быть, она вообще не человек. Как мы сможем оправдать свои действия? Нас посадят и будут правы. Потому что мы создаём угрозу всем людям, живущим на Земле. И потом: почему мы должны быть марионетками в руках Фэви? Он, по своим загадочным причинам, хочет, чтобы мы взяли Дину с собой, а я не хочу, не хочу быть его куклой, безвольно исполняющей приказы. Вам не кажется подозрительным, что гвардейцы так быстро сдались? Я – свободный гражданин свободной страны, а не вещь. Я не хочу, чтобы мною манипулировали, как заблагорассудится. Фрэнк был прав. Слишком много обстоятельств накладывалось на их решение. Возможно, он являлся единственным здравомыслящим человеком из всей группы. Биккилс следовал не голосу чувств, а словам разума. – Ты против, Фрэнки?– спросил Саша. – Чёрт! Я не знаю. Не думайте, что мне наплевать, но… но… Я не хочу быть судьёй и решать, кому жить, а кому умереть. Я не могу взять на себя такую ответственность. Вы можете? Тогда давайте… Решайте без меня, но помните, что интересы Фэви кардинально разнятся с нашими,– Биккилс резко встал и сказал.– Пойду, прогуляюсь. По всей видимости, мы не успеем дойти до ночи. Наверное, стоит здесь заночевать, а завтра встать пораньше и закончить этот путь. Слишком уж он затянулся. Андрей проводил американца взглядом, понимая, что единственное, что хочет сейчас этот человек: вернуться домой без всяких осложнений. Последний месяц они ходили по краю бездны, периодически заглядывая в неё. Только сейчас Булдаков осознал, насколько они все изменились. Незаметно, понемногу, они становились совсем другими людьми. Мир влияет на человека, и человек – на мир. Всё неизбежно движется вперёд, проносясь секундами со световой скоростью фотонов. И нам дано лишь остановить ускользающее мгновение в своей памяти, чтобы осознать происходящее, чтобы потом так же, не оглядываясь, мчаться вперёд и вперёд, в будущее, где время будет так же мерно крутить колесо истории. – Итак,– сказал Булдаков.– Решаем голосованием? – Да. Я за,– ответил Жан. – Я тоже,– чуть поколебавшись, сказал Саша. – Значит, при одном воздержавшемся… решение принято. – Вот только как бы мы за него не поплатились,– сказал друг. – Время всё расставит по своим местам. Нужно сообщить новость Дине. – Когда они вернутся… Кэтрин и Дина вернулись через полчаса. Девочка выглядела бодрее, чем до прогулки. Сейчас ей так не хватало внимания. Несмотря на ту силу, которая чувствовалась в ней, принцесса всё же была ребёнком, и поддержка оказалась как нельзя кстати. – Итак, что вы решили?– приблизившись к мужчинам, спросила Кейт. – Мы берём девочку с собой. Жан хочет удочерить её,– ответил Саша.– Кейт, ты можешь поговорить с Диной? – Я?.. Это будет трудно. А Жан? Жан, почему ты сам не скажешь? – Я скажу, но позже. Я хочу, чтобы ты подготовила Дину. Мне, кажется, тебе удастся лучше, объяснить,– произнёс француз.– Из меня не самый лучший рассказчик. – Но ты же до службы работал в Международном Космическом Агентстве и проводил экскурсию,– вспомнил Андрей. – Да, было дело однажды, но это совсем другое. Я могу рассказать о чём-то группе людей, но у меня никогда не получалось вести речь другого плана. Я думаю, что ты сможешь найти нужные слова, чтобы подготовить её. Я поговорю с ней вечером,– повторил Жан.– Сначала она должна понять, какой мир будет её окружать, а, если согласится, я всё расскажу. – Хорошо. Попытаюсь… Надеюсь, у меня получится… Лиловое солнце клонилось к горизонту, его лучи уже не грели остывающую поверхность земли и воздух, её окружающий, было прохладно. Они шли по берегу реки, такие разные и одновременно ставшие близкими, как никогда. Обе потеряли что-то в этом злополучном мире. Кейт остановилась, глядя на бегущие волны. Всего неделю назад эта река предала её. Теперь девушка снова находилась здесь, чтобы уйти. Только сейчас Кэтрин задалась вопросом, что будет делать, когда вернётся. Исследовательской базы больше нет, нет и людей, с которыми она работала последний год. В последнее время было как-то не до этих вопросов. Скорее всего, предложат какую-то аналогичную работу, но надеяться на случай – не лучший способ. Сейчас больше всего она хотела увидеть свой дом, почувствовать запах маминых цветов, пройтись босиком по песчаному берегу, увидеть родителей и сказать, как сильно она их любит… – Что ты хотела мне показать?– голос раздался совсем близко, но был как будто из другой реальности. Кейт отрешённо посмотрела на Дину, мысли летали далеко. Вопрос снова прокрутился в голове в поисках смысла. – Присядем,– наконец произнесла она. Они подошли к поваленному дереву и сели. Кейт совершенно не знала, как вести себя. Теперь судьба девочки была в их руках. Нормальные человеческие чувства взяли верх над расчётом. Алекс сообщил коллективное решение: они берут Дину с собой. Теперь нужно было сообщить ей об этом, и Кэтрин жалела, что согласилась, но как гласит древняя русская пословица: «Назвался груздём – полезай в кузовок». «Да, Эндрю бы лучше справился с этой миссией»,– подумала она и сказала: – Я хотела показать тебе вот это,– перед лицом изумлённой девочки возник серый безликий квадрат. – Что это? – Компьютер. – Коль-ю-тэрь? Кейт улыбнулась. Дина, со свойственным детям любопытством, смотрела на прибор, не понимая смысла его существования. – Это машина для вычислений. Сейчас я покажу тебе, как им пользоваться. Нажми на эту кнопку. Дина выполнила требуемое действие. Её глаза округлились, когда экран окрасился в приветствующие краски. – Эта машина, механизм,– Кейт пыталась объяснять проще,– который понимает слова. Ты можешь с ним говорить. Спросить о чём-то. В памяти содержится много информации. Не бойся, он совершенно безвреден. – А что он может мне рассказать? – Спроси его. – Его?– Дина замотала головой.– Он меня видит? – Нет. Джонни, покажи земную природу. На экране появилась картина лета. Память компьютера не была сильно ограничена из-за его размеров, но вполне могла вместить помимо рабочих материалов несколько сотен слайдов и фильмов. Девочка восхищённо посмотрела на экран и ткнула в него пальцем. В месте прикосновения краски на мгновение поползли, но тут же вернулись на своё место. – Это похоже на окно. – Это экран. Такая меняющаяся картинка. Просматривая снимки, снятые с разных концов света, они провели вместе около получаса. Девочка с интересом просматривала каждый кадр. Кэтрин вынуждена была признаться себе, что девочка нравится ей. Чем? Своей тягой к знаниям? Нет. Скорее своей независимостью от обстоятельств и желанием не останавливаться. Да, девушка впервые встретила такого человека в этом мире. Просто удивительно. Из всякого правила бывают исключения. – Почему ты показываешь мне это? Вы хотите взять меня с собой, на Землю?– спросила Дина, впрочем, ожидаемо. Кейт надеялась, что девочка сама задаст этот вопрос. Так и случилось. – А ты бы хотела этого? Дина бросила взгляд на застывший кадр природы и тихонько ответила: – Да. – Почему? – Здесь меня больше ничего не держит. Ни отца, ни матери у меня не было. Меня воспитали служанки, рабы, Учителя,– в голосе звучала обида и горечь.– Я всегда хотела жить, как другие люди, просто и спокойно. Просто жить. Я всегда чувствовала, что здесь не моё место. Я всегда была с родителями… и как будто далеко от них,– она немного помолчала.– Нет, я не буду жалеть об ушедшем. Здесь у меня только боль. – Если мы попадём на Землю, возникнет много проблем. В частности гражданства и твоего статуса. Ты это понимаешь?– спросила Кэтрин, откладывая компьютер. – А что с моим статусом? – Сколько тебе лет? – Шестнадцать. – Ты ещё ребёнок. – Я не ребёнок,– с вызовом ответила девочка. – Совершеннолетие достигается в возрасте восемнадцати лет. – Я не ребёнок. Я уже взрослая! – Тебе нет восемнадцати. Это здесь ты – взрослая и можешь решать, а у нас немного по-другому. После восемнадцати тебе выдадут документ, он называется «паспорт», и ты сможешь начать самостоятельную жизнь. – У меня тогда будут слуги, рабы или… – Дина, ты должна понимать, что в нашем обществе все люди равны. Это ты должна усвоить сейчас. Нет никаких привилегированных сословий, нет рабов, есть только гражданин. Ты понимаешь меня? – Да,– похоже, только сейчас Дина начинала понимать, сколь существенно отличается два общества, прежде всего, своими моральными основами. – Права ты получить только через два года. Тебе будет нелегко. Я понимаю. Но тебе придётся изменить своё мировоззрение. Никто не будет считать тебя выше, чем ты есть. В нашем обществе каждый делает себя. Каждый человек – кузнец своей судьбы, и каждый должен доказать, что достоит того, что имеет. Тебе предстоит измениться, многое осознать, выучиться. Это трудный, но необходимый шаг. У тебя на это будет два года. – Я училась. Меня учили лучшие Учителя Империи. – Да, Дина, я это знаю. Ты умная девочка, но те знания, которые преподносились тебе Учителями либо неверны, либо устарели. Дина, мы ушли на тысячу лет вперёд. Это колоссальная разница. Ты увидишь мир, который сначала покажется тебе сумасшедшим, возможно даже чудовищным,– девочка смотрела на неё непонимающими глазами. В её мировоззрении, Земля – место прекрасных лугов и зелени.– Да, Дина. Наш мир многолик, как и всё сущее. Люди порою жестоки и так же глупы, как и беспощадны. Мы не ушли далеко от пороков, несмотря на технологический прогресс. Многие внутри всё те же существа с копьями и топорами. – Но я видела. Вы же совсем другие. Вы не хотели войны, когда могли просто захватить власть. Вы не сделали этого. Вы чище. Я же видела. – Да, Дина, это так, некоторые, я бы сказала, многие, из нас научились слушать голос разума, может быть, даже многие, гораздо больше, чем сотню лет назад, но большинство людей до сих пор живёт с мифологическим сознанием. Разум – его налёт. Он выстраивается веками. Может, пройдёт ещё тысяча лет, прежде чем мы сможем, наконец, назвать себя действительно разумными. Мы не Боги, Дина. Мы – люди. В памяти девушки вставали звуки стрельбы, криков и боли. Она снова ощущала себя в замкнутых помещениях исследовательского Центра. Летящие рядом пули, звуки выстрелов, рвавшие застоявшийся воздух помещений и… стеклянные глаза Дмитрия. Это был тот момент, когда на её руках впервые умер человек. Совершенно незнакомый, но человек. Он успел лишь узнать её имя… В голове крутилась фраза: «Алекс, он умер… умер…» Да, он умер. А Серж? Он тоже погиб, хотя этому парню не было ещё и двадцати пяти. Во имя чего он погиб? Даже не за идею, нет. За них. Чтобы оставшиеся жили. – Почему ты говоришь мне это?– с какой-то детской обидой спросила Дина. – Я хочу, чтобы ты это понимала, прежде чем принять окончательное решение. Я хочу, чтобы ты видела мир таким, какой он есть, со своими плюсами и минусами. Тебя уже однажды отстранили от мира. Ужасно, если это случится вновь. Я хочу, чтобы ты была готова встретиться лицом к лицу с реальностью. Это действительно трудно, тем более всего за два года, но тебе придётся пройти этот путь от начала до конца. – Кейт, но вы ведь не бросите меня там одну,– Дина умоляюще взглянула на Кейт. – Господи! Ну, конечно же, нет! Девочка улыбнулась, впервые за время их знакомства, свободно, без ужимок. – Спасибо. Я поняла. Все люди разные. В том числе и у вас. Спасибо тебе, наверное, после твоих слов мне станет легче влиться в ваше общество, если вы… возьмёте меня. Возьмите меня, пожалуйста!– Дина с такой искренней чистотой посмотрела в глаза Кейт, что та чуть ли не смеясь, произнесла: – Конечно, возьмём. И всё будет хорошо. – Спасибо,– девочка обняла её и с теплом добавила.– Но я всегда знала, что вы другие. Да… я знала… Саша проснулся от странного чувства, ощущения, что происходит что-то непредвиденное. Он приподнялся и осмотрелся. На первый взгляд ничего не изменилось. Все мирно спали. При свете луны можно было пересчитать людей, но отчего же такое чувство, что кого-то нет. Солдаты ночевали у потухшего костра, остальные здесь, рядом. Саша пересчитал: «Раз… два… три… четыре… пять… Все на месте. Стоп! Не все! Теперь должно быть шесть!» «Кого же нет?» Догадка кольнула прямо в сердце. «Кейт!» Он едва сдержался, чтобы не позвать её. Что-то ему подсказывало, что кричать и будить всех не стоит. Она не могла далеко уйти. Саша пододвинул к себе сканер. Отколовшаяся точка находилась сейчас в сантиметре, то есть девушка в ста метрах от лагеря, у реки. «Что она там делает?» Саша тихо поднялся, стараясь не шуметь, надел на руку «Искатель» и направился в сторону реки. Всё это походило на какой-то глупый сон или чью-то постановку. Сначала по непонятной причине Кейт уходит одна, теперь он идёт, не предупредив никого. По меньшей мере, опрометчиво. Может быть, всё-таки стоило? «Нет, Кэтти, наверняка, ушла от людей, чтобы побыть в одиночестве. Надеюсь, я поступаю правильно». Саша тихо шёл по берегу, поглядывая на монитор сканера. Под ногами шуршал песок, волны почти беззвучно наплывали на берег, обтекая мелкие камни, изредка попадающиеся то тут, то там. Больше никаких звуков, даже деревья молчали. Опускался туман. Всё это производило впечатление, что ты находишься в Англии у берега Темзы, а сзади, если присмотреться, должен возвышаться старинный замок времён крестоносцев, с обитающими в нём приведениями… Из-за тумана видимость заметно ухудшилась, но всё же разглядеть можно было многое, благо полная луна светила ярко своим лиловатыми лучами. Он непроизвольно отметил, что полнолуние длится не одни сутки, уже больше недели, но задумываться над этим не стал. Если бы его мысли не занимала девушка, то это бы насторожило. Как любой образованный человек, он бы догадался, что такое положение вряд ли возможно: не может же луна, которая находится приблизительно на таком же расстоянии, как в системе Земли, так медленно вращаться вокруг планеты. Неясную тень Саша заметил издалека. Это была Кэтти. Девушка сидела у берега реки, как и показывал сканер, и кидала в неё камушки, которые по прихоти времени разбросало по берегу. Кейт встала и, найдя ещё один блинчик, запустила его в воду. Камешек несколько раз отскочил и пропал в темноте воды. – Семь,– сосчитал Саша. Кейт вздрогнула и обернулась: – Ты меня напугал. – Прости, ты меня тоже. Саша подошёл к ней поближе. – Мне ничего не угрожает, Алекс. Поверь. – Я не склонен доверять Фэви. – Пока я нужна, он будет защищать меня. – Но я волнуюсь за тебя, Кэтти… Она смущённо улыбнулась и подобрала камешек. – Не спится?– спросил он. – Да. Снятся кошмары. – Что именно. Можешь рассказать? – Хм… ну, не знаю,– Кейт посмотрела на него и, немного помолчав, сказала.– Мне снится, что мой дом сгорел, а я бегу в страхе и не знаю, что делать. У меня больше никого нет. Я одинока. Одна на всём земном шаре. Это так ужасно… чувствовать, что никого нет. – Это как-то связано с Фэви? – Всё связанно с ним… – Хочешь об этом поговорить? – Нет, я устала от его присутствия. Он постоянно со мной,– призналась Кейт и запустила очередной блинчик.– Десять! Рекорд. У меня получалось только девять. – В детстве я пускал до двадцати четырёх. – А мне редко доводилось тренироваться. Всё детство я провела на уроках. Порой я жалею об этом. – У тебя не было детства,– сочувствующе сказал Саша. – Да,– Кейт присела, накинув на себя материю своей старой одежды.– Наверное, я просто устала. – Всё скоро закончится. Кейт отрицательно замотала головой. – Нет, Алекс. Это только начало. Саша аккуратно присел подле неё. Сзади возвышались валуны, которые словно отделяли это маленькое пространство от остального мира, создавая ощущение уюта и умиротворённости. Однако мысли двух молодых людей сейчас не отмечали этого. – Но ты не можешь утверждать стопроцентно. – Алекс, ты так ничего и не понял. Порою я чувствую, чего он хочет. Сейчас я чувствую, что назревает что-то сложное. У него воистину грандиозные планы. Вернувшись на Землю, мы лишь сделаем очередной ход, уже просчитанный им. – Я уверен, что есть возможность вырваться из этого круга. Рано или поздно мы найдём лазейку и воспользуемся ею. – Алекс, как? Он прочитывает на сотни ходов вперёд. Я не знаю, с чем мы связались, но сил у него гораздо больше, чем мы можем себе представить. Не вижу выхода из сложившейся ситуации… – Если что-нибудь пойдёт не так… он может уничтожить Землю? – Не знаю. Вот уже второй день он хранит молчание. Я несу опасность всему миру. Прошу, Алекс, больше не надо об этом. Хорошо? – Да-да, конечно. Кейт снова подобрала камушек и запульнула его. Тот попрыгал четыре раза, оставляя круги на воде, и утонул. Она вздохнула, раздосадованная неудачей. Саша не стал спрашивать о причинах её отлучки. Всё действительно казалось очевидным. Он встал и, немного поискав, выбрал самый плоский камушек и запустил его, подобрав нужный угол. Блинчик проскакал раз пятнадцать и крылся в тумане. Плеск воды ещё слышался долго. – Как у тебя получается?– спросила Кейт. – Когда я был ещё пацаном, мы с ребятами проводили соревнования. Я жил на берегу реки, так что практики было много. Время уходит – мастерство остаётся. Кэтти улыбнулась, всматриваясь в черты его лица, словно ища что-то. – Где ты провёл детство? – Великий Новгород,– садясь, ответил Саша.– Река Волхов. – Исторический город. Древний. – Да, красивый. Соборы, кремль. – Кремль? – Да, похож на московский, но сейчас он в плачевном состоянии. – Вот бы побывать там… – Это не проблема. Вернёмся, я тебе покажу… если ты, конечно, хочешь. – Ага,– подул ветер, Кэтти поёжилась, закутываясь в материю, и устало зевнула. – Холодно. Она хмыкнула, вспомнив то утро на ПИЦе. Саша прижал её к себе. Теперь он чувствовал, как бьётся её сердце. Спокойно, равномерно. Она положила голову на его плечо. Саша сидел, слушая дыхание и ощущая всем телом тепло. – О чём ты думаешь?– спросил он. – Ни о чём,– просто ответила Кэтти. – Тебе надо немного поспать. – Да,– зевнула она. – Хочешь, я спою тебе колыбельную? Кэтти устало засмеялась: – Не думаю, что я готова пойти на такую жертву с твоей стороны. – А я готов. – У тебя такие хорошие вокальные данные? – Нет, увы, певец из меня как из грузила дирижабль,– улыбнулся Саша.– Хотя знаешь, меня хотели отдать в хор. Раньше у меня был голос. – Да? – Я пел лучше всех в классе,– заметив, что она сомневается в его словах, Саша добавил.– Правда, правда. Я серьёзно. Был такой случай: мы все хором, я имею в виду класс, взяли ноту и тянули её, а я непроизвольно икнул… в самый неподходящий момент. Представляешь? Кэтти снова улыбнулась. – Было весело, да? – Да, забавный случай. Смеялись долго. Саша лёг на песок. Теперь для него существовали только она и звёзды. Кэтти тоже прилегла, укутавшись. Он подложил под её голову руку и обнял. Девушка не была против. На самом деле сейчас, как никогда, она нуждалась в помощи и поддержке. Несмотря на всю её силу, она была ранима, как бутон цветка. Одно неосторожное движение могло оторвать лепесток, и уже ничто не вернёт его на место. Саша это прекрасно понимал. – Забавно, меня всегда тянуло к звёздам. В детстве я мечтал, что стану космонавтом, и буду открывать новые планеты, летать от звезды к звезде. – Многим детским мечтам не суждено сбыться, верно?– Кейт повернула к нему голову. Их взгляды встретились. Саша почувствовал, как взволнованно забилось его сердце. В эти минуты он забыл обо всём. – Ты права, Кэтти. Но они всегда остаются с нами, навсегда. И порою движут, хоть мы этого и не замечаем. – Да… – А о чём ты мечтала? – О чём?– тихо, словно эхо, повторила она и неуверенно сказала.– Я хотела стать учёным. Приносить пользу людям. Двигать их вперёд Саша не понял причины такого сомнения и не стал спрашивать. Он пытался увести её от переживаний в мир идей. – Хорошая мечта. А в детстве я перечитывал много книжек. Читал фантастику XIX, XX и XXI века. Жюль Верн… Стругацкие… Азимов… Кортымов, если брать уже современных. Они многое сделали для нас. Мне, кажется, они помогают нам мечтать, подняться чуть выше, заглянуть за горизонт. Тебе интересно? – Да-да, конечно. – Знаешь, я понял, что они не только пытались предсказать будущее, но и помогали следующим поколениям в развитии. Например, Айзек Азимов сформулировал три закона, которые сейчас лежат в основе робототехники. Уникальные люди. Они пытались предсказать непредсказуемое… историю. Некоторые идеи овладевали умами учёных, двигая их вперед… – Это уж точно… – Хотя… и многие заблуждения передаются от писателя к читателю. – Например?– тихо спросила Кейт, почти шёпотом. Саша бросил взгляд на неё, глаза девушки были закрыты, но всё же она слушала. – Например, про космический холод… многие люди и до сих пор уверены, что если что-то выбросят в космос, то это мгновенно заморозится. Забавные заблуждения. Космический холод… его нет. Я прав? – Да,– сонно ответила она. – Всем нам свойственно заблуждаться. Мы торопим историю, а она действительно непредсказуема. Например, некоторые люди из шестидесятых годов XX века полагали, что к началу следующего столетия люди уже побывают на Марсе. Наверное, мы слишком торопимся жить. Как считаешь?– Кейт промолчала, слышно было только её ровное дыхание. «Боже мой, какие глупости я говорю»,– ему стало даже смешно, глядя, как они лежат в каком-то неизвестном мире и размышляют над такими вопросами, хотя должно волновать совсем другое. Но почему бы и нет?– А «Проблема Луны» закрыла дальние полёты почти на пятьдесят лет. Кто мог ожидать такое? До сих пор загадка «Аполлона» лежит на полках. Полвека, только представить себе. Полвека мы боялись приблизиться к Луне. Есть ещё масса заблуждений. Например, Миллениум. Его отмечали в 2000 году, а перемена тысячелетий произошла в 2001. В принципе, невинная ошибка, ни к чему не обязывающая. Я читал, тогда было вывешено большое табло, которое отсчитывало время до начала нового тысячелетия. Вот только не помню где. В Нью-Йорке, что ли. Не знаешь? Кэтти не отвечала. Саша повернул к ней голову и только сейчас понял, что уже с минуту слышит её ровное дыхание. Девушка спала. Спала впервые спокойно, за прошедший месяц, с улыбкой на устах. Ей больше не снились кошмары. Проклятые проблемы на несколько часов покинули эту прекрасную головку. Саша поправил материю тоги, которой она укрывалась, и улыбнулся. Его сердце радостно билось. Он чувствовал каждой клеточкой своего тела её состояние. Кэтти спала и была счастлива. Вот о чём девушка мечтала всю свою сознательную жизнь. |
|
|