"Апсу" - читать интересную книгу автора (Марков Александр)

Глава 20 ОРУЖИЕ ДЭВОВ

Мирегал безутешно рыдала.

— Не плачь, пожалуйста, Ми, — уговаривал ее Гил. — Сейчас начнут собираться люди. Мы не должны показывать виду, что все знаем, нас тогда могут отправить спать, лечиться и еще не знаю куда, и не пустят в подземелье. Ми, успокойся. Смотри, люди уже идут. А ну, перестань реветь! рявкнул он наконец, потеряв терпение. Мирегал обиженно всхлипнула, вытерла слезы и отвернулась.

Вскоре у входа в магдел собрался народ. Вот черная дверь скользнула в сторону, и на пороге показались Таргал и Хейм-Риэл.

— Все готово, — сказал Таргал. — Время у нас еще есть — нидхаги пока стоят у опушки, то ли чего-то ждут, то ли заканчивают приготовления. Гил, что с тобой? Ты весь светишься!

— Что вы, господин Таргал. И не думаю даже.

— Ты светишься лучами духа, невидимыми для вас. Ты стал вдвое сильнее, чем полчаса назад! Теперь я уже не сомневаюсь, кого назначить верховным мелхом на время моего отсутствия.

— Вашего отсутствия?

— Да. Сейчас тридцать человек спустятся в подземелье. Там вы увидите три двери. То, что за левой и средней дверьми, нужно поднять наверх — это мечи, огненные копья, метательные и самоходные машины и другие боевые устройства. Часть мы оставим здесь, остальное отвезем в Асгард. Для этого я попрошу тех, кто останется снаружи, подогнать сюда штук двадцать телег. Мы с Хейм-Риэлом поможем погрузить оружие, потом я спущусь вниз и уничтожу то, что лежит за правой дверью — там хранятся айрапин, те самые шарики, которые, якобы, могут уничтожить мир. После этого мы завалим шахту, и я поеду в Асгард сопровождать телеги с оружием. Мне не по душе бросать вас тут одних перед самым началом битвы, но у меня нет выхода.

— А вы, господин Хейм-Риэл, вы-то останетесь с нами? — спросил один из воинов.

— К несчастью, я тоже должен ехать в Асгард. Элиар призвал меня; потому-то я и покинул Асор-Гир раньше остальных. Надвигаются грозные события, и я обязан находиться в столице, чтобы наблюдать за всем, что происходит в мире, и вовремя давать нужные распоряжения. Я понимаю, все это выглядит так, словно мы испугались и бежим с поля боя, бросив вас на произвол судьбы. Прошу вас, верьте, что это не так/Мы вызвали Кулайна и остальных дэвов из Асор-Гира, они будут здесь сегодня ночью и помогут вам.

«Они оставляют Асор-Гир, — мелькнуло в голове у Гила. — Значит, весь Юг уже захвачен врагами. Правду сказал Халгат».

— Проходите, — Таргал указал на открытую нишу в стене магдела.

Тридцать воинов, и среди них Гил, Мирегал и Бхарг, вступили в проем. Последними вошли дэвы. Гил уже знал, что это помещение — передвижная комната, которая быстро доставит их в нужное место магдела. Дверь бесшумно закрылась, послышалось негромкое гудение, и через несколько мгновений воины оказались в небольшом зале с железным люком, занимавшим почти весь зал. Все, кроме дэвов, встали на крышку, и она тотчас начала быстро опускаться в шахту. Спуск длился долго. Вход в колодец становился все меньше, вот он уже превратился в едва различимую точку. Наконец железный круг остановился.

— Ну и глубина, — пробормотал Бхарг, вглядываясь ввысь, — добрых две мили.

Воины теперь находились в ярко освещенной комнате с тремя выходами. Сначала все подошли к правой двери — каждому было любопытно посмотреть на таинственное и грозное оружие, способное уничтожить мир. Однако то, что они увидели, не оправдало их ожиданий. В маленькой комнатке стояло два ящика с тускло поблескивающими округлыми предметами, формой и размером действительно напоминающими яблоки. Гил попытался представить себе дерево, на котором они могли бы расти — высокое, до самых облаков, совершенно прямое, черное и страшное. Дерево Смерти.

Поглядев на невзрачные айрапин, воины принялись за работу. В левой и средней комнатах лежали мечи — такие же, как у Гила, Мирегал и Бхарга; длинные тонкие трубы — огненные копья Ха-Бул, и множество непонятных механизмов. Все это предстояло погрузить на железный круг. Гил начал работать вместе со всеми, шепнув Мирегал, чтобы та не отходила от него ни на шаг. Спустя несколько минут Гил, улучив момент, проскользнул в правую комнату. Мирегал юркнула за ним. Гил взял из ящика два железных шара, один передал своей спутнице, другой сунул в карман. После этого они поспешно выскочили из запретной комнаты и присоединились к работающим. Все прошло хорошо: никто не заметил их краткого отсутствия.

Вскоре железная платформа была полностью загружена и отправилась наверх. Через четверть часа она вернулась уже пустая, и воины продолжили работу. Вместе с третьей, последней партией оружия наверх поехали и люди. Они помогли дэвам перетащить все в передвижную комнату, а потом погрузить на телеги.

Теперь можно было немного передохнуть, пока Таргал внизу в подземелье уничтожал смертоносные яблоки.

Гил тщательно прикрыл складками плаща оттопыренный карман и переглянулся с Мирегал. Та подмигнула ему.

Хейм-Риэл смотрел в небо, лицо его выражало покой и умиротворение: наконец-то пришел конец грозному оружию, извечному страху мира!

Через некоторое время вернулся Таргал. Хмуро взглянув на Хейм-Риэла и стоящих вокруг людей, он достал эйтлан и трижды произнес слово «Меллнир», после чего его голос мощно зазвучал с вершины магдела.

— Слушайте меня, о воины, защитники долины Меллнира! К вам обращается верховный мелх Таргал. Только что я уничтожил страшное оружие, две тысячи лет хранившееся здесь в подземелье. Теперь мы можем вздохнуть свободно: в мире нет больше силы, способной выпустить из-под земли кровожадного Гарма. Но уничтожено только самое мощное оружие. Все остальное необходимо отвезти в Асгард, чтобы враг не захватил его, если наша крепость падет. Сорок мечей я оставляю здесь, они помогут вам в битве. Самому мне придется сопровождать оружие. Как ни тяжело мне покидать вас в такой момент, я не могу нарушить свой долг. Сегодня ночью к вам на помощь прибудет Кулайн и тридцать дэвов из Асор-Гира. До его прихода верховным мелхом я назначаю Шем-ха-Гила. Этот человек вместе со своим другом, отважным Ки-Энду, совершил множество славных подвигов. Это они изгнали нидхагов из Эн-Гел-а-Сина, сразили туна Хасмода и его страшную боевую машину, проникли в гулльский Ха-мерк и уничтожили великую Хумбу. Поистине, Шем-ха-Гил достоин занять мое место. Слушайтесь его и будьте мужественны.

— Я не заслужил такой чести, господин Таргал, — сказал Гил. — Прошу вас назначить кого-нибудь другого.

— Какая же это честь? Это тяжкий труд и великая ответственность. Мне больше некого назначить. Возьми мой эйтлан, — Таргал протянул Гилу черную коробочку. — Чтобы обратиться к войску, нужно трижды сказать «Меллнир». Чтобы обратиться к кому-то из дэвов, трижды назвать его имя. Ну, поехали!

Таргал и Хейм-Риэл вскочили в седла. Телеги с оружием тронулись и, растянувшись вереницей, покатились на север; по обе стороны от них ехали вооруженные всадники.

— Некстати меня назначили мелхом, — пробормотал Гил.

— Какой у тебя план? — спросила Мирегал.

— Да никакого плана! Послушай, шла бы ты лучше в дом. Отдай мне свой плащ, айрап и иди. Все равно ты не будешь участвовать в битве.

— Ах, Гилли, разве ты еще не понял, что от меня нельзя так просто отделаться? Хочешь, чтобы я опять ходила за тобой тайком?

— Кстати, обо мне тоже не надо забывать, — сказал Бхарг, незаметно подошедший к ним. — Я с вами в доле, что бы вы ни задумали.

— Это правда, — сказала Мирегал и быстро, так что Гил не успел помешать ей, посвятила Бхарга в их тайну.

Наспех перекусив в одном из передвижных трактиров, верховный мелх Меллнирской армии Шем-ха-Гил направился к Южной стене. Вместе с ним ехали Мирегал и Бхарг. Внешне Гил был совершенно спокоен, лишь необычный для него мрачный, решительный взгляд выдавал внутреннее напряжение.

Поднявшись на стену, Гил осмотрел укрепления. На первый взгляд Меллнир-а-Ден казался совершенно неприступным, но Гил знал, что это впечатление может быть обманчивым. Южная стена, закрывавшая единственный вход в долину, имела двадцать локтей в толщину и около мили в длину; слева и справа она упиралась в отвесные скалы. Как и в Эллигате, воины, находившиеся на стене, были защищены высокими прямоугольными зубцами, между которыми имелись узкие щели для стрельбы. Напротив каждого третьего проема стояла метательная машина; грудами лежали чугунные ядра. Над стеной возвышались двенадцать башен, на двух из них были установлены огненные копья Ха-бул, но с ними могли управляться только дэвы.

К единственным воротам по искусственному козырьку вдоль стены вела узкая дорога; козырек держался на железных балках, и при помощи специальных механизмов его можно было обрушить в пропасть.

На стене находилось не менее тысячи воинов; одни стояли у катапульт, другие — с луками — у бойниц. Видно было, что каждый здесь хорошо знает свои обязанности. Гил подумал, что такая армия вполне может обойтись без мелха.

Гил и его спутники поднялись на башню, чтобы посмотреть в подзорную трубу. Нидхаги медленно двигались по долине. Пока они отошли всего на милю от опушки; еще три им оставалось пройти до начала предгорий и пять — по холмам. Впереди шли пешие воины, за ними — конница. Гил насчитал пятнадцать механических таранов — каждый тащила на канатах целая толпа нидхагов, и шесть самоходных машин, похожих на эллигатского быка. Шествие замыкали девять черных великанов. Даже с такого расстояния и при ярком солнечном свете были видны их жуткие глаза, пылающие красным огнем.

— Девять тунов, — сказал Гил, оторвавшись от подзорной трубы. — И еще шестеро, вероятно, управляют быками. Что скажешь, Бхарг? Не поехать ли тебе в Асгард, пока не поздно? Все равно от тебя здесь тачку не будет.

Бхарг нахмурился и произнес глухим голосом:

— Хейм-Риэл сказал, что я человек. А раз так, я не буду бояться. И не оставлю вас, пока жив.

Мирегал огляделась и, убедившись, что поблизости никого нет — все воины находились в другой части башни, у катапульты — спросила дрожащим от волнения голосом:

— Гил, ты хочешь использовать эти яблочки прямо сейчас?

— Да. Пятнадцать тунов и сорок тысяч нидхагов — не такая уж плохая месть за Ки-Энду и… всех остальных.

— Я придумала: давай забросим яблоки катапультой прямо в середину их армии, а потом отдадим им приказ этой коробочкой, ну, которую дал тебе Таргал. — Мирегал выпалила это единым духом и от нетерпения стала дергать Гила за рукав, чтобы он поскорее ответил.

Гил внимательно посмотрел на нее и ничего не сказал. Они покинули башню и прошли еще немного по стене. Около одной из метательных машин они встретили Халгата. Он отошел от остальных воинов и обратился к Гилу:

— Поздравляю с назначением, господин мелх! Позвольте поинтересоваться: успешно ли прошло уничтожение оружия?

— Вполне, — сухо ответил Гил.

— И ни одного железного яблока не оставили, ну, скажем, на всякий случай?

— Должно быть, так.

— Ну и правильно, — Халгат хитро прищурился. — Значит, вы рассчитываете на победу в этой битве?

— Безусловно.

— Я верю вам, господин мелх. Я очень вам верю, — и он вернулся к своему отряду.

Пройдя еще немного, Гил спросил у одного из воинов, на какое расстояние можно бросить небольшой камень при помощи катапульты.

— На полторы мили, — был ответ.

— Видишь, не получается, как ты хотела, — обратился Гил к Мирегал, когда они отошли на достаточное расстояние. — В мои планы вовсе не входит погубить вместе с врагами и своих. К тому же, я не очень-то доверяю Халгату. Вдруг он обманул нас, и эти айрапин приводятся в движение как-то по-другому. Тоща они попадут в руки тунов, а страшнее этого и придумать ничего нельзя.

— Что же делать?

— У нас, по-моему, нет выбора. Сейчас я сяду на коня и поеду навстречу вражеской армии. Когда удалюсь от стены на три мили, подпущу нидхагов поближе и приведу айрап в действие. Если ничего не получится, я успею вернуться в крепость. Наконец, если станет ясно, что Меллнир будет захвачен, я уничтожу айрапин — просто разрежу их мечом.

Мирегал вздохнула.

— Гил, ты говоришь так, как будто собираешься делать все в одиночку! Ведь мы же договорились!..

— Да, но зачем нужны бессмысленные жертвы? Зачем вам с Бхаргом умирать, если от этого никакого не будет проку? Нет, Мирегал, я не возьму вас. Я приказываю вам оставаться здесь.

— Какой же ты стал сухой и бесчувственный, Гил! Ладно. Я вижу, ты не станешь меня слушать, если я скажу, что мне незачем жить без тебя. Но я могу привести и другие доводы, почему тебе нельзя идти одному. Дело это слишком важное, чтобы допустить хоть малейший риск. Что будет, если твой конь, например, упадет и сломает ногу?

— Ми, я не желаю ничего слушать. Мой приказ остается в силе.

— Ах, так! Ну, тоща вот тебе мой последний довод: плевать я хотела на твои приказы! Мы с Бхаргом все равно поедем с тобой. А если ты попытаешься задержать нас силой, я расскажу всем, что ты украл из подземелья оружие, и в доказательство покажу вот это! — Мирегал достала айрап и высоко подняла его над головой, глаза ее бешено сверкали.

— Убери! Убери! Что ты делаешь? — в ужасе вскричал Гил.

Воины, встревоженные шумом, уже начали поворачивать головы в их сторону. Мирегал спрятала железный шарик, и Гил сказал хмуро:

— Поступайте как хотите. Я хотел спасти вам жизнь, но если вам это не нужно — пожалуйста. Можете хоть сейчас прыгнуть со стены головой вниз.

— Гилли, давай не будем ссориться. Может быть, завтра нас уже не будет, а мне… не хочется умирать в ссоре с тобой. Лучше поцелуй меня.

Гил повиновался, но Мирегал не почувствовала в его поцелуе ни капли любви. Ее сердце больно сжалось, однако она ничего не сказала.

Они спустились со стены, сели на коней и подъехали к воротам.

— Куда вы собрались, господин мелх? — удивленно спросил один из стражников.

— Я должен выполнить секретное поручение Таргала, — сказал Гил. — Не беспокойтесь, я вернусь задолго до начала битвы.

— Не лучше ли послать кого-нибудь другого? Дело-то, наверно, рискованное.

— Видишь ли, никто, кроме нас троих, с ним не справится. К тому же это совершенно безопасно. Открывайте ворота!

Гил, Мирегал и Бхарг проехали по узкому козырьку вдоль стены, повернули на юг и поскакали по дороге навстречу врагу.

— Гил, со мной происходит какая-то чепуха, — сказала вдруг Мирегал. — Я понимаю, что это смешно и ни к месту, но мне безумно хочется спать.

Гил удивленно взглянул на нее.

— Надо же. И у меня тоже слипаются глаза. А ведь мы не так давно встали.

— Господа, — сказал Бхарг. — Мне кажется, я все понял. Дело в том, что я тоже прямо-таки засыпаю на ходу. Нам, должно быть, подмешали что-то в пищу.

— Зачем? Кто это мог сделать?

— Помните, выходя из трактира, мы натолкнулись на Халгата? Не слишком ли часто он в последнее время нам попадается?

— Но, Бхарг, это не доказательство. Скорее всего, мы просто слишком сильно перенервничали и устали.

Они скакали вперед, удаляясь от стены. Им оставалось преодолеть не больше мили, когда Гил вдруг услышал женский голос, показавшийся ему знакомым. С большим трудом он отогнал сон и заставил себя прислушаться. Голос шел из эйтлана, висящего на цепочке у него на шее.

— Таргал, — шептал голос. — Таргал, ты слышишь меня? Еще не поздно одуматься. Вам не одолеть нас, Таргал, зачем бессмысленные жертвы? Открой ворота, отдай нам оружие, отдай нам Мидмира… Что же ты молчишь? Ты можешь не делать этого, если не хочешь; все, что хотим, заберем силой…

Голос замолчал, а потом, неуловимо изменившийся, продолжал:

— Таргал, хотя бы сам приходи. Я так давно тебя не видела! Я жду тебя! Вспомни, как мы любили друг друга. Моя любовь к тебе и сейчас жива. Я люблю тебя, Таргал! Шемай-Лох стар… С тобой вдвоем мы легко одолеем его. Мир будет принадлежать нам, только нам одним…

— Можешь не стараться, Ашт, — сказал Гил, поднеся к губам эйтлан, Таргал тебя не слышит. Ты говоришь с Шем-ха-Гилом, верховным мелхом.

— Ах вот как! Ты все-таки дополз до своих, мой маленький? Как жаль, что ты далеко. Я бы заставила тебя оплакивать Хумбу кровавыми слезами.

— Мне тоже жаль, грязная ведьма, что ты далеко. На этот раз ты бы не удержала меня, и я увидел бы, какого цвета у тебя кровь!..

— Ах, мой дорогой, я забыла спросить, как себя чувствует твой дружок Ки-Энду? А твоя милая подруга — у нее уже выросла новая ручка?

— Очень скоро ты подавишься своими словами, Ашт! — Гил решительно спрятал эйтлан.

Мирегал и Бхарг ничего не слышали — они давно уже ехали с закрытыми глазами; голова Бхарга моталась из стороны в сторону; Мирегал клевала носом. Гил почувствовал, что еще минута — и он тоже заснет. Он оглянулся.

— Ладно, — пробормотал он, — будем считать, что на три с половиной мили мы отъехали. Мирегал, Бхарг! Проснитесь хоть на секунду! Мы уже на месте! Бхарг, не открывая глаз, проворчал что-то, остановив коня, сполз с него и улегся в высокой траве. Мирегал с великим трудом приподняла отяжелевшие веки, тупо посмотрела на Гила и зевнула.

— Мы приехали, Ми, — сказал Гил. — Видишь нидхагов? Сколько до них, по-твоему?

— М-м-миля.

— Может быть, попрощаемся?

Мирегал встрепенулась, взгляд ее немного прояснился.

— Гилли… Мы так и не успели сыграть свадьбу… Прощай, мой дорогой. Спокойной ночи…

Она затихла, обняв лошадиную шею.

«Нам действительно что-то подмешали, — подумал Гил. — Успеть бы».

Он слез с коня и достал айрап. Глаза слипались, ноги отказывались стоять. Гил лег на землю, прочитал номер на железном яблоке и тут же выронил его.

— Вот видишь, Ки-Энду, — пробормотал он. — Я одержал свое слово. Я сказал тогда, помнишь, что не покину тебя?

В последний миг перед тем, как заснуть, Гил тихо и отчетливо произнес:

— Оружие, оружие, оружие. Шестьсот шестьдесят шесть.

И настала тьма.

…Он плыл на большом корабле. Черные тучи застилали небо; молнии с шипением разрывали мрак. Море бурлило. Он чувствовал, как качается палуба. Внезапно над самым ухом он услышал дребезжащий голос:

— Проклятое землетрясение! Как некстати! Ну, спите, спите, голубчики.

Это толстый старый попугай сидел на мачте и, щелкая клювом, ковырялся в перьях.

— Оружие, оружие! — проскрипел попугай. — Хе-хе! Он почувствовал, как кто-то роется у него в карманах. Какой-то пьяный матрос. Гил хотел его прогнать, но почему-то не смог пошевельнуться; попытался сказать что-то, но издал лишь слабый сгон.

— Один есть, — крикнул попугай. — А девка-то, девка! Как не свалится! Прямо на лошади спит. Еще один. Все. Приятного сна, мои драгоценные.

Попугай взмахнул крыльями и полетел прочь. Ветер подул с новой силой, мачта накренилась и вдруг — трах! — обрушилась на палубу.

— Гил! Проснись! Нас предали!

Гил открыл глаза. Мирегал лежала на земле — от очередного толчка она упала с лошади — и кричала ему, чтобы он проснулся.

Навстречу надвигающимся нидхагам быстро скакал Халгат. Он был уже довольно далеко.

Гил прикусил язык, чтобы отогнать сон. Пожалуй, слишком сильно. Во рту появился вкус крови.

— Стой! — закричал он, вскакивая. — Халгат, я убью тебя! Бросай оружие!

Гил бросился к коню; на седле должен был висеть лук, но его не было. Халгат остановился и крикнул, злобно ухмыляясь.

— Не сердись, Гилли. Видишь, я даже не убил тебя. Я хочу, чтобы ты увидел своими глазами, как ваше царство превратится в пепел! Эх вы, дурачки-простачки! Таким, как вы и ваши дэвы, не место в мире! Только те, кто хитер и силен, достойны жить здесь!

Халгат поскакал прочь, а Гил бессильно опустился на землю. Сон снова овладел им.

— Будь ты проклят! — шептал он. — Чтобы тебе провалиться в бездну, чтоб тебя сожрал Гарм! Чтоб тебе стать змеей, без рук, без ног, ползать на брюхе в грязи до скончания века и шипеть!

Глаза слипались. Теперь уже все кончено — Теперь можно спать. Хоть до самой смерти. Пускай приходят нидхаги и туны. Пусть гуллы сожрут нас всех. Теперь все равно…

Через час после отъезда верховного мелха, когда только что прекратились подземные толчки, а передовые отряды нидхагов уже поднимались по пологим склонам и были всего в четырех милях от стены, защитники Меллнира услышали великий рев, поднявшийся над вражеской армией. Нидхаги, задрав головы, орали; рога железных быков полыхнули огнем и грянули громом; туны торжествующе воздели к небу белые костяные руки, издав нестерпимо тонкий, пронзительный вой, от которого у воинов волосы встали дыбом, а сердце сковало холодом.

Как только стих этот чудовищный шум, вражеское войско повернулось и пошло прочь, оставив потрясенных защитников Меллнира недоумевать и теряться в догадках. Туны вели свою армию на запад, в страну гейзеров и дымящихся рек в долину Гарм-а-Ден.