Коста Данаос, ученый-естествоиспытатель, специалист по восточным единоборствам – один из пяти людей Запада, которые были отобраны для обучения у ныне живущего мастера древнего даосской традиции Mo-Пай. «Маг с Явы» – история обучения Косты Данаоса у Джона Чана, наследника школы Mo-Пай, хранившей свои секреты более двух тысяч лет. В книгу вошли объяснения сверхъестественных способностей Джона Чана с точки зрения современной физики – способностей, которые показались бы западному читателю скорее невероятно ловкими трюками, чем реальными биоэнергетическими явлениями, не существуй огромного числа свидетельств, указывающих на то, что Джон Чан – настоящий виртуоз в управлении жизненной энергией ци.

УДК 821.14-312.2+221.3 ББК 84(4Гре)-4 + 86.33

ISBN 5-9689-0014-8

© Kosta Danaos, 2000

© А.Дикарев, перевод, 2004

© «Гаятри», 2005

СОДЕРЖАНИЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ3

Глава 1. СКВОЗЬ ЗЕРКАЛО7

Глава 2. ЖИЗНЕННАЯ СИЛА14

Глава 3. НАЧАЛО21

Глава 4. БЕССМЕРТИЕ28

Глва 5. ИСТОРИЯ ЛЯО-ШИФУ44

Глава 6. УРОКИ, КОТОРЫЕ НАДО ВЫУЧИТЬ53

Глава 7. ИНЬ И ЯН67

Глава 8. ВОЛЯ НЕБЕС78

Глава 9. КЕРИС88

Глава 10. ПРИРОДА РЕАЛЬНОСТИ97

Эпилог. Я ДЕЛАЮ ПЕРЕДЫШКУ.106

Приложение 1. КОММЕНТАРИИ115

Приложение 2. НАБЛЮДЕНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ129

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ ОТ ИЗДАТЕЛЯ136

Глава 9. КЕРИС

Хенки, яванский китаец, был местным бизнесменом. Они с Джоном дружили больше двадцати лет. Хенки тоже пробовал практиковать технику школы Мо, но, к сожалению, не слишком преуспел. И все же занятия оказались для него небесполезными. Ему исполнилось уже пятьдесят, но выглядел он намного моложе, лет на сорок с небольшим; у него была стройная фигура и упругая походка. Он был заядлым спортсменом, выполнял упражнения и каждый день бегал.

Хенки – истинный яванец. Он ни слова не знает по-китайски, ему безразлична китайская история, зато свободно изъясняется на немецком, так как ходил в немецкую школу, и довольно сносно говорит на английском. Истинный знаток истории Индонезии, Хенки особенно много знал о периоде Маджапахитской империи, которая правила на Яве и на окрестных островах в XVI веке.

У него было три яванских кериса, оба очень древние, сделанные лет пятьсот назад, в эпоху Маджапахитского государства. Они обладали магической энергией.

Прежде чем я продолжу, будет полезно заглянуть в историю и вспомнить мифы, связанные с этим холодным оружием. Были времена, когда все яванские мужчины уже с трех лет обязаны были носить керисы. По сей день их надевают на специальные церемонии. Ножны и рукояти керисов богато украшались драгоценными камнями. Орнамент на лезвии был призван защищать хозяина от неудач. На лезвии керисов делались изгибы (локи), обычно их было восемь-девять, однако встречались и такие, у которых был тридцать один лок.

Нечетное число локов, по поверью, приносило удачу. Извилистое лезвие, кроме того, наносило более опасную рану, чем прямое, хотя в сражении керисы были не очень удобны.

Индонезийцы и малазийцы видели в керисах магическое оружие. Традиционно старые керисы хранились в качестве фамильной драгоценности и передавались из рода в род. Изготовление кериса требовало творческого подхода. Эмпу – кузнец – считался святым, а его работа – ритуалом.

Раз в год керисы доставали из ножен, чистили их соком лайма и мышьяком, совершали обряд жертвоприношения. Курили фимиам и возносили молитвы, покрывая лезвие ароматическим маслом. Каждый раз, когда на лезвие попадала кровь, сила оружия увеличивалась.

Люди верили, что магические керисы (а не те, что сейчас предлагают туристам) могут летать, говорить, менять форму и даже рождать людей. Они защищали своего обладателя от бед или убивали его врагов. Считалось, что они гремят в ножнах, чтобы предупредить хозяина о надвигающейся опасности. Одним словом, это был глубоко почитаемый и очень могущественный предмет.

Когда Хенки предложил продемонстрировать мне силу своих керисов, я чуть не рассмеялся, хотя он и был близким другом Джона. Я уже узнал столько всякого от самого Джона, что даже не знал, как реагировать на подобные предложения, и никакого скепсиса больше не испытывал.

– Волшебный керис? – спросил я.

– Целых три.

– И что они могут?

– Многое, белый человек. Но для тебя они могут лишь немного подвигаться. И еще увидишь, как Джон с ними разговаривает.

– Джон может разговаривать с куском железа?

– Они не просто кусок железа, они все знают, как и мы.

Я взглянул на Хенки злым левым глазом. Замечу, что у меня чрезвычайно выразительное лицо, это часть моего средиземноморского наследия. Оно как бы двусмысленное. Правый глаз у меня добрый и нежный, а левый – злой и угрюмый. Во мне много неандертальских генов – результат долгих тысячелетий смешения рас в Средиземноморье. Я человек одновременно и опасный, и по-детски наивный.

– Ты это серьезно? – спросил я.

– Я всегда серьезен, когда говорю о деньгах и о вещах, имеющих магическую природу.

Деньги у меня закончились, и Хенки обедом угощал. Я уже подустал от китайской пищи и действительно сильно похудел на том, что называют рисовой диетой. Так что Хенки великодушно предложил мне стейк по-западному. Я был крайне признателен.

– Хорошо, – сказал я, – съем немного. Сегодня вечером прилетает Дорис, может быть, мы встретимся с шифу. Я уверен, что она тоже захочет посмотреть.

Дорис была моей постоянной спутницей в те годы, когда я общался с Джоном Чаном, и в результате испытывала тот же удар по своему восприятию реальности, что и я в тот период. Она принимала многие вещи с большей готовностью, чем я, хотя была умнее и менее темпераментна.

– Да, я серьезно, – сказал Хенки. – Керисы – это, по сути, чувства.

– Ясно.

– Я могу рассказать тебе много историй, но ограничусь одной. Несколько лет назад моя дочь собиралась отправиться с друзьями в путешествие. Они прикатили к ее дому на джипе, и когда она собралась выйти, из сундука, где хранятся керисы, раздалось позвякивание металла. Я открыл сундук, и оказалось, что самый старый и могущественный керис подрагивает в ножнах. Я попросил дочь никуда не ездить, но она настаивала – новый приятель, понимаешь ли. Но я не мог отпустить ее незащищенной. Я дал ей в дорогу керис, чтобы тот охранял ее. В ту же ночь они попали в аварию, машина потеряла управление и трижды перевернулась, а потом врезалась в дерево. От джипа ничего не осталось, но ни на одном из пассажиров не было и царапины. А ведь они даже не были пристегнуты и болтались в автомобиле, пока он переворачивался.

Я не знал, что думать об этом случае. Конечно, в каждой культуре существовало множество легенд о магических мечах и священном оружии – Эскалибур, например. Могут ли они быть так же достоверны, как опыты Джона Чана? Как Троя, которую до открытия ее Шлиманом в XIX веке все считали мифом?

Я уже с избытком соприкоснулся с магическим миром, который окружал моего Учителя. Слово «шаман» подходило Джону не меньше, чем даос, если вы знаете, какая между ними разница. Пока я писал эту книгу, меня беспокоило, что же могу я рассказать о Джоне и о его волшебном мире. Мог ли я не принимать во внимание собственные глаза и уши? Если Джон ловчил, то он обманывал тысячи людей. Было три возможных объяснения тому, что мы видели. Одно из них – что Джон просто силой внушения передавал свою волю и представления участникам его шоу, то есть устраивал что-то вроде сеанса массового гипноза. Но даже если бы это было так и никакими силами он бы не обладал, я бы все равно подтвердил факт этих опытов под присягой. Не сказать об этом совсем было бы трусостью и несправедливостью по отношению к самому Джону.

Позвольте мне рассказать вам об одной из таких встреч с сильным и благодатным духом. Судите сами.