Кирилл Кудряшов MOUSERS

Для справки: MOUSER — один из главарей в финале раунда в древней, как моя жизнь игре «Super Mario Brothers 2» — громадных размеров нахальная мыша, кидающаяся бомбами. Почему-то история, которую я хочу рассказать ассоциируется у меня именно с этим мультяшным монстриком.

Итак, представляю вашему вниманию комическое подобие мистического триллера, который при раскрутке в Голливуде можно подать как продолжение «Охоты на мышь» с уклоном в мистику и ненаучную фантастику.

Место действия — ЗАО «Оптик». Маленькая фирмочка, занимающаяся голографией в подвале СГГА (т. е. Сибирской Государственной Геодезической Академии). Разумеется, помимо людей в этом подвале обитают и мыши, являющиеся настоящей катастрофой для голографистов. Случалось, что эта живность прогрызала высоковольтные провода лазеров (видимо изоляция — штука вкусная), и при запуске машин гас свет во всем институте. Бывало, что закусывали они оболочкой шлангов системы охлаждения, в результате чего воду приходилось вычерпывать ведрами. Про то, что эти милые твари, пробегая по лабораторным столам, сносили все, что имело хоть какое-то отношение к научным схемам, выверенным с микронной точностью, я и вообще молчу.

Главные герои:

Шеф — до жути суровая личность, не приемлющая беспорядок ни под каким соусом.

Шефиня — железная леди, которую побаиваются и уважают все сотрудники фирмы, кроме, разумеется, мышей, которых побаивается она, как и всякая женщина.

Бригадир Гриша — шкаф семь на семь метров. Добрый малый и свой парень. Мышей не переваривает органически, поскольку одна из этих тварей однажды пообедала обложкой его ежедневника.

Секретарь Вика — милая девушка. Мышей любит, жалеет и подкармливает, посмеиваясь над всей развернувшейся в «Оптике» грандиозной охотой.

Химик Лешка — пухловатый добродушный лентяй. Работать не любит, к мышам равнодушен.

Ваш покорный слуга, т. е. я — молодой голографист, охотник от природы. Правда, сколько себя помню — предпочитал охотится за женщинами.

И, конечно же, мыши, то бишь, маусеры!

Война с ними развивалась подобно «Звездным войнам». Итак,

Однажды вечером мы с Викой впервые заметили маленькую нахальную мышатину, беззастенчиво снующую по офису, не обращая внимания на нас. Посмеялись, решили никому о ней не говорить — мол, будет у нас домашнее животное. Вика, втайне от меня, стала подкармливать это чудовище… А зря…

Следующее столкновение с враждебным мышиным государством случилось среди бела дня. Гриша с Лешкой долго гоняли несчастное животное по офису, пока не загнали под шкаф. Такой оборот дела их, разумеется, не устраивал, по этому Гриша, который сам, как я уже говорил, солидный шифоньер, принялся этот шкаф трясти, да еще и со всей дури. Мышь, с перепугу, разумеется, выскочила и тут встал вопрос о том, а чем же ее давить? Лешке под руку подвернулся веник и он, с воплем «Я Дворник Макклауд из клана Макклаудов» кинулся на мышь, пытаясь попасть своим оружием по бегущей мишени, но быстро отстал, в ужасе увидев, с чем на бой вышел Гриша! Неподалеку как раз стоял мощный стальной пруток, сантиметра три диаметром, заготовленный для токарных работ, и именно его наш достопочтенный бригадир выбрал в качестве орудия мести за свой погрызанный ежедневник. После первого удара, подобного падению метеорита на поверхность планеты, мышь отшвырнуло на пол метра ударной волной, вместе с кусками линолеума и бетона. В панике она метнулась обратно к шкафу, возле которого занял оборонительную позицию (от Гриши, конечно, а не от мыши) Лешка. Умное животное рассчитало все правильно — увидев бегущего на него Гришу со стальным копьем в руках Лешка в панике ретировался в сторону, позволяя тому разнести вдребезги хоть весь «Оптик» с мышью за компанию. Второй удар тоже пришелся мимо цели, усыпав мышь новым дождем бетонных осколков. Пока Гриша в очередной раз заносил свою дубину для удара, мышка благополучно юркнула за шкаф, откуда она больше явно не намеревалась вылезать.

Шкаф вновь подвергся яростной тряске, и при том, что участвовали в ней уже трое (к этому делу с удовольствием подключился и я), досталось ему, надо думать, основательно. Мышь так и не вылезла, то ли решив пережидать осаду превосходящих по силам воинских частей противника, то ли просто тихонько умерев там от инфаркта.

На том вся эта история могла бы и закончиться, но спустя пару часов в офис заглянули шефья. Он всего-то хотел посмотреться в зеркало и причесаться, для чего и открыл переживший-таки наше нашествие шкаф. Вожделенное зеркало словно ждало его… От тряски оно отделилось от дверцы шкафа и, при попытки его открыть просто выпало на бедолагу начальника.

В тот день мышиному лагерю была объявлена война на тотальное уничтожение. Ответственным за уничтожение обнаглевших братьев наших меньших за какие-то грехи назначили меня…

В роли клоунов выступил весь коллектив «Оптика», безуспешно пытавшийся выжить из нашего подвала мышиную армию. Неопытные в боевых действиях с превосходящим по численности противником мы, как правило, выводили на поле боя тяжелую артиллерию (в лице горящего жаждой мести Гриши) с использованием оружия массового поражения. Одно но — оружие это прошло испытание на людях, а не на мышах…

Выглядело это следующим образом: забегая в подсобку, и увидев посреди цеха безмятежно завтракающую мышь я хватал стоящую возле двери швабру и швырял ее, со всей дури, по нахально сидящей на месте мишени. До сих пор поражаюсь, как это мыши ухитряются развивать такую скорость? В читанные секунды от животного оставалась только корочка хлеба на полу. Шмыг в ближайшую щель, и все! А моя швабра — это вам не ракета с головкой теплового наведения — ей по барабану, что цель давно исчезла из поля зрения, она свой полет продолжит, не смотря ни на что. Швабра пролетает по поверхности стола, сметая запчасти для новых приборов, по касательной зацепляет небольшой сверлильный станок, ломая к чертям дорогущее титановоей сверло толщиной в пол милиметра, и уже замедляя ход врезается в 19-ти литровую бутыль с отработанным проявителем для фотопластинок, разнося и ее на мелкие кусочки. Я никогда не страдал галлюцинациями, но в тот миг мне послышался тоненький писклявый смех из-за стены.

На одном из семинаров, посвященных работе фирмы, мыши единогласно признаны глобальной проблемой, сравнимой, разве что, с недобросовестной конкуренцией и взрывом нового лазера. Принято решение «Мочить их даже в сортире»! Мне даже выделили денег на покупку мышеловки!..

Испытав это страшное оружие на себе и лишившись ногтя на указательном пальце я с ненавистью думал о том, как мышеловка перерубит проклятых мышей по одной, очистив нам жизненное пространство! Черта с два! Не даром мыши жили с нами, учеными, бок о бок — они тоже начали разбираться если не в голографии, то уж в механике точно. Кажется, они прекрасно знали, как работает мышеловка, и без труда рассчитали усилие, с которым на нее нужно давить, чтобы она сработала! Каждую ночь они преспокойно выгрызали из нее сыр, и уходили, даже не сказав спасибо. Одним словом, бесполезно!

Далее в ход пошли самодельные ловушки, конструкции… Ведро с водой, на край которого положена длинная линейка с кусочком сыра на конце. Идея: мышь пойдет за сыром, центр тяжести линейки сместится и мышь упадет в ведро с водой, где либо утонет, либо дождется меня, чтобы я ее утопил самолично.

С гравитацией у наших маусеров тоже было все в порядке. Они не притронулись к сыру ни разу, словно понимая, чем это им грозит.

Еще одна гениальная конструевина: пол-литровая баночка, поставленная краем на пятирублевую монету. Падает от малейшего прикосновения! Внутри банки скотчем на ее стенку приклеен кусочек сыра. Идея — мышь проползает под банку, съедая сыр легонько толкает ее в сторону, пятак падает, банка тоже, и мышатине остается только петь зековские песни, сидя под стеклянным колпаком.

И это не сработало! Сыр съеден, банки опрокинуты, но мышей нет! Ну не могли же они изнутри поднять банку и выползти?! Оставался один вариант — эти твари попросту издеваются над нами — проползают в банку, осторожно съедают сыр, выползают и на зло мне роняют ее с пятака! Не верите? Я тоже не верил, но это повторялось из раза в раз, и ни во что кроме гипотезы о полу разумных мышах я верить уже не мог.

Первая победа пришла внезапно как гром среди ясного неба, сопровождающаяся диким Гришиным боевым кличем, имитирующим вой медведя, севшего на капкан. Крутясь, как обычно, возле лазера и что-то настраивая, он услышал подозрительный шорох в стоящем в подсобке мусорном ящике. Подбежав туда уже с оружием в руках (т. е. с уцелевшей после моих баталий шваброй) он краем глаза успел заметить ныряющую в кучу мусора, подобно дядюшке Скруджу в свои миллионы, мышь! Издав дикий крик он принялся лупцевать мусор шваброй, одновременно призывая на помощь всех нас, чтобы мы не дали мыши ускользнуть окольными путями. Остановившись на секунду, чтобы проверить, жива ли еще мышь, он с ненавистью констатировал тот факт, что шуршание в баке не стихло и, следовательно, швабра — оружие не очень действенное. Прикинув, что сам он весит килограмм под сотню, Гриша с готовностью бросил свое тело «на амбразуру», то есть, попросту, запрыгнул в ящик… Этого мышь выдержать не могла! Чтобы об нее вытирали ноги?! Бедняга тут же померла от разрыва гордости… сердца, печени, и всех остальных внутренних органов.

С одним врагом было покончено, но что толку — вокруг их целые полчища. Однако, в наших сердцах зародилась надежда на победу.

Было принято жестокое решение применить специальное оружие массового поражения отравляющего действия. Предложение использовать такие отравляющие газы, как иприт, люзит, зарин и заман, было отвергнуто сразу же. Пришлось воспользоваться элементарной отравой для мышей. В тот же вечер я расставил по всему «Оптику» несколько блюдечек с отравленными горошинками.

Утром следующего дня меня ждал шок. ВСЕ блюдечки были пусты, что говорило как о размере мышиной армии, так и неуемном аппетите этих маленьких зверушек. Я прошелся по «Оптику», надеясь обнаружить хоть один труп поверженного противника. Зря надеялся. Никого! Зато по всем помещениям царил разгром. Проклятые мыши объелись яду, окосели, и принялись буянить! Прогрызенные коробки с фотопластинками (боящимися, кстати говоря, света), сброшенная с обеденного стола на пол тарелка и, на закуску, изъеденный отнюдь не молью мой рабочий халат, висевший в стенном шкафу.

Поражение было полным и бесповоротным! Эти твари с удовольствием жрали наш яд!..

Еще месяц мы терпели шуршание под полом, сбитые схемы голографирования, и объеденные фотопластинки (желатиновая эмульсия пришлась мышам даже больше по вкусу, нежели яд). Всеми, даже Гришей, вынужденному теперь не забывать на столе свой ежедневник с неимоверно вкусной обложкой, овладело отчаяние. Спасение пришло неожиданно, в лице инспектора СЭС, пришедшего с одной лишь целью, оштрафовать нас хоть за что-нибудь. Он то и рассыпал по всем углам помещения какой-то особо сильный яд, сравнимый, разве что, с упоминавшимся уже зарином.

Мыши стали гибнуть на следующий же день — фирменная отрава СЭС делала свое дело гораздо лучше, чем липа, купленная в магазине. Мы ликовали! Ликовал даже шеф, который теперь, правда, побаивался водить клиентов на экскурсию по «Оптику» из опасений что те наступят на почившую с миром мышь.

Победе в этом тяжелом бою был даже посвящен один из пунктов шуточного приказа, выпущенного в честь 10-летнего юбилея фирмы:

Никто и не ожидал, что шеф расщедрится на «Рокфор», но я с удовольствием уплетал даже «Российский», радуясь тому что мне больше не придется с риском для здоровья устанавливать его в мышеловку.

Это была победа!

Прошло пол года. Отрава СЭСовца то ли выветрилась, то ли была съедена полностью. И вот… В один прекрасный день у нас погас свет. Обматерив на чем свет стоял электриков и вообще все службы института, мы полезли копаться в нашем щитке. Каково же было наше удивление, когда мы обнаружили застрявший между контактов обгоревший до скелета труп… угадайте кого? Ну кто еще мог поместиться между контактами в щитке?

Еще через две недели возобновилось тихое царапанье под полом и на фальшпотолке. Еще через неделю шеф, первым придя на работу, обнаружил на полке с посудой прелестное маленькое создание, смотревшее на него черными глазками бусинками. Поймать его не составило труда — достаточно было задвинуть стеклянную дверцу полки…

Еще спустя неделю в мою чудовищную мышеловку попалась мышь. Первая за всю историю этой охоты, кто не сумел обойти мои ловушки. Я обнаружил ее утром, с удивлением констатировав тот факт, что кто-то объел у несчастной мышки конечности и прогрыз голову. Мы переглянулись, подумали и выдали два возможных варианта — мыши-каннибалы и крысы. Ни то, ни другое нас не устраивало. Меня же, давнего поклонника Стивена Кинга, в памяти которого была еще свежа его «Ночная смена» об очень УМНЫХ крысах-мутантах, подобный оборот событий и вовсе не устраивал.

Чем кончилось дело, не знаю. Уволился.