А. Шаров Он сгинул в синем просторе…

Этим сообщением от 1 августа 1785 года адмирал Жан Франсуа де Галоп, граф де Лаперуз, уведомил короля Людовика ХVI о своем выходе из французского порта Брест и намерении пересечь Атлантику, чтобы достичь Великого Южного моря, как в те времена именовали Тихий океан.

Хотя тремя столетиями раньше испанец Бальбоа открыл этот океан для европейцев, масштабное изучение и картографирование его просторов началось лишь во второй половине ХVII века, во многом благодаря британскому капитану Джеймсу Куку, предпринявшему с 1768 по 1779 год целых три исследовательских похода. И вот, с некоторым опозданием, в Тихий океан отправляется Лаперуз, и цель его — отвоевать для Франции, ведущей морской державы тех времен, достойное место в рядах исследователей этого обширнейшего из известных человечеству водных пространств.

Экспедиция Лаперуза покинула Брест за несколько недель до сорок третьего дня рождения её предводителя. Жан Франсуа уже достиг вершин карьеры морского офицера, которая началась двадцатью восемью годами годами раньше, когда пятнадцатилетний… нет-нет, увы, не капитан, а всего лишь мичман поступил служить на боевой корабль и сразу же принял участие в сражениях Семилетней войны между Францией и Британией. А в 1783 году ветерана восемнадцати ратных кампаний, удалившегося на покой в родовые имения на юге Франции, вдруг опять призвали на службу, не дав насладиться заслуженным отдыхом, и поставили во главе экспедиции, которой надлежало «обнаружить все земли, ускользнувшие от внимания капитана Кука».

Собирать крохи после пиршества великого британского путешест венника Джеймса Кука, наряду с Магелланом и Френсисом Дрейком навеки вошедшего в первую тройку знаменитых мореплавателей планеты, — занятие, которое могло бы показаться уважающему себя моряку и неблагодарным, и, вероятно, бесполезным: ведь Кук избороздил чуть ли не весь Тихий океан, от Аляски до юга Австралии. Но тем не менее ревностный служака и пламенный патриот Лаперуз взялся за дело самоотверженно и со всей серьезностью, мало думая о такой суетной чепухе, как тщеславие. На снаряжение экспедиции не пожалели ни сил, ни средств. На борт двух пятисоттонных фрегатов, очень удачно названных «Буссоль» и «Астролябия», погрузили четырехлетний запас продовольствия. Корабельные библиотеки набили новейшими картами и судовыми журналами предыдущих экспедиций, на борт подняли передвижную обсерваторию. Среди вещей, предназначенных для обмена с туземцами, и подарков было 600 зеркал, 2600 расчесок, 600 килограммов стеклянных бус и 50 тысяч швейных иголок.

А затем началась настоящая борьба за 400 коек на борту обоих ко раблей. В числе соискателей места был и шестнадцатилетний младший лейтенант парижской военной академии, корсиканец по имени Наполеон Бонапарт. И хотя в списке этот претендент стоял одним из первых, строгого отбора он не прошел и был вынужден остаться во Франции, чтобы впоследствии круто изменить весь ход истории этой страны. Но кто знал?..

Наконец настал день отплытия. В предрассветной мгле, под приветственные кличи толпы и пушечный салют, «Буссоль» и «Астролябия» покинули Брест и взяли курс в Неведомое, причем впоследствии оказалось, что применительно к Лаперузу это слово имеет самый что ни на есть буквальный смысл.

25 января 1786 года, пройдя через всю Атлантику и сделав остано — вки у нескольких островов, оба корабля миновали мыс Горн и вышли в Тихий океан. Постояв немного в чилийском порту Вальпараисо, 8 апреля они достигли острова Пасхи. Следующей остановкой стал Мауи на Гавайских островах, открытых всего восемью годами ранее Джеймсом Куком и ставших могилой великого британского путешественника, убито — го тамошними туземцами. 28 мая Лаперуз высадился на берег залива Кука, но воздержался от провозглашения этих земель собственностью Людовика ХVI, сказав: «Обычаи европейцев в этой области ужасно нелепы».

Наконец экспедиционеры увидели побережье Североамериканского континента. Корабли подошли к нему близ горы Сент-Элиас, что на Аляске. Лаперуз принялся картографировать береговую линию, медленно продвигаясь на юг, и тут стряслась первая беда: две разведывательные шлюпки, посланные измерить глубины возле устья одного из заливов, перевернулись на высокой волне, в пучине погиб 21 человек, в том числе шестеро офицеров. Тем не менее, Лаперуз продолжал изучение берегов все лето и добрался до широты нынешнего калифорнийского города Монтеррей.

Затем экспедиция взяла курс строго на запад и 3 января 1787 года достигла португальской колонии Макао в устье Жемчужной реки. После ремонта судов Лаперуз отправился на Филиппины, где пополнил запас продовольствия, и в апреле двинулся на север, картографируя азиатское побережье; он обогнул остров Тайвань, прошел проливом между Кореей и Японией в Японское море, а затем — другим проливом, отделяющим Японию от острова Сахалин. К концу второго летнего исследовательского сезона корабли достигли полуострова Камчатка. Здесь Лаперуз ссадил на берег владевшего русским языком офицера по имени Лессепс, дав ему задание пересечь Сибирь и доставить в Европу все материалы, собранные экспедицией к тому времени.

В сентябре 1787 года «Буссоль» и «Астролябия» снова очутились в южных широтах. Приняв на борт пресную воду на Тутуиле, главном острове Американского (ныне — Восточного) Самоа, экспедиция подверглась нападению со стороны вооруженных дубинками и камнями туземцев. Атаковавшие баркасы дикари убили 12 человек, в том числе и заместителя Лаперуза, капитана «Астролябии» Флерио де Лангля. Сорока трем морякам удалось спастись вплавь, хотя некоторые из них были тяжело ранены. Французы предпочли как можно быстрее покинуть Самоа и направились к восточному побережью Австралии.

В конце января 1788 года они вошли в залив Ботани и с удивлением увидели там британскую военную эскадру. Это был знаменитый Первый флот, состоявший из семи кораблей, которые доставили в Австралию 750 каторжников, мужчин и женщин с детьми, ставших основателями первого британского поселения на Зеленом континенте. Когда англичане собрались домой, Лаперуз воспользовался случаем и отправил во Францию письма и новые доклады. В одном из писем он обещал вернуться на родину в июне 1789 года.

Возможно, кому-то покажется удивительным то обстоятельство, что британцы согласились помочь человеку, посвятившему всю жизнь вооруженной борьбе с ними и ставшему одним из заклятых врагов британской короны. Но дело в том, что даже во время военных действий Лаперуз являл собой образец благородства и человечности. В годы войны за независимость США британцы вели оживленную торговлю канадскими мехами, которая приносила им весьма значительные доходы. Разрушение факторий и упадок этой торговли пошли бы на пользу мятежным американским поселенцам и их французским союзникам. Получив задание совершить набег на британские пушные фактории в Гудзоновом за-ливе, капитан Лаперуз действовал быстро и решительно. Он захватил и без колебаний разрушил до основания все укрепления, но не тронул жилищ тех британцев, которые спаслись бегством и скрылись в лесах. Уходя, Лаперуз даже оставил им провиант и припасы на зиму. Оправдываясь перед командованием за свое милосердие, он заявил, что поступить иначе было бы бесчеловечно.

Вполне вероятно, что парижские военачальники не сумели по дос тоинству оценить благородство своего соотечественника, но вот британцы не запамятовали великодушие Лаперуза и три года спустя, когда он готовился отплыть в Тихий океан, с радостью согласились содействовать адмиралу в его научных исканиях. Французам показали все карты, отчеты и данные, составленные и добытые величайшим путешественником своего времени, капитаном Джеймсом Куком. Особую ценность представляли двадцать убористо исписанных страниц, на которых излагались способы профилактики и лечения цинги — бича всех мореходов той поры. Благодаря Куку, ни один член экспедиции Лаперуза не пострадал от этого ужасного недуга. Во всяком случае, так говорится в сохранившихся отчетах о первых трех годах плавания.

Покидая Брест, Лаперуз увозил с собой две «юркие иголки» (ком пасы), которые совершили кругосветное плавание с капитаном Куком, вернее, прошли с ним путь, равный длине экватора: как известно, ни одно из плаваний Кука не было кругосветным. Компасы эти подарило Лаперузу британское Королевское общество.

10 марта корабли покинули Австралию и пошли на северо-восток. Больше их никто никогда не видел. «Он сгинул без следа в синем просторе, и лишь загадочная скорбная тень его живет в сердцах и умах людских», — так написал о Лаперузе шотландский публицист Томас Карлайл.

Летом 1789 года об экспедиции уже больше года не было ни слуху ни духу, но родина так и не нашла времени и сил на поиски своего достойного сына. Французский народ был занят более важными делами: 14 июля мятежная толпа взяла приступом мрачную тюрьму Бастилию, положив начало так называемой Великой французской революции, которая повергла страну в смуту и разорение на целых 11 лет и бесславно завершилась восшествием на императорский престол вышеупомянутого Наполеона Бонапарта.

Лишь спустя два года французское правительство вспомнило об исчезнувшем мореплавателе, объявило награду за любые сведения о Лаперузе и отправило в Тихий океан поисковую экспедицию. 25 сентября 1791 года, через 6 лет после оптимистического отплытия Лаперуза из Бреста, тот же порт покинули два корабля под водительством контр-адмирала Жозефа Антуана Бруни д'Энтрекасто.

Старательно прочесывая Тихий океан в поисках предшественника, Энтрекасто сделал ряд научных и географических открытий. В мае 1793 года контр-адмирал подошел к острову Ваникоро в архипелаге Санта-Крус, что северо-восточнее австралии. Члены его команды заметили дым, поднимавшийся над несколькими возвышенностями этого гористого и сплошь покрытого лесами островка. Быть может, потерпевшие крушение европейцы подавали сигнал идущему мимо судну? Энтрекасто был совершенно уверен, что нашел Лаперуза или, во всяком случае, уцелевших участников его экспедиции. Но Ваникоро опоясан кольцом коварных рифов, и после того, как корабли контр-адмирала едва не перевернулись, лишь чудом избежав крушения, Энтрекасто был вынужден покинуть архипелаг, даже не отрядив на сушу поисковую партию. Вскоре после этого контр-адмирал занемог и спустя два месяца скончался, а осенью его корабли захватили голландские поселенцы острова Ява, поскольку революционная Франция пребывала в состоянии войны с Нидерландами и едва ли не со всей остальной Европой. Это была первая спасательная экспедиция, снаряженная французами для поисков «Буссоли» и «Астролябии».

Со дня отплытия Лаперуза из Франции минуло сорок лет, когда в южную часть Тихого океана прибыл ирландский купец и искатель приключений Питер Диллон. Пристав к берегу крошечного островка Тикопия в архипелаге Санта-Крус, он с изумлением увидел, что местные туземцы обильно увешаны стеклянными бусами… Островитяне показали ирландцу и другие предметы явно европейского производства: серебряную вилку и ложку, ножи, чайные чашки, чугунные болты и серебряный эфес от шпаги, на котором стояли инициалы Ж.Ф.Г.Л. По словам туземцев, они выменяли все это добро у жителей соседнего острова Ваникоро, до которого было двое суток пути.

Ирландец тотчас смекнул, что перед ним — начальные буквы имени Лаперуза, но и ему не удалось добраться до Ваникоро: сначала судно Диллона попало в штиль, а потом дало течь, и в итоге ирландцу пришлось возвратиться на Яву. В конце лета Диллон раздобыл средства на снаряжение экспедиции для поисков уцелевших участников плавания Лаперуза, но прошел ещё целый год, прежде чем ему, наконец, удалось приблизиться к острову Ваникоро, где старый туземец поведал Диллону историю о том, как много лет назад, в шторм, на опоясывающие остров рифы налетели два корабля. Один из них тотчас пошел ко дну, почти вся его команда погибла в пучине или была сожрана акулами. Но второе судно село на рифы, и моряки сумели построить из обломков небольшую лодку, на которой и уплыли «спустя много лун». Но двое чужаков «вождь» и его слуга — остались на Ваникоро и умерли «всего несколько лет назад». Остров изобиловал свидетельствами пребывания здесь французов. Диллон нашел украшенную гравировкой рынду и доску с вырезанными на ней геральдическими лилиями.

В феврале 1829 года Диллон привез скорбные реликвии злосчастной экспедиции в Париж. Чтобы опознать их, пригласили Лессепса, которого Лаперуз высадил на камчатский берег летом 1787 года и который год спустя благополучно доставил в Европу материалы, собранные экспедицией за первые два года плавания.

Но слухи об открытиях Диллона достигли французской столицы гораздо быстрее, чем он сам, и в южную часть Тихого океана уже была отправлена поисковая экспедиция под началом Жюля Себастьена Сезара Дюмон-Дюрвиля. В начале 1828 года Дюмон-Дюрвиль бросил якорь у берегов острова Ваникоро.

Туземцы показали ему проход в кольце рифов, который они даже спустя четыре десятка лет продолжали называть «Ложным» или «Губительным» каналом. В тот далекий штормовой день флагманский корабль Лаперуза, «Буссоль», первым вошел в канал, стремясь к казавшейся безопасной гавани, но потерпел крушение на коралловом рифе, коварно притаившемся под самой поверхностью воды. Поспешившая на выручку «Астролябия» намертво села на банку. В отчете Дюмон-Дюрвиля говорится: «На глубине трех-четырех саженей лежали на дне якоря, корабельные орудия, ядра и груды свинцовых плит». Последние сомнения развеялись, когда матросы Дюмон-Дюрвиля сумели вызволить из кораллового плена предметы, которые достоверно были на борту «Буссоли» и «Астролябии». Итак, кладбище кораблей Лаперуза было об наружено. Но несмотря на то, что дальнейшие поиски продолжались с перерывами вплоть до 1964 года, мы так и не знаем, посчастливилось ли самому Лаперузу уцелеть после кораблекрушения, был ли он одним из тех двух французов, которые долгие годы жили на Ваникоро, или уплыл со своими товарищами на маленьком боте спустя несколько месяцев после гибели кораблей.

Тихий океан умеет хранить тайны. Но имя Лаперуза и поныне помнят и уважают все, кого судьба забрасывает в бескрайние просторы Великого Южного моря. Этим именем наречен пролив между островами Сахалин и Хоккайдо, а также несколько географических достопримечательностей на Гавайях, острове Пасхи и в Австралии.