"Проклятое созвездие" - читать интересную книгу автора (Задорожный Александр, Близнецов Димитрий)

Глава 10. ПОЕЗД НА ГРЕЙФИКС

Дерк Улиткинс скривился и, превозмогая отвращение, сделал еще один глоток из чашки.

Кофе, который готовили в привокзальном кафе, напоминал собой теплую настойку из половой тряпки с привкусом гари и запахом затхлости.

Дерк икнул и быстро сделал глубокую затяжку сигаретой. После кофе сигарета приобрела кисловатый привкус. Почему Дерк пил этот кофе? Потому что за него платил Пьер Хилдрет, а после покупки билетов на поезд денег у того осталось лишь на то, чтобы купить всем по чашке этого самого кофе. И то Пьеру пришлось для этого в банкомате снять последние деньги со своей магнитной карты. (Правда, на пластике была написана другая фамилия, но Пьер заверил всех, что это его собственная карточка). Наличные у Пьера люди Боба Даркмана забрали еще в ангаре. А у друзей денег и вовсе не было.

Скайт, Дерк и Пьер сидели за столиком возле окна. Им было хорошо видно, как по монорельсам, лежащим на бетонных опорах высоко над землей, проносятся поезда на магнитной подвеске. На фоне темного ночного неба они пролетали яркими стрелами и стремглав уносились вдаль в разных направлениях.

Поезд на Грейфикс, на который у компаньонов были билеты, отходил в три часа ночи. Так что оставшееся время они решили провести, сидя в кафе, не привлекая к себе лишнего внимания. Добраться до Грейфикса им было необходимо, потому что у Пьера в местном банке был арендован сейф, где он хранил свои сбережения.

— Как только приедем в Грейфикс и доберемся до банка, я дам вам две тысячи, чтобы вы смогли выкупить со штрафной стоянки свой звездолет, — полушепотом говорил Пьер.

В помещении кафе кроме них находились еще двое смуглолицых антаресцев в черных кожаных куртках и синих спортивных штанах — национальной одежде Антареса. Они сидели за столиком возле выхода и наблюдали за всеми, кто появлялся в это позднее время на вокзале. Когда компаньоны только вошли, антаресцы с интересом осмотрели и их, но, заметив бластеры, переключили свое внимание на молодую парочку в центральном зале вокзала, которая суетливо ходила то к кассам, то к справочной. Молодые люди скорее всего в первый раз приехали в Плобитаун и плохо ориентировались в чужом городе, чем и привлекли к себе нездоровое внимание антаресцев.

— Вызволять со штрафной стоянки наш звездолет я считаю опасным, — высказал мнение Скайт.

Дерк с непониманием, отчетливо написанным на лице, вытаращился на друга.

— Вы не хотите выкупить свой звездолет? — озабоченно насупив брови, поинтересовался Пьер. — Почему?

— Поверьте мне, я больше всего хочу спасти свой корабль, но в данной ситуации это слишком рискованно. — Скайт взял из пачки Дерка сигарету. Пьер услужливо чиркнул перламутровой зажигалкой. Прежде чем продолжить мысль, Скайт выпустил облако дыма и пригубил кофе. Поморщился и сказал: — У Даркмана везде свои люди. Те подонки из ангара, которые пытали Пьера, знают мое имя. Уверен, что Даркману уже известно, где стоит и мой звездолет. Если Пьер может договориться с Даркманом, то нет проблем.

— Я не могу договариваться с Даркманом. — Хилдрет с досадой развел руками.

— Почему? — поинтересовался Скайт. — Если нам не удастся полюбовно договориться с Даркманом, то получить обратно свой звездолет мы сможем только в том случае, если сами сдадим вас в руки Даркмана.

— Хорошо, — тяжело вздохнув, произнес Пьер Хилдрет и взял из пачки Дерка сигарету. — Наступило время объяснить вам причину, по которой я затеял эту экспедицию в Энвантинент.

Я эмигрировал на Плобой десять лет назад уже из Новой Империи. Не сам, конечно, мне на родине грозило пожизненное заключение. Вы знаете, раньше, когда космические просторы бороздили звездолеты старой Империи, когда я был еще молод, мне казалось, что счастье и смысл жизни заключены в количестве денег в моем кошельке. Целью жизни для меня стало стремление любой ценой наполнить его. Вначале я, по совету родителей, говоривших мне, что я должен учиться и знания дадут мне все, что я только пожелаю, пошел в науку. Там я достиг больших успехов и уже в институте защитил докторскую диссертацию по квантовой механике в биокерамических процессорах искусственного интеллекта. Но вскоре понял, что мое происхождение не позволит мне подняться выше заведующего кафедрой. Мои родители не были ни лордами, ни графами: они были простыми смертными гражданами Империи, без титулов и званий, что закрывало мне путь к большим деньгам и вершине власти. И тогда я пошел вниз… Первую кражу я совершил из родного института, украв из охраняемой комнаты суперкомпьютер. Меня поймали. Я отсидел только два года из десяти и вышел по амнистии, объявленной в связи с юбилеем Императора. (Надо заметить, что наш Император любил отпускать уголовников по случаю различных юбилеев и торжественных дат.) После этих лет, проведенных в имперских застенках, я стал намного умнее и осторожнее Используя мудрые советы соседей по камере и полученные знания в институте, я стал специализироваться на сейфах и охранных сигнализациях. Почему именно на них? Потому что для меня это было совсем несложно и потому что именно им люди доверяют самое ценное. Вскоре я снискал славу в определенных кругах. Меня стали приглашать как специалиста для сложной работы. И именно из-за того, что я соглашался на эти предложения, я и сел во второй раз. Группа из шести человек предложила мне крупное дело: Транспортный банк — дочерний филиал Имперского транспортно-промышленного банка, впрочем, это не важно. Я не знал всего плана, меня волновало лишь, как открыть электронный замок сейфа, за которым лежало двадцать четыре миллиона имперских кредитов, а все остальное — забота моих компаньонов — это и была моя роковая ошибка. Те, с кем я пошел на «дело», средь бела дня пустили в помещение банка отравляющий газ. Охранников, которые успели надеть противогазы, они изрезали на куски лазерными лучами. Когда я увидел лежащие на полу тела ни в чем не повинных людей, среди которых были женщины и дети, бабушки, пришедшие получать пенсию, ветераны войны, я понял, что деньги — это не самое главное, что они не стоят жизни невинных людей, они не стоят ничьей жизни. Я решил не открывать сейф, мне не нужны были деньги, пусть и такие большие, но испачканные кровью. Как я скажу об этом тем, кто устроил бойню в банке? При таком раскладе на полу появится еще один труп — мой. Я ничего не сказал, просто стал делать вид, что не могу открыть замок. По графику, я должен был открыть замок за три минуты, но я этого не сделал. И опять я просчитался. Моя судьба не зависела от того, открою я сейф или не открою. Мои «компаньоны» решили ее заранее, еще до того, как предложить мне эту работу. (Это выяснило следствие). Истекла третья минута, а я все еще возился с большим цифровым замком. В отражение от полированной поверхности лимба я увидел, как стоящий за моей спиной бандит достал бластер и нацелил дуло мне в затылок. Глупо стрелять в хранилище банка с автоматической системой защиты. Я ее ведь так и не отключил. (Кстати, правильно сделал.) Парализующий разряд накрыл всех. Неподвижно лежа у дверей банка, мы и дождались прихода имперской полиции. За эту попытку ограбления я получил двадцать пять лет, но меня выпустили через год — началась революция. Империя распалась. Император исчез. Лорды и бароны были низвергнуты. Я решил, что наконец настало другое время, когда можно спокойно заняться наукой. Но, как показали дальнейшие события, бывший уголовник был не нужен и здесь. С моим криминальным прошлым занять какое-то положение в современном обществе оказалось еще сложнее, чем раньше. И я вновь занялся своим ремеслом, но теперь действовал исключительно в одиночку, выполняя разовые заказы проверенных людей. Я уже сколотил приличное состояние, но ни удовлетворения, ни тем более радости от этих денег не получал. Придумывая хитроумные схемы ограблений, разрабатывая сложные технические приспособления, я таким образом убегал от страха перед надвигающимся одиночеством. И вдруг я встретил женщину. Это произошло внезапно, как удар молнии. Мы полюбили друг друга. Она была из очень знатной семьи, но в то время, после революции, когда различия сословий казались стертыми, никто не задумывался над этим. У нас родилась дочка. Я навсегда завязал с воровством. И все было бы хорошо, но лорды и графы вернулись. Появился наследник Императора. Ее семья, вспомнив, что зять «безродный уголовник», силой разлучила нас. Меня по надуманному обвинению приговорили к пожизненному сроку. После чего я был вынужден эмигрировать на Плобой. До сих пор живу мечтой когда-нибудь соединиться со своей семьей. До недавнего времени это было невозможно…

Но однажды ко мне пришел человек от родственников моей любимой. Они готовы принять меня и закрыть глаза на низкое происхождение. Родственники согласны, чтобы я воссоединился с семьей. И, если моя любимая захочет перебраться ко мне на Плобой, они не будут препятствовать этому. Чтобы моя мечта осуществилась, я должен достать для них нечто, что имеется только в созвездии Энвантинент… — Помрачнев, Пьер Хилдрет допил остывший кофе, даже не заметив, какой он противный на вкус.

— Так за чем конкретно мы летим в Энвантинент? — задал прямой вопрос Скайт.

— За эпидетермической бомбой, — ответил Пьер. — И это мое последнее дело.

Скайт бросил окурок в свою чашку. Зашипев в коричневатой жидкости, сигарета погасла.

— Ни фига себе!

— За чем, за чем? — переспросил Дерк, подавшись к столу.

— За эпидетермической бомбой, — повторил ему Скайт слова Пьера.

— Ни фига себе! — изумился Дерк.

— Вот то-то, что ни фига себе, — подтвердил Скайт.

— Это зачем же твоим родственничкам понадобилась такая штука? — поинтересовался Дерк у Хилдрета. — Подложить кому-нибудь в карету?

— Конкретно мне ничего не известно, но, зная родственников жены, предположить могу, — ответил Пьер. — Сейчас в Новой Империи с новой силой начинается борьба за власть. Прямых доказательств кровной связи нынешнего наследника престола Ивана Штиха с Великим Императором не существует. По крайней мере, еще двое человек, помимо Ивана, уже заявили претензии на трон. А все знают, что только Император мог достать эпидетермическую бомбу из тайного хранилища. Следовательно, у кого окажется в руках бомба — тот и есть настоящий наследник престола.

— С такой штукой в руках, как эпидетермическая бомба, любой может стать королем, — заметил Скайт.

— Оружие страха, — подтвердил Дерк и бросил свой окурок в чашку Скайта.

— Н-да-а, — задумчиво протянул Скайт, — не знаю даже, хочу ли я, чтобы кто бы то ни было достал на свет «ключи от ворот ада». Неизвестно, для каких целей ее хотят использовать, в какие руки она может попасть.

— Не хотел бы я оказаться рядом с Плобоем, если Империя решит нанести ответный удар, — заметил Дерк.

— Если мы не достанем бомбу — это сделают другие, — возразил Пьер. — Пускай я даже буду проклят, но сделаю это первым, с вами или с кем-то еще, решайте сами. Я не могу больше жить один, вдали от своей семьи.

Скайт извлек из пачки Дерка еще одну сигарету, прикурил от перламутровой зажигалки Хилдрета и откинулся на спинку стула.

Антаресцы еще сидели на своих местах и наблюдали за редкими пассажирами на ночном вокзале. За окнами в черном ночном небе светили звезды, высоко над головой висел спутник Блос, между небоскребов с яркими огнями реклам летали флаеры. Внизу по монорельсам проносились составы электропоездов, по дорогам мчался нескончаемый поток машин. Казалось, что ничто не сможет остановить этой суеты огромного города, а ведь, для того чтобы все это вместе с людьми, машинами, зданиями превратилось в сгусток адского пламени, достаточно всего одной эпидетермической бомбы. Плобой превратится в звезду, не уцелеет и спутник Блос, эпидемия атомного пожара захватит и его. Никто не уцелеет: ни нищий на улице, ни мэр в своем бункере. Погибнут даже тараканы и крысы.

Скайт тяжело вздохнул и перевел взгляд с окна на Пьера Хилдрета. Пьер был уже не молод. Для него семья действительно означала все. Если Скайт с Дерком откажутся, он найдет других пилотов, согласных рискнуть головой за миллион кредитов.

— Что тебе конкретно сказал тот человек? — спросил Скайт.

— Он дал мне точные координаты секретной базы в Энвантиненте, — ответил Пьер. — Именно на этой базе хранились бомбы Империи.

— Как мы проникнем на эту базу?

— Для меня это не составит труда. Не забывайте — я лучший.

— Хорошо, — согласился Скайт. — Мы летим. К тому же билеты на поезд уже куплены. Но у меня одно условие.

— Какое? — озабоченно поинтересовался Пьер.

— Мы возьмем только одну бомбу. Даже если там их будут тысячи.

— Без вопросов, — сразу согласился Пьер Хилдрет. — Это само собой разумеется.

Скайт какое-то время помолчал. В кафе они остались совершенно одни. Антаресцы встали и куда-то быстро ушли.

— Нужен другой космический корабль. Даркман, если он знает о цели экспедиции, нас не выпустит ни за какие деньги. Он скорее лично подложит в трюмы нашего звездолета наркотин, но не позволит забрать его со штрафной стоянки.

— Это точно, — согласился Дерк, — я бы поступил именно так.

— Мы можем взять звездолет в аренду, — предложил Пьер.

— Это хорошая мысль! — обрадованно воскликнул Дерк Улиткинс и от переполнявших его эмоций неуклюже взмахнул рукой, задев при этом чашку Уорнера. — Упс!

Остатки кофе с погашенными сигаретами выплеснулись Скайту на джинсы.

— Хорошая мысль, — мрачно согласился Скайт, стряхивая со штанов мокрые окурки. — Скоро наш поезд. Идите с Дерком на платформу, мне необходимо привести себя в порядок.

— Скайт, извини, я не нарочно, — виновато сказал Дерк.

— Бывает. — Скайт невозмутимо встал и направился к выходу искать туалет.

Прикрывая грязное мокрое пятно на джинсах, он прошел через большой пустынный зал вокзала к дверям в туалет. Его шаги эхом отдавались под высоким сводчатым потолком. Скайт вошел в помещение, отделанное белым кафелем, подошел к раковине и открыл воду. Взяв с лотка на стене несколько салфеток, он принялся оттирать кофейное пятно. С Дерком такое случалось часто, он постоянно что-то ронял, опрокидывал, ломал, и Скайт уже успел привыкнуть к этому. Пролитый кофе — это еще не самое страшное, что могло произойти. Один раз у Дерка в баре самопроизвольно выстрелил бластер. Хорошо еще, что тогда обошлось без жертв.

До слуха Скайта из дальнего угла туалета, где располагались кабинки, донеслась приглушенная речь с резкими выражениями. Уорнер посмотрел, что творится за его спиной, в отражение висящего напротив, прямо над умывальником зеркала. Двое антаресцев, тех самых, которые недавно сидели в кафе, прижав к стене какого-то парня, ждали, когда Скайт закончит умываться.

«Интересно, — подумал Скайт, тщательно вытирая пятно на джинсах, — что у них, нож или пистолет? Скорее всего, нож или опасная бритва — на простого человека вид лезвия действует сильнее, чем ствол пистолета». Он смял использованные салфетки и бросил их в урну под умывальником. Посмотрелся в зеркало. На джинсах осталось большое мокрое пятно, но это было лучше, чем грязь из сигаретного пепла и кофе.

— О чем идет разговор?! — закрывая кран, громко поинтересовался Скайт.

Антаресцы, плотно прижав парня к стене, молчали. Скайт повернулся к ним лицом.

— Какая-то у вас молчаливая компания, — заметил он. — Может, парень что-нибудь скажет?

— Иди, как шел, — с сильным акцентом произнес один из антаресцев, что держал парню правую руку. — Меньше знать будешь, дольше жить станешь.

Скайт посмотрел в глаза парню, которого держали бандиты. Ему было лет шестнадцать. У бедняги от страха тряслась нижняя челюсть, лицо побледнело, а в глазах читался неподдельный ужас.

— Ты хочешь сказать, что я мало знаю? — спросил Скайт у антаресца и расстегнул кобуру бластера. Этого оказалось достаточно. Бандиты сразу отпустили парня. Один из них сложил и убрал в карман опасную бритву.

— Нет, земляк, такого сказать я не мог, — притворно заулыбавшись, произнес антаресец, по-видимому, главный. — Как можно! Ты что! Я сразу вижу уважаемого человека. Мы с братом воды попить зашли, поговорить с людьми, там. Да?

— Да, — подтвердил его напарник.

— Поговорили? — спросил Скайт суровым голосом.

— Поговорили, — насторожившись, ответил главный.

— Воды попили?

— Попили.

— Тогда идите отсюда.

Антаресцы, больше не сказав ни слова, пошли прочь.

— Да! — окликнул их у самого выхода Скайт. — Найдите себе работу!

Зло зыркнув на него, антаресцы вышли вон из туалета.

— Спасибо вам, — дрожащим голосом поблагодарил парень, когда бандиты исчезли из виду. — Я думал, что они меня прирежут. Как я могу вас отблагодарить?

— Возможно, потом и ты кому-то сделаешь доброе дело, — ответил Скайт, застегивая кобуру. — Сейчас иди, а то опоздаешь на поезд.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил парень и побежал на платформу.

По громкоговорителю приятный женский голос сообщил, что до отправления поезда на Грейфикс осталось две минуты. Дерк оглядел пустую платформу. Скайта нигде не было видно.

— Ну где его черт носит?! — нетерпеливо воскликнул Дерк Улиткинс и нервно откинул в сторону истлевший до самого фильтра окурок сигареты.

Внутри вагона голос машиниста-робота информировал пассажиров о правилах поведения в поездах и о сумме штрафа за нарушение каждого пункта этих правил. Его информация прерывалась частыми рекламными вставками:

— В поездах Плобитаунской скоростной магнитной дороги (ПСМД) запрещается распитие спиртных напитков в любом другом месте, кроме вагона-ресторана, — штраф пятьдесят кредитов… «Черный Саймон» — почувствуй себя большим человеком!.. Вы можете приобрести «Черный Саймон» в любом вагоне-ресторане Плобитаунской скоростной магнитной дороги… За курение в вагонах поезда ПСМД, кроме вагона-ресторана, — штраф пятьдесят кредитов… Сигареты «Спейс» — свобода выбора!.. Вы можете приобрести сигареты «Спейс» — официального спонсора пятьсот первых круговых гонок на космических болидах — в любом вагоне-ресторане ПСМД. Цены умеренные…

— Дерк! — окликнул из дверей вагона Пьер. — Скайт еще не появился?

— Нет.

— До Грейфикса наш поезд проследует без остановок, — говорил робот-машинист запрограммированный текст. — Время в пути — два часа сорок минут. Помните, магнитная дорога — объект повышенной опасности. В этом году на ПСМД уже пострадало тысяча девятьсот девяносто восемь человек. Соблюдайте правила поведения в поездах ПСМД… «Я люблю риск. Я люблю приключения и опасности. Мне преодолеть их помогает печенье „Крэке“. Печенье „Крэке“ заряжает меня силой и энергией на целый день»… Помните, мгновенно остановить поезд невозможно. Двери поезда работают в автоматическом режиме.

— Граждане пассажиры, с третьего пути отправляется поезд на Грейфикс, — объявил женский голос из громкоговорителя на вокзале.

— Скайт опоздал! — встревоженно вскрикнул Пьер Хилдрет.

— Успеет, — неуверенно возразил Дерк, оглядывая пустой перрон, а сам подумал, что Уорнер, кажется, действительно опоздал.

Как раз в этот момент стеклянные двери вокзала открылись, и из них вышел Скайт. Спокойным шагом он проследовал к вагону поезда.

— Быстрее, Скайт! Мы уже отправляемся! — крикнул Дерк, поторапливая друга, и поставил ногу между дверей, чтобы они не закрылись.

Но Скайт шел не спеша.

— Граждане пассажиры, наш поезд отправляется, — сообщил голос робота-машиниста. — Осторожно, двери закрываются.

С последней фразой Скайт заскочил в вагон. Дерк убрал ногу. Двери зашипели, но не закрылись.

— Не держите двери… Не держите двери… Не держите двери… — стал повторять механический голос из динамика над головой.

Скайт выглянул на перрон. К поезду бежали несколько человек. Из дверей последнего вагона высовывался еще один мужчина и махал им рукой, чтобы те поторопились. Наконец мужчины добежали до поезда и заскочили внутрь. Двери закрылись. Поезд плавно поднялся на магнитной подушке и медленно стал набирать скорость. Мимо поползли строения вокзала, перрон, освещенный яркими лампами. Затем перрон резко оборвался, и за окнами открылась панорама ночного города с множеством разноцветных огней, отбрасывающих причудливые пятна на стекле защитной трубы, в которой двигался поезд.

— Ты чего медлил, чуть не опоздал? — спросил Дерк у Скайта.

— Действительно, — поддержал Дерка Пьер. — Мы перенервничали.

— Поспешишь — людей насмешишь. — ответил на упреки компаньонов Скайт. — Мужчина должен успевать, не спеша.

Через раздвижные двери тамбура компаньоны прошли в вагон и уселись на мягких креслах. В ночных поездах пассажиров было всегда мало. В этом вагоне помимо компаньонов ехало человек пять, в остальных же народу было и того меньше.

За окнами плыла панорама ночного Плобитауна. Поезд, петляя между небоскребами, проползая под автострадами и ныряя в тоннели, целенаправленно пробирался к окраинам. Городские здания постепенно становились ниже. Защитная стеклянная труба кончилась. Монорельсовая дорога забралась на высокую эстакаду, проложенную в десяти метрах над поверхностью земли на бетонных столбах. Поезд увеличил скорость, и теперь, когда состав проходил через тоннель или вплотную к стене какого-нибудь здания, за окнами шумел ветер. Стали попадаться обширные, погруженные в темноту парковые массивы с освещенными лишь центральными аллеями.

Иногда по соседнему монорельсу проносился встречный состав. Мелькнув полосой света за окнами, он исчезал так же стремительно, как и появлялся. При этом по вагону проходил удар от созданной им воздушной волны. Но когда наконец поезд покинул центральную часть города и выехал на его окраину, где стало меньше домов и вокруг раскинулись поля с оранжереями фермерских хозяйств, эстакады путей разошлись друг от друга на сотню метров. Теперь, когда по соседней полосе проходил встречный поезд, ни шума, ни воздушного удара не ощущалось.

Под стеклянными крышами оранжерей даже ночью шла непрерывная работа. Аграрные роботы обрабатывали посадки овощей и плодовых деревьев. Их фары светлячками мелькали между грядок и рядов насаждений.

Поезд летел над полями, удаляясь от суеты большого города.

В вагоне, кроме Пьера, Скайта и Дерка, было еще несколько человек. Кто дремал, кто слушал музыку в наушниках, кто уныло смотрел телепрограмму по большому экрану телевизора над дверями в тамбур. Путешествие обещало быть спокойным.

— Может, сходим в вагон-ресторан, — предложил Дерк.

— У тебя деньги есть? — усмехнувшись, поинтересовался Скайт.

— Нет, — грустно вздохнув, согласился Дерк. — Я просто так предложил.

— Смотри телевизор или музыку послушай, — посоветовал Скайт.]

Дерк, по совету друга, достал из спинки Кресла напротив наушники и надел их. Пощелкал переключателем, скривился и убрал наушники обратно.

— Гадость — сплошная реклама.

— По телевизору тоже одна реклама, — заметил Пьер Хилдрет.

— Ну а что я могу сделать? — Скайт развел руками. — Терпите.

— Книжку бы какую-нибудь почитать, — вздохнул Пьер.

— Я тут недавно прочел классную книженцию, — с энтузиазмом стал рассказывать Дерк, повернувшись вполоборота к Пьеру, — настоящий вестерн. «Золото под ногами» называется…

— Ты? Книжку прочитал? — удивился Скайт.

— Да. А что?

— Я думал, что ты только комиксы «читаешь».

— К твоему сведению, Скайт, книги круче любого фильма или комикса. Если у человека мало-мальски работает воображение, то от хорошей книги удовольствия получаешь в тысячу раз больше, чем от фильма.

— С этим я согласен, — сказал Скайт, — но чтобы ты, Дерк, читал книги — это ты… говоришь неправду.

— Тебе просто завидно, Скайт. А точнее, стыдно, потому что ты сам книг сто лет не читал.

— Признаюсь, что, к глубокому сожалению, давно не читал книг: времени не было, — признался Скайт.

— А я читал, — заверил Дерк. — Вестерн — «Золото под ногами», и он мне очень понравился.

Представьте себе пустынную планету со скудной растительностью, — Дерк принялся пересказывать содержание книги Пьеру Хилдрету. — Жизнь на этой планете возможна лишь в период летних дождей, когда тают льды на полюсах, а остальное время года поверхность планеты представляет собой сплошную пустыню. Зато недра богаты полезными ископаемыми, — именно это влечет сюда геологов, искателей приключений и всех тех, кто не прочь рискнуть, попытать судьбу и быстро подзаработать шальных деньжат…

— Как будто про тебя написана, — тихо пробубнил Скайт, делая вид, что ему не интересен рассказ Дерка, но в то же время не мешая самому повествованию.

— Что может привлечь на забытую богом планету крутых парней? Конечно, золото! — продолжал Дерк. — Много золота! И вот в одном из немногочисленных городков, в которых живут геологи, собирается экспедиция в «Долину смерти», где, по данным со спутника, прямо на поверхность выходит золотоносная жила. Название долины не случайно. На самом деле это и не долина вовсе, а огромная впадина: низменность, заполненная зыбучим песком, в котором бесследно исчезают не только люди и машины, но и целые звездолеты; огромное болото, только вместо мха и водорослей трясина из песка. Вот в это гиблое место и снаряжает экспедицию на лендспидерах опытный геолог Чарльз Гласе. В его команде проверенные парни, которые побывали с ним не в одной передряге, не отступали ни перед какими трудностями и не раз смотрели в глаза смерти. Чарльз Гласе берет в команду и пилота корабля, который привез геолого-разведочное оборудование. Этот парень хороший стрелок, и Чарльз рассчитывает на его бластер, так как про золото стало известно и другим «джентльменам удачи». Но что может сделать бластер против происков самого дьявола?..

— Простите, — раздался тихий голос, прервав рассказ Дерка Улиткинса В проходе вагона стоял тот самый парень, которого Скайт спас от антаресцев на вокзале Плобитауна.

— Да, что тебе, приятель? — спросил Скайт у него.

— Вас разыскивают какие-то люди, — сообщил парень. — У них есть ваши фотографии. На полицейских они не похожи. Возможно, это из-за того инцидента на вокзале… — Парень осекся и с испугом посмотрел в конец вагона.

Скайт нагнулся и выглянул в проход туда, куда смотрел его новый знакомый. В вагон только что вошли шестеро мужчин, которые последними вскочили в поезд. Впереди шел белобрысый здоровяк в черной майке, армейских штанах и высоких ботинках. На майке здоровяка отчетливо виднелся нарисованный кулак. Мужчина внимательно осматривал каждого пассажира. Тех, кто задремал на сиденьях, он бесцеремонно тряс за плечо, чтобы разглядеть лицо, и, сверившись с фотографией у себя в руке, без извинений шел дальше. За ним, не отставая ни на шаг, двигались шестеро подручных, двух из которых Скайт узнал сразу: это были Пит и Лоренцо. После последней встречи с этими типами в ангаре космодрома прошло всего шесть часов, и вот они вновь появились на горизонте. Скайту это не понравилось.

— Спасибо тебе, приятель, — поблагодарил парня Уорнер. — Ты тоже сделал доброе дело. А теперь иди. Мы во всем разберемся сами.

Парень не стал себя упрашивать и, повернувшись, быстро покинул вагон.

— У нас проблемы, — сообщил Скайт компаньонам.

— Что, что случилось? — встревожился Пьер.

— К нам делегация от Профсоюза докеров.

Дерк Улиткинс привстал и посмотрел поверх спинок кресел в тот конец вагона, где появились незваные гости.

— Я слышал, что они жестоко расправляются со шрейхбрехерами, — занервничал он, сев обратно на место. — Мне что-то не хочется получить арматуриной по башке.

— Быстро встаем и идем в другой вагон, — произнес Скайт. — Только без суеты. Первым Пьер.

Пьер Хилдрет без лишних слов встал, вышел в проход и быстрым шагом направился к противоположному тамбуру вагона.

— Теперь ты, Дерк.

Дерк последовал за Пьером. Последним в проход вышел Скайт. Он не спеша, чтобы не привлекать к себе внимания, направился к дверям тамбура, в которых только что скрылась рыжая замшевая куртка Дерка Улиткинса. Но сзади его окликнул грубый голос:

— Эй ты! Стой!

Не обращая внимания на окрик, Скайт спокойно шел дальше.

— Э! Ты, в черной куртке! Я тебе сказал! — Сзади послышался торопливый топот тяжелых ботинок. — Стоять! Я кому сказал!

Скайт уже взялся за ручку дверей, ведущих в тамбур вагона, когда ему на плечо легла чья-то рука и грубо развернула назад.

— Я тебе сказал… — Белобрысый здоровяк, держащий Скайта за плечо, осекся на полуслове.

В человеке, которого он остановил, Дюк Лайдер узнал парня, которого искал. Довольная улыбка расплылась по лицу Дюка. Босс будет доволен. В следующее мгновение тяжелый кулак стер улыбку Дюка Лайдера с его лица.

Удар оказался настолько молниеносным и стремительным, что Дюк ничего не смог сделать. В глазах померкло. На мгновение Дюк перестал ощущать действительность, а когда наконец в голове просветлело, он оказался лежащим на холодном полу вагона в проходе между сиденьями.

Пока белобрысый падал, Скайт открыл дверь, прошел через сцепку и оказался в следующем вагоне. Рыжая куртка Дерка Улиткинса уже маячила возле противоположных дверей. Скайт быстрым шагом направился в его сторону, на ходу разминая ушибленную руку.

В этом вагоне пассажиров оказалось еще меньше, чем в предыдущем: пожилая супружеская пара и явно нетрезвый мужчина, дремавший возле окна.

Скайт успел преодолеть две трети пути, когда за спиной резко распахнулась дверь тамбура. Уорнер знал, что произойдет в следующий момент, и метнулся в проход между сиденьями. Сразу же раздалось несколько выстрелов из бластеров. Заряды с сухим треском прошили тонкие стены вагона. У стрелявших, судя по тому, с каким остервенением они палили из пистолетов, были со Скайтом личные счеты. Огромный экран телевизора над дверьми в тамбур, по которому шли рекламные ролики, покрылся сетью трещин. Одна из ламп на потолке лопнула, осыпавшись вниз дождем мелких осколков. Та часть вагона, где спрятался Скайт, погрузилась в полумрак. Пожилая женщина пронзительно закричала. Ее муж, испуганно озираясь, пытался предусмотрительно стащить супругу с кресла на пол, чтобы уберечь от попадания случайного выстрела.

Пьяный пассажир, очнувшись от сна, возмущенно заорал:

— Что вы делаете?! Прекратите это безобразие!

Скайт подтянул ноги и перевернулся лицом к проходу, после чего встал на четвереньки и извлек бластер из кобуры.

«Скоростные поезда Плобитаунской скоростной магнитной дороги — самый безопасный вид транспорта, — вещал из изуродованного динамика громкоговорителя скрипучий голос. По потрескавшемуся экрану телевизора под бодрую музыку проехал искривленный состав. — ПСМД — это дешево, экономично и выгодно. Пользуйтесь нашими услугами каждый раз, когда вам не нужны лишние хлопоты!»

Скайт попытался определить, где сейчас его преследователи. Но, только он попытался выглянуть в проход, на то место, откуда он хотел высунуться, пришлось несколько выстрелов. Заряды бластеров с клочьями вырвали куски обивки сидений, за которыми укрылся Скайт, и проделали несколько дымящихся дыр в полу.

— Хулиганы! Бандиты! — орал нетрезвый пассажир.

— Заткнись, морда, — сказал чей-то злой напряженный голос с выраженной гнусавостью.

Пассажир хоть и был нетрезв, но сообразил, что действительно надо бы заткнуться, и замолчал.

Скайту показалось, что слова принадлежали длинному в сером плаще, которому Дерк в баре «Адмирал Армор» сломал нос.

По тому, откуда донеслись слова, Скайт определил, что нападавшие приближаются, скорее всего держа перед собой в вытянутых руках бластеры и готовые тут же открыть бешеный огонь, только покажется его макушка из-за спинок кресел. Он посмотрел под сиденьями, но видимость закрывали ящики для багажа.

«Жизнь пресна без риска и опасностей, — промолвил бравый молодец с экрана над дверьми тамбура. — Я обожаю все экстремальное — это позволяет мне всегда быть в форме. — Удалец засыпал в рот пригоршню печенья. — Печенье „Крэке“ — не надо слов»!

Уже очень близко раздался выстрел бластера. Огненный заряд пробил спинку кресла над самой головой Скайта, заставив еще сильнее прижаться к полу. Вокруг посыпались огненные клочья набивки кресла, осыпав Скайта с ног до головы. Скайт чувствовал, что противник рядом и дела плохи. Ладонь руки, сжимающей рукоятку, вспотела.

«У тебя плохо поставлен прицел, — провещал ковбой с треснутого экрана, — попробуй „Хурасан-ультра“.

«Если это так — обязательно попробую», — подумал Скайт Уорнер и, подняв руку над спинкой сидений, не глядя, трижды выстрелил в сторону нападавших, после чего быстро выскочил на четвереньках в проход.

Члены профсоюза, напуганные выстрелами, пригнули головы и пропустили момент, когда Скайт покинул свое убежище. Когда первый из них опомнился, было уже поздно. Скайт завалился набок, одновременно выставив вперед руку с бластером. «Дум-Тум» изрыгнул сноп пламени. В воздухе возникнул резкий запах озона. Руку дернуло. Выстрел был точен. На груди у ближайшего противника разорвался огненный шар. Безвольно взмахнув руками, «докер» с дымящейся, окровавленной дырой упал на спину. Белобрысый с оплывшим глазом, стоявший вторым, успел броситься между сиденьями, но другой замешкался, и следующий выстрел Скайта также достиг своей цели.

Оставшиеся трое «докеров», среди которых находились и Пит с Лоренцо, когда Скайт открыл ответную стрельбу, стояли еще возле дверей. Но после второго выстрела они все вместе гурьбой кинулись к окну в пространство между креслами. У последнего в проходе осталась торчать нога в армейском ботинке. Скайт прицелился и выстрелил вновь. По вагону разнесся дикий вопль.

Скайт осторожно поднялся с пола, держа вагон под постоянным прицелом. В проходе остались лежать два тела «докеров». Попрятавшихся было не видно. От противоположных дверей доносились стоны и крики боли раненого боевика.

— Эй, Пит! — крикнул Скайт в вагон. — Я тебя вновь оставляю в живых! Но следующая наша встреча для тебя будет последней! Тот, кто переступит порог этого вагона, отправится вслед за своими мертвыми товарищами!

Скайт рассчитывал, что эти слова, подкрепленные стонами раненого, должны охладить пыл членов профсоюза. Не спуская глаз с вагона, он попятился назад, свободной рукой открыл дверь тамбура и быстро перешел в следующий вагон.

— Скайт! — окликнул его Дерк Улиткинс, высовывавшийся из-за спинки кресел в центре вагона. — У тебя все в порядке?!

— Все в порядке! — недовольно ответил Скайт, направляясь к товарищу.

Редкие пассажиры этого вагона кидали на него испуганные взгляды. Они слышали стрельбу, и теперь человек с пистолетом в руке вызывал у них страх.

Скайт поставил бластер на предохранитель и убрал в кобуру.

— Куда ты делся? — подойдя к Дерку, спросил он. — Меня чуть не убили.

— Но не убили же, — бесхитростно заметил Дерк. — Я Хилдрета прикрывал.

Напуганный произошедшей перестрелкой Пьер сидел возле окна с побледневшим лицом.

— Вы их всех убили? — поинтересовался он, почему-то обратившись к Скайту на «вы».

— Только двоих, — ответил Скайт.

— Оставшиеся вновь не нападут? — спросил Дерк, озабоченно посмотрев в сторону тамбура.

— Не думаю. — Скайт стряхнул с куртки пепел от простреленного сиденья. — Но перейти в следующий вагон не помешает.

Дерк с Пьером спорить не стали и без препирательств пошли за Скайтом в другой вагон.

— Алло, босс, это Дюк. Я звоню из поезда. — Лайдер нервно сглотнул и переложил трубку сотового телефона из левой руки в правую. — Господин Даркман, у нас проблема… нам не удалось взять Хилдрета…

Дюк замолчал, выслушивая, по всей видимости, неприятные слова.

— А я ведь предупреждал, — заявил Пит, — что Скайт Уорнер настоящий головорез и безжалостный убийца. Надо было брать больше людей.

— Заткнись, — ответил Лайдер. Держа трубку прижатой к уху, он посмотрел на два тела, лежащих в проходе; на раненного в ногу, которому Пит и Лоренцо, уцелевшие после перестрелки, делали перевязку подручными средствами, используя для этих целей черную майку; потрогал заплывший глаз и побитым голосом сказал в трубку: — Двое моих людей убиты, босс, один ранен. Это все тот Скайт Уорнер, о котором я вам говорил. Втроем нам с ним не справиться. Мне нужна помощь…

— Будет тебе помощь. — Боб с раздражением бросил телефонную трубку на аппарат. — Неудачник! — Он вскочил с кресла и принялся нервно ходить вдоль окна своего кабинета в надежде, что вид ночного города успокоит его нервы.

— Как я мог доверить ему такое важное дело?! Боже! Как?!

Даркман остановился и уперся лбом в оконное стекло. С сотого этажа Бигхауса ползущие внизу машины выглядели маленькими светящимися букашками. Раньше это зрелище Бобу давало уверенность в своих силах. Он представлял себя великаном, способным ногтем раздавить любую из этих машинок, управляемую глупыми людишками, но сейчас ему, наоборот, показалось, что это он мелок и глуп.

Как ни приятен был холод, идущий от оконного стекла, Боб отвернулся и вновь сел за стол. Нужно было что-то срочно предпринимать. Он снял трубку и набрал номер:

— Доброй ночи. Извини за поздний звонок, Лу, меня вынудили обстоятельства…

Скайт расположился так, чтобы были видны двери тамбура, если «докеры» вдруг решат снова напасть на них.

Через час будем в Грейфиксе, — сообщил Дерк Улиткинс.

— Надо будет быстро покинуть вокзал, иначе придется объясняться с полицией, почему в соседнем вагоне два трупа, — сказал Скайт.

— Вы покончили с Питом и Лоренцо? — с надеждой в голосе поинтересовался Пьер.

— Как раз эти двое живы.

— Послушай, Скайт, может, пойдем и разберемся с оставшимися? — предложил Улиткинс.

— Дерк, мы не в дальнем космосе — это Плобой, а мы законопослушные граждане. Поэтому использовать бластеры будем только для своей защиты.

— У «докеров» таких проблем нет.

— У меня, что ли, есть проблемы?

— Скайт, я с тебя удивляюсь. Ты всегда соглашаешься на работу, за которую платят бешеные деньги, и думаешь, что тебе не придется использовать бластер.

— Нуда, надеюсь.

— Надейся дальше.

— Оставим этот разговор. Меня больше интересует, каким образом в поезде оказались Пит и Лоренцо. Если они здесь по делам профсоюза, то, боюсь, мы их еще увидим. — Скайт посмотрел на Хилдрета. — Пьер, какие у тебя дела с Бобом Даркманом?

— Никаких. — Хилдрет нервно заерзал в кресле. — Клянусь, никаких.

— Кто знал, что ты собираешься в экспедицию?

— Никто. Честно никто.

— Что ты сказал Дрезиндеру, когда нанимал его?

— Что мне нужен пилот, который доставил бы меня в Энвантинент и обратно.

— Про… — Скайт перешел на шепот, — бомбу ты ему ничего не говорил?

— Ничего, — также шепотом ответил Пьер.

— А там, в ангаре, не проболтался?

— Нет.

Скайт задумался.

— Что-то не сходится. Не думаю, чтобы Пит с Лоренцо появились исключительно в целях взятия реванша после истории в баре «Адмирал Армор». К тому же, как мне показалось, тот белобрысый был у них за главного. Если бы Пит или Лоренцо хотели отомстить, то главными в этой компании были бы они. Как ни верти, получается, что им нужен ты, Пьер.

— Точно! — согласился с выводами Скайта Дерк Улиткинс. — Никогда еще члены профсоюза не привязывали и не мучили заказчика, как тебя этим вечером в ангаре космодрома. Скорее, они проломили бы голову Дрезиндеру.

— Вот что я думаю, — сделал вывод из всего вышесказанного Скайт Уорнер, — впереди нас ждут большие неприятности…

Поезд мчался по эстакаде под ночным звездным небом навстречу яркому электрическому зареву от огней впередилежащего города. До Грейфикса было уже недалеко.

У Дюка Лайдера запищал мобильный телефон. Пит и Лоренцо напряженно уставились на своего начальника. Лайдер под их взглядами достал из кармана штанов трубку и нажал на кнопку:

— Да!

— Тебя зовут Дюк? — осведомился незнакомый чуть хриплый голос.

— Да, — ответил Дюк. — А это кто?

— Это не важно. Я от твоего хозяина: Боба Даркмана. Ведь его, кажется, так зовут?

Пренебрежительные интонации голоса на том конце телефона не понравились Дюку Лайдеру. В голосе говорившего было нечто, что вызвало у Дюка неприятное чувство страха перед этим человеком. Возможно, это был едва заметный акцент, возможно, цинизм, сквозивший в его манере разговаривать, но Дюк уже после нескольких фраз догадался, что с ним говорит человек Фаризетти.

— Да… — ответил Дюк подсевшим голосом.

— Пьер Хилдрет еще в поезде?

— Да.

— Вот что, Дюк, сейчас ты помашешь ручкой в окошко. Давай.

Дюк безропотно встал, перешагнул через раненого и под недоумевающие взгляды Пита и Лоренцо помахал рукой в окно.

— Хорошо, — сказал голос в телефонной трубке. — Твоя следующая задача состоит в том, чтобы нажать на стоп-кран и открыть дверь вагона. Приступай.

— Смотрите, смотрите, как красиво! — воскликнул Пьер Хилдрет, сидевший возле окна.

Скайт с Дерком с интересом посмотрели в окно, узнать, что там такого красивого увидел Пьер.

За окном пролегли поля, вдали виднелось шоссе с ползущими вереницами автомобильных огней. А в темном ночном небе параллельным курсом с поездом мчался флаер. Остроносая машина летела совсем близко. Ее красные габаритные огни яркими метеорами неслись сквозь звезды. Проблесковый маяк на днище вспыхивал загадочным светом через каждые две секунды, словно подмигивая пассажирам поезда. Вдруг флаер изменил траекторию и приблизился к составу, исчезнув из поля зрения. Поезд дернулся и стал резко тормозить. От резкого толчка Пьер вылетел из кресла и уткнулся головой в спинку переднего сиденья. Скайт с Дерком успели упереться руками.

— Граждане пассажиры, — ожил под потолком динамик громкоговорителя, — пользоваться стоп-краном в поездах ПСМД разрешено только в экстренных случаях. За неправомочное использование стоп-крана и задержку состава грозит штраф в размере ста пятидесяти кредитов… «Не тормози, съешь печенье „Крэке“!»… Граждане пассажиры, пользоваться стоп-краном в поездах ПСМД разрешено только в экстренных случаях. За неправомочное использование стоп-крана и задержку состава грозит штраф в размере ста пятидесяти кредитов. Сообщите о причине остановки машинисту по экстренной связи «пассажир-машинист»…

Скайт извлек из кобуры бластер и проверил заряд батареи.

— Ты думаешь, что остановка поезда как-то связана с нами? — спросил Дерк Улиткинс.

— Скорее всего.

— Полиция?

— Не думаю.

Наконец поезд дернулся и стал медленно набирать скорость.

«Докеры» вышли в тамбур. Дюк взялся за красный рычаг стоп-крана, а Пит с Лоренцо за ручки раздвижных дверей вагона. Когда Дюк дернул стоп-кран, и поезд остановился, Пит с Лоренцо открыли створки. Вплотную к вагону подлетел флаер. Из открытого люка спрыгнули двое в строгих темных костюмах, черных очках и с черными спортивными сумками. Когда эти двое забрались внутрь, флаер отлетел, а Пит с Лоренцо отпустили створки дверей, которые тут же закрылись. Дюк перевел рычаг стоп-крана в прежнее положение. Поезд снова стал набирать скорость.

«Докеры» со вновь прибывшими вошли в вагон.

— Кто из вас Дюк Лайдер? — спросил один из людей Фаризетти, судя по голосу, тот самый, который разговаривал с Дюком по телефону.

— Я, — ответил Дюк. — А как мне называть вас?

— Меня — Могильщик.

— А вашего напарника?

— Никак. Он немой. Впрочем, его так и называют — Немой. Что у вас тут произошло?

— С Пьером Хилдретом двое крутых парней. Они убили моих людей. — Дюк показал на трупы, в неестественных позах лежащие на соседних креслах. — Одного ранили. — Он показал на раненого, который лежал с кое-как замотанной ногой и с дебильным выражением на лице пускал слюни.

— Что с ним?

— Ему отстрелили ступню, — ответил Дюк.

— А я дал ему лошадиную дозу глюкогена, чтобы не орал, — пояснил Лоренцо.

— Ясно. — Могильщик извлек из-под пиджака флэштерnote 7 и хладнокровно пристрелил раненого. На лице Могильщика при этом не возникло никаких эмоций, а выражение глаз, если оно и было, скрыли черные очки. Он сделал это просто, без лишней суеты, словно избавился от ненужного мусора.

Немой в это время расстегивал сумки, извлекая их содержимое. На выстрел он даже не оглянулся и, конечно, тем более ничего не сказал по этому поводу.

Дюк, Лоренцо и Пит инстинктивно прижались друг к другу, почувствовав свою слабость и незащищенность. Перед ними были настоящие профессионалы, зарабатывающие себе на жизнь убийством других. И по дорогим костюмам из настоящей шерсти, золотым часам можно было догадаться, что зарабатывали эти двое немало.

Немой достал из сумок две резиновые маски противогазов с широким смотровым стеклом и круглыми шайбами фильтров по бокам, два небольших ярко-оранжевых баллона с раструбами и вентилями, похожие на углекислотные огнетушители.

— Вам наша помощь нужна? — осторожно поинтересовался Дюк.

— Нет, — ответил Могильщик. — Ждите здесь. Когда мы заберем Хилдрета, вы можете пойти и разобраться с вашими обидчиками. Их мы оставим вам.

Могильщик снял очки, спрятал их в карман пиджака и надел маску противогаза. Поправив ремни, он взял один из баллонов с газом. Немой надел свой противогаз и взял второй баллон. «Джентльмены» направились к дверям в соседний вагон.

— Слава богу, нам меньше проблем, — произнес Пит, когда Могильщик и Немой скрылись в дверях тамбура.

— Богу ли? Пожалуй, дьяволу, — отозвался Дюк.

— Какая разница, главное, мы сможем добраться до тех парней. На остальное мне плевать, — прогундосил разбитым носом Лоренцо.

«Гости» появились через несколько минут после того, как поезд вновь тронулся: двое в темных костюмах, противогазах и с ярко-оранжевыми баллонами в руках. Они решительно вошли через двери тамбура в вагон, и тут же послышалось характерное шипение выпускаемого из баллонов газа.

Скайт, Дерк и Пьер Хилдрет были готовы к нападению и расположились в центре вагона. Скайт держал оборону между сиденьями правого ряда. Дерк через центральный проход между сиденьями левого. Пьер же прижался к полу вагона и затих, со страхом ожидая начала перестрелки.

Дерк Улиткинс выстрелил первым. Его заряд прошел между зашедшими и попал в стык дверей. Стеклянные створки со звоном осыпались на пол, а двое бросились в разные стороны под прикрытие сидений первого ряда. Шипение усилилось, они, по всей видимости, открыли вентили на полную катушку. Еще минута — и вагон наполнится отравляющим газом.

— Стреляй по окнам! — крикнул Скайт и сам первым последовал своему совету. Бластер в руке Уорнера прогрохотал подряд несколько раз, и ряд окон вагона с левой стороны с треском и звоном разлетелся на миллионы осколков.

Дерк в это же время выпустил десяток зарядов в правый ряд окон.

Все помещение вагона наполнилось воем и шумом от ворвавшегося снаружи ветра. Огромная скорость поезда создавала мощнейший напор воздуха. Вихревые потоки вмиг выдули наружу из-под сидений всю пыль, грязь, пластиковые стаканчики и отравляющий газ, который успели выпустить двое в темных костюмах. Они, по-видимому, поняли бесполезность своей затеи с газом, потому что в следующий момент один из них показался над спинками сидений и выстрелил в Скайта из флэштера. Уорнер выстрелил в ответ. Они оба промазали.

— Граждане пассажиры, соблюдайте чистоту и порядок в вагонах Плобитаунской скоростной магнитной дороги. Уступайте места пассажирам с детьми и лицам пожилого возраста, — проскрипел сквозь шум ветра голос робота-информатора.

Над спинками сидений показалась голова второго нападавшего. Он выстрелил в Скайта из своего флэштера. Уорнер укрылся за сиденьем. Заряд прожег огромную дыру в том месте, откуда только что высовывалась его голова. Сбоку грохнул бластер Дерка Улиткинса. Скайт переместился чуть в сторону и, быстро высунувшись над спинками сидений, выстрелил сам.

Потоки воздуха трепали волосы. Глаза слезились от мощного ветра, шум от которого закладывал уши. Нападавшие по этой причине не снимали маски противогазов. Защитное стекло предохраняло их глаза от ветра.

— Просьба работникам правоохранительных органов пройти по составу, — еле слышно проскрипел голос в динамиках над головами.

Еще два выстрела прогремели в сторону Скайта. Нападавшие действовали четко, хорошо отлаженной командой. Первое — выбить у противника лучшего стрелка.

Уорнер никак не мог согласиться с их планами и после очередного выстрела со стороны Дерка Улиткинса, высунувшись из-за спинки кресла, выстрелил сам, но уже не стал прятаться, а так и остался с зажатым в обеих руках бластером на той же позиции. Показалась голова в маске. Скайт выстрелил. Промазал. Противник выстрелил в ответ и тоже промазал. Скайт выстрелил снова. На этот раз заряд бластера вошел точно в стекло противогазной маски. В стороны полетели кровавые брызги, куски разбитого стекла и рваной резины.

Предстояло покончить с последним, что притаился с противоположной стороны центрального прохода от убитого товарища. Но это было сделать проще. Пока Дерк будет держать его за сиденьем, не давая высунуть голову, Скайт подберется к нему и прикончит. Противник оказался в таком же положении, как и Скайт некоторое время назад с «докерами», в самом начале поездки.

Уорнер вышел в проход и уже хотел двинуться в сторону противника, как вокруг раздался грохот. Отовсюду посыпались огненные искры. Скайта от неминуемой гибели спасло то, что он, не раздумывая, бросился на пол.

— Черт! Что это было?!

— Стреляли с флаера! — ответил Дерк, сидя на корточках.

Скайт поднял голову и посмотрел в разбитое окно. В нескольких метрах от вагона летел знакомый флаер. Он несся рядом с поездом. В открытый боковой люк выглядывал человек, в руках у него был крупнокалиберный карентфаер. Увидев выглядывающего в окно Скайта, человек открыл бешеный огонь по вагону.

Скайт прыгнул вперед и распластался на грязном, покрытом слоем битого стекла полу вагона. Смертоносная очередь, прошив насквозь стенки вагона, ушла прочь. Заряды, удаляясь от эстакады, по которой мчался поезд, прочертили огненные трассы в ночном небе с другой стороны вагона и исчезли где-то в полях.

— Стреляй по лампам! — крикнул Скайт, перекрывая шум ветра, обращаясь к Дерку, перевернулся на спину и тремя выстрелами погасил лампы со своей стороны вагона.

Дерк быстро сообразил, что хочет Скайт, и разбил оставшиеся лампы. Вагон погрузился во тьму. Теперь с флаера нельзя было различить, где находятся люди. Но этот маневр не остановил его экипаж. С флаера стали стрелять длинными очередями, стараясь изрешетить весь салон. В любой момент такая очередь могла накрыть кого-то из компаньонов.

Вдруг, в том конце вагона, где находился оставшийся в живых боевик, раздался мощный взрыв, вслед за которым сразу последовал второй. Завертелся огненный клубок, раздуваемый ветром. Пламя быстро поползло по потолку, стенам вагона, жадно поглощая синтетическую обивку сидений, пластиковые панели напольного покрытия.

Скайт посмотрел в окно. В ярких вспышках от выстрелов карентфаера флаер отчетливо прорисовывался на черном фоне ночного неба. Уорнер прицелился в заднюю часть машины, туда, где виднелась решетка воздухозаборника для охлаждения двигателя, и нажал на курок. Второго выстрела не понадобилось. На блестящем корпусе флаера возникла ослепительная вспышка разрыва. Из решетки воздухозаборника повалил густой черный дым, показались языки пламени. Машина дернулась, стала рыскать носом. Стрелок сразу перестал вести огонь. Он что-то истерично кричал внутрь салона пилоту флаера.

Летающая машина перестала слушаться управления, пошла боком в сторону от электропоезда, постепенно теряя высоту. Опустилась почти до самой земли, зацепилась за кустарник и со всего размаха, на полной скорости ударилась о землю. Ее подбросило, завертело. Во все стороны полетели различные детали, части корпуса.

Флаер, бешено кувыркаясь вокруг оси и подпрыгивая как мячик в снопе огня, несся некоторое время вдоль эстакады магнитной дороги. Но потом огненный ком стал терять скорость, отстал от поезда и, уткнувшись в бетонный столб эстакады, взорвался, выпустив в небо огромное облако копоти.

— Просьба работникам правоохранительных органов пройти по составу, — вновь еле слышно просипел голос в динамиках вагона.

Скайт поднялся с пола и посмотрел в ту часть вагона, где бушевало пламя пожара. Жар чувствовался даже отсюда. О том, чтобы уцелеть в таком пекле, не могло быть и речи. Второй из нападавших был мертв.

— Что это было?! — прокричал Дерк.

— Взорвались газовые баллоны! — предположил Скайт.

— Надо уходить из этого вагона, иначе мы сгорим здесь!

В этот момент поезд стал быстро сбавлять скорость. Шум ветра в разбитых стеклах уменьшился. Поезд остановился, двери открылись.

— Граждане пассажиры, — раздался знакомый голос робота, — в связи с техническими неполадками просьба немедленно покинуть вагоны. Осторожно спускайтесь на техническую дорожку эстакады и направляйтесь к ближайшей лестнице. Лестницы располагаются через каждые пять опор эстакады. Соблюдайте порядок, пропускайте женщин с детьми, помогайте престарелым и больным. Ремонтный поезд с бригадой экстренной помощи уже в пути. Не поддавайтесь панике. Скоростные поезда Плобитаунской скоростной магнитной дороги — самый безопасный вид транспорта. ПСМД — это дешево, экономично и выгодно. Пользуйтесь нашими услугами каждый раз, когда вам не нужны лишние хлопоты!

В вагоне стало трудно дышать от едкого дыма, который больше не выдувался наружу встречным ветром. Дерк вытащил Пьера Хилдрета из-под сиденья, куда тот забился во время перестрелки, и поволок его к выходу подальше от пожара. Скайт заспешил следом, так как огонь быстро распространялся по изрешеченному выстрелами вагону.

Компаньоны спрыгнули из дверей на узкую бетонную дорожку, огражденную железными поручнями. Дорожка шла на всем протяжении эстакады. На ней уже находилась часть пассажиров, покинувших свои вагоны. Люди с любопытством, вытягивая шеи, смотрели туда, где из разбитых окон вагона наружу вырывались языки пламени.

Компаньонам повезло, их вагон остановился как раз над опорой эстакады, где располагалась лестница вниз, и им не понадобилось пробираться сквозь толпу любопытных.

Скайт первым спустился по железным скобам на землю, помог спрыгнуть Пьеру и Дерку.

— Куда теперь? — спросил Дерк.

— К шоссе. Там на попутке доберемся до Грейфикса. Вон он, уже недалеко, — ответил Скайт, показывая на яркие огни небоскребов, видневшиеся на горизонте, и пошел в сторону шоссе.

Компаньоны безропотно последовали за ним. Скоро группа скрылась в темных зарослях плодовых деревьев, растущих на полях вокруг магнитной дороги.

На высокой бетонной эстакаде, проложенной белой стрелой от горизонта до горизонта, в остановившемся составе электропоезда разгорался изуродованный в перестрелке вагон, толпились люди. Клубы черного дыма с алыми языками пламени поднимались высоко в звездное небо. А на востоке еле заметно начинал светлеть горизонт. Скоро начнется новый день, и вздорная, капризная судьба вновь будет решать, кому на этот раз достанется счастливый билет.