"Риск" - читать интересную книгу автора (Вулф Джоан)

Глава 13

Мы с Джорджем решили не объявлять о помолвке, пока я не навещу его семью в Дерби. Для меня эта отсрочка была как нельзя кстати, но когда я рассказала об этом лорду Уинтердейлу, он со мной не согласился. Он считал, что следует немедленно дать в газеты объявление о нашей помолвке, с тем чтобы недоброжелатели из числа жертв моего батюшки наконец успокоились. Я признавала, что это разумный довод, но его поспешная готовность избавиться от меня была чрезвычайно обидной.

Тем же вечером в «Олмэксе» я сказала лорду Борроу, что не смогу повидать его матушку. Он был недоволен.

— Значит ли это, что в газетах вскоре появится объявление о вашей помолвке? — спросил он меня.

Мы стояли перед окном в бальной зале и ждали начала следующего танца.

— Да, — тихо ответила я. — Мы пока еще не сделали публичного заявления, но я бы не хотела скрывать это от вас и вашей матушки, милорд.

— Кто он — Слоан или Стэнхоуп? — резко спросил он.

— Мистер Стэнхоуп, — коротко ответила я.

Он посмотрел на меня с высоты своего огромного роста, и в его карих глазах я прочла боль, как у раненого животного. Я чувствовала себя ужасно.

— Ну что ж, — отрывисто произнес он, — мне остается только пожелать вам счастья.

— Благодарю вас, — ответила я, не зная, что еще сказать. — Вы очень добры.

Остаток недели прошел так же, как всегда: утренние визиты и походы за покупками, послеобеденные музыкальные собрания, приемы и прогулки в парке, а вечером — балы. Странно, но я встречалась с Джорджем в эти дни гораздо реже, чем обычно, поскольку он уехал в провинцию сообщить своим родителям о помолвке.

Сестра Джорджа нанесла мне визит, который я едва вынесла. По ее холодному высокомерному тону было ясно, что она недовольна выбором брата. Я, однако же, очень надеялась, что мисс Стэнхоуп скоро найдет себе мужа (только не лорда Уинтердейла) и избавит меня от своего общества.

За несколько дней до моего отъезда в поместье Джорджа в Дерби я, сославшись на головную боль, отказалась сопровождать леди Уинтердейл и Кэтрин на пикник в богатый загородный особняк. Вместо этого я отправилась в общественную библиотеку, где выбрала несколько книг, которые намеревалась взять с собой в поездку. Вернувшись на Гросвенор-сквер, я застала в холле плачущую Нэнни.

— Слава Богу, вы приехали, мисс Джорджиана! — воскликнула она. — Я не знала, что делать. Мисс Анну похитили!

Кровь застыла у меня в жилах.

— Похитили? — повторила я. — Да о чем ты говоришь, Нэнни?

Мы с ней стояли посреди холла, и я заметила у дверей в столовую Мэзона, а у парадной двери — лакея, который впустил меня в дом. Нэнни, обычно такая осторожная в присутствии слуг, схватила меня за руку и взволнованно затараторила:

— После того как вы уехали в библиотеку, она вышла в парк на площади подышать свежим воздухом. Я и раньше ее туда отпускала ненадолго. Там частенько играют дети Спенсеров из дома номер двенадцать. Но на этот раз, когда я вернулась за ней через час, ее уже не было.

— Ты отпустила ее гулять одну? — изумленно воскликнула я.

— Да нет, что вы! — В глазах Нэнни, похожих на изюминки — такие они были маленькие и черные, — застыл ужас. — Мэри, одна из горничных, следила за ней, как вдруг… о, мисс Джорджиана! Кто-то ударил бедняжку Мэри по голове, и она до сих пор без сознания!

Теперь я поняла, что Анну и в самом деле похитили, и знала, кто похититель. Мне стало нехорошо при одной мысли об этом.

— Где его светлость?! — воскликнула я, оглядывая холл, как будто лорд Уинтердейл мог прятаться где-нибудь в углу. Мэзон выступил вперед и промолвил:

— Я послал за ним слуг, мисс Ньюбери. Мы ожидаем его с минуты на минуту.

— Вы привели к Мэри доктора? — спросила я Нэнни, не вполне понимая, о чем говорю.

— Да. — По морщинистому лицу Нэнни потекли слезы. — О, мисс Джорджиана, и кому только понадобилась мисс Анна?

В этот момент парадная дверь распахнулась, и в холл шагнул лорд Уинтердейл. Он увидел меня, и я готова поклясться, что в его глазах мгновенно отразилось облегчение. Но он тут же нахмурился и спросил:

— Что, черт возьми, здесь происходит? В боксерский клуб «Джексон» прибегают три моих лакея и сообщают, что какое-то неотложное дело требует моего присутствия в Мэнсфилд-Хаусе.

— Анну похитили! — воскликнула я, чуть не плача. — Я знаю, ее увез лорд Марш!

Услышав это, он замер. Потом коротко приказал:

— Идемте в гостиную, — и направился к двери, пропуская меня вперед. Мы зашли в комнату, и он прикрыл дверь, оставив за порогом Нэнни вместе с остальными слугами.

Лорд Уинтердейл бросил на стол перчатки и шляпу и мрачно спросил:

— Почему вы решили, что это Марш?

— Потому что мы встретили его в то утро, когда пошли гулять в парк. Я не говорила вам об этом, милорд, но вы были правы — он как раз возвращался к себе домой, когда мы столкнулись с ним на Оксфорд-стрит. — Я чувствовала себя ужасно несчастной и виноватой. — Он не спускал глаз с Анны, — добавила я.

Лорд Уинтердейл негромко выругался.

— Боже, Боже мой! — в отчаянии воскликнула я. — Что он с ней сделает?

— Ничего, если мы вовремя поймаем его, — хмуро ответил лорд Уинтердейл. — Как давно она пропала?

— Нэнни сказала, что она вышла в парк, когда я отправилась в библиотеку, а это было в одиннадцать утра. Нэнни только через час обнаружила, что Анна исчезла, поэтому, вероятно, ее похитили где-то между одиннадцатью и двенадцатью.

Он кивнул.

— Хорошо. Будем надеяться, что он не успеет далеко уйти.

— Он повез ее в свой лондонский дом? — спросила я, втайне опасаясь, что если он повез ее за город, то времени у него более чем достаточно.

Лорд Уинтердейл, словно пантера, принялся расхаживать по розово-голубому персидскому ковру. Луч солнца скользнул в комнату, упал на хрустальные подвески люстры, и радужные отблески заиграли в его иссиня-черных волосах.

— Не думаю. Его жена сейчас в городе, и он вряд ли станет использовать дом для собственных гнусных целей, пока не кончится сезон.

— Но сегодня ее дома нет, — возразила я и почувствовала, что меня вновь охватывает паника. Я перевела дух и постаралась взять себя в руки. — Сегодня в Стейн-Хаусе устраивается большой пикник, и леди Марш тоже наверняка отправилась туда.

— Даже если она уехала, дома остались слуги, — возразил лорд Уинтердейл. — Марш достаточно хитер и прекрасно понимает, что если его застанут с Анной, то привлекут к ответственности перед судом. Она ведь не какая-нибудь девчонка из низов, о которой никто и не побеспокоится. Нет, он гораздо безопаснее чувствует себя в своем загородном поместье, чем в Лондоне. Там ему будет проще использовать ее, а потом и избавиться от…

Должно быть, он заметил ужас на моем лице, потому что внезапно умолк.

— Не беспокойтесь, мисс Ньюбери, до этого не дойдет. Я немедленно еду за ним. — Он подошел к двери, открыл ее и крикнул:

— Мэзон!

Дворецкий тут же появился на пороге — наверное, стоял поблизости.

— Да, милорд?

— Пошли кого-нибудь в конюшни и прикажи запрягать фаэтон. И скажи, чтобы поторопились.

— Слушаю, милорд.

Лорд Уинтердейл шагнул к столу и забрал перчатки.

— Я еду с вами, — сказала я.

Он остановился и обернулся ко мне.

— Нет. Поместье Маршей расположено недалеко от Уинчестера, и даже при быстрой езде — а я буду гнать лошадей во весь опор, — дорога туда займет часов пять. Для вас это будет утомительное путешествие, да еще в открытом экипаже.

— Милорд, — спокойно промолвила я, — если вы не возьмете меня с собой в фаэтон, то я украду лошадь из вашей конюшни, как только вы уедете, и последую за вами верхом.

Глаза наши встретились. Он прочел в моем взгляде непоколебимую решимость и произнес гораздо более мягким тоном, чем я ожидала:

— Вы всегда были непревзойденной шантажисткой. Но я и бровью не повела.

— Когда мы отыщем Анну, ей будет нужна моя помощь.

Он кивнул.

— Да, несомненно. Хорошо, мисс Ньюбери, вы поедете. Фаэтон будет у подъезда через десять минут. Идите и приготовьтесь к отъезду.

По пути мы заехали на несколько минут в лондонский особняк Маршей, и дворецкий сказал лорду Уинтердейлу, что его хозяин сейчас в клубе. Тот заглянул в конюшни за домом и обнаружил, что ни городского экипажа, ни ландо с крытым верхом на месте нет.

— Главный конюший сказал, что леди Марш отправилась на праздник в карете, а Марш поехал в ландо. По его словам, у него срочные дела в поместье и он вернется через два дня.

— Значит, дворецкий лжет, — сказала я.

— Дворецкий, возможно, просто ничего не знает и не узнает, пока с пикника не вернется леди Марш. Сам Марш наверняка хотел скрыть от меня свое истинное местонахождение, если вдруг станет известно, что это он похитил Анну.

Лорд Уинтердейл направлял фаэтон по улицам Лондона, а я тихо сидела рядом с ним, стараясь не отвлекать его лишними расспросами. Наш экипаж, запряженный четверкой лошадей серой масти, легко катил по мостовой. Я нисколько не сомневалась, что мы нагоним лорда Марша, поскольку лошади его были хуже, чем у лорда Уинтердейла, а экипаж тяжелее.

По странному стечению обстоятельств мы ехали по дороге, ведущей в Стейн-Хаус, где сегодня был пикник. Мы молчали. Слышался только мерный стук копыт — лошади несли нас к юго-западу, в Гэмпшир.

Мы выехали в половине второго, а в четыре были уже на границе с графством Гэмпшир. В половине шестого мы подъехали к Базингстоку, где остановились напоить лошадей. Лорд Уинтердейл выпил пива, а я — лимонада.

Наше появление в Базингстоке не прошло незамеченным. Любопытство вызывал не лорд Уинтердейл, а я. В том, что джентльмен путешествует в фаэтоне, нет ничего необычного. Странно, что его сопровождает юная леди.

Во все время пути меня непрестанно терзал вопрос, каковы будут последствия моего рискованного приключения.

Но я решительно выбросила эти мысли из головы. У меня не было другого выбора. Анна, как и всегда, была для меня на первом месте.

Мы выехали из Базингстока и повернули на юг, к Уин-честеру — бывшей столице короля Альфреда. Я обратила внимание на окружающий ландшафт. Местность была ровная, без высоких холмов и глубоких долин. Поля перегорожены изгородями, за которыми цвели примулы, ветреницы и дикие гиацинты. Я смотрела на них, стараясь не думать о том, что может случиться с Анной.

К тому времени, как мы свернули с главной дороги и неспешно потрусили по аллее, которая, как сказал лорд Уинтердейл, вела в поместье Марша, лошади порядком устали. Я тоже устала и вдобавок замерзла. Но это был холод, который не имел ничего общего с прохладной весенней погодой. Меня леденил страх.

Пять долгих часов я молилась, чтобы мы встретили Марша и Анну по пути, но этого не произошло.

Почти в семь вечера мы подъехали к массивным чугунным воротам, которые неожиданно выросли перед нами в сумерках, и покатили по посыпанной гравием дорожке, приближаясь к конечной цели нашего путешествия.

— А что, если его нет дома? — сказала я лорду Уинтердейлу. — Что, если он увез ее в охотничий домик? Или в другое поместье?

— Скоро мы все узнаем, — последовал лаконичный ответ. Жесткий профиль лорда Уинтердейла четко вырисовывался на розовом закатном небе.

— О Господи, — сказала я. — Я так надеялась, что мы их нагоним еще по дороге.

— Я тоже.

Меня охватила дрожь.

— Что, если он изнасиловал ее? Она этого не переживет.

— Если он ее изнасиловал, я его убью, — спокойно произнес лорд Уинтердейл. — Будем надеяться, что мы подоспели вовремя. И не впадайте в панику раньше времени.

Я ошарашенно уставилась на него. «Я убью его», — он сказал это с такой легкостью, как говорят: «Я приглашу его на обед». Меня охватила дрожь.

В этот момент мы повернули, и нашим глазам предстал особняк. Я помню только, что он представлял собой странную архитектурную смесь. Узорчатые кирпичные стены и ряд узких окон были характерны для дома в якобинском стиле, а крыша с сияющим центральным куполом напоминала о постройках времен Карла Второго. Но я не была расположена размышлять об архитектурных особенностях жилища Маршей и сидела, застыв в напряжении, рядом с лордом Уинтердейлом. Мы подкатили к крыльцу, и лорд Уинтердейл спрыгнул с подножки и постучал в дверь. Я тоже вылезла из экипажа и подошла к нему.

Прошло две минуты, и дверь открыл дворецкий, который посмотрел на моего спутника с самым нелюбезным видом.

— Я граф Уинтердейл, — представился его светлость с должным высокомерием в голосе. — Я хотел бы видеть лорда Марша.

Дворецкий взглянул на нас еще более враждебно.

— Лорда Марша нет дома, милорд. Он в Лондоне.

У меня екнуло сердце. Мы проделали такой долгий путь — и все напрасно. Анны здесь нет.

Меня била нервная дрожь. Что нам теперь делать? Где она может быть?

«О, Анна, — в отчаянии подумала я, — это моя вина. Мне следовало выйти замуж за „рыбий рот“, и ты жила бы сейчас в Суссексе и ничто бы тебе не угрожало».

— Мы пройдем и посмотрим сами, — решительно сказал лорд Уинтердейл и протиснулся мимо дворецкого в дом. Я последовала за ним.

Дворецкий пришел в ярость.

— Вы не имеете права врываться в чужой дом, милорд, — сказал он.

— Но ведь я уже вошел, разве нет? — возразил лорд Уинтердейл. Он направился к резной сосновой лестнице в центре огромного холла и взбежал по ступенькам, окликая лорда Марша по имени. Его голос звучал угрожающе, и я невольно поежилась.

Он появился минут через пять и с мрачным видом спустился в холл.

— Его нигде нет, — сказал он мне. — И Анны тоже. Кровь отлила у меня от лица. Я тряслась как в лихорадке, прижимая ладонь к губам.

— О Боже правый, — наконец вымолвила я. — Что же нам теперь делать?

Он шагнул ко мне, снял дорожный плащ и накинул мне на плечи.

— Вы, должно быть, правы, — сказал он, нервно проведя рукой по волосам. — Он увез ее в одно из своих поместий.

Ужасные картины возникли перед моим мысленным взором, и я зажмурилась, как будто таким образом могла избавиться от них. Я поплотнее запахнулась в плащ лорда Уинтердейла. Он еще хранил тепло его тела, но я все равно продолжала дрожать.

— Принесите нам чаю, — приказал лорд Уинтердейл дворецкому. — И какой-нибудь еды. Леди замерзла и проголодалась.

— Я не голодна, — запротестовала я. — И не смогу проглотить ни кусочка.

— Вы проголодались и замерзли, — сказал он. — Идемте в столовую, поедим и обсудим наши дальнейшие планы.

Я в отчаянии подумала, что уже поздно изобретать другой план, но тем не менее позволила ему увести себя в столовую. Я села напротив него за столом, так и не сняв его тяжелый плащ с пелериной. Угрюмый дворецкий принес нам чайник чаю и блюдо с холодным мясом. Мясо мне есть не хотелось, а вот горячий чай приятно согрел меня, и я выпила целых две чашки.

Мы просидели за столом около часа, обсуждая дальнейшие планы по спасению Анны, которые казались все более безнадежными, чем дольше мы их обсуждали. Было ясно, что возвращаться в Лондон уже слишком поздно, даже если лошади в состоянии проделать обратный путь, не отдохнув как следует. Сам лорд Уинтердейл сидел мрачнее тучи, когда до нас вдруг донесся стук в парадную дверь.

Мы тут же вскочили и бросились в холл. Недовольный дворецкий подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял один из конюших лорда Уинтердейла.

— О, милорд, — воскликнул он, заметив своего хозяина. — Как я рад, что вас отыскал! Я приехал сказать, что мисс Анна нашлась.

— Нашлась? — переспросила я, порывисто шагнув к нему. — С ней все в порядке?

— Да, миледи. Мисс Кэтрин привезла ее домой, и с ней все хорошо.

Черные точки поплыли у меня перед глазами, в ушах послышался странный звон. Я заморгала, но точки не исчезали. Я глубоко вздохнула, но это не помогло. В следующую секунду я потеряла сознание — первый раз в жизни.

Я очнулась на диване. Рядом со мной сидел лорд Уинтердейл. Он держал мое запястье и щупал мне пульс. Я подняла веки, посмотрела в его голубые глаза и слабым голосом произнесла:

— Что случилось?

— Вы упали в обморок. Ничего страшного. Полежите еще немного, и вы окончательно придете в себя.

Тут я все вспомнила.

— Это правда? — спросила я, боясь, что мне все это приснилось. — С Анной все в порядке?

— Да. Очевидно, все это время, пока мы разыскивали ее в Гэмпшире, она уже была на Гросвенор-сквер в целости и сохранности.

Я приподняла голову от подушки.

— Значит, ее никто не похищал?

— К сожалению, похищение имело место. У меня есть письмо от Кэтрин. Хотите, я вам его прочитаю?

— Да, пожалуйста, — промолвила я, снова прилегла на диван и приготовилась слушать.

Лорд Уинтердейл начал читать:

Дорогие Джорджи и Филип, я надеюсь, это письмо придет к вам вовремя и вы успеете вернуться в Лондон до темноты. Знайте же, что Анна нашлась, и она в полном порядке.

Пикник в Стейн-Хаусе оказался ужасно скучным, и я сказала матушке, что хочу уехать пораньше, потому что у меня разболелась голова. Наш экипаж ехал по проселочной дороге, которая ведет от Стейн-Хауса к главной дороге на Лондон. И на повороте мы встретили ландо, несущееся на нас с бешеной скоростью. Мы с мамой сидели в карете и поэтому не могли видеть, кто находится в ландо, но Уильяме, наш кучер, утверждал, что он заметил там Анну. Вы же знаете, она любит носить распущенные волосы, как ребенок, а у нее красивые золотистые локоны — такие вряд ли есть у кого-нибудь еще.

Мама страшно рассердилась — мы ведь чуть не столкнулись с ландо — и открыла окошко кареты, чтобы высказать кучеру свое возмущение. Тогда-то Уильяме и сказал ей, что видел Анну.

Я подсела к окну и велела Уильямсу следовать за ландо.

Мама, конечно же, была в ярости, но мной овладели дурные предчувствия, Джорджи. Я подумала, что если мы ошиблись и это не Анна, мы просто извинимся и все окончится благополучно. Но если это не так, если кто-то похитил ее, с тем чтобы Филип заплатил за нее выкуп, тогда я никогда не прощу себе, что не попыталась ей помочь.

Слава Богу, Уильяме послушался меня, а не маму и повернул за ландо. Мы бы ни за что их не настигли, если бы им не преградил путь воз с сеном. Лорд Марш (это он правил лошадьми) попытался объехать тележку, но дорога была слишком узкая, и ландо перевернулось в придорожную канаву. Когда мы подбежали туда, Анна была напугана, но нисколько не пострадала.

Вот как все случилось. Нэнни сейчас ухаживает за Анной, а мама в страшной тревоге, что ты поехала с Филипом одна, без сопровождающих. Прошу вас, возвращайтесь как можно скорее.

— Слава Богу, — промолвила я. — Слава Богу!

Он кивнул и поднялся. Но мне хотелось, чтобы он оставался рядом со мной. Я попыталась сесть на диване и тут заметила, что он укрыл меня своим плащом.

— Никогда раньше не падала в обморок, — произнесла я нетвердым голосом.

Он проигнорировал мое замечание.

— Тетя Агата права, мисс Ньюбери, — сказал он. — Нам необходимо срочно вернуться в Лондон. Ваша репутация будет погублена, если в свете узнают, что вы провели ночь в одном доме со мной.

Я покосилась на него и с сомнением спросила:

— Но ведь уже поздно ехать, милорд?

— К сожалению, да. — Он рассеянно провел рукой по волосам, взъерошив их, так что черная прядь упала ему на лоб. — Думаю, лучше всего переночевать в Марш-Холле, а рано утром выехать в Лондон. Марш вряд ли кому расскажет об этом маленьком приключении, и если мы успеем вернуться на Гросвенор-сквер до десяти утра, никто и не узнает, что мы отсутствовали там ночью.

— До десяти утра? — Я посчитала по пальцам. — Значит, нам надо выехать в пять?

— Лучше в четыре. Лошади устали после сегодняшнего переезда, и мы не сможем покрыть расстояние за то же время, что и сегодня.

— Четыре часа утра. Вот это мило, — промолвила я упавшим голосом.

— Вы сможете выспаться дома, когда мы приедем, — безжалостно возразил он. — Самое важное сейчас — это привезти вас домой прежде, чем кто-нибудь заметит ваше отсутствие.

Хотя я изрядно устала, спалось мне плохо. Когда лорд Уинтердейл в четыре часа утра постучал ко мне в дверь, я нехотя выползла из постели. Камин в комнате давно прогорел, и я ужасно замерзла. Процедура одевания не заняла много времени. Поскольку я спала прямо в платье, мне оставалось только обуть туфли. Я спустилась в столовую по сосновой лестнице с затейливыми резными узорами в виде фруктов. Там уже сидел лорд Уинтердейл за чашкой кофе и блюдом с холодной говядиной, которую нам подавали и вчера.

— Ешьте, — скомандовал он. — Я не хочу, чтобы вы снова упали в обморок.

Я попыталась проглотить кусочек ростбифа, но ведь я никогда не ела мясо за завтраком. При виде того, как лорд Уинтердейл намазывает мясо горчицей, меня передернуло.

В пятом часу утра мы уже снова сидели в фаэтоне и мчались по направлению к дороге на Лондон. Солнце еще не взошло, и было холодно. Лорд Уинтердейл вытребовал для меня у дворецкого лорда Марша шерстяное одеяло, и я закуталась в него, как крестьянка. Я знала, что выгляжу ужасно: под глазами темные круги, косы растрепаны, и из них выбились длинные пряди, платье помято.

— Если бы меня сейчас увидел мистер Стэнхоуп, он бы наверняка расторг нашу помолвку, — хмуро заметила я, пока мы ехали в серых предрассветных сумерках. — Я сейчас страшна, как ведьма.

— Он еще скорее расторгнет помолвку, если узнает о вашем путешествии в моей компании, — холодно возразил лорд Уинтердейл.

Я вздохнула и протерла заспанные глаза.

— Что будем делать с лордом Маршем?

— Я уже размышлял об этом, — последовал мрачный ответ.

— Вы не можете вызвать его на дуэль, — сказала я. — В противном случае все решат, что поединок из-за меня, а не из-за Анны, и это уж точно отпугнет мистера Стэнхоупа.

— Да, мне это тоже пришло в голову.

Я посмотрела на него и прямо заявила:

— Благополучие Анны для меня превыше всего. Вы это, надеюсь, понимаете, милорд?

Солнце начало подниматься из-за горизонта, и небо покрылось золотыми и розовыми полосами.

Вероятно, виной тому были моя усталость и пережитые волнения, но я вдруг заговорила с ним о том, чем до сих пор не делилась ни с кем.

— Женщиной быть так тяжело, — сказала я. — Нам не дано быть хозяйками собственной судьбы. Бывая на балах во время сезона, я приглядывалась к людям, окружавшим меня. Я видела молодых девушек в роскошных нарядах и понимала, что между ними и бездомной, полной лишений жизнью стоит только один человек — их супруг. Это ужасно.

Он мельком взглянул на меня, и его взгляд был как вспышка голубого света.

— Ну, бездомная жизнь — слишком сильно сказано, — заметил он.

Солнце светило все ярче, и длинные тени от изгородей легли на дорогу.

— Возможно, — сказала я. — Но для нас с Анной это реальность.

Он умолк. Слышался лишь мерный стук копыт — лошади уже не неслись галопом, как накануне.

— Как бы вы поступили, если бы у вас не было Анны? — спросил он немного погодя. — Вышли бы замуж за сына сквайра?

— Не знаю, — ответила я и попыталась рассмеяться, но у меня вырвался только невеселый смешрк. — Возможно, убежала бы из дому и стала цирковой наездницей.

— Сомневаюсь, — сухо промолвил он.

— Да, вы правы. — Я со вздохом выпрямилась на сиденье. — Но вернемся к моему вопросу, милорд. Что вы собираетесь предпринять в отношении Марша? Мы должны предотвратить его дальнейшие попытки похитить Анну и в то же время по возможности не затевать скандала.

— Ох уж этот вечный страх перед общественным мнением, — заметил он с неожиданной, поразившей меня горечью. — Единственное, что я могу сказать хорошего о своем отце, это то, что ему было наплевать на сплетни. — Он помолчал, словно пытаясь успокоиться. — Как бы мне ни хотелось вызвать этого мерзавца Марша на дуэль и всадить в него пулю, мы не можем затевать скандал. Что ж, вместо этого нанесу ему визит и пригрожу придать огласке его грязные делишки, если он еще хоть раз осмелится похитить Анну. Его репутация в порядочном обществе и так уже висит на волоске. Еще один скандал — и волосок оборвется. Ему это невыгодно.

Я поразмыслила над его словами и спросила:

— Вы уверены, что таким образом сможете обеспечить безопасность Анны?

— Уверен. Дай Бог, чтобы и другие дети, за которыми он охотится, чувствовали себя в такой же безопасности. — Он помолчал и чуть хрипло добавил:

— Я согласен с вами, мисс Ньюбери. В этой жизни женщинам приходится нелегко.