"Ставки сделаны" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей)

Глава 9

Напротив «хрущевки», где снял квартиру Панкрат, стоял давно уже обветшавший дом в два с половиной этажа, сложенный из старого, цвета запекшейся крови кирпича. Жильцы покинули его несколько лет назад, отчаявшись дождаться помощи от муниципальных властей, которые никак не могли наскрести денег на ремонт протекающей крыши. На следующий год фундамент здания просел с одной стороны, стена в этом месте дала трещину, и часть ее провалилась вовнутрь. Ветер зашвырнул в образовавшееся отверстие семя какой-то лозы, и всего две весны спустя в потолок первого этажа уперлось молодое деревце, пустившее корни там, откуда уже ушли люди.

Одинокая руина не слишком мозолила глаза окрестным жителям, которых к тому же становилось все меньше и меньше, а местные власти в свою очередь не торопились сносить ее, дальновидно уповая на то, что этим займется стройфирма, которая вот-вот да и выкупит муниципальную землю. Вдобавок еще и Совет по охране памятников архитектуры уперся: дескать, вполне возможно, что в этом доме в незапамятном году останавливался некий гений русской то ли словесности, то ли революции. Пока буквоеды трудились в архивах, разыскивая этому подтверждение, в доме quot;останавливались случайные бомжи, а временами – и кочующие цыгане. Последних, впрочем, оперативно сгонял все еще контролировавший этот участок милиционер.

Раньше в доме была жилая мансарда. Теперь она превратилась в самое обычное чердачное помещение, маленькую и пыльную свалку ничейного хлама. Однако у нее по-прежнему оставалось одно достоинство: отсюда великолепно просматривались окна квартиры, что на третьем этаже в доме напротив.

До последнего времени это достоинство так и не было востребовано. Если точнее, до вчерашнего вечера, когда трое крепких, спортивного сложения мужчин поднялись на чердак полуразрушенного дома, выбрав его именно по этой причине.

Это были Родион Волков, Молотобоец и Жорик.

Первый из этой троицы был одет в серую куртку спортивного покроя и широкие серые штаны со множеством карманов. На ногах у него были легкие ботинки с толстой каучуковой подошвой, скрадывавшей звуки шагов, а на плече висел рюкзак из камуфляжной ткани. Грибовы сыновья были в джинсах и футболках; на это все им предстояло потом надеть выцветшие рабочие комбинезоны – наподобие тех, в которых до сих пор можно увидеть сантехников. С собой каждый из них принес по обшарпанному черному дипломату, в которых представители этой профессии обычно носят инструменты и всякие детали.

Они провели на чердаке всю ночь, в жаре и пыли. Спали на принесенных с собой пледах, ворочаясь с боку на бок, отгоняя изголодавшихся комаров и прочую расплодившуюся в здешнем хламе живность. Обстановка, конечно же, была не из лучших, но Родион настоял на том, чтобы они заняли наблюдательный пост накануне вечером, когда уже стемнеет и никто не заметит незнакомцев, входящих в полуразрушенный и давно пустующий дом. Днем их троица запросто могла попасться на глаза кому-нибудь и неминуемо вызвать подозрения, которые бдительный гражданин тут же постарался бы разрешить с помощью ОМОНа. Тем более что после нескольких взорванных чеченцами московских высоток бдительность столичных жителей скачком увеличилась на несколько порядков.

С пяти утра начали дежурить. Первым досталось наблюдать за чужими окнами Молотобойцу. Жорик в это время продолжал храпеть, а Волков начал проверять оружие, чтобы с помощью простых, отлаженных действий привести в порядок мысли и собраться перед схваткой, от которой зависела сейчас его собственная жизнь.

Он взял с собой два российских пистолета ПСС, предназначенных для бесшумной и беспламенной стрельбы. В последнее время «псы войны» и профессионалы на государственной службе отдавали предпочтение именно этому оружию: при абсолютно бесшумном выстреле пуля, выпущенная из него, на дистанции до двадцати метров запросто пробивала стальную каску. С помощью специальной «сбруи» Родион закрепил пистолеты под мышками, дулами вверх, чтобы их можно было без труда выхватить одновременно. В потайную кобуру на правой голени он вложил австрийский пистолет SPP. Изготовленный из ударопрочных составляющих, он был значительно легче прочего оружия. Свободные серые штаны модного покроя и легкая полуспортивная куртка со множеством карманов надежно скрывали оружие от постороннего взгляда.

Расстегнув «молнию» на куртке, Родион несколько раз проверил, как вынимаются оба пистолета. Проделав то же самое с австрийским «стволом», он решил чуть-чуть ослабить крепление потайной кобуры. Потом, чтобы не париться, выложил все оружие на деревянный ящик, валявшийся у стены, предварительно накрыв его пледом, и сам присел на угол. В этой позе он просидел без движения почти полтора часа.

Когда небо за окном из розово-серого сделалось грязно-голубым, Волков сменил Молотобойца.

– Пока ничего, – с разочарованной миной констатировал тот, передавая бинокль Родиону. – Давит массу твой кореш.

И подруги его не видать что-то. Слушай, – Молотобоец вдруг хитро подмигнул ему. – А может, он там телку давит вместо массы? Прикинь – натягивает ее, потеет, а мы здесь пыль глотаем. Несправедливость, по-другому не скажешь.

Волков, не разделявший бесшабашного настроения Молотобойца, ничего не ответил. Молча взяв у него бинокль, он поудобнее устроился рядом с приоткрытой форточкой и приник к окулярам.

Настала очередь Молотобойца позаботиться о своих «инструментах».

Конечно же, он и здесь не мог обойтись без молота. Это орудие убийства получило свое название из-за вытянутой ударной части, хотя формой оно скорее напоминало булаву или биту – конусообразное, с утяжеленным концом. С помощью петли из толстой сыромятной кожи «молот», весивший пятнадцать килограммов, удерживался на запястье.

Родион сомневался в пользе излюбленного оружия Грибова отпрыска. По крайней мере, эффективность его применения против нескольких нападающих – например, кучки пьяных хулиганов – в открытом пространстве была неизмеримо выше, чем в поединке с одним, к тому же очень серьезным противником в стесненных условиях городской квартиры.

Впрочем, в ручищах Молотобойца этот «инструмент» казался самой обычной дубинкой, и управлялся он с ним без особых усилий. Оставалось надеяться, что это умение не подведет его в решающий момент.

Кроме молота, однако, имелось у него еще и кое-что посовременней. В черной спортивной сумке с белой надписью «Adidas» лежал карабин российского производства, предназначенный для отстрела специальных боеприпасов – пластиковых пуль останавливающе-оглушающего действия. Молва утверждала, что одного выстрела из него достаточно, чтобы свалить с ног разъяренного быка приличных размеров. На быке Родион так ни разу и не проверял, но в бытность свою командиром спецподразделения по борьбе с оргпреступностью успел-таки опробовать его на людях.

Человека эта штука вырубала без проблем и надолго, причем независимо от комплекции. Для этого, разумеется, нужно было угодить ему в голову; если же пуля попадала в корпус, то жесточайший болевой шок, как правило, заставлял нападающего кардинально пересмотреть свои планы.

Достав из сумки карабин и оранжевую коробку с пластиковыми боеприпасами, Молотобоец уселся на трехногий табурет в углу и принялся снаряжать оружие. Делал он это с таким удовлетворенным лицом, словно сам процесс доставлял ему радость. Доставал патрон, подолгу вертел его в пальцах, подносил капсюлем чуть ли не к самому носу, потом причмокивал губами и одним коротким движением загонял в магазин. При этом он еще и притопывал слегка ногой в ритме лишь ему слышимой музыки. Поскольку Молотобоец был обут в казак со шпорами, каждое «топ» сопровождалось еще и позвякиванием.

– Другой обуви в хозяйстве не нашлось? – вполоборота спросил у него Волков, не скрывая раздражения.

– Ладно тебе, – отмахнулся Молотобоец, разглядывая очередной патрон в косых лучах солнца, давно уже проникавшего на чердак. – Все равно мы его уделаем. Трое как-никак, с оружием. Он же не бог, я думаю.

– Да нет, конечно, не бог, – помедлив, отозвался Родион. – Но вполне тянет на его ближайшего родственника.

Молотобоец на это ничего не ответил, но лицом отчего-то помрачнел. На чердаке повисла напряженная тишина.

Проснувшись, Жорик первым делом откупорил полуторалитровую бутылку минеральной воды и надолго присосался к горлышку. После вчерашнего всем хотелось пива, но Родион недвусмысленно заявил братьям, что лично пристрелит того, кто осмелится взять с собой или выпить перед «делом» хотя бы банку. Судя по всему, заявление возымело силу.

– Как наш клиент? – оторвавшись от бутылки, спросил Жорик без особого интереса.

– Пока никак, – ответил, не оборачиваясь, Родион. – Спит. Хотя.., а вот и он!

В окне комнаты, которое выходило на ту сторону, где стоял дом, служивший для них наблюдательным пунктом, как раз в этот момент зажегся свет. В поле зрения Волкова оказался обнаженный до пояса мускулистый мужчина. Благодаря мощному увеличению виден был даже звездообразный шрам на виске, ставший своего рода визитной карточкой Панкрата.

Родион бросил быстрый взгляд на часы в стильном квадратном корпусе из светло-серого металла: было девять двадцать..

– Все верно, – наконец удовлетворенно произнес он. – Тот, кого я ищу. Не ошиблись, молодцы. Честно говоря, я до самого последнего момента сомневался.

Молотобоец только хмыкнул в ответ: дескать, знай наших.

– А девчонку, девчонку-то видишь? – спросил он. – Он вчера с какой-то пацанкой таскался, помнишь, я тебе говорил?

Волков отмахнулся.

– Плевать на девчонку. Попадется на глаза – пулю ей в голову, и весь разговор. Для нас важен только он. Если при нем не будет оружия – никакой стрельбы. Постараемся взять так.

– А если будет? – тут же встрял Жорик, уже прикончивший бутылку.

– Еще раз повторяю – от мертвого тела нам проку нет, – с нажимом произнес Родион. – Вам я, во всяком случае, плачу не за это. А потому никакой стрельбы из огнестрельного оружия в голову или корпус – целиться только по конечностям, то бишь в руки-ноги. Стрелять метко следует не только потому, что за труп вы не получите денег, но еще и по той простой причине, что вы сами станете трупами, если его прихлопнете. Уж я-то позабочусь об этом, будьте уверены.

Услышав последнюю фразу, Молотобоец сверкнул глазами, но вслух спросил только:

– Так что, уже выступаем?

– Не спешите, – покачал головой Волков. – Надо присмотреться повнимательнее. Да и рации проверить не мешало бы. Все должно работать на «пять».

– Проверяли уже, – пробурчал Жорик, которому, судя по всему, уже не терпелось поквитаться за пережитое когда-то поражение. – В порядке они, базара нет.

– Значит, проверьте еще раз, – настойчиво повторил Родион.

Молотобоец исподлобья метнул на него еще один недовольный взгляд, однако на этот раз смолчал.

– Жорик, ну-ка, смени меня, – потребовал Волков.

Отдав ему бинокль, он присел на угол ящика, достал из внутреннего кармана куртки мобильный телефон и набрал номер.

– Здорово, старик, – поприветствовал Родион Гриба. – Не соврал твой старший – птичка в клетке. Давай подгоняй транспорт.

На этом их разговор и закончился. Приказ был отдан, и операция с этого момента вступила, как говорят штабисты, в активную фазу.

Волков спрятал телефон и замер, положив руки на колени.

Время пошло.

Честно говоря, у него даже засосало под ложечкой. Только самому себе он мог признаться, что это – не от голода, а от страха. Если Панкрат выжил в Чечне, когда против него одного – Ворошилов и Леха Сутько не в счет – работала хорошо отлаженная террористическая машина, как могут сладить с ним они – втроем?

Родион считал себя профессионалом. Неплохим рукопашником, метким стрелком и физически выносливым бойцом. Но для того, чтобы взять верх над Панкратом, этого было мало. Он помнил, что Степан Ворошилов в их последнюю встречу под хмельком как-то обронил: «Этот человек, Родя, пройдет сквозь таких, как мы с тобой, легче, чем нож сквозь масло. А вот где он этому научился, я тебе не скажу. Но умирал он не один раз».

Волков и сам подозревал, что прошлое Панкрата так или иначе было связано со спецслужбами. Это было видно даже по той манере боя, которую демонстрировал его ученик на всероссийском чемпионате по контактным поединкам – кумитэ.

Некоторые технические приемы из его богатого арсенала в свое время изучал и Родион в спецшколе для старшего командного состава криминальной милиции. Но даже сын Ворошилова, прошедший обучение у Панкрата, владел гораздо большим набором приемов, чем сам Волков.

Поэтому сейчас он делал ставку на оружие. То, что на профессионала такого уровня, как Панкрат, они вынуждены были идти практически вслепую, отнюдь не радовало Волкова, но времени у него было в обрез. Срок, отпущенный ему чеченской мафией, истекал завтра, и сегодня он должен был доставить пленного Панкрата в заранее оговоренное место. В противном случае днем позже ему уже не будет места в этом городе.

Насколько мог понять Волков, его «объект» сейчас находился не в лучшем положении. Раз уж ему во второй раз понадобились новые документы, значит, у него крупные неприятности. В том, что это не чеченцы, Родион был уверен: те до вчерашнего дня сами не знали точных координат Панкрата.

Скорее всего он успел насолить кому-то еще. Но зачем ему, в самом деле, таскать с собой эту девчонку, которую вчера приметил Молотобоец?

Вопросов было больше, чем ответов. Нельзя было сомневаться только в одном: сейчас все рефлексы Панкрата обострены, и он готов дать отпор любыми средствами.

Тем временем Жорику стало скучно подглядывать за чужими окнами, в почти что абсолютной тишине, и он включил карманный приемник размером в пол-ладони, настроенный на несколько столичных FM-станций. Поискав музыкальный канал, он остановил свой выбор на энергичном техно с бодрым ритмом. Волков, однако, тут же поднялся с ящика, подошел к нему и, несильно ткнув в плечо, произнес:

– Хочешь слушать – надень наушники. Не хватало, чтобы на эту дискотеку приперлись какие-нибудь бомжи или прохожие, – и, не сдержавшись, бросил:

– Как дите малое, черт тебя подери!

Наушников у Жорика не оказалось, поэтому он скрепя сердце выключил радио. А когда снова взял в руки бинокль, не смог сдержать возглас изумления.

– Об-балдеть!

Родион тут же оказался рядом с ним.

– Что случилось?

– Тачка подъехала – просто отпад! – сообщил Гриб-младший с горящими, как у ребенка, глазами. – Много видел всяких «мерсов», но чтобы такой…

И Жорик протянул бинокль Волкову: мол, сам посмотри.

– Ясно, – с иронией произнес тот. – Мальчик увидел машинку. С кем я связался, м-м-мать вашу!

– По-моему, это к твоему корешу… – протянул Жорик уже совсем другим тоном.

– Что?! – Родион рванул бинокль из его рук. – Не может быть!

Он прильнул к окулярам как раз вовремя, чтобы увидеть выходящих из машины троих здоровяков, на фоне которых казался совершенно незаметным бритоголовый очкарик с ноутбуком в руке. Еще один ноутбук (или, по крайней мере, что-то похожее на него) держал в руке человек, в котором Родион с изумлением узнал… Алексея Сутько – бывшего охранника Степана Ворошилова. Когда-то брившийся по два раза в сутки, теперь Сутько отпустил окладистую бороду и сделался похож на священника.

Поэтому Волков даже не удивился, когда на третьем этаже распахнулось окно, и Панкрат, высунувшийся из него чуть ли не по пояс, замахал рукой, приветствуя своего давнего знакомого. Тот махнул в ответ, и троица, оставив водителя дышать воздухом на улице, вошла в подъезд.

– А вы рвались в бой, – назидательным тоном напомнил братьям Родион, не прекращая наблюдения. – Теперь придется немножко подкорректировать наш план. Начинать будем сейчас, ждать больше не имеет смысла. Если промедлим еще, он, вполне возможно, просто-напросто уедет вместе с ними. Тогда нам не видать его как своих ушей.

– А что делать с этими? – Жорик неопределенно кивнул в сторону многоэтажки.

– Этих придется мочить. Другого выхода нет, – по-прежнему не оборачиваясь, ответил Волков. – Инструмент имеется. У меня в рюкзаке – «кипарис» с отличным глушителем. Я его на всякий случай прихватил.., надеялся, что не пригодится. Не автомат, а сказка, специально под глушак сделан, поэтому шума от него меньше, чем от швейной машинки. При стрельбе в квартире целиться не придется, так что эта пушка – для тебя, Жорик.

– Здорово ты все придумал, – неожиданно подал голос Молотобоец. – Братана моего на мокруху толкаешь? А сам?

На таких тачках шушера левая не ездит. Ежели кто из них прознает, нам такой разбор устроят, что черти в пекле потом не примут: испугаются. Твое дело, значит, сторона?

Волков положил бинокль и медленно обернулся.

– Ты что, не видел, в какой упряжи я сюда пришел? – негромко, но с угрозой спросил он. – Думаешь, я шприцы для кондитерского крема в ней таскаю? Не беспокойся, когда надо будет, у меня рука не дрогнет. Вот только стреляю я получше, поэтому мишень у меня потруднее. А этих толстомясых расстреливать – занятие нехитрое и особых навыков не требует.

Молотобоец проворчал что-то примирительное.

– Ладно, не пылите, – Жорик поднялся и подошел к своему видавшему виды «дипломату», который стоял рядом с окном. – Согласен я. Нечего жвачку тянуть. Давай свой «кипарис».

– О'кей, – подвел черту Волков. – Возьми в рюкзаке сам, у меня там никаких секретов нет. А я пока что вашему старику перезвоню, чтобы не путался, когда эти «колеса» понтовые увидит.

Было десять часов утра, когда защитные программы сети «Мнемосина» зафиксировали первую попытку проникновения в одну из баз данных с ограниченным доступом. Зафиксировали, но уведомление об этом так и не было отправлено.

Ни администратору локальной сети, в которую вошел злоумышленник, ни технической бригаде, занимавшейся поддержкой головного сервера.

Компьютер будто бы забыл об этом. На самом деле такая «забывчивость» стала результатом работы вируса, идентифицировать который и устранить пока еще не могла ни одна из существующих антивирусных программ. Вирусу было два дня от роду, и «Мнемосина» стала для него первой пробой сил.

Без труда внедряясь в корневые каталоги охранных программ, этот «зверь» избирательно блокировал выполнение некоторых функций – в частности, разрывал логические цепочки команд обратной связи. В итоге электронные сторожа, которые должны были подать знак о нарушителе виртуальной границы, вдруг «теряли голос». То есть были не в состоянии поднять настоящую тревогу и уведомить о ЧП тех, кому полагалось узнать о нем первыми.

Поэтому неизвестный злоумышленник практически беспрепятственно миновал первый уровень защиты. На втором требовалось ввести пароль общего доступа, но и тут он не оплошал. На подтверждение прав доступа давалось пять секунд.

За это время пользователь должен был набрать четырехзначный пароль из трех латинских букв и одной цифры.

Нарушитель сумел отключить лимит времени с помощью программы-quot;обманкиquot; и получил тайм-аут для спокойного перебора всех доступных комбинаций. На это ушло ровно две минуты. Затем пароль был введен, и неизвестный последовал далее.

Чтобы преодолеть последний бастион сетевой защиты, требовался пароль из восьми знаков. Заниматься перебором просто не имело смысла: слишком долго. Да и отключить лимит времени здесь было посложнее. Поэтому, наплевав на этикет, злоумышленник просто «сломал» защиту.

Компьютер так и не понял, что произошло. Защитная программа, запрашивающая пароль у всех входящих, вдруг попыталась выполнить операцию, не входящую в перечень ее функций, вызвала сбой в модуле памяти и «заснула». Тут же включилась дублирующая версия, но у взломщика оказался достаточно мощный компьютер, и той сотой доли миллисекунды, в течение которой «Мнемосина» предстала перед ним в обнаженном виде, вполне хватило на то, чтобы внедрить еще один вирус из разновидности «троянских коней» в беззащитное тело выполняемого файла.

Шустрый «троянец» – тоже сделанный специально для этого случая – быстро освоился в системе и принялся безнаказанно пакостить под самым носом у антивируса.

Первым делом он вскрыл базу паролей VIP-доступа и передал их своему хозяину. Затем переписал загрузочные дорожки так, чтобы при следующем запуске компьютер автоматически удалил всю информацию, имеющуюся на его жестких дисках. После этого «троянец» самоуничтожился.

Следует отдать честь «Мнемосине»: все это время она отнюдь не оставалась пассивной жертвой агрессора. Почти сразу же активизировалась программа-трейсер, отслеживающая путь злоумышленника в обратной последовательности – до той самой исходной доменной зоны, из которой было осуществлено вторжение, минуя все промежуточные сервера и порталы, с помощью которых он пытался запутать следы. Одновременно программы-кодеры формировали новое пространство защиты, чтобы старыми паролями никто уже не смог воспользоваться. Делали они это, в общем-то, быстро – но, как оказалось, безуспешно.

Неизвестный успел-таки войти в базу данных под одним из старых паролей.

quot;Имя: Панкрат.

Фамилия: Суворин.

Дата рождения: 13.07.1970г.

Звание: рядовой.

Последнее место службы: спецподразделение ГРУ, известное под кодовым названием «ноль».

Уровень подготовки: А-топ.

Подробности: хай-мастер рукопашного боя по системе ГРУ, владеет еще несколькими малораспространенными школами боя без оружия: хапкидо, пенчак-силат, вьетводао, тайбо.

Психотип: исключительно стойкий к внешним стрессовым воздействиям, лабильный, склонный к умеренной саморефлексии, ответственный.

Стрелковая подготовка: владеет стрельбой по-македонски и «качанием маятника», любимое оружие – по собственным словам, «все, что произведено в России, кроме ПМ и винтовки Мосина».

Вождение: любые автомобили производства России и западных стран, предпочтение отдает полноприводным машинам и скоростным моделям.

Сопутствующие навыки: подводное плавание, альпинизм, хождение на лыжах.

Семейное положение: холост, детей вне брака не имеет.

Детдомовец, родители не установлены.

Медицинский реестр: положительный. Хронических патологий нет. Рефлексы: выше среднего. Ай-кью: сто шестьдесят.

Образование: среднее.

Послужной список: информации нет.

Участие в спецоперациях открытой информации нет.quot;

И так далее, и тому подобное…

Марк бросил на пол сколотые скрепкой листы с отпечатанным на принтере текстом, вытянулся на диване во весь рост и не глядя взял из коробки, стоявшей на журнальном столике в изголовье, гаванскую сигару. Щелкнула зажигалка, и сизый дым тонкой змейкой потянулся к потолку.

Почти всю ночь компьютеры отдела трудились, просеивая информацию о тысячах тысяч людей через идентификационное «сито». Как оказалось, Марк искал не там. Только в базе данных третьей, наивысшей, степени секретности ему удалось обнаружить файл этого человека.

Пока шел поиск, он успел вытащить наружу труп Еремы и даже самостоятельно вывез его из здания, погрузив на специальную тележку для мусора, которой пользовались уборщики. В темноте не составило труда перегрузить труп в багажник БМВ и потом вывезти за МКАД, к одному из городских коллекторов. Марк даже испытал какое-то внутреннее облегчение оттого, что не пришлось искать себе помощника, которого потом пришлось бы тоже убрать.

А когда он вернулся в бункер, из принтера один за другим уже выползали листы с нужной ему информацией…

Вот, значит, кто перешел ему дорогу.

quot;А ведь он не намного старше меня, – вдруг подумал Марк. – Мы вполне могли бы работать в одном отделе. Очень даже запросто. Такой крутой парень, как этот Панкрат, стал бы скорее всего моим начальником.

Интересно, как он до сих пор еще жив?quot;

Насколько было известно Марку, два предыдущих состава отдела «ноль» были ликвидированы по приказу сверху: детище стратегов из ближайшего окружения президента оказалось то ли слишком крутым, то ли не слишком управляемым. Во всяком случае, из тех слухов, которые ходили в Конторе, можно было понять, что оба раза сотрудников этого отдела руководство использовало, как говорится, в личных целях, а потом избавлялось от них единственно возможным способом. На пенсию по выслуге лет из отдела «ноль» так никто и не ушел.

Да и в деле Панкрата Суворина черным по белому значилось: «Погиб во время выполнения операции по освобождению заложников на территории Чеченской Республики; тело не обнаружено».

Оказывается, что вовсе даже и не погиб. Что жив, здравствует и, самое главное, находится в Москве – городе который просто нашпигован подслушивающими устройствами. скрытыми видеокамерами, всевозможными датчиками и прочими «жучками». Живет себе под носом у всех известных и неизвестных среднему горожанину спецслужб, соблюдает закон и не якшается с подозрительными элементами. В общем, свято чтит кодекс, выпадая вследствие этого из поля зрения «компетентных органов».

Фотографию Панкрата, сделанную почти пять лет назад, Марк распечатал на специальной бумаге, с высоким разрешением. Волевое лицо, широкие скулы и средних размеров рот, прямой, открытый взгляд, волосы стрижены коротко, подбородок четко очерчен и выдает недюжинную силу воли.

Он практически не изменился за прошедшие с тех пор годы. Видно, стареть было некогда. Тех, кто не щадит себя, щадит само время. Вот только рваный звездообразный шрам на виске добавился к «портрету».

Такие должны нравиться женщинам, с внезапной злостью подумал Марк. Вот он сам никогда не пользовался особенной популярностью у слабой половины человечества.

Марк скрипнул зубами. Пальцы, державшие распечатку с фотографией, сжались сами собой. Плотный глянцевый лист превратился в смятый комок бумаги, который он с силой швырнул в стену.

Чтобы успокоиться, он встал с кровати, положил сигару на специальную подставку стоимостью в несколько сотен американских долларов и, открыв встроенный в стену бар, достал стакан и бутылку Bailye's.

Однако налить себе не успел. Зазвонил мобильный телефон, лежавший на журнальном столике. Номер его знали только подчиненные и начальники Марка, поэтому звонок этот скорее всего был служебным.

Разочарованно вздохнув, он взял со стола трубку и поднес ее к уху.

– Слушаю вас.

– Привет, Марк, – разбитной голос принадлежал ай-ти специалисту отдела, записному хакеру еврейской национальности Мише Зельверу. – Решил тебя побеспокоить. Тут кто-то в «Зину» ломится, не спросясь. Я подумал, может, тебе будет это интересно.

В голове Марка тут же словно порыв холодного ветра пронесся.

– Давай-ка поподробнее, – потребовал он.

Все знали, что Миша – большой любитель марихуаны, но ввиду исключительно высокой квалификации и богатого опыта на эту его маленькую слабость закрывали глаза. Марк искренне надеялся, что этот звонок – не плод галлюцинаторных фантазий.

– Некто очень грамотно вошел в систему, – быстро, проглатывая слоги, заговорил Зельвер. – Если бы не мониторинговая программа, которая запускается через случайные интервалы, я бы, честно скажу, ни хрена не обнаружил. Она его взяла за яйца, когда парень шарил по сусекам, то бишь полез в базы данных наших сотрудников. Ну и не только наших.

Но запрос у него был специфический, на ключевое слово «Марк». Вот почему я тебе позвонил, кстати.

– Ну? – поторопил его Эрдман. – Дальше-то что?

Он внезапно ощутил, как над ним сгущаются тяжелые грозовые тучи.

– Дальше мы его отследили, – довольно произнес Миша. – Он находится в Москве и входит в Интернет с мобильной параболы. Сейчас пеленгуем сигнал. Сектор нам уже известен, и там мы подняли по тревоге всю местную киберполицию.

Из нашей базы я его пока не гоню. Пусть парень развернется как следует и не беспокоится о своей безопасности.

Марк знал, что в большинстве случаев скрывается за модным и загадочным термином «киберполиция»: три оперативника, из которых двое – чистой воды «менты», а третий – выпускник технического вуза с тройкой по специальности «информатика». Они даже самого захудалого кардера – грабителя электронных магазинов – могли вычислить только по недоразумению.

– Говори мне сектор! – резко потребовал Марк. – И высылай туда нашу группу! Немедленно высылай, ясно? Местные лохи все только испортят.

Прижимая трубку плечом к уху, он помчался в прихожую – обуваться.

– А-шестнадцать, – откликнулся Зельвер. – Ребят я уже выслал. Минут пять назад, когда стало ясно, откуда он входит… Ты что, лично выезжаешь?

– Ага, – ответил Марк и выключил телефон.

Трудно сказать, на каком основании, но интуиция подсказывала ему, что Панкрат каким-то образом связан со вторжением в компьютерную сеть спецслужб.

– Нас застукали, – пробормотал Кузьма, не отрывая взгляд от экрана, по которому бежали строчки цифр, латинских букв и каких-то уж вовсе непонятных символов. – Начинают вычислять.

Панкрат скрипнул зубами.

– Так что, надо сваливать? – поинтересовалась Люся, пришедшая на кухню, чтобы увидеть настоящего хакера. – Но вы же еще ничего не нашли.

– Это точно, – неопределенно ответил Кузьма. – Не волнуйтесь, я скажу когда. Пока что трейсер нас пингует, но не очень уверенно: я гейты с максимальным графиком выбирал…

Последняя фраза показалась Панкрату чем-то вроде заклинания. Сам хакер был похож сейчас на пианиста и шамана одновременно: его пальцы взлетали над клавиатурой, что-то быстро на ней отстукивали, падали – и взлетали снова.

Ноутбук пискнул, и на экране открылось небольшое «окошко» – черный прямоугольник на синем фоне экрана. В нем пульсировали всего два слова: «Введите пароль».

Хакер, растопырив пальцы совершенно немыслимым образом, нажал комбинацию сразу из трех клавиш, и вместо этой фразы в прямоугольнике замелькали крохотные звездочки.

– Прикурите мне сигарету, пожалуйста, – попросил Кузьма.

Алексей неодобрительно хмыкнул, но промолчал.

Панкрат чиркнул спичкой и протянул парню «Десант».

Тот, не оборачиваясь, взял папиросу и затянулся.

Мелькание звездочек на экране прекратилось. Ноутбук пискнул еще раз, и на черном фоне засветились белые буквы: «Разрешен доступ в базу данных уровня „зеро“».

– Бинго, – очень ровным голосом проговорил Кузьма.

Он зажал дымящуюся сигарету в зубах и снова застучал по клавишам.

– Имя – Марк?

– Да, – отчего-то хрипло произнес Панкрат.

На экране ноутбука возник выполненный в сдержанных цветах интерфейс базы данных. Кузьма ввел нужное имя в строку поиска и щелкнул мышью.

Появилась надпись: «Идет поиск… Ожидайте». В правом верхнем углу экрана замелькали, сливаясь в сплошной мозаичный поток, фотографии сотрудников; в левой колонке бежали строчки текста – биографии, послужные списки и прочие разделы личных дел.

– Ну вот, – пожал плечами Кузьма. – Остается надеяться, что база эта не слишком большая и ваш Марк отыщется до того, как за нами приедут добрые дяди на «светлячке».

Такая невозмутимость поразила даже видавшего виды Панкрата. Возможно, потому, что хакер чувствовал себя в своей стихии, в то время как для него все это было в диковинку: параболическая антенна размером с кухонное блюдце, стоящая на холодильнике; калейдоскоп изображений на экране портативного компьютера; пальцы Кузьмы, которые, казалось, сами знали, что им надо делать, и жили какой-то своей, отдельной жизнью.

Хакер, подперев голову рукой, курил, выпуская дым через ноздри. Алексей морщился, вдыхая запах табака, и стоически терпел. Илья сидел абсолютно неподвижно, сцепив пальцы в замок и наклонив голову вперед – со стороны могло показаться, что он заснул. Люся стояла рядом с Панкратом, который по-прежнему сидел на подоконнике и нервно затягивался, практически не делая пауз.

– Откройте форточку, – наконец не выдержала девушка. – Скоро можно будет топор вешать.

Панкрат повернулся к окну и собрался было выполнить ее просьбу, но замер, так и не дотянувшись до ручки. Глаза его резко сузились, словно у заметившего дичь хищника, и он сделал скользящий шаг в сторону, отступив за край окна, чтобы наблюдение не смогли заметить с улицы.

К их подъезду шли двое мужчин, одетых в некогда синие робы сантехников, с потертыми «дипломатами» в руках Один из них был выдающегося телосложения, больше подходящего борцу или штангисту; второй заметно уступал ему и в росте, и в размахе плеч. Монах, читавший на скамейке рядом с подъездом, скользнул по ним взглядом и снова уткнулся в свою газету.

«Что здесь делать сантехникам? – спросил сам себя Панкрат. – Дома заброшены и ожидают сноса, чинить в них трубы и краны уже не имеет смысла».

Отвернувшись от окна, он спросил, обращаясь ко всем одновременно:

– Оружие у кого-нибудь есть?

Алексей удивленно поднял брови.

– На что тебе?

– Похоже, к нам гости, – произнес Панкрат, бросив красноречивый взгляд на Кузьму. – Двое ребят в спецовках сантехников, хотя здесь эта профессия уже давно ни к чему.

Хакер хладнокровно покачал головой в ответ.

– Я ручаюсь, что нас пока что не обнаружили. До этого еще как минимум минута. Только потом и заработает система задержания, и к нам выедет ближайшее подразделение киберполиции. А оно, судя по местности, находится в более перспективных районах и сюда будет добираться сравнительно долго. Это еще десять-пятнадцать минут.

В общем-то, он прав, подумал Панкрат. К тому же зачем сотрудникам элитного подразделения рядиться в сантехников? Да и когда они могли успеть это сделать?

Ситуация становилась все запутаннее. Если эти ребята не работают на киберполицию, то кто же они?

Вздохнув, Панкрат отложил все вопросы про запас. Нужно было действовать, не теряя ни секунды.

– Значит, оружия нет, – резюмировал он. – Что ж, будем обходиться подручными средствами.

С этими словами он выдвинул ящик кухонного стола и собрал все столовые ножи – их оказалось шесть. Люся следила за его действиями с широко раскрытыми глазами.

Илья как ни в чем не бывало поднялся со своего табурета.

– Что надо делать? – спросил он совершенно обыденным тоном. – Я могу помочь.

Панкрат хотел было отказаться, но быстро передумал, вспомнив о чемоданах «сантехников». Вряд ли у них там лежали плоскогубцы или вантузы.

– Я поднимусь этажом выше, а ты жди у дверей. Возьми что-нибудь потяжелее и, как только на лестнице завяжется потасовка, вступай в дело, – в двух предложениях пояснил он свой нехитрый план. – И не забывай, они могут оказаться настоящими сантехниками. В смысле, бей не насмерть.

Илья кивнул и, ничтоже сумняшеся, прихватил с собой табурет, на котором сидел. Люся, увидев это, едва сдержала улыбку. Похоже, девушка не до конца осознавала тот факт, что сейчас, вполне возможно, жизни каждого из находящихся в этой квартире угрожает серьезная опасность.

В том числе – и ее жизни.

Хотя, может быть, она смотрела на вещи проще.

Первым в подъезд вошел Родион. Шагая легко и непринужденно, с модным рюкзаком в стиле military за плечами и желтых замшевых ботинках, он вполне мог сойти за студента или того же сквоттера. К тому же по его загорелому, свежему лицу точно определить возраст было невозможно: ему с равным успехом можно было дать как двадцать пять лет, так и на десяток больше.

Поэтому шофер «мерседеса» не обратил на него никакого внимания. Волков, насвистывая недавно услышанный по радио молодежный хит, прошел в дверной проем – сама дверь отсутствовала – и без помех поднялся на лестничный пролет между третьим и четвертым этажом. Там он совершенно непринужденно закурил, поставил на пол свой рюкзак и расстегнул его – так, чтобы в любой момент можно было без труда выхватить американский электрошокер «Эйр Тэйзер», стрелявший иглами на тоненьких проводах длиной в полтора метра. Этого должно было оказаться вполне достаточно для ближнего боя на лестничной клетке и в квартире; для более серьезного случая у него все еще оставались три огнестрельных «ствола».

Условились, что Молотобоец и Жорик последуют за ним ровно через пять минут. Из укрытия на чердаке братья выбрались даже раньше, чем он: для пущей достоверности им предстояло сделать небольшой крюк метров на четыреста, чтобы не показаться стороннему наблюдателю чертиками, выскочившими из табакерки. Теперь, покуривая и стараясь сохранять хладнокровие, Родион ожидал их появления.

Следуя плану, который он разработал, «сантехники» должны были с ходу выбить дверь в квартиру. Для того Молотобоец и прихватил, собственно, свой молот: этот «инструмент» как нельзя лучше подходил для выполнения такого рода задач.

Вышибить им замок с комплекцией Молотобойца не составило бы труда. После этого оба брата должны были ворваться внутрь и, рассредоточившись, взять под контроль комнаты, которых, как предполагал Родион, исходя из типовой конструкции «хрущевки», должно быть две.

В общем-то, их миссия была прежде всего отвлекающей.

На серьезную помощь Волков не слишком рассчитывал, разве что случайно подфартит. Братья должны были мельтешить перед противником, не давая ему сосредоточиться, в то время как Родион прицельно отстрелял бы лишних и сосредоточился на захвате «объекта».

Выглянув в очередной раз из выбитого окна на улицу, он, наконец-то увидел, как приближаются к подъезду Молотобоец и Жорик. Братья шли, о чем-то непринужденно беседуя, и раскованно жестикулировали. Родион, никак не ожидавший от них такого естественного поведения, одобрительно хмыкнул актеры еще те.

Вскоре он уже слышал их шаги на лестнице. Готовясь к решающему этапу операции, Волков расстегнул куртку, поправил «сбрую» и еще раз нащупал пистолет в потайной кобуре. Потом вынул из рюкзака электрошокер и сунул его в специальный пластиковый чехол на поясе.

Между вторым и третьим этажом братья задержались секунд на тридцать. Мысленным зрением Родион почти что видел, как они раскрывают дипломаты и достают оружие: Жорик – «кипарис» с двадцатисантиметровым глушителем и откидным прикладом, Молотобоец – компоненты карабина, которые затем собирает несколькими экономными, хорошо отработанными движениями.

Волков сделал шаг вниз но лестнице – и замер, услышав как скрипнула дверь квартиры Той самой