"Агей" - читать интересную книгу автора (Бахревский Владислав Анатольевич)ГрадобойУтром прошел слух: Крамарь ночью плакала. Валентина Валентиновна забеспокоилась: – Надя, тебя кто-нибудь обидел? – Что вы?! – изумилась Крамарь. – Говорят, ты спала неспокойно. – Я просто сначала озябла, а потом ничего. Яблоки складывали в огромные высокие ящики. Ящики стояли в междурядьях, стояли часто, и почти все полные. Урожай был огромный. Пообедали в саду. – Работаете вы честно, – сказал ребятам председатель. – Таких работников наши колхозники взяли бы в колхоз. – К вам, говорят, нелегко поступить, – сказал Годунов. – Это верно. Принимаем тех, у кого не меньше трех земледельческих специальностей. Но за хорошую работу мы и платим хорошо. Вам тоже будет заплачено. – Ура! – закричала Крамарь. – Тебе на дискотеку, что ли, не хватает? – спросил Курочка. – За дискотеку за меня заплатят! – отрезала Крамарь. – Но это ведь будет первая самостоятельная зарплата! – Пошли вкалывать! – поднялся Рябов. Он оказался до работы жадным человеком. Передых делали через каждый час. Во время второго отдыха Валентина Валентиновна показала на небо: Какое красивое облако выкатывает из-за горизонта. – Да это же Голова из «Руслана и Людмилы»! – захлопала в ладоши Ульяна. – Как бы дождь не ливанул, – сказал Рябов. – Давайте скорее работать… Агей подошел к Валентине Валентиновне: – По-моему, это грозовая туча. – А что ты предлагаешь? Бросить работу и бежать в поселок? До поселка три километра. Мы прибежим, а туча мимо пройдет. Агей кивнул и полез на стремянку. В лицо ему повеяло свежестью. Ветер был приятный, а туча страшная. Она наваливалась на небо, и небо отступало перед ней, сжималось. «Вот так было на войне, – подумал Агей, – идут танки, а ты должен взять винтовку и заниматься своим делом, стрелять по пехоте». Он принялся снимать яблоки, но ветер уже свистел, защелкали по листьям капли, тяжелые капли. Больно стегануло по уху. – Град! – тоненько закричала Чхеидзе. Все обернулись и посмотрели на нее – впервые в жизни, кажется, голос подала. Ребята и девочки спрыгивали со стремянок, жались к яблоням. Градины щелкали уже почем зря. – Бежим! – закричал Курочка. – Стойте! Стойте! – загородила дорогу Валентина Валентиновна. – В поле хуже. Под яблони! Под яблони! Рассыпались, выискивая деревья погуще. – Ребята! – закричал Агей. – Ко мне! Переворачивай ящики! Ко мне! К нему подбежали Годунов, камчадалы. Налегли, опрокинули. – Девочки, в ящики! Грохало по доскам так, будто мостовая сверзилась с неба. И сразу все кончилось. Посидели, подождали, вышли. А сад – пуст. – Мамочка! – дружно заплакали девочки. Было холодно, под ногами шуршал белый гравий. – Поглядите-ка! – Годунов поднял градину и яблоко. Валентина Валентиновна подбежала к Агею, плача, расцеловала его, прижимая к груди, словно ему грозила опасность. У него голова закружилась от мягкого, от женского, от маминого – памятного на всю жизнь – доброго тела. Зарокотал мотор. Примчался газик председателя. – Живы! Господи, живы! – Поглядел на ящики. – Догадались! Ах, молодцы! Он ходил, оглядывал ребят, клал им большие свои руки па плечи, на головы. – Все целы? – Мы-то ничего. Мальчишкам только досталось, – сказала Крамарь. – А сад-то! Сад. Девочки снова заплакали. – Слава богу, вы целы, – сказал председатель. – А сад? Вот оно, сельское хозяйство: год трудов – и полчаса непогоды. Он ходил меж деревьями, поднимал срезанные градом ветки. Приехал автобус. Садились молча, не переговаривались. Словно виноваты были, стыдно оставлять человека с его бедой. – Может, нам пособирать? – спросила Валентина Валентиновна. Председатель покачал головой: – Домой скорее поезжайте, в семьях-то переполох теперь! |
||
|